Школьница повесилась из-за «двойки»? | Министерство образования и молодежной политики Чувашской Республики
Одиннадцатиклассница новочебоксарской школы №4 Женя Яндайкина была уверена, что если не сдаст зачет по алгебре, ее выгонят из школы. Она знала, как поступит в этом случае. Учительница не догадывалась, что, выставляя «двойку», подписывает ученице смертный приговор
Последний зачет
— Ты же можешь учиться хорошо, — убеждала Женю мама вечером, 21 октября.
Девочка молчала. Математика ей давалась с трудом. На уроках она сочиняла стихи и мечтала о любви…
— Ты же сотовый хотела, — уцепилась за последний аргумент мать. — Если сдашь «хвосты» в школе, мы его тебе подарим. Доченька, пожалуйста!..
— Хорошо, — пообещала Женя и ушла в свою комнату. Уткнувшись в подушку, она заплакала. В прошлом году ее чуть не выгнали из школы: в аттестате было пять «неудов». В одиннадцатый класс перевели условно. В начале года надо было сдать долги.
По четырем предметам Евгения «отчиталась», сдала на 3 и 4. Остался последний — алгебра.
— Держи, — учительница математики Лидия Анатольевна протянула листок с заданием. — У тебя в запасе 40 минут.
— Я не справлюсь, — пробурчала Женя, но принялась решать. Почему-то косинусы и синусы совсем не лезли в голову. Наскоро решив несколько примеров, Женя стала писать стихи.
Хочу, чтоб были звезды,
Хочу 16 роз,
В фате из белой бронзы
Меня вложите в гроб.
Добро мое храните,
И карточку в столе.
Не плачьте, не ревите,
Так будет легче мне…
— Плохо, — вздохнув, сказала Лидия Анатольевна, держа листок с ответами. — Только на «двойку».
— Я повешусь, — чуть не плача проронила Женя. Учительница и подумать не могла, что девочка не шутит…
— Ань, — позвонила Женя лучшей подруге, когда вернулась домой, — я хочу умереть.
— Ты что, с ума сошла?
— Я серьезно, мне Григорьева «двояк» влепила. Теперь меня из школы выго-нят, родители будут переживать.
Виноватыми в смерти подруги они считали их… Лидия Анатольевна, узнав о смерти своей ученицы, потеряла сознание. Ее увезли в больницу. А спустя сутки после похорон неизвестные подростки разбили стекло в кабинете математики… В тот же день Григорьева написала заявление об увольнении. То же самое сделала классная руководительница Жени.
Помните и любите меня!
За день до самоубийства Женя вместе с классом сдавала сочинение по литературе. Из десяти тем она выбрала одну: «Мой след в сердцах людей…»
«Я хочу доставлять людям радость, — писала в сочинении Женя, — хочу делать добро для мира… Чтобы долго-долго помнили, или даже рассказывали, что жила когда-то Яндайкина Евгения и сделала в свое время много хорошего для людей» Так заканчивается сочинение Жени.
Таких, как Женя, больше нет!
— Женя и Коля? Они очень любили друг друга, — поведала нам Женина сестренка Катя, — они не ругались. И дома у нас было нормально. Родители нас одинаково любят, и мы никогда не ссорились.
Она всех жалела и всех любила. Жила в каком-то своем мирке, часто мечтала. Очень любила жизнь. Если у нее в жизни были проблемы, она всегда улыбалась и говорила: все будет хорошо! И меня тому же учила. А еще она очень хотела стать зубным техником. Мы с ней были лучшими подругами, она всем со мной делилась. Но последнее время перестала.
Комментарий специалиста
Анна Корнилова, психолог:
— Если верить тому, что рассказывают про Женю друзья и близкие, она действительно была очень чувствительным человеком. Я бы не стала обвинять ни одну сторону в ее смерти. Скорее всего, совокупность причин подвигла ребенка на этот шаг. Например, она боялась доставить боль родителям этой «двойкой». Или разочаровалась в себе, стала считать себя неудачницей.
за что дети не любят школу – Архив
Скандалы с учителями, ранний подъем и ненужные предметы — «Город» поговорил с пятью не отличающимися прилежанием учениками московских школ о том, что надо изменить в школе, чтобы туда стало приятно ходить.
Екатерина Федорова
14 лет, 9-й класс, СОШ №709
Фотография: Инна Лурье
«В школе девять месяцев в году одно и то же: давай, давай, надо, надо! Математика, русский, английский, физкультура, окружающий мир, учить добру, хозяйству. У меня вполне прочные знания по трем предметам для сдачи ГИА. По остальным предметам мне достаточно тройки. Только бы оставили в покое.
Надо больше заниматься иностранными языками, строго спрашивать русский и математику, но по другим предметам уменьшить нагрузку и смягчить выставление оценок для тех, кому эти уроки не нужны. Меня достали эти контурные карты по истории и параграфы по 20 страниц, которые невозможно осилить. Программу по литературе нужно упростить: «Ревизор», «Старуха Изергиль», «Детство» — да я их только с переводчиком могу читать.
Каждый день я, как тупой баран, тихо и без возражений тащусь на учебу с огромным мешком за спиной. После седьмого урока волочусь на пересдачу наук, которые мне не даются.
Я не биоробот, хоть и не из слабаков: отжимаюсь от пола минимум 40 раз. Я призер соревнований по капоэйре, пою в церковном хоре и танцую. Родители говорят, что я талант, а по оценкам меня можно только на помойку отправить, а уж по мнению одноклассников — в специнтернат для слабоумных за Урал, коробочки клеить. Но тем, кто, как роботы с автоматической памятью, получают свои пятерки, я не завидую. От них потом страдают люди во всем нашем обществе.
В школе с друзьями не ладится: как-то весь класс угрожал мне физической расправой, но после беседы с полицейскими и людьми из прокуратуры они успокоились, а учителя и психологи помогли решить конфликт. Сейчас у меня одна проблема: как не замучиться до смерти перед ГИА, чтобы пройти ее положительно, поступить в колледж и заниматься тем, что действительно нравится.
Наверно, проблема в том, что я не такая, как все: я не шляюсь с одноклассниками, не целуюсь с девочками, не толкаюсь, не ругаюсь матом, у меня нет парней, я не живу по их законам и не хочу дружить с дурными детьми.
Еще я хочу, чтобы в школе появилось нормальное питание. Я сижу на спортивной диете и школьной ерундой питаться не могу, хотя она и положена мне бесплатно как ребенку из многодетной семьи. Еще неплохо бы ввести штрафы за нецензурные выражения, неприличный вид и национализм».
Иван Ефремов
11 лет, 5-й класс, СОШ №756
Фотография: Инна Лурье
«Учусь я плохо. Не знаю почему — почему-то не хочу. Вроде садишься делать, хочется сделать лучше всех, и тут начинаешь — и все, больше не хочется. Что делать? По математике мне не нравится зубрить сложные правила, лучше считать побольше. Это интереснее — задачки, практика.
Уроки у нас очень длинные — пять штук по 45 минут. Я бы сделал их на пять минут меньше, на десять. Под конец урока я вообще не сосредоточен. Ну и начинаются они в 8.30 — это очень рано. Я встаю сонный и уже уставший, ладно хоть до школы идти всего пять минут.
Еще я бы сделал такой кабинет, где бы всегда сидел свободный учитель. Ты туда можешь приходить и спрашивать, если не понимаешь что-то по какому-то предмету — такой универсальный помощник.
Совсем в школе не нужна музыка — мне вот неинтересно, я ей вообще не увлекаюсь. Слушаю, только когда мне грустно. А на уроке мы даже не поем. Только обсуждаем музыкантов, композиторов — я уже даже не помню ничего.
Обязательно должен быть предмет, где можно сделать или разобрать радиоуправляемую машинку, большой компьютер или какую-то простую электронную штуку. Каждый ребенок должен уметь делать что-то электронное своими руками.
А об учителях ничего плохого сказать не могу — я людей не обсуждаю. Оксана Петровна Быкова — вела у меня все в начальной школе — вот она ничего».
Мария Лист
16 лет, экстернат частной школы «Золотое сечение»
Фотография: Инна Лурье
«Мой личный выбор — экстернат. Хочется уже поскорее закончить школу и не терять 2 года зря. Я думаю, что для моего возраста мне вполне достаточно образования, и получать новые знания я могу и за ее пределами. Не хочешь ходить в школу? Не надо! Многие гениальные люди ее не заканчивали: их заставляли быть как все. Я не гений, я обычная среднестатистическая девочка со своим миром в голове, но и мне не нравится, что нас учат одним правилам, одной истории, одному политическому устройству мира, чтобы сформировать определенные ценности и идеалы.
Я не воспринимаю информацию из учебника как данность. Я была на нескольких уроках истории в американской школе под Вашингтоном, так вот у них те же события трактуются совершенно не так, как в наших книгах. Потом в старших классах вообще много лишнего. Зачем, допустим, мне, гуманитарию, зубрить физику, химию, алгебру и тригонометрию?
Больше всего меня напрягает ранний подъем по утрам, потому что до 11 часов на занятиях присутствует лишь мое тело, а мозг спит дома. А домашние задания — это повторение того, что уже было с утра на уроках, и эта «мать учения» отнимает у меня слишком много личного времени. С 7-го класса я фактически ничего не делаю, привыкла схватывать все на лету. Учителя этого не замечают, а я стараюсь выкручиваться на уроках. Родители воспитали меня самостоятельной, я сама отвечаю за свои поступки — невыполненное домашнее задание и дальнейшие проблемы. Кладя руку на сердце, признаюсь, что прогуливаю, потому что иначе мне не хватает времени для общения с друзьями, для элементарного здорового сна и моих хобби.
Есть занятия интереснее и увлекательнее школы. Я модель и актриса, пишу электронную музыку и занимаюсь баскетболом, бегаю. У меня плотный график, из-за него мне пришлось переехать в Москву из Курска и пойти учиться в частную школу, но, если бы не она, я бы смогла больше путешествовать и развиваться. Я очень хочу жить в Калифорнии, а точнее в Лос-Анджелесе, и там же учиться. Хотя я люблю свою страну, но мечтаю быть актрисой, а родина кино — это все-таки Голливуд».
Даниил Рубахин
17 лет, 11-й класс, ЦО №1460
Фотография: Инна Лурье
«В школе ты все время кому-то что-то должен-должен-должен. Такая атмосфера не располагает к обучению. Если бы можно было выбирать, я бы занимался историей, географией и биологией, музыкой — я играю на пяти инструментах, — но выбора нет, и желание учить что-либо пропадает.
Мне нужны не оценки, а опыт в рамках того, что мне интересно или могло бы заинтересовать. Так что я учусь плохо только бесполезным вещам.
Я плохо воспринимаю теорию, а с практикой в школе беда. Еще одна беда — начало уроков в 8.15 утра. Какое может быть настроение, если ты вынужден просыпаться, когда на улице еще темно?
Я готовлюсь к поступлению в Восточно-Европейский институт психоанализа в Санкт-Петербурге. Мне нравится этот город, вуз ценится в профессии. У меня все получится: есть задатки аналитического мышления, я хорошо иду на контакт с людьми. Правда, с учителями не заладилось. Это вынужденное общение, я его не очень люблю. Они сами таким образом строят коммуникацию — на посторонние вопросы отвечают, что заняты или нет времени. С одноклассниками таких проблем нет, хотя соединять в одном классе 30 разных людей — это ужасно. Дебилы регулярно попадаются.
Из предыдущей школы меня выгнали: мне надоело ходить на уроки, вставать в 5–6 утра. Я ездил каждый день из Жулебино в центр, а тогда еще не было станции метро около дома, и я вообще не понимал, ради чего все это. Потом я решил собирать материал для будущей профессии.
Для этого нужно было как можно больше общаться с разными людьми, поэтому я устроился бариста в кофейню. Уроки пропускал. Когда понял, что финальная контрольная по алгебре завалена, успел забрать документы за сутки до того, как меня решили отчислить. Родителям соврал, что надоело ездить и вставать так рано. Выписку с оценками якобы «забыл». Через пару месяцев признался, они сказали, что я дурак. Не могу с ними не согласиться».
Федор Степанов
15 лет, 9-й класс, СОШ №1101
Здесь нет фотографии Федора, потому что на съемку он не приехал, сообщив, что веселится на даче. — Прим.ред.
«Я плохо учусь, потому что неинтересно, но уроки я не прогуливаю — это мой принцип. Возможно, стоило бы разрешить не посещать уроки, материал которых ты уже знаешь. Хотя я сильно сомневаюсь в том, что свободное посещение будет работать. В этом случае ученики должны сделать выбор осознанно, а в нас это не воспитывают, потому что все обучение строится на том, что это просто надо.
Как-то у нас шел факультатив по истории искусств. Его вел студент журфака МГУ. Никаких оценок и обязательных посещений, более того, урок проходил во время большой перемены, на которой все обычно выходят в магазин, едят и отдыхают. Но учитель вел так интересно, что класс всегда был полным, а главное, никто не отвлекался. Там была дискуссия, мы смотрели фильмы, читали стихи. Когда интересно, и свобода выбора начинает работать. Поэтому система оценок для учеников вообще не нужна. Я считаю, что принимать в вуз должны всех желающих, а потом уже отчислять по текущим результатам.
Пока я определяюсь, быть врачом, поваром или юристом, потому что люблю химию, хорошо готовлю, а еще лучше обманываю. В этом году решил взяться за ум, потому что смирился. Война с учителями может стоить образования и в дальнейшем работы, а так я хоть аттестат получу.
Раньше я учился в другой школе, потом родители развелись, и я переехал. Но в конце прошлого года еще со старыми одноклассниками мы поехали за город с ночевкой.
К одной девочке, про которую нельзя ничего сказать, кроме того, что она хорошая, ночью пришли ребята из параллельного класса. Они были пьяные и остались у нее. Наутро наша классная их обнаружила, устроила скандал, кричала, что «затаскает ее по врачам», позвонила родителям. Этого ей было мало, и уже в школе она ее оскорбляла при всем классе. Благо родители у девочки были адекватные и нормально отреагировали. Но ей самой это далось тяжело, и она была вынуждена поменять школу. Разве учитель был прав?
Другой случай был с преподавательницей немецкого — она тоже любила оскорблять учеников. Одного парня довела до истерики, но он решил бороться за свои права и пошел к директору. Учительницу уволили. Я считаю, что это правильно, ученики тоже должны иметь право голоса, хотя в большинстве случаев в школе у нас его нет. Я ребенок, кто меня послушает? Разве что вы сегодня позвонили».
Интервью
- Анастасия Швецова
Фотографии
- Инна Лурье
Мальчик написал о своей попытке самоубийства.
Он не знал, что его школьное программное обеспечение Gaggle наблюдает | ОбразованиеВ разгар пандемии и национального восстания прошлым летом Зубы Логсдон-Уоллес не спали ночью из-за постоянных звуков вертолетов и сирен.
Для 13-летнего подростка из Миннеаполиса, который живет недалеко от того места, где в мае 2020 года был убит Джордж Флойд, вызванная пандемией изоляция и социальные волнения усилили эмоциональный стресс, который он испытывал в результате гендерной дисфории. Его бушующая депрессия привела его в больницу после того, как он попытался покончить с собой. Во время этого мрачного периода он проводил свои дни в амбулаторном психиатрическом учреждении, где постоянно слушал панк-песню, которая обещала, что все скоро «поправится». В конце концов они это сделали.
Логсдон-Уоллес, восьмиклассник-трансгендер, с тех пор «окончил» еженедельные сеансы терапии и чувствует себя лучше, но это не помешало школьным властям принять меры после того, как он написал о своем психическом здоровье.
Во время школьного задания в прошлом месяце он размышлял о своей попытке самоубийства и о том, как гимн группы Ramshackle Glory помог ему справиться с этим — интимные подробности, которые оказались в руках районной службы безопасности.
Классное задание было одним из тысяч студенческих сообщений Миннеаполиса, которые были отмечены Gaggle, компанией цифрового наблюдения, которая быстро росла после того, как пандемия вынудила школы перейти на дистанционное обучение. В более раннем расследовании некоммерческий веб-сайт The 74 проанализировал почти 1300 общедоступных записей из государственных школ Миннеаполиса, чтобы показать, как Gaggle подвергает учащихся неустанному круглосуточному цифровому наблюдению, что вызывает серьезные опасения в отношении конфиденциальности более 5 миллионов молодых людей по всему миру.
страны, за которыми следит алгоритм компании и модераторы человеческого контента.
Но эксперты по технологиям и семьи, имеющие непосредственный опыт работы с сетью наблюдения Gaggle, подняли еще одну проблему: сервис не только инвазивен; это также может быть неэффективным.
В середине сентября школьный консультант позвонил матери Логсдона-Уоллеса, чтобы сообщить ей, что система пометила его за использование слова «самоубийство». Смысл классного задания — что его психическое здоровье улучшилось — по-видимому, был потерян в сделке между Гэгглом и школьным округом. Он чувствовал себя преданным.
«Я пытался быть уязвимым с этим учителем и говорить: «Эй, вот что важно для меня, потому что вы спросили», — сказал Логсдон-Уоллес. «Теперь, когда я дал понять, что мне намного лучше, школа связывается с моим консультантом и сходит с ума».
Джефф Паттерсон, основатель и генеральный директор Gaggle, заявил в своем заявлении, что его компания «не выносит суждений на этом уровне контекста», и в конечном итоге школьная администрация должна «решить правильный ответ, если таковой имеется».
Государственные школы Миннеаполиса впервые заключили контракт с Gaggle весной 2020 года, когда пандемия вынудила учащихся по всей стране перейти на дистанционное обучение. С помощью искусственного интеллекта и команды модераторов контента Gaggle ежедневно отслеживает онлайн-поведение учащихся, анализируя материалы в их школьных учетных записях Google и Microsoft. Инструмент сканирует электронные письма учащихся, сообщения чата и другие документы, включая классные задания и личные файлы, в поисках ключевых слов, изображений или видео, которые могут указывать на членовредительство, насилие или сексуальное поведение. Удаленные модераторы оценивают отмеченные материалы и уведомляют администрацию школы о содержании, которое они считают тревожным.
В Миннеаполисе Gaggle пометила студентов по ключевым словам, связанным с порнографией, самоубийством и насилием, согласно шестимесячным отчетам об инцидентах, полученным The 74 по запросу публичных записей. Частная компания также запечатлела их дневниковые записи, вымышленные истории и классные задания.
Руководители Gaggle утверждают, что система спасает жизни, в том числе жизни более 1400 молодых людей в 2020-21 учебном году. Эти цифры не были проверены независимо. Аналогичные утверждения делают и школьные чиновники Миннеаполиса. Хотя влияние пандемии на уровень самоубийств остается неясным, самоубийство в течение многих лет было основной причиной смерти среди подростков. Паттерсон, который наблюдал, как его бизнес вырос более чем на 20% во время Covid-19., сказал Gaggle, может быть частью решения.
Школы по всей стране все больше полагаются на технологические инструменты, предназначенные для обеспечения безопасности детей, однако независимых исследований, подтверждающих их заявления об эффективности этих инструментов, не хватает.
Мать Логсдона-Уоллеса, Алексис Логсдон, не знала о существовании Гаггла, пока ей не позвонил его школьный психолог.
«Это был пример того, как кто-то описал действительно хорошие механизмы выживания, знаете ли: «У меня есть музыка, которая является одним из моих успокаивающих занятий, которые помогают мне в действительно тяжелые времена для психического здоровья», — сказала она.
«Но это не имеет значения, потому что, очевидно, это программное обеспечение не такое умное — это просто типа «Ого, мы видели это слово»» 9.0003
Согласно новому опросу, проведенному Центром демократии и технологий в Вашингтоне, многие ученики восприняли цифровое наблюдение как неизбежную реальность в школе. Но некоторые молодые люди регистрируют свои возражения, в том числе Люси Доктер, 16-летняя юниорка из Вестпорта, штат Коннектикут. За последние несколько лет Gaggle несколько раз отмечала ее сообщения — опыт, который она описала как «действительно пугающий».
Gaggle отправила ей уведомление по электронной почте о «недопустимом использовании», когда она шла на свой первый промежуточный экзамен по биологии в старшей школе, и ее сердце забилось быстрее, когда она беспокоилась о том, что сделала неправильно. Доктер — редактор школьного литературного журнала. Она говорит, что Gaggle отметила ненормативную лексику в художественных материалах, которые ей прислали студенты.
«Ссылка внизу этого электронного письма предназначена для чего-то, что было определено как неприемлемое», — предупредила Gaggle в своем электронном письме, указывая на одну из историй студента.
«Пожалуйста, воздержитесь от хранения или распространения неприемлемого контента в ваших файлах».
Но Gaggle не все улавливает. По ее словам, авторы материалов не получали подобных предупреждений. И ИИ Гаггл тоже не заметил, когда она написала о несоответствии в статье в студенческой газете, где она включила ругательство из четырех букв, чтобы подчеркнуть свою точку зрения. В статье, которую Доктер написала с помощью Google Docs, она утверждала, что система мониторинга Gaggle является «случайной и капризной» и может быть опасной, если школьные власти будут действовать в соответствии с ее выводами.
Отвечая на тот факт, что первоначальные авторы не были уведомлены о ненормативной лексике в своих материалах, генеральный директор Gaggle обвинил Google, который, по его словам, не всегда «правильно указывает автора документа».
Компания Gaggle отправила по электронной почте предупреждение студентке из Коннектикута Люси Доктер за ненормативную лексику в статье в литературном журнале.
Фотография: любезно предоставлена Люси ДоктерАлгоритм Gaggle основан на сопоставлении ключевых слов, которое сравнивает сообщения учащихся со словарем из тысяч слов, которые, по мнению компании, могут указывать на потенциальные проблемы. По словам генерального директора Паттерсона, компания сканирует электронные письма студентов, прежде чем они будут доставлены предполагаемым получателям. По его словам, файлы на Google Диске, включая Документы и Таблицы, сканируются по мере того, как учащиеся пишут в них. По данным компании, в одном случае технология привела к аресту 35-летнего мужчины из Мичигана, который пытался отправить порнографию 11-летней девочке в Нью-Йорке. Gaggle предотвратил передачу файла предполагаемому получателю.
Хотя компания разрешает школьным округам изменять словарь ключевых слов для отражения местного контекста, менее 5% округов настраивают фильтр, сказал Паттерсон.
Именно здесь могут начаться потенциальные проблемы, считает Сара Джордан, эксперт по искусственному интеллекту и старший научный сотрудник форума Future of Privacy Forum в Вашингтоне.
Например, язык, который студенты используют для выражения суицидальных мыслей, может различаться между Манхэттеном и сельскими Аппалачами, сказала она.
С другой стороны, она отметила, что ложные срабатывания очень распространены, особенно когда система помечает распространенные нецензурные слова и не понимает контекста.
«Вы получите 25 000 электронных писем, в которых говорится, что студент сбросил в чате бомбу», — сказала она. «Какая от этого польза? Это кажется довольно низким».
Паттерсон сказал, что запатентованный алгоритм Gaggle регулярно обновляется, «чтобы со временем адаптироваться к поведению учащихся и повысить точность и скорость». Инструмент отслеживает «тысячи ключевых слов, включая орфографические ошибки, сленговые слова, развивающиеся тенденции и терминологию, и все это основано на информации, полученной за два десятилетия выполнения этой работы». Затем модераторы контента Gaggle просматривают материалы, чтобы оценить их уровень риска.
В Миннеаполисе официальные лица отрицали, что Gaggle нарушает конфиденциальность учащихся, и отметили, что инструмент работает только в рамках учетных записей, выданных школой.
Политика округа в отношении использования Интернета гласит, что учащиеся должны «рассчитывать лишь на ограниченную конфиденциальность» и что неправомерное использование школьного оборудования может привести к дисциплинарной ответственности и «гражданской или уголовной ответственности». Руководители округов также сослались на соблюдение Закона о защите детей в Интернете эпохи Клинтона, который стал законом в 2000 году и требует от школ контролировать «онлайн-деятельность несовершеннолетних».
Но Элизабет Лэрд, директор по акциям гражданских технологий в Центре демократии и технологий, утверждала, что федеральный закон никогда не предназначался для обязательного «отслеживания» студентов с помощью искусственного интеллекта. На самом деле, закон включает заявление об отказе от ответственности, в котором говорится, что его не следует «истолковывать как требующее отслеживания использования Интернета любым идентифицируемым несовершеннолетним или взрослым пользователем». В недавнем письме федеральным законодателям ее группа призвала правительство уточнить требования Закона о защите детей в Интернете и провести различие между мониторингом и отслеживанием поведения отдельных учащихся.
Сенатор Элизабет Уоррен, демократ из Массачусетса, соглашается. В недавних письмах в Gaggle и другие компании, занимающиеся образовательными технологиями, Уоррен и другие законодатели-демократы заявили, что они обеспокоены тем, что инструменты «могут выходить за рамки» намерения закона «следить за активностью студентов или усиливать предубеждения».
Некоторые критики сравнили инструмент наблюдения с новой формой охраны правопорядка, которая, помимо широких соображений эффективности, может оказывать несоизмеримое влияние на цветных учеников . Давно известно, что алгоритмы усиливают предубеждения.
Данные, полученные The 74, дают ограниченное представление о потенциальном воздействии Gaggle на различные группы учащихся. Хотя округ утаил многие подробности в почти 1300 отчетах об инцидентах, чуть более 100 указали кампусы, в которых учащиеся посещали школу. Анализ этих отчетов показал, что Gaggle с такой же вероятностью выпускала отчеты об инцидентах в школах, где цветные дети составляли большинство, как и в кампусах, где большинство детей были белыми.
Остается возможным, что цветные учащиеся в преимущественно белых школах могли быть несоразмерно отмечены Gaggle или подвергнуты несоразмерному наказанию после выявления. В целом, согласно данным федерального образования, у чернокожих учеников гораздо больше шансов быть отстраненными или арестованными в школе, чем у их белых одноклассников.
Руководители округа Gaggle и Миннеаполиса признали, что цифровые сообщения учащихся передаются в полицию в редких случаях. Джейсон Мэтлок, директор по чрезвычайным ситуациям, безопасности и безопасности округа Миннеаполис, сказал, что округ несколько раз взаимодействовал с правоохранительными органами по поводу студенческих материалов, отмеченных Gaggle, часто с участием студентов, которые делились откровенными фотографиями самих себя. Такие изображения могут вызвать вмешательство полиции, если чиновники классифицируют их как детскую порнографию. Согласно записям, полученным The 74, за шестимесячный период с марта по сентябрь 2020 года Gaggle более 120 раз помечала студентов Миннеаполиса в связи с инцидентами, связанными с тем, что официальные лица считают детской порнографией.
Неясно, столкнулись ли какие-либо студенты с юридическими последствиями в результате .
Ключевые слова Gaggle также могут оказать непропорционально большое влияние на детей ЛГБТК. В трех десятках отчетов об инцидентах Gaggle пометила ключевые слова, связанные с сексуальной ориентацией, включая «гей» и «лесбиянка». Согласно статье, опубликованной в газете Миннеаполиса для старшеклассников, по крайней мере один раз школьные власти разоблачили учащегося ЛГБТ-сообщества перед его родителями.
«У них есть пометка «геи», чтобы люди не смотрели порно, но один из них будет в основном нацелен на людей, которые ищут гей-порно, а второй будет ложноположительным, потому что они ведут себя так, как будто слово «гей» по своей сути сексуально», — сказал Логсдон-Уоллес, 13-летний студент. «Когда люди просто говорят о том, что они геи, все, что они пишут, будет помечено».
Служба также может в конечном итоге непропорционально тщательно следить за семьями с низким доходом, добавил он.
Логсдон-Уоллес сказал, что знает учеников, которые используют школьные устройства в личных целях, потому что им не хватает собственных технологий. Из 1300 инцидентов в Миннеаполисе, содержащихся в данных The 74, только о четверти было сообщено окружным властям в школьные дни с 8:00 до 16:00.
«Это определенно действительно беспорядок, особенно когда в школе говорят: «О нет, нет, нет, пожалуйста, сохраните эти Chromebook на лето», — приглашение, которое дало ученикам «добро, чтобы использовать их» в личных целях. причинам, сказал он.
«Особенно, когда это во время пандемии, когда ты не можешь никуда пойти, а единственный способ поговорить с друзьями — через Интернет».
Этот отчет был впервые опубликован 74, некоммерческим, беспристрастным новостным сайтом, посвященным образованию в Америке
В США национальная линия спасения от самоубийств звонит по телефону 800-273-8255, также доступен онлайн-чат. Вы также можете отправить сообщение HOME на номер 741741, чтобы связаться с консультантом телефонной службы экстренной помощи.
В Великобритании и Ирландии с самаритянами можно связаться по телефону 116 123 или по электронной почте [email protected] или [email protected]. В Австралии служба поддержки в кризисных ситуациях работает по номеру 13 11 14. Другие международные телефоны доверия можно найти на сайте www.befrienders.org
В Великобритании и Ирландии с самаритянами можно связаться по телефону 116 123 или по электронной почте 21 фраза, которую дети сказали, что это код фразы «Я хочу умереть»
Примечание редактора: Если у вас возникают суицидальные мысли, следующий пост может спровоцировать вас. Вы можете связаться с Кризисной текстовой линией , отправив текстовое сообщение «СТАРТ» на номер 741-741.
В детстве нас часто не учат о психических заболеваниях — а о самоубийстве нас еще меньше учат. Так что, если в детстве у вас были мысли о самоубийстве, возможно, вам было легко поверить, что с 9 что-то не так.0080 вы , хотя на самом деле это было не так уж далеко от истины.
Возможно, вы выросли в физически или эмоционально жестокой среде и в глубине души считали, что самоубийство — единственный способ остановить боль.
Может быть, вы скрывали суицидальные мысли, выглядя «хорошо» и притворяясь, что все в порядке. Или, может быть, вы делали тонкие намеки взрослым в своей жизни, надеясь, что они «поймут» и вмешаются, чтобы помочь.
Реклама
Независимо от того, в какой ситуации вы росли, печальная правда заключается в том, что существует множество причин, по которым ребенок может использовать «кодовые слова», которые на самом деле означают «Я хочу умереть». Поэтому важно, чтобы мы говорили о том, на какие фразы следует обращать внимание. Разговор об этих фразах может помочь нам выявить детей, которые борются, и предоставить им ресурсы и поддержку, в которых они нуждаются. Если вы или ваш знакомый ребенок боретесь с суицидальными мыслями, посетите нашу страницу по предотвращению самоубийств, чтобы найти ресурсы в вашем районе.
Реклама
Чтобы узнать, что люди говорили в детстве, когда у них были мысли о самоубийстве, мы попросили членов нашего сообщества Mighty поделиться одной фразой, которую они говорили в детстве, которая на самом деле была кодом: «Я хочу умереть».
Вот чем они с нами поделились:
1. «Я хочу домой».
«Даже если я [был] дома или в том, что считалось моим домом, я никогда не чувствовал себя своим там или где-либо еще. Я оказывалась в клубке, плакала и повторяла сквозь судорожное дыхание: «Я просто хочу домой». — Мишель М.
«Моя сестра, 13 лет, покончила с собой 21 октября 2017 года. Когда она была маленькой девочкой, она всегда говорила моей маме: «Я хочу домой». Моя мама говорила ей, что мы домой, потому что мы все сидели бы в своем собственном доме. А моя младшая сестра качала головой и указывала на небо. Обратите внимание на то, что говорят ваши дети, ребята». — Осень С.
Объявление
2. «Не знаю».
«Сказать: «Я не знаю», когда кто-то спросил меня, кем я хочу стать, когда вырасту, потому что я никогда не планировал дожить до взрослой жизни». — Кэти Н.
«На самом деле это мое самое раннее воспоминание. Мне было 4 года, и я чувствовал тревогу, хотя в то время я этого не понимал.
Я помню, как сказал маме: «Я не знаю, как это сделать». Она спросила меня, что я имею в виду, и я сказал ей, что не знаю, как жить. Я думал, что меня здесь быть не должно. Я хотел вернуться, (куда? не знаю). Я просто продолжала говорить: «Я не знаю, как жить». — Барбара Л.
Реклама
3. «В чем смысл?»
«В чем смысл?» означало, что я попал в аварию и мне нужна помощь. — Джилли Х.
«‘Почему это вообще имеет значение?’ Я бы сказал это в ответ на усилия ради чего-то. «Зачем пытаться?» «Какой в этом смысл?» Для себя я не видел никакой ценности ни в чем, что я делал. И это может стать очень опасным». — Кейси К.
«В четвертом классе я спросила маму, останавливалась ли она когда-нибудь и думала о том, почему мы здесь. Что мы делаем? Почему мы так поступаем? В чем смысл? Потому что я чувствовал себя грустным и злым, и у меня не было чувства собственного достоинства, даже когда я был таким маленьким ребенком. Постоянно стесняюсь себя. Я не понимал, зачем мы здесь, если это вся жизнь.
Экзистенциальные кризисы трудно понять даже сейчас, во взрослом возрасте, не говоря уже о 10-летнем возрасте». — Эллисон Дж.
Реклама
4. «Я устал».
«Я так устала». Я говорила это все время. Я просто не хотел больше быть рядом. Я просто хотел, чтобы кто-то сказал, что можно заснуть и не просыпаться». — Тимотео М.
«Я устал, я хочу спать». Это никогда не означало буквального смысла, но я никогда не чувствовал себя достаточно смелым или в безопасности, чтобы быть откровенным с кем-либо. Я чувствовал, что попаду в беду». — Саванна И.
«Люди думают, что я устала после школы, но на самом деле я была эмоционально истощена и просто хотела спать и никогда не просыпаться». — Лиззетт З.
Реклама
5. «Мне здесь не место».
«Раньше я говорил: «Я не чувствую себя здесь своим», думая, что это просто отчуждение, но со временем понял, что это проявляется во всех аспектах моей жизни. Я просто не чувствовал, что мне суждено быть живым».
— Моника Р.
«»Мне здесь не место», «Я просто так устала», «Звезды мне как семья». жить, просто не желая быть здесь». — Сидней В.
6. «Думаю, я в порядке».
«Когда кто-то спрашивал меня, как я себя чувствую, я отвечала: «Думаю, я в порядке». Никто никогда не спрашивал меня, почему я добавила «Думаю»», — Селена С.
7. «Мне нехорошо».
«В детстве я начинал прижиматься к маме и говорил: «Мне нехорошо», но не мог объяснить, почему мне нехорошо». — Эмили Б.
Объявление
8. «Я хочу быть с [умершим любимым человеком]».
«Моя мама умерла, когда мне было 11 лет. Я говорил: «Я хочу быть с мамой». Горе было невыносимым, и я так скучал по ней. Я хотел покончить с собой, чтобы быть с ней». — Эмили П.
«Я просто хочу спать» или «Я хочу увидеть своего дедушку» — вот две вещи, которые я часто говорил. “ — Mes B.
9. «Я не хочу взрослеть».
«Однажды я сказала: «Я не хочу взрослеть». [Моя мама] думала, что я говорю это, потому что не хочу взрослеть.
Не хотела заниматься «взрослыми девчачьими вещами». Она и не подозревала, что я буквально не хотела стареть. Я хотел умереть». — Паола А.
Реклама
10. «Я в порядке».
«Когда люди спрашивали, все ли со мной в порядке, я отвечал: «Со мной все в порядке, я всегда в порядке». Я улыбался им изо всех сил и занимал себя, чтобы они больше не любопытствовали. Иногда я говорил, что устал, хотя спал несколько часов. Я бы никогда никому не рассказал, что я на самом деле думаю, иначе я причиню им боль и заставлю их почувствовать вину за свои решения». — Дениз Х.
11. «Я хочу спать вечно».
«Моя семья всегда шутила, что я ленивый, потому что однажды я сказал, что хочу спать вечно, пока тетя, кажется, не спросила, почему, и я сказал: «Я не хочу бодрствовать. Мне это не нравится». — Джанин Д.
Реклама
12. «Жизнь несправедлива».
«Жизнь несправедлива…», «У меня сейчас плохие мысли», «Я всегда облажаюсь…» Это лишь некоторые из моих, которые я бы использовал». — Рие Л.
13. «Я лучше буду…»
«Лучше я буду кошкой, чем человеком». Для меня это означало, что я предпочитаю вообще не рождаться. Я научился легко относиться ко всему, что связано с депрессией, с людьми, потому что боялся их осуждения… поэтому всегда превращал это во что-то юмористическое или расплывчатое». — Хлоя С.
14. «Моя домашняя жизнь очень тяжелая».
«»Моя домашняя жизнь очень тяжелая». «Хотелось бы, чтобы меня здесь не было». «Я чувствую себя очень одиноким». «Жизнь становится для меня очень тяжелой». Я помню, как говорила все это в детстве, но никто так и не понял, как сильно мне было больно. Мое самоповреждение было воспринято как попытка привлечь внимание, хотя на самом деле это было предвестником многочисленных попыток самоубийства в молодом возрасте». — Brooklynn G.
Реклама
15. «Я хочу побыть один».
«Код для: «Я бы предпочел, чтобы ко мне не привязывались люди на случай, если я в конечном итоге добьюсь успеха». — Райанн М.
16. «Я не хочу быть здесь».
«[Говорить это] начал примерно в 11 лет, дошло до того, что это стало частью моей повседневной жизни. Всякий раз, когда я просыпался, шел в ванную, я смотрел в зеркало и говорил это себе. Даже после того, как я начал поправляться, мне было трудно нарушить привычку повторять это себе каждый раз, когда я заходил в ванную». — Джейми С.
Реклама
«Я всегда шутил о смерти или желании умереть. Было легче пошутить об этом, чем сказать, что я борюсь. Я бы также сказал, что не хочу больше здесь находиться». — Махтия М.
17. «Я не могу этого сделать».
«»Я не могу этого сделать», «Все это слишком». Большую часть времени люди воспринимали их буквально и сосредотачивались на проблемах, о которых я им говорил, они не понимали, что я имел в виду жизнь в целом. слишком тяжело/утомительно». — Кита С.
18. «Интересно, на что похоже быть счастливым».
«Когда друзья говорили о хороших чувствах и радостях, я говорил что-то вроде: «Звучит весело. Интересно, на что это похоже?» или «Тебе повезло, что у тебя есть это». — Тайлер Дж.
19. «Когда это закончится?»
««Когда это кончится?» «Это» часто ошибочно принимают за долгий скучный урок в школе, экзамены или какое-то занятие, но на самом деле означало «жизнь». Я хочу начать сначала».
«Я хочу начать сначала». «Я закончил». А иногда вообще ничего. Смотрю, чтобы убедиться, что меня не пропустят, жду в тишине». — Стефани М.
21. «Я просто хочу, чтобы меня любили».
«Сейчас мне 33 года, но терапия на протяжении всей жизни заставила меня осознать, что я рассматривала смерть как единственный способ почувствовать себя любимым, потому что никто никогда не говорил о мертвых иначе, чем восторженно, и я всегда чувствовал себя, как мои родители. проявлял больше любви к моим мертвым братьям и сестрам, чем ко мне, который оказался жив». — Эшли П.
Реклама
Если кто-то делает замечание, которое вас беспокоит, лучшее, что вы можете сделать, — это спросить его напрямую: «Вы чувствуете себя склонным к самоубийству?» или «Ты хочешь жить?» Вопреки популярному мифу, прямой вопрос не будет поощрять попытку самоубийства или внушать эту идею им в голову.