Юлия Шифрина — Я — хорошая девочка читать онлайн бесплатно
12 3 4 5 6 7 …26
Ю. Шифрина
Я — хорошая девочка
Повесть
Сапоги
Я у родителей одиннадцатая. У меня два брата и восемь сестер. Самый старший — Абрам. Ему девятнадцать. Он красивый, смуглый, легкий, с курчавой буйной головой. Он работает на заводе и приходит, когда я уже сплю в своем деревянном корыте под вешалкой. Он редко бывает днем дома, и тогда я не спускаю с него восхищенных глаз.
Я хожу за ним всюду, но приближаться боюсь. Кто знает этих взрослых! Все же я стараюсь попасться ему на глаза. Он берет меня на руки, подбрасывает вверх и ставит на пол. Это занимает одно короткое мгновение. Когда еще дождусь!
Он единственный у нас говорит «мамочка». Он берет худые, жилистые руки матери, смотрит в ее скорбное лицо с большими глазами:
— Мамочка, ты бы отдохнула. Заставь девочек работать. Не уставай так, родная.
Мама поднимает передник к глазам.
— Я скоро буду много получать…
— Нет, я не потому. Пусть нашим врагам столько болячек, сколько мне не хватает, чтоб вы все были сыты и и одеты. Какие на тебе ботинки, латка на латке. Нас так много! Что твой заработок!
Нас действительно много. Но, кроме Абраши, никто с мамой так не разговаривает. От разговоров с ним молодеет лицо матери и ее глаза светятся.
После Абраши на один год моложе Хаим. За ним идут близнецы-сестры. Когда отец ругает мать, что «орава много жрет», то всегда кричит: «Если б по одной девке плодить каждый раз — и то бы за глаза хватило, а ты по двое».
Три раза мама рожала девочек-близнецов.
Старшие близнецы совершенно непохожи друг на друга: Геня и Лея. Они садятся с ногами на длинный стол, шьют брюки и поют. Я, играя под столом в лоскутки, очень рано начала петь вместе с ними. А когда вечерами, надев платья цвета танко и блинчатые береты, они уходят гулять, я, четырехлетняя, сама распеваю:
Дышала ночь восторгом сладострастья…
Самая красивая — Соня — с ними не ходит.
Лея ее дразнит:
— Подумаешь, гимназистка! Без дробей замуж не возьмут!
— Ты бы пошла прошлась! Годы идут… Ты все еще надеешься? — вздыхает мама.
Соня тихо отвечает маме:
— Не надеюсь… Но мне просто интересно узнавать новое.
В кухню к маме я не люблю ходить. Там неинтересно. Туда может прийти толстая соседка Злата.
Когда она видит меня, она начинает упрекать маму:
— Бейля, бог с вами, зачем вам был нужен еще этот ребенок? Куда вам столько?
— Не говорите так, Злата. Большой грех берете на душу. И не сглазьте, пусть живут на доброе здоровье.
— Конечно, вы же сами знаете, как их прокормить. Но когда я про вас подумаю… — не унимается соседка.
Мама сердится. Я слышу, что меня не прокормить, и поднимаю на всякий случай рев. Тогда Злата, поправляя платок на растрепанных волосах, оставляет меня в покое и начинает допекать маму Абрамом:
— Такой парень! Это же раввин… А куда вы пустили его работать: на завод! Ходит черный, засмальцованный.
Раньше вечерами, бывало, пройдется с моей Басей, душа радуется — чем не пара? А теперь?.. Водится с босяками… Мы в окно смотрим, как он все с ними куда-то ходит.
Мама начинает сердито швырять сковородками. Злата уходит. Но через день она снова сидит в кухне.
Отец приходит домой в пятницу вечером. Пять дней в неделю он шьет овчинные шубы в усадьбах и монастырях.
По пятницам с утра начиналось светопреставление. Сестры носятся по квартире, обливаются потом, переносят вещи из одного угла в другой. Моют полы. Табуретки — на столах, узлы и корзины — на скамьях и кроватях. Чаще всего моет пол рыжая толстушка Лея. Соня ее убеждает, что от этого худеют.
Мне весело смотреть на суматоху.
Я взбираюсь на пирамиду из узлов и корзин и кубарем качусь вниз. Лея поднимает вопль и гонится за мной с мокрой тряпкой.
Наступает вечер. В доме торжественно и небывало тихо. Некрашеные полы темны от влаги, на длинном столе белая простыня. Сверкают начищенные подсвечники. Приветливая чистота.
Из маленькой комнатки слышен тихий шепот старших сестер. А все остальные прячутся, чтоб не подвернуться под горячую руку отца. Я и Буня всегда в корзине с бельем на кухне. Хотя отец нас не бьет и даже не замечает, но в корзину меня загоняет общий страх.
Мама старается защитить отца:
— Вы умненькие, сидите тихонько, пусть он отдохнет, поест. Целую неделю не разгибает спины. Не вертитесь под ногами.
Старшие уже дают на жизнь. Они не боятся отца, им хорошо… Мама суетится на кухне. Она выкраивает крохи «справить субботу».
При стуке щеколды все вздрагивают. Я — так совсем трясусь. В коридоре что-то громыхает. Мама на кухне и не показывается. И только когда отец, повесив пиджак, начинает ворчать: «Некому из-под ног ведро убрать!», мама, сияя, выходит ему навстречу и приветливо, напевно говорит:
— Дети, папа пришел. Ну, как ты, Янечка? Опять не подвезли? Болезни моих детей на их голову!
Мама несет полотенце, стаскивает с отца через голову рубашку и говорит, говорит, чтоб только отвлечь отца от его постоянного раздражения.
Отец усаживается за стол. Он вынимает получку и что-то рассчитывает. То прибавит к маленькой пачке кредиток рубль, то спрячет. Опять пересчитает деньги и снова прибавит рубль. Мама как будто ничего не замечает. Она вынимает из печи еду.
— А дети, благодарение богу, ангелы, их не слышно и не видно…
Деньги определены, и отец протягивает их матери.
Той вроде некогда. Она небрежно показывает: «Положи на стол». Затем пересчитывает и так же ласково обращается к отцу:
— Янечка, побойся бога, еще меньше дал, чем в прошлую неделю. Я и так задолжала за хлеб…
Тут отец взрывается:
— Меньше бы со своим кодлом жрали! Скоро меня сожрете. Нет больше!
И я вижу, как с лица матери сходит отблеск приветливости и глаза ее цепенеют. Но, боясь, чтобы дети не догадались, что уже «началось», как можно тише и спокойнее говорит:
— Подумай, что я должна делать? Это же ужас! Не хватает, хоть ляжь да умри.
— А ты поменьше им пундиков-шмундиков, барыня-сударыня, кушайте варенье!
— Нашим врагам такого варенья, таких пундиков! Голые, босые.
Одни валенки на троих.
— Поменьше плоди!
— Ты себе, Янкеле, отдай отчет, что ты такое говоришь? О родных детях, да еще о таких детях. Пройди весь свет…
Но отец не слушает. Он надевает бело-черный полосатый талес и собирается в синагогу. Мать бросается ему помогать. Она подает ему черные ботинки с резиночками.
Как только за ним закрывается дверь, по всему нашему флигельку проходит вздох облегчения.
Читать дальше
12 3 4 5 6 7 …26
Натали Андерсон — Хорошая девочка » Страница 28 » Каждый день читать книги онлайн бесплатно без регистрации
— Точно не знаю, наверное, он подросток.
— Ты когда-нибудь видел его? — спросила она.
— Я навещал их несколько раз, пока не получил категорический отказ от дома. Потом я видел его на похоронах.
— Ты не хочешь его знать?
— А зачем?
— Потому что он твой брат.
— Он мне не брат. — Сета передернуло. — Мы с ним не общались. К тому же я не желаю иметь ничего общего с Ребеккой Уолкер.
— Это от нее пришло письмо, — догадалась Лина. — У отправителя была та же фамилия, что и у тебя. Р. Уолкер.
— У нас одна фамилия, потому что она вышла замуж за моего отца.
— Что ей нужно? — Нервы Лины были натянуты до предела.
— Деньги, — буркнул Сет.
— Но ты не открывал конверт.
— Это ни к чему.
— Тебе не интересно?
— Нет.
По бескомпромиссному ответу она поняла, что уговаривать Сета бесполезно. А если что-то случилось? Наверняка женщина не стала бы писать пасынку, с которым не общается, без веской на то причины. Конечно, Сету очень больно, но Лина все же надеялась, что он сможет взглянуть на давнюю историю с другой стороны.
— Знаешь, не всегда женщина является инициатором романа с женатым мужчиной, — сказала она нервно.
— Ты ее защищаешь? — Его глаза округлились.
— Я не думаю, что в таких ситуациях стоит винить одну сторону. Иногда женщину соблазняют. Твой отец солгал вам, Сет. А может, и потом продолжал лгать. Возможно, он виделся с ней все то время, пока изображал раскаяние.
— Но это она забеременела.
— Обычно для того, чтобы забеременеть, нужны двое.
Лина хотела бы, чтобы вода, которая омывала ее ноги, смогла также омыть ее кровоточащие раны.
— Твои родители счастливы в браке, — сухо произнес он. — О таких вещах можно судить только в том случае, если сам пройдешь через это.
Лина прошла. И о внебрачных связях ей было известно достаточно, о перепадах настроения и фальшивых обещаниях, о лжи, контрлжи и самозащите. И об отчаянии.
Откровенность Сета уничтожила только-только окрепшую мечту о том, что их связь может быть чем-то большим, чем короткий роман. Теперь она не сомневалась, что Сет никогда не поймет ее. Он с презрением говорил о второй жене своего отца. Никаких оттенков — Сет делил мир только на черное и белое. Когда-то Лина совершила серьезную ошибку и с тех пор изо всех сил старалась идти дальше, не повторяя ничего подобного. В тех отношениях с женатым мужчиной она скорее хотела быть желанной, а не любила.
С Сетом было совсем по-другому.
Она полюбила по-настоящему. Непреодолимое желание постоянно видеть Сета, слышать его смех росло. Лина жаждала стать частью его жизни.
Однако расставание не за горами. Она не сможет вечно скрывать свое прошлое, и в тот момент, когда он все узнает, их роман закончится.
Глава 11
После бесконечной череды переговоров Сет предупредил Майка, что вечером они вылетают в Крайстчерч. Надо бы переночевать здесь, в Веллингтоне, поскольку запланированы еще встречи. Но он вернется сюда завтра утром. А потом опять полетит в Крайстчерч, чтобы успеть на игру.
Причиной всего была зеленоглазая брюнетка. Ночь без Лины должна пойти на пользу. Но в самолете Сет немедленно затосковал по ней. Он не занял место второго пилота, как делал иногда. Вместо этого Сет пытался разобраться, что же, черт возьми, делать дальше.
Лине нужен мужчина, который всегда будет рядом, будет уделять ей внимание, которого она не получила от родных.
Сет видел страничку ее матери в Интернете. Лина не преувеличивала.
Среди бесконечных фотографий ее родственников и их достижений был один-единственный снимок Лины.
Прекрасная во всех отношениях женщина не должна оставаться в тени. Как и большинству цветов, чтобы расцвести, ей требуется солнце. Любящее сердце может дать ей очень много. И уж точно больше, чем то, что готов ей дать Сет.
Хотя Лина никогда не упоминала об этом и даже как-то раз отрицала, он знал, что для нее все это подразумевает брак.
Сет не станет предлагать ей выйти за него замуж. Он считал брак фарсом, ловушкой для того, чтобы заставлять людей быть вместе, когда они уже не хотят этого. И производить на свет детей, чтобы потом искалечить им жизнь.
Он вообще не собирался жениться. Поэтому он должен отойти в сторону, предоставив ей свободу, чтобы она могла встретить подходящего парня. Лине нравится поддерживать других, но и ей нужен человек, который будет удовлетворять ее желания. А он привык жить один и ни в чем не полагаться на других.
Сет никогда не брал на себя ответственность за чью-либо эмоциональную привязанность и счастье и прекрасно понимал, что не справится с этой ношей.
Черт! Он так и не заставил Лину рассказать о том парне, который ее бросил. Он не успокоится, пока не выяснит все. И еще большая квартира теперь казалась Сету пустой и голой, уютные комнатки Лины нравились ему куда больше. И когда он далеко за полночь приземлился в Крайстчерче, то тихонечко пробрался в ее постель.
— Сет?
Лина лежала, свернувшись калачиком, как котенок, но Сета не обманула ее безобидная поза. Она больше походила на спящую львицу, чем на котенка.
— Тсс, уже поздно.
Сет поцеловал ее в губы — невинным, легким поцелуем. Поцеловал в щеку и бровь. Нежность захлестнула его, успокаивая вспыхнувшую страсть.
Лина невнятно забормотала. Сет прижал ее к себе, чмокнул в ушко. Она успокоилась, согревшись рядом с ним.
Глубокой ночью он лежал без сна, обнимая Лину, прислушиваясь к ее ровному дыханию. Ее тихий шепот эхом отдавался в его голове, вливая силы — с примесью страха. Она действительно произнесла эти три коротких слова?
Сет слышал их раньше, от других женщин.
И никогда не верил им. Всех их манили его деньги, а не он сам. Но Лине это не нужно. Она ни на кого не похожа. И то, что он сейчас чувствовал, было для него тоже совершенно новым.
Сейчас Сет жалел, что не отправился ночевать к себе.
* * *
Лина проснулась и удивилась, обнаружив сладко спящего Сета в своей постели. Он не собирался приезжать. У него дела в Веллингтоне. Но наверное, ему захотелось приехать домой — к ней. Молодая женщина лежала не шевелясь и разглядывала его прекрасное расслабленное лицо. Сет был очень красив. Она припомнила, что посреди ночи повернулась и уткнулась в него. Ей было так хорошо… И она сказала…
О нет!
Лина осторожно поднялась, стараясь не разбудить Сета. Стоя в душе, она крепко зажмурила глаза, чтобы не заплакать. Одно дело признаться в собственной слабости самой себе, другое — признать ее перед Сетом. Она не забыла, чем он ответил на ее признание — молчанием.
ХОРОШАЯ ДЕВОЧКА | Киркус Отзывы
по
Мэри Кубица
‧
ДАТА ВЫПУСКА: 29 июля 2014 г.
Психологический триллер Кубицы рассказывает о похищении молодой учительницы.
Миа Деннет имеет огромное состояние, и это сделало ее привлекательной мишенью. Детективу полиции Чикаго Гейбу Хоффману поручают возглавить официальные поиски, и он обнаруживает, что его все больше привлекает мать Мии, красивая британка лет шестидесяти. История чередуется между прошлым и настоящим и рассказывается голосами трех участников: матери Мии, Евы; ее похититель Колин; и Гейб, детектив. Мия, которая была освобождена после нескольких месяцев жизни в лесах Миннесоты со своим похитителем, страдает своего рода амнезией, которая, по словам ее психиатра, позволяет ей блокировать часть того, что с ней произошло. Гейб все еще пытается выяснить правду о ее заточении, в то время как Ева работает над тем, чтобы вернуть дочь, которая, по ее мнению, находится под очевидной апатией и замешательством Мии. Между тем, читатели следят за самим похищением в словах Колина и обнаруживают странную, но растущую связь, развивающуюся между похитителем и пленником в суровом и неумолимом климате.
Увеличение числа персонажей старшего возраста, таких как Ева, станет приятной и неожиданной находкой для многих читателей, понимающих, что жизнь после 55 все еще может быть интересной.
- 0
Паб Дата: 29 июля 2014 г.
ISBN: 978-0-7783-1655-8
Количество страниц: 400
. 5 июня 2014 г.
Kirkus Reviews Выпуск: 15 июня 2014 г.
Категории: ОБЩИЙ ТРИЛЛЕР И САСПЕНС | ПОДВЕСКА | ПОДВЕСКА
Поделитесь своим мнением об этой книге
Вам понравилась эта книга?
Хорошая девочка Мэри Кубица, Мягкая обложка
ЕВА
ДО
Я сижу за завтраком и потягиваю какао из кружки, когда звонит телефон.
Я задумался, глядя в заднее окно на лужайку, которая сейчас, в агонии ранней осени, изобилует листьями. В основном они мертвы, некоторые все еще безжизненно цепляются за деревья. Уже поздний вечер. Небо затянуто тучами, температура падает до сорока-пятидесяти градусов. Я не готов к этому, думаю я, задаваясь вопросом, куда в мире ушло время. Кажется, только вчера мы встречали весну, а через мгновение — лето.
Меня пугает телефон, и я уверена, что это телепродавец, поэтому поначалу даже не поднимаюсь со своего насеста. Я наслаждаюсь последними часами тишины, которые у меня есть перед тем, как Джеймс ворвется через парадную дверь и вторгнется в мой мир, и последнее, что я хочу делать, это тратить драгоценные минуты на коммерческую рекламу какого-то телемаркетолога, от которой я обязательно откажусь.
Раздражающий шум телефона прекращается, а затем возобновляется. Я отвечаю на него только для того, чтобы остановить его.
«Привет?» — раздраженно спрашиваю я, стоя посреди кухни, прижавшись бедром к островку.
«Миссис Деннет?» — спрашивает женщина. На мгновение я обдумываю, не сказать ли ей, что она ошиблась номером, или закончить ее презентацию простым , не заинтересованным. «Это она.»
«Миссис Деннет, это Аянна Джексон.» Я уже слышал это имя. Я никогда не встречал ее, но она постоянно присутствует в жизни Мии уже больше года. Сколько раз я слышал, как Миа произносит ее имя: 9.0023 Аянна и я сделали этоАянна и я сделали это. Она объясняет, откуда она знает Мию, как они вдвоем преподают в альтернативной средней школе в городе. «Надеюсь, я ничего не прерываю», — говорит она.
У меня перехватывает дыхание. «О, нет, Аянна, я только что вошла в дверь», — лгу я.
Мии исполнится двадцать пять всего через месяц: 31 октября. Она родилась на Хэллоуин, и я предполагаю, что Аянна позвонила по этому поводу. Она хочет устроить вечеринку — вечеринку-сюрприз? — для моей дочери.
«Миссис Деннет, Мия сегодня не пришла на работу», — говорит она.
Это не то, что я ожидал услышать.
Требуется время, чтобы перегруппироваться. «Ну, она, должно быть, больна», — отвечаю я. Моя первая мысль — прикрыть свою дочь; у нее должно быть веское объяснение, почему она не пошла на работу или не позвонила в свое отсутствие. Моя дочь свободолюбива, да, но и надежна.
«Вы ничего от нее не слышали?»
«Нет», — говорю я, но в этом нет ничего необычного. Мы дни, а иногда и недели, не разговариваем. С момента изобретения электронной почты нашей лучшей формой общения стало обыденное общение.
«Я пытался позвонить ей домой, но ответа нет.»
«Вы оставили сообщение?»
«Несколько».
«И она не перезвонила?»
«Нет».
Я вполсилы слушаю женщину на другом конце линии. Я смотрю в окно, наблюдая, как соседские дети трясут хлипкое дерево так, что оставшиеся листья падают на них. Дети — мои часы; когда они появляются на заднем дворе, я знаю, что уже вечер, школа окончена. Когда они снова исчезают внутри, пора приступать к ужину.
«Ее мобильный телефон?»
«Прямо на голосовую почту.
»
«Вы»
«Я оставил сообщение.»
«Вы уверены, что она не звонила сегодня?»
«Администрация ничего о ней не слышала.»
Я боюсь, что у Мии будут проблемы. Я беспокоюсь, что ее уволят. Тот факт, что она, возможно, уже попала в беду, еще не пришел мне в голову.
«Надеюсь, это не вызвало особых проблем.»
Аянна объясняет, что первокурсники Мии никому не сообщали об отсутствии учителя, и только во втором уроке информация просочилась наружу: мисс Деннет сегодня не было, и не было замены. Директор спустился, чтобы следить за порядком, пока не позовут замену; он обнаружил граффити банд, нацарапанные на стенах художественными принадлежностями Мии по завышенным ценам, которые она купила сама, когда администрация сказала «нет».
«Миссис Деннет, вам не кажется это странным?» она спрашивает. «Это не похоже на Мию».
«О, Аянна, я уверен, что у нее есть хорошее оправдание.»
«Как?» она спрашивает.
«Я позвоню в больницу.
В ее районе есть номер»
«Я сделал это.»
«Тогда ее друзья», говорю я, но я не знаю никого из друзей Мии. Мимоходом я слышал имена, такие как Аянна и Лорен, и я знаю, что есть зимбабвийка со студенческой визой, которую вот-вот отправят обратно, и Миа считает, что это совершенно несправедливо. но я не знает их, а фамилии или контактную информацию найти сложно. «Я сделал это».
«Она появится, Аянна. Это всего лишь недоразумение. На это может быть миллион причин.»
— Миссис Деннет, — говорит Аянна, и тут до меня доходит: что-то не так. Он ударяет меня в живот, и первая мысль, которая у меня возникает, — это я на седьмом или восьмом месяце беременности Мией, и ее крепкие конечности так сильно брыкаются и бьют руками, что крошечные ступни и ручки проступают сквозь мою кожу. Я выдвигаю барный стул, сажусь за кухонный остров и думаю про себя, что прежде чем я это узнаю, Мии исполнится двадцать пять, а я даже не подумал о подарке. Я не предлагал вечеринку и не предлагал всем нам, Джеймсу, Грейс, Миа и мне, заказывать столик на элегантный ужин в городе.
«Что же ты предлагаешь нам делать?» Я спрашиваю.
На другом конце провода вздох. «Я надеялась, что ты скажешь мне, что Миа была с тобой», — говорит она.
ГЕЙБ
ДО
Когда я подъезжаю к дому уже темнеет. Свет льется из окон английского дома эпохи Тюдоров на усаженную деревьями улицу. Я вижу группу людей, парящих внутри, ожидающих меня. Судья ходит взад-вперед, а миссис Деннет сидит на краю мягкого сиденья и потягивает из стакана что-то похожее на алкоголь. Есть офицеры в форме и еще одна женщина, брюнетка, которая выглядывает из переднего окна, когда я вяло останавливаюсь на улице, задерживая свой торжественный выход.
Семья Деннеттов похожа на любую другую семью на северном побережье Чикаго, ряд пригородов, которые тянутся вдоль озера Мичиган к северу от города. Они неприлично богаты. Неудивительно, что я медлю на переднем сиденье своей машины, в то время как должен был бы пробираться к огромному дому с влиянием, которое, как меня заставили поверить, я несу.
Я думаю о словах сержанта перед тем, как передать дело мне: Не облажайся.
Я смотрю на величественный дом из безопасности и тепла моей ветхой машины. Снаружи это не так колоссально, как я себе представляю внутри. В нем есть все очарование старого мира, которое может предложить английский Тюдор: фахверковые конструкции, узкие окна и крутая покатая крыша. Напоминает средневековый замок.
Хотя меня строго предупредили держать это в секрете, я должен чувствовать себя привилегированным, что сержант поручил мне это громкое дело. А у меня почему-то нет.
Подхожу к входной двери, пересекаю лужайку и выхожу на тротуар, ведущий на две ступеньки, и стучу. Холодно. Я засовываю руки в карманы, чтобы согреть их, пока жду. Я чувствую себя нелепо одетым в своей уличной одежде — штанах цвета хаки и рубашке поло, которую я спрятала под кожаной курткой, — когда меня приветствует один из самых влиятельных мировых судей в округе.
— Судья Деннет, — говорю я, позволяя себе войти.
Я веду себя с большей властью, чем чувствую, демонстрируя признаки уверенности в себе, которые я должен хранить в безопасном месте для таких моментов, как этот. Судья Деннетт — человек значительных размеров и власти. Облажаюсь, и я останусь без работы, в лучшем случае. Миссис Деннет поднимается со стула. Я говорю ей своим самым утонченным голосом: «Пожалуйста, садитесь», и другая женщина, Грейс Деннет, как я полагаю, из моего предварительного исследования — женщина помоложе, ей, вероятно, лет двадцать или чуть больше тридцати, — встречает судью Деннет и меня в зале. место, где заканчивается фойе и начинается гостиная.
«Детектив Гейб Хоффман», — говорю я без любезностей, которых можно ожидать от знакомства. я не улыбаюсь; Я не предлагаю пожать друг другу руки. Девушка говорит, что на самом деле она Грейс, которую я знаю по своей прежней беготне как старшего юриста в юридической фирме Dalton & Meyers. Но не требуется ничего, кроме интуиции, чтобы с самого начала понять, что она мне не нравится; ее окружает атмосфера превосходства, взгляд свысока на мою рабочую одежду и цинизм в ее голосе, который вызывает у меня раздражение.
Миссис Деннет говорит, в ее голосе все еще чувствуется сильный британский акцент, хотя из моей предыдущей экспедиции по установлению фактов я знаю, что она живет в Соединенных Штатах с восемнадцати лет. Кажется, она в панике. Это моя первая склонность. Голос у нее высокий, пальцы цепляются за все, что оказывается в пределах досягаемости. — Моя дочь пропала, детектив, — бормочет она. «Ее друзья ее не видели. Не разговаривали с ней. Я звонил ей на мобильный, оставлял сообщения». Она задыхается от своих слов, отчаянно пытаясь не заплакать. «Я зашла к ней в квартиру, чтобы посмотреть, там ли она, — говорит она, а затем признается. — Я ехала туда всю дорогу, и домовладелец не пустил меня».
Миссис Деннет — потрясающая женщина. Я не могу не смотреть на то, как ее длинные светлые волосы неуклюже падают на заметный намек на декольте, торчащий из-под ее блузки, где она оставила расстегнутую верхнюю пуговицу. Я уже видел фотографии миссис Деннет, стоящей рядом со своим мужем на ступенях здания суда.
Но фотографии ничего не значат по сравнению с тем, чтобы увидеть Еву Деннет во плоти.
«Когда вы в последний раз разговаривали с ней?» Я спрашиваю.
«На прошлой неделе», — говорит судья.
— Не на прошлой неделе, Джеймс, — говорит Ева. Она делает паузу, заметив раздраженное выражение лица мужа из-за того, что его прервали, прежде чем продолжить. «За неделю до этого. Может быть, даже за неделю до этого. Таковы наши отношения с Мией — иногда мы неделями не разговариваем».
«Значит, в этом нет ничего необычного?» Я спрашиваю. — Не получать от нее вестей какое-то время?
«Нет», — соглашается миссис Деннет.
«А как насчет тебя, Грейс?»
«Мы разговаривали на прошлой неделе. Просто быстрый звонок. Думаю, в среду. Может быть, в четверг. Да, это был четверг, потому что она звонила, когда я шел в здание суда на слушание по ходатайству о прекращении дела.» Она бросает это, просто чтобы я знал, что она адвокат, как будто блейзер в тонкую полоску и кожаный портфель у ее ног уже не выдавали этого.
«Что-нибудь необычное?»
«Просто Мия есть Мия.»
«И что значит?»
«Гейб», — перебивает судья.
«Детектив Хоффман», — авторитетно заявляю я. Если мне придется звать его Судья , он, безусловно, может звать меня Детектив.
«Миа очень независима. Она движется, так сказать, в такт своему собственному барабану.»
«То есть гипотетически вашей дочери не было с четверга?»
«Вчера с ней разговаривал друг, видел ее на работе.»
«Который час?»
«Не знаю 15:00»
Я смотрю на часы. — Значит, ее нет уже двадцать семь часов?
«Правда ли, что она не считается пропавшей до тех пор, пока не пробудет сорок восемь часов?» — спрашивает миссис Деннет.
«Конечно нет, Ева», — унизительным тоном отвечает ее муж.
— Нет, мэм, — говорю я. Я стараюсь быть экстраординарным. Мне не нравится, как муж ее унижает. «На самом деле первые сорок восемь часов часто бывают самыми важными в делах о пропавших без вести».
Вмешивается судья. «Моя дочь не пропавшая без вести. Она потерялась. Она делает что-то опрометчивое и небрежное, что-то безответственное. Но она не пропала»
тогда посмотри на свою дочь, до того, как она…» Я умница, и поэтому я должен сказать, что это » неуместно?»
Отвечает миссис Деннет. «Женщина по имени Аянна Джексон. Она и Миа — коллеги».
«У вас есть контактный номер?»
«На листе бумаги. На кухне.» Я киваю одному из офицеров, который направляется на кухню за ним. «Это что-то, что Мия делала раньше?»
«Нет, абсолютно нет.»
Но язык тела Джаджа и Грейс Деннет говорит об обратном.
«Это неправда, мама», упрекает Грейс. Я смотрю на нее с надеждой. Юристы просто любят слушать самих себя. «Пять или шесть раз Мия пропадала из дома. Провела ночь, занимаясь Бог знает чем с Бог знает кем».
Да, я думаю про себя, Грейс Деннет стерва. У Грейс темные волосы, как у ее отца. У нее рост матери и фигура отца.
Не удачная смесь. Некоторые люди могут назвать это фигурой песочных часов; Я бы, наверное, тоже, если бы она мне нравилась. Но вместо этого я называю это пухлым.
«Это совсем другое. Она училась в старшей школе. Она была немного наивной и озорной, но.»
«Ева, не читайте больше, чем есть», — говорит судья Деннет.
«Миа пьет?» Я спрашиваю.
«Не так много», — говорит миссис Деннет.
«Откуда ты знаешь, чем занимается Миа, Ева? Вы двое редко разговариваете.»
Она подносит руку к лицу, чтобы промокнуть насморк, и на мгновение я настолько ошеломлен размером камня на ее пальце, что не слышу, как Джеймс Деннет болтает о том, как его жена вставила звонок Эдди – заметьте, меня поразил тот факт, что судья не только общается с моим боссом по имени, но и по нику по нику – до того, как он вернулся домой. Судья Деннетт, кажется, убежден, что его дочь хорошо проводит время и что нет необходимости в каком-либо официальном вмешательстве.
«Вы не думаете, что это дело для полиции?» Я спрашиваю.
«Абсолютно нет. Это проблема для семьи.»
«Как Мия относится к работе?»
«Извините?» — возражает судья, когда на его лбу появляются морщины, и он стирает их раздражённой рукой.
«Ее трудовая этика. У нее хороший опыт работы? Она когда-нибудь прогуливала работу? Часто ли она звонит, утверждает, что больна, хотя это не так?»
«Не знаю. У нее есть работа. Ей платят. Она сама себя содержит. Я не задаю вопросов.»
«Миссис Деннет?»
«Она любит свою работу. Она просто любит ее. Преподавание — это то, чем она всегда хотела заниматься.»
Миа — учитель рисования. Средняя школа. Я записываю это в свои заметки как напоминание.
Судья хочет знать, считаю ли я это важным. «Может быть», — отвечаю я.
«А почему?»
«Ваша честь, я просто пытаюсь понять вашу дочь. Понять, кто она такая. Вот и все.»
Миссис Деннет вот-вот расплачется. Ее голубые глаза начинают опухать и краснеть, когда она жалко пытается подавить крошечные капельки.