Классическая концепция цикла контакта в методологии гештальт-терапии
В статье проводится анализ классической концепции цикла контакта, а также ее основных положений. Предложенная П. Гудманом и Ф. Перлзом модель цикла контакта оставалась практически неизменной с момента ее основания, подвергаясь лишь незначительным модификациям и уточнениям. Рассматриваются представления о прерываниях контакта, а также анализируется понимание прегнантности, предложенное авторами концепции. В фокусе внимания оказываются также механизмы self-динамики, лежащие в основе классической концепции контакта. Завершается статья констатацией некоторых фундаментальных противоречий, имеющихся в самом ее основании, и намечаются направления необходимой методологической ревизии.
Ключевые слова: концепция цикла контакта, преконтакт, контактирование, финальный контакт, постконтакт, прерывания контакта, прегнантность, фигура/фон, self-динамика, id-, ego— и personality-функции, поле организм/среда.
Концепция цикла контакта, лежащая в основании методологии гештальт-подхода в психотерапии и предложенная основателями направления П. Гудманом и Ф. Перлзом, является одним из фундаментальных положений, определяющих теорию и практику гештальт-терапии. С момента ее появления в работе «Возбуждение и рост в человеческой личности» (известной также под названием «Теория гештальт-терапии») [1] она оставалась практически неизменной, подвергаясь лишь незначительным модификациям, дополнениям и уточнениям. Основные ее положения и по сей день выступают одним из важнейших методологических и методических средств психотерапии. Однако при последовательном анализе концепции цикла контакта вскоре становится очевидным множество противоречий методологического свойства, которые пропитывают ее в самом основании. Цель настоящей работы заключается в представлении читателю фундаментальных оснований классической концепции контакта, а также демонстрация некоторых наиболее важных методологических конфликтов и проблем, содержащихся в ней.
Мы надеемся, что тем самым, мы начнем подготовку теоретического фундамента для проведения необходимой методологической ревизии и создания модели контакта, альтернативной традиционной.
О классических и современных подходах к описанию и анализу контакта
Традиционная концепция концепции цикла контакта основывается на постулировании принципа, который описывает особенности процесса удовлетворения человеком своих потребностей, и в основе которого лежит идея о том, что приобретение опыта индивидом предполагает динамику некоторых его этапов. Н.М. Лебедева и Е.А. Иванова в этой связи отмечают: «Цикл контакта, или цикл опыта, или цикл удовлетворения потребности – схема, придуманная для описания процесса контакта человека с внешней средой. Данный процесс включает ряд событий: восприятие новизны; оценку ее привлекательности или нежелательности в данный момент; действия, направленные на творческое приспособление к ней: на ее ассимиляцию, если она желательна, или ликвидацию, если она нежелательна, вредна или является излишней» [5; С.
137].
Классическое представление о цикле опыта (контакта), принадлежащее П. Гудману и Ф. Перлзу, предполагает последовательность следующих друг за другом этапов – преконтакта, контактирования, финального контакта, постконтакта [1, 2, 3, 4]. Сами авторы концепции пишут: «Мы наметили следующую последовательность фонов и фигур в процессе творческого приспособления:
1) Преконтакт. На этом этапе тело является фоном, а телесные влечения и средовые стимулы – «фигурой»; это «данности», или ид опыта.
2) Контактирование. Принимая данности и используя их энергию, самость приближается, оценивает, манипулирует и т.д. набором объективных возможностей. Это активная и произвольная деятельность по отношению как к телу, так и к среде – использование ego-функции.
3) Финальный контакт. Спонтанное, бескорыстное, среднего залога отношение с достигнутой фигурой.
4) Постконтакт. Уменьшенная самость» [1; С. 318].
Нетрудно обнаружить логику разделения цикла контакта на несколько основных этапов, в основе которой лежит своеобразие психологической динамики на каждом из них.
Причем описание соответствующей динамики опосредовано привлечением положений теории self и концепции прегнантности.
На протяжении нескольких десятилетий развития теории и практики гештальт-терапии концепция контакта П. Гудмана и Ф. Перлза постоянно уточнялась и дополнялась. Однако основные принципиальные ее положения оставались неизменными. В настоящее время в теории гештальт-терапии существует множество представлений о цикле контакта. Классической моделью воспользовались, внеся в нее изменения, многие теоретики и практики гештальт-терапии: Дж. Зинкер, М. Катцев, И. Польстер, М. Польстер, Н. Салате, С. Гингер, Т. Берли и т.д. Так, М. Катцев выделяет семь фаз в цикле контакта: ощущение, осознание, энергетизация, действие, контакт, реализация, отступление. С. Гингер описывает пять основных этапов цикла формирования опыта: фор-контакт, вступление в контакт, контакт, выход из контакта, ассимиляция опыта [11].
Однако, и читатель, наверное, уже обратил на это внимание, совершенствование гудменовско-перлзовской концепции цикла контакта носило, по большей части, формальный характер, ограничиваясь, разделением процесса контактирования на большее или меньшее количество этапов.
Сущность же модели сохраняла завидное постоянство.
Более решительной попыткой развития традиционной концепции цикла контакта, основанной на феноменологии (что само по себе довольно радикально в смысле классической концепции), явилось создание Т. Берли модели, предполагающей процесс развития гештальта как движение от недифференцированного поля – к дифференцированному и обратно [79]. Так, автор модели в описании структуры феноменологии выделяет семь основных этапов: недифференцированное поле – образование фигуры – фокусировка фигуры – self/среда сканирование – разрешение – (намерение, ассимиляция, планирование, проверка) – недифференцированное поле. Однако, как видим, фундаментальная идея классической модели контакта, основанная на разделении организма и среды и заключающаяся в манипуляциях этого организма в среде по поводу удовлетворения «фигурной» потребности, остается неизменной.
О прерываниях контакта
Дополнительной к этой базовой концепции, но неотъемлемо присутствующей в работах как классиков гештальт-подхода [2], так и современных авторов [3, 4, 5] выступает идея прерываний контакта, которые привязаны к определенным этапам рассматриваемого цикла.
В целях создания более полной картины следует добавить, что относительно названий этих прерываний существует выраженная несогласованность (которая также носит, скорее, формальный, терминологический характер и не предполагает сущностных отличий). Так, сам Ф. Перлз использует термины «невротические механизмы» [2], П. Гудман и Ж.-М. Робин говорят о «потере функции ego» [4], И. Польстер и М. Польстер рассматривают этот феномен как «сопротивление-адаптация» [12], Дж. Зинкер говорит об «обрывах в цикле контакта» [13], а М. Пети – о «невротических механизмах уклонения» [3].
Однако в любом случае, как уже становится очевидным, рассматриваемый сейчас нами феномен имеет в своей семантике негативные коннотации. Аксиоматичным при этом выступает положение о том, что так или иначе, он представляет собой способ нарушения естественного («здорового») течения контакта организма и среды и, следовательно, должен быть размещен в фокусе психотерапевтической работы: «Выявление этих механизмов [сопротивлений – И.
П.], каждый из которых, в принципе, требует особой терапевтической стратегии, – важнейшая для гештальт-терапевта задача» [3; С. 127]. В многочисленных работах по гештальт-терапии, разумеется, даются богатые и щедрые рекомендации по работе с сопротивлением. Хотя, справедливости ради, стоит все же отметить, что гештальт-подход к работе с сопротивлением носит гораздо боле гибкий характер, чем, например, предполагает психоаналитическая практика: «Однако сразу же уточним, что гештальт-терапия, в отличие от некоторых других подходов, направлена не на атаку, победу или преодоление сопротивления, а, скорее, на их осознавание клиентом, с тем, чтобы они больше соответствовали возникающей ситуации» [5; С. 127].
Что касается классификации механизмов прерывания контакта (в дальнейшем во избежание путаницы и для придания концепции большей или меньшей ясности я буду апеллировать именно к этому понятию), то здесь среди гештальтистов царит редкое единодушие [2, 3, 4, 5, 12, 13]. Пятерку наиболее распространенных механизмов составляют: слияние (конфлуенция), интроекция, проекция, ретрофлексия, эготизм[1].
Причем слияние соответствует временному периоду преконтакта и предполагает невозможность дифференцирования человеком своих телесных ощущений, чувств, желаний, интенций и т.д. На этапе контактирования (после выделения фигуры из напитавшего ее энергетически поля) интроекция и/или проекция останавливают контакт посредством какой-либо неассимилированной анахроничной идеи либо фантазирования о том, что поле или объект контакта являются, например, довольно опасными для субъекта. Процесс, протекающий на следующем этапе – финальном контактировании – может быть заморожен благодаря уклонению субъекта от прямого способа удовлетворения потребности, определяющей динамику поля (в этом случае принято говорить о дефлексии), либо обращению контактного по своей природе энергетического возбуждения на себя самого (в этом случае имеет место ретрофлексия). И, наконец, об эготизме речь идет чаще всего в ситуации, когда обсуждают феномены прерывания контакта на этапе постконтакта в случае, если новый, полученный на предыдущих фазах, опыт не может быть ассимилирован в self и отвергается в пользу уже имеющегося.
При этом опыт никак не трансформирует self и «предохраняет» человека от желаемых изменений.
Итак, становится совершенно очевидным следующее положение – в традиционной модели цикла контакта формы его прерывания находятся в строгом соответствии с закономерностями текущего этапа: по мнению самого П. Гудмана, до фокусирования возбуждения возникает конфлуенция, в процессе возбуждения – интроекция, в момент столкновения с окружающей средой – проекция, в процессе конфликта и разрушения – ретрофлексия, во время финального контакта – эготизм [16]. Ж.-М. Робин описывает временную последовательность форм потери функции ego следующим образом: слияние – интроекция – проекция – ретрофлексия (эготизм автор рассматривает в качестве особой формы ретрофлексии) [4]. Несколько иную последовательность форм прерывания контакта (но все же последовательность) предлагают также Дж. Зинкер и Ж. Пьере [3].
Существуют и более методологически гибкие позиции относительно логики прерываний в модели цикла контакта.
Так, Н.М. Лебедева и Е.А. Иванова, рассматривая концепцию сопротивления в гештальт-терапии [5], предлагают свою позицию относительно соответствия его форм с фазами цикла контакта: «В отношении привязки определенных сопротивлений к фазам цикла существуют две точки зрения. Одна из них предполагает, что отдельным фазам соответствуют свои, наиболее типичные срывы цикла контакта. Другая точка зрения отрицает подобную связь и утверждает, что все виды сопротивления могут встречаться на любых фазах. Позиция авторов в данном случае промежуточная. Мы предполагаем, что действительно, мы можем обнаружить некоторые сопротивления в самом неожиданном месте цикла, но все-таки наиболее характерными видами срыва на каких-то фазах являются вполне определенные сопротивления» [5; С. 214-215]. Далее авторы предлагают схематичную расстановку форм сопротивления на цикле контакта [5; С. 215], обосновывая такого рода динамическую модель [5; С. 216].
О понимании прегнантности, релевантном традиционным представлениям о цикле контакта
Говоря о методологии гештальт-терапии, невозможно обойти вниманием еще одно важное представление, комплементарное идее цикла контакта.
Речь идет о практике применения принципа прегнантности[2], появившегося в берлинской школе гештальт-психологии и адаптированном применительно к проблеме личности в теории поля [9, 10].
Начнем с теоретических аспектов концепции прегнантности в гештальт-терапии. Авторы «Международного словаря гешталь-терапии» отмечают: «Здоровый человек умеет отчетливо различать доминирующую для него в данный момент фигуру (например, собственную актуальную потребность, выбранный им объект для реализации этой потребности и т.д.), которая приобретает все свое значение только по отношению к фону, к заднему плану. Поэтому реакция «здесь и теперь» (возникающая фигура) должна вписываться в личностную ситуацию в целом (фон)» [11; С. 152]. Как видим из определения, акцент в дефиниции категории фигуры ставится на обусловливании ее потребностью личности[3]. Для дальнейшего анализа данное обстоятельство может оказаться для нас довольно важным.
Сейчас уделим немного внимания значению концепции прегнантности для традиционного понимания цикла контакта, а также практическому ее применению в гештальт-терапии.
В теории и практике гештальт-подхода в психотерапии сложилось несколько представлений о прегнантной динамике в процессе цикла контакта, которые в целях упрощения восприятия так или иначе можно привести к двум основным.
Первая позиция заключается в том, что фигурой является некая потребность, лежащая в основе цикла контакта. Собственно говоря, анализируемая нами концепция и описывает цикл контакта по поводу удовлетворения человеком значимой для него в этот момент потребности. Зачастую говорят о «фигурной потребности». Более того, поскольку каждый из этапов цикла контакта соответствует одной и той же потребности, инициирующей активность человека, то имеет смысл в этой модели говорить о «фигуре терапевтической сессии». Таким образом, фигура на протяжении всей временной последовательности цикла контакта остается неизменной. В связи с этим в процесс-анализе сессии даже от давно и успешно практикующих гештальт-терапевтов можно услышать утверждения (или вопрос, обращенный к студентам) о том, что было фигурой сессии.
Косвенно отсылка к такого рода пониманию прегнантности содержится и во многих популярных учебниках по гештальт-терапии. Так, С. Гингер пишет: «Только ясное различение доминантной для меня в данный момент фигуры позволит мне удовлетворить мои потребности, а ее последующее растворение (или отсутствие) освободит меня для новых актов физической и умственной деятельности. Известно, что неразрывный поток последовательных циклов в Гештальт-терапии определяет состояние «здоровья»» [3; С. 39]. По контексту употребления категории фигуры можно сделать вывод о том, что весь цикл контакта посвящен одной и той же фигуре-потребности, имеющейся у клиента.
Схожую позицию мы находим у Ж.-М. Робина, который, рассматривая понятие фигуры, говорит в приводимом им примере: «Рассмотрим более подробно этот традиционный пример с голодом. Голод составляет фигуру в определенный момент и прерывает все мои другие ощущения и занятия, он выдвигается на первый план, и я вступаю в контакт с окружающей средой, чтобы найти решение для ее удовлетворения.
[Заметим, в этом месте цитаты, что сам акт вступления в контакт с окружающей средой, а также используемые для этого способы контактирования в примере автора не становятся фигурой – примечание мое – И.П.]. Фигура «голод» будет развиваться, наполнять меня энергией, заставлять вступать в контакт с окружающей средой, где я возьму пищу [и здесь в тексте автора не обнаруживается пока никаких указаний на прегнантную трансформацию – И.П.], а затем, по мере того, как я буду есть и усваивать пищу, гештальт «голод» [а здесь происходит удивительная трансформация категории «фигура» в категорию «гештальт» – И.П.] будет разрушаться и позволит мне перейти к другому гештальту» [4; С. 30]. В приведенной цитате не содержится явного утверждения о том, что фигура остается неизменной на протяжении всего цикла контакта, тем не менее, у читателя не может сложиться иного впечатления.
Мы отмечаем лишь косвенный характер постулирования стабильности фигуры сессии (цикла контакта) в приведенных примерах постольку, поскольку эти же авторы в этих же работах (!) довольно ясно утверждают обратное – в зависимости от этапа цикла контакта фигура, равно как и, разумеется, прегнантное соотношение в целом претерпевают трансформацию.
Тем не менее, такого рода трансформация не подчинена свободной, творческой и непредсказуемой динамике, а детерминирована внутренней логикой цикла контакта. Итак, мы оказываемся в пространстве второй позиции на предмет соотношения динамики фигуры и цикла контакта. Суть ее заключается в том, что каждому этапу цикла контакта соответствует такая же определенная прегнантная динамика. Авторы классической модели цикла контакта это соответствие определяют следующим образом [1; С. 278-279]. На этапе преконтакта фигурой выступают некоторые наиболее выраженные данные восприятия, маркирующие возникновение или пробуждение потребности. Все остальные сигналы при этом являются фоном для первых. Во время контактирования место фигуры занимают ресурсы среды и возможности, существующие для удовлетворения актуальной потребности. На первый план при этом выходят эмоции, имеющие отношение к процессу осуществления выбора. На этапе финального контактирования, когда объект желания достигнут, место фигуры занимает собственно процесс взаимодействия субъекта и объекта.
Постконтакт характеризуется появлением фигуры в виде переживаний и ощущений, маркирующих результат удовлетворения потребности, а также соответствующих образов и мыслей. При этом и сама потребность, и объекты окружающей среды уходят в фон.
Им вторят современные гештальт-терапевты. Например, Ж.-М. Робин, описывая прегнантную составляющую преконтакта, пишет: «В этой фазе заключено то, что составляет фон, задний план, это главным образом тело, и именно в теле начинает возникать ощущение. Это ощущение является признаком наиболее важной потребности организма, которая развивается в данный момент. …Следовательно, гештальт здесь отделится от фона[4], чтобы начать образовываться и затем «пойти на контакт» с окружающей средой, приобретая все более и более четкие контуры» [4; С. 31]. Переходя к описанию фазы контактирования, автор отмечает: «…эта фигура, которая отделилась от недифференцированного фона, в свою очередь отойдет на задний план, чтобы напитать фон, дать ему энергию. Начиная с этого момента, возбуждение, энергия мобилизуются и позволяют организму обратиться к окружающей среде…» [4; С.
32]. В течение финального контакта, по мнению Ж.-М. Робина, «…окружающая среда отходит на задний план и образуется новая фигура: это выбранный объект» [4; С. 32]. И, наконец, в постконтакте «…граница закрывается на этом прожитом опыте, и в этот момент начинается работа по ассимиляции. Нет больше фигуры, в поле не остается больше ничего актуального» [4; С. 33].
Подытоживая точку зрения автора, отметим, что этапу преконтакта соответствует фигура в виде телесных ощущений, маркирующих актуальную потребность, на этапе контактирования она уходит в фон, позволяя появиться новой фигуре в виде ресурсов окружающей среды, финальный контакт знаменуется трансформацией фигуры, которой теперь выступает выбранный для удовлетворения потребности объект, и, наконец, в постконтакте фигура и фон исчезают снова в недифференцированном поле. Таким образом, мы еще раз убедились, что каждому этапу соответствует собственный тип прегнантного соотношения. Другими словами, логика цикла контакта определяет логику прегнантной динамики.
Несколько отличная точка зрения (хотя сущностно вполне соответствующая предыдущей) представлена в работах С. Гингера [3, 15], который определяет соответствие прегнантного соотношения и логики цикла контакта следующим образом: преконтакту соответствует фигура в виде субъекта (я), контактированию – объект (ты), полному контакту – субъект/объект (мы), постконтакту – человек в контексте его истории. Как видим, принцип остается прежним – логика цикла контакта и прегнантная логика находятся в строгом соответствии друг с другом.
После описания прегнантных коллизий, существующих в методологии современного гештальт-подхода, все же стоит сказать, что его задачей было не столько обнаружение внутренних противоречий у безмерно уважаемых мною и довольно последовательных в своих исследованиях авторов, сколько демонстрация двойственной по своей сути позиции относительно понимания прегнантности в динамике цикла контакта, характеризующей эту часть методологии гештальт-подхода. Кроме того, невозможно не обратить внимания на тот факт, что в обеих рассмотренных позициях используется понимание принципа прегнантности, не соответствующее тому смыслу, который он имеет от рождения в гештальт-психологии.
Этой части анализа будут посвящены последующие работы.
О self-динамике в цикле контакта
Еще одна немаловажная составляющая традиционных представлений о цикле контакта – self-динамика, логика которой также находится в строгом соответствии с собственной логикой цикла. Подход к природе психического, распространенный в гештальт-терапии представлен концепцией self[5] – процессом, протекающим в поле «организм – среда» и реализуемым посредством трех его функций: id, ego, personality [1, 2, 3, 4, 5, 12, 13]. При этом функция id имеет отношение к внутренним импульсам, возбуждению, маркирующим возникновение потребности, их телесному проявлению. Функция ego представляет собой функцию активного сознательного выбора или отвержения и предполагает сопутствующую процессу идентификации/отвержения ответственность. Функция personality релевантна представлениям человека о себе и окружающем его мире, а также предполагает некоторую динамику смыслообразования и является хранилищем ценностей и убеждений человека.
Напомню, что концепция self разработана авторами гештальт-терапии практически одновременно с появлением концепции цикла контакта. Обе категории рассматриваются ими как комплементарные для процесса презентации природы психического. При этом self понимается основателями подхода как постоянный непрекращающийся процесс творческого приспособления организма к окружающей его среде.
В своей классической работе Ф. Перлз и П. Гудман пишут: «Self – система контактов – всегда интегрирует перцептивно-проприоцептивные, моторно-мускульные функции и органические потребности. Он осознает и ориентируется, осуществляет агрессию и манипуляцию, а также эмоционально чувствует, подходят ли друг другу среда и организм. Не бывает хорошего восприятия без вовлечения мышц и органической потребности; воспринимаемая фигура не бывает яркой и четкой без того, чтобы субъект заинтересовался этим, сфокусировался на этом и внимательно всмотрелся. Так же, как не бывает грации или точности в движении без интереса, и мускульной проприоцепции, и восприятия среды» [1; С.
232]. И далее авторы концепции self добавляют: «Self существует там, где передвигаются границы контакта. Области контакта при этом могут быть ограничены, как при неврозах. Но где бы ни находилась граница и ни случался контакт, присутствует творческая самость» [1; С. 233].
С. Гингер, говоря о self, описывает этот конструкт следующим образом: «Self – это не фиксированная сущность и не психическая инстанция, наподобие «Я», или «Ego». Self – это специфический для каждого человека процесс, характеризующий его собственный способ реагирования в данный момент и в данном поле в соответствии с его личным «стилем». Под self понимается не просто «бытие» человека, а его «бытие-в-мире»[6], которое изменяется в зависимости от возникающих ситуаций» [3; С. 119]. Дж. Латнер дает свое определение: «Self – это особый, присущий только нам способ участия в любом процессе, наш индивидуальный способ проявления в нашем контакте с окружающей средой… Он является действующей силой контакта с настоящим, в котором происходит наше творческое приспособление» [3; С.
120]. Н.М. Лебедева и Е.А. Иванова описывают self как «совокупность событий на границе-контакт» [5; С. 125], при этом рассматривают его в качестве некоторого синтезатора функций, опосредующего процесс творческого приспособления.
Сейчас более подробно относительно взаимосвязи self-динамики и представлений о цикле контакта. Как уже отмечалось, существует некоторая признаваемая большинством авторов зависимость self-динамики от динамики цикла контакта. Авторы классической модели цикла контакта пишут в связи с этим: «Преконтакт: … Это то, что осознается как «данность», или Ид ситуации, растворенное в е возможностях. Контактирование: … (б) происходит выбор возможностей и отказ от некоторых из них, агрессивное приближение и преодоление препятствий, а также произвольная ориентация и манипуляция. Это – отождествления и отчуждения Эго. Финальный контракт: … Вся произвольность ослабляется и происходит спонтанное единое действие восприятия, движения и чувства. Постконтакт: … самость уменьшается» [1; С.
278-279]. С. Гингер, рассматривая цикл контакта, утверждает, что в преконтакте «self функционирует преимущественно в режиме id», на этапе контактирования – «в режиме ego, позволяющем выбирать среди различных возможностей, или отказаться от них, или совершить ответственный поступок по отношению к окружающему миру», во время финального контактирования «self продолжает функционировать в режиме ego, но теперь уже не в активной форме, а в среднем режиме – одновременно и активно и пассивно, когда клиент выступает одновременно как субъект и объект своего действия», в постконтакте «self функционирует в режиме personality, интегрируя только что полученный опыт в общий опыт личности, определяя место для свершившегося здесь и теперь в истории отдельного человека» [3; С. 124-125]. Схожую точку зрения на self-динамику в цикле контакта мы обнаруживаем у и Ж.-М. Робина [5]. Таким образом, мы можем и в этом аспекте традиционных представлений о цикле контакта констатировать их детерминирующий характер для self-динамики.
О дуализме психического в концепции цикла контакта
Еще один немаловажный аспект представлений о цикле контакта имеет отношение к природе психического. На основании анализа концепции цикла контакта и практики ее применения мы должны констатировать некоторую противоречивость соответствующих ей позиций в этом отношении.
Так, с одной стороны, гештальт-подход постулирует процессуальную природу психического, что представлено в совершенно отчетливом виде в концепции self (см. выше). При этом цикл контакта понимается в гештальт-подходе как некоторое описание self-динамики.
С другой стороны, сквозь описание цикла контакта, так или иначе, просматривается индивидуалистический характер релевантных ему представлений о природе психического. Так, например, в описаниях цикла контакта чаще всего речь идет о контактировании организма в среде по поводу удовлетворения им его потребности [1, 3, 4, 5, 12, 13]. При этом сам процесс контактирования выступает некоторым фоном по отношению к динамическим характеристикам поля – собственным потребностям человека, а также особенностям ситуации и окружающей индивида среды, в которой расположены объекты этой потребности.
Поле оказывается довольно очевидным образом разделено на субъект и объект, а цикл контакта становится схемой, адекватной описанию процесса их взаимодействия. Таким образом, из сказанного вытекают значительные методологические следствия, наиболее важное из которых заключается в том, что концепция цикла контакта хотя и в неявном виде, но все же предполагает существование оппозиции «субъект – объект» («организм – среда»). Не является ли такое положение вещей некоторым регрессом по отношению к основным методологическим «завоеваниям» гештальт-подхода – децентрализации и фокусированию на процессе?
***
Подытоживая изложенное, стоит отметить, что традиционная концепция цикла контакта в современной теории и практике гештальт-подхода имеет в своем основании несколько основных характеристик (или черт):
1) процесс приобретения человеком нового опыта, равно как и процесс развития, производный от него, опосредуется динамикой основных этапов;
2) процесс контактирования человека в поле может быть прерван на любом из этапов, что определяет характерные особенности субъекта контактирования и может лежать в основании как построения адекватных терапевтических стратегий, так и клинической диагностики самого субъекта; сами же механизмы прерывания контакта маркируют в психотерапии возникновение сопротивления;
3) механизмы прерывания (называемые также нарушениями ego-функции) соответствуют определенным этапам цикла контакта и в этом контексте детерминируют тип психологического нарушения у человека, а также предполагают соответствующие терапевтические интервенции;
4) цикл контакта представляет собой сопровождение «фигурной» потребности, лежащей в его основании, а прегнантная динамика детерминирована собственной логикой цикла контакта;
5) процесс активизации тех или иных функций self подчинен динамике возникающих в процессе контактирования задач, которые в свою очередь выступают важнейшими характеристиками этапов цикла контакта;
6) некоторый довольно отчетливо присутствующий дуализм процессуального и индивидуалистического характера природы психического (хотя более справедливым было бы отметить и вовсе очевидное возвращение от методологического акцента на процессе контактирования к привычному для модернистской психологической парадигмы расщеплению поля на самостоятельные и независимые составляющие).
терапия — терапия контакта, Гештальт Терапия – Гештальт Клуб
ОСНОВНЫЕ ПОНЯТИЯ
Гештальт-терапия известна как терапия контакта.
Человек всегда находится в каком-то контексте, какой-то окружающей среде. С одной стороны, противопоставляя себя ей, а с другой, нуждаясь в ней и, являясь частью её. И только в обмене с этой средой возможно удовлетворение потребностей человека, достижение удовлетворительного способа жить. Обмен — основа, суть жизни, обеспечивается процессом контакта.
Контакт —
процесс взаимодействия, взаимофункционирования, обмена человека (организма) с окружающей средой, процесс соприкосновения с другим, отличным от меня.
Не любое взаимодействие – контакт. Контакт в гештальт-подходе
предполагает полное проживание актуальной ситуации «здесь и
сейчас», чувствование единого взаимофункционирования себя и среды
при осознании различий. Условием развертывания контакта является
выделение на фоне некоторой фигуры – желания, потребности,
интереса, переживания.
Граница контакта – граница, отделяющая «я» от «не я». Граница осуществляет регулирование обмена, это динамическая характеристика процесса. При здоровом, естественном контакте с окружающей средой граница функциональна – открыта для обмена и прочна для автономии. В разные фазы контакта граница разная – от полного растворения до непроницаемости. Возможность осознавать свои границы – важный признак здоровья.
ЦИКЛ КОНТАКТА
Цикл контакта – модель, описывающая
естественный процесс удовлетворения потребностей, процесс создания
и разрушения фигур.
Синонимы – цикл опыта, цикл организмической
саморегуляции.
Существует несколько описаний цикла контакта. Остановимся на четырехфазноймодели Пола Гудмана. Он выделяет:
преконтакт (forecontact),
контактирование (contacting),
полный контакт (final contact),
постконтакт (отступление).
1. Преконтакт — фаза ощущений, от их размытости до возникновения фигуры желания.
В фазе преконтакта само ощущение от внешнего мира или зарождающееся в моем теле возбуждение становится той фигурой, которая возбуждает интерес и желание. Желание может быть направлено либо на получение чего-либо необходимого, либо на избавление от чего-либо ненужного. К. примеру, мое сердце начинает стучать сильнее, когда я встречаюсь с любимым человеком.
Мое сердце — это фигура, а тело — фон.
2. Контактирование – фаза формирования фигуры желания и перевода возбуждения во внешний план.
Это активная фаза, в ходе которой человек
распознает свое желание и приступает к взаимодействию с окружающей
средой с тем, чтобы его удовлетворить.
Речь идет не об
установившемся контакте, а об его установлении; имеется в виду
процесс, а не состояние. В нашем примере в этой фазе я предприму
некое действие, чтобы вступить в контакт с желанным
человеком.
Сам желанный объект становится фигурой, в то время как телесное возбуждение постепенно уходит в фон. Как правило, эта фаза сопровождается эмоциональными переживаниями.
3. Полный контакт — фаза полного соединения с желаемым объектом и удовлетворения желания.
Границы между человеком и желанным объектом стираются. Осуществляется цельное действие, происходящее здесь и теперь, восприятие, эмоция и движение оказываются неразрывно связанными. В нашем примере – это соединение с любимым человеком, когда разница между мной и тобой не ощущается.
4. Постконтакт —фаза ассимиляции, осмысления свершившегося контакта.
Желание удовлетворено, оно уходит в фон. Границы
восстанавливаются. Человек усваивает полученный опыт. Это усвоение
сопровождается чувством удовлетворения (облегчения), или какими-то
неприятными чувствами, если желание удовлетворено не тем способом
или недостаточно.
Это важная фаза, способствующая личностному
росту.
ПРЕРЫВАНИЯ КОНТАКТА
Прерывания контакта – нарушения естественного обмена с окружающей средой, сбои в процессе создания – разрушения фигур, делающие невозможным или затрудняющие удовлетворение потребностей, желаний, интересов человека. Прерванный контакт фиксируется в опыте как «незавершенное дело», сопровождаемое напряжением невыраженных эмоций. Граница контакта при привычных прерываниях теряет свою функциональность, становится ригидной, поведенческий репертуар сужается.
Важно отметить, что способы прерывания контакта не являются патологическими сами по себе. По сути это те же самые способы, при помощи которых мы устанавливаем и развиваем контакт с миром, только ригидные, фиксированные.
Слияние (конфлюенция).
Слияние – это процесс, в котором нет понимания отдельности каждого человека, когда не учитывается разница между людьми.
«Когда человек совсем не чувствует границы между собой и окружением и когда ему кажется, что он и окружение есть единое целое – он слит с ним» (Перлс)
Энергия в слиянии становится общей, индивидуальность
нивелируется, граница контакта размывается.
Слияние – основной способ контакта в зародышевом и новорожденном периодах.
Здоровое использование.
Чувство сопричастности к чему-то большему, чем «я»: религиозный опыт, переживания, когда «радость на всех одна и беда одна», работа в команде, армия, командные виды спорта, хоровое пение и т.д.
Ощущение единства с другим человеком – естественный симбиоз матери и младенца, интимные любовные переживания, опыт «Я-ТЫ» в терапии.
Нездоровое использование.
Отношения, которые необходимы «как воздух», вне которых человек теряет себя. Оба (или кто-то один) могут верить в то, что они знают мысли и другого, переживают его чувства и его опыт. Это затянувшиеся симбиотические отношения матери и ребенка, любовная зависимость, ощущение, что невозможно жить вне какой-либо среды.
Проявления.
— Использование в речи местоимения «мы» вместо «я, ты, он (она)».
— Отсутствие уважения к разнице между собой и другими.
— Проявления злости, когда обнаруживаются различия.
— Искренняя вера в то, что люди испытывают одинаковые чувства.
— Размытая, обезличенная ответственность.
Слияние прерывает контакт в фазе преконтакта. Фигура желания не формируется.
Что с этим делать.
«Противодействие слиянию – дифференциация. Человек должен начать проживать опыт собственных выборов, потребностей и чувств и не смешивать его с выборами, потребностями и чувствами других людей. Он должен усвоить, что может столкнуться с ужасом отделения от других и при этом остаться живым». (Польстер)
Интроекция.
Интроекция – это процесс, в котором
нечто внешнее (правила, ценности, стандарты поведения, концепции и
т.д.) берутся личностью целиком, без критической переработки и
проверки. Такие «непереваренные», но присвоенные послания
называются интроектами. При интроецировании
внешние правила, ценности, концепции могут быть внедрены во
внутриличностный план без желания человека, без ощущаемой им
потребности (процесс воспитания).
Внешняя энергия больше, чем энергия желания. Граница контакта расширяется, человек как бы включает в себя часть внешнего мира.
Интроекция – основной способ установления контакта в раннем детстве, когда младенец принимает и поглощает без переработки не только молоко матери, но и значимые материнские отношения. По мере роста эти интроекты должны подвергаться проверке, переработке, чтобы быть усвоенными и принятыми как свои собственные.
Здоровое использование.
Обучение важным жизненным правилам безопасности, этическим нормам поведения. Законопослушность. Освоение репродуктивных видов деятельности, различных технологий, где личностная включенность играет скорее отрицательную роль.
Нездоровое использование.
Жизнь по инструкции. Жесткость жизненных правил, невозможность
отступить от них, постоянный поиск инструкций на все случаи жизни.
Отсутствие своих собственных жизненных ценностей, приоритетов. Невозможность сомневаться, сравнивать, частично принимать, частично
отвергать. Невозможность опираться на себя, а не на внешние
правила.
Интроекция прерывает контакт в фазе формировании фигуры желания (преконтакт), подменяя собственную потребность интроектом.
Проявления.
— В речи много выражений «Я должен», «Мне следует».
— Поиск хороших правил, способов жизни «А как нужно поступить?».
— Нереалистичные ожидания от себя и других.
— Один гуру сменяет другого.
Что с этим делать.
«Основным инструментом работы с интроекцией является
фокусировка на развитии у человека чувства выбора, возможного для
него, и, следовательно, утверждение его личностной силы, помогающей
различать «мое» и «твое».(Польстер) Это возможно через выделение
интроективного послания и человека, дающего это послание. Отделение
собственных желаний, взглядов, верований от желаний, взглядов,
верований человека, дающего интроект. И, в конечном итоге, принятие
решения не жить по чужим ожиданиям.
Проекция.
Проекция – это процесс, в котором нечто, присущее человеку – свойства, качества, поведение, отношения или чувства, приписывается внешним объектам или другим людям.
В процессе проецирования энергия желания переводится во внешний мир и позволяет осуществить поиск объекта, необходимого для удовлетворения желания или эмоциональную разрядку. Граница контакта сужается, часть личности воспринимается как чуждое, принадлежащее внешнему миру.
Проекция – основной способ установления контакта в период освоения способов взаимодействия с миром. Через проекцию в игре своих желаний и имеющихся интроектов ребенок осваивает социальные роли и получает обратную связь от окружения.
Здоровое использование.
Личностная идентификация и эмпатия, возможность сопереживать
другому человеку. Механизм проекции лежит в основе создания
произведений искусства. Широко используются проективные методы в
психотерапии психодиагностике.
Нездоровое использование.
Отделение от себя и приписывание другим тех особенностей, которые человек в силу каких-то причин не принимает как свои собственные. Спроецировав на других собственные негативные качества, человек склонен осуждать их, критиковать, бороться с ними. Спроецировав собственную нуждаемость, постоянно помогать другим, заботиться о них вместо того, чтобы попросить помощь для себя.
Проекция прерывает контакт в фазе контактирования, соприкосновения с окружающей средой.
Проявления.
— Употребление в речи местоимений «ты, вы, они» вместо «я».
— Склонность фокусировать внимание на негативных сторонах реальности.
— Много критических замечаний, осуждений в адрес других и мира в целом.
— Часто склонность чрезмерно заботиться, помогать слабым.
Что с этим делать.
Основной фокус в работе – возврат тех свойств, отношений,
чувств, которые человек проецирует на других. Проекция возвращена,
если человек может принять в себе эти отторгнутые и размещенные в
других части своего «я» без самоосуждения.
Автор: Лариса Никулина
Источник
Ретрофлексия.
Ретрофлексия – это процесс блокирования действия по удовлетворению желания и возврата чувств назад, точно против себя. Человек подставляет сам себя как объект для выражения чувств, направленных к другому. «Ретрофлексия подчеркивает центральную человеческую силу, позволяющую разделять себя на наблюдателя и наблюдаемого – того, над кем производят действие и того, кто это действие производит» (Польстер).
Энергия действия по удовлетворению желания реализуется не во внешнем, а во внутреннем плане. Граница контакта становится непроницаемой.
Ретрофлексия появляется у ребенка в процессе развития в период формирования способности к автономии, когда ребенок учится сам регулировать свои физиологические потребности и свое поведение, проявляя или сдерживая свои импульсы.
Здоровое использование.
Саморегуляция, самодисциплина, сознательная адаптация к
социальным нормам.
Воспитанность. Способность к
самоподдержке. Самоконтроль, защищающий от внешней опасности.
Способность к дипломатии.
Нездоровое использование.
Саморазрушающее поведение. Психосоматические заболевания. Самовлюбленность (на себя могут быть направлены и позитивные чувства).
Ретрофлексия прерывает контакт в фазе действия, блокируя соединение с объектом, к которому направлено желание.
Проявления.
— Наличие психосоматических заболеваний.
— Сдерживание телесных проявлений: задержки дыхания, «проглатывание чувств, слез».
— Мускульные напряжения: сжатие кулаков, сжатие зубов.
— Действия, направленные на себя, не обязательно деструктивные: грызение ногтей, поглаживания себя.
— В речи много возвратных выражений типа «сам виноват», «я себя люблю, ненавижу и т.п.».
Что с этим делать.
В психотерапевтической работе ретрофлексию необходимо
развернуть, направить ее из внутренней реальности на отношения с
окружающей средой.
Это работа с дыханием, телесными зажимами с
целью высвобождения энергии и направления ее на внешнее выражение
чувств и удовлетворение потребностей.
«ИНТРОЕКТОР ДЕЛАЕТ ТО, ЧТО ДРУГИЕ ХОТЯТ, ЧТОБЫ ОН ДЕЛАЛ,
ПРОЕКТОР ДЕЛАЕТ ТО, В ЧЕМ ОБВИНЯЕТ ДРУГИХ,
РЕТРОФЛЕКТОР ДЕЛАЕТ СЕБЕ ТО, ЧТО ХОТЕЛ БЫ СДЕЛАТЬ ДРУГИМ,
ЧЕЛОВЕК В СЛИЯНИИ НЕ ЗНАЕТ, КТО, ЧТО, КОМУ ДЕЛАЕТ»
Теги: механизмы прерыванияцикл контактагештальт-терапиягештальт-подходконтактинтроекцияпроекцияретрофлексияслияние
Гештальт-психология | Определение, основатель, принципы и примеры
- Ключевые люди:
- Кристиан, фрейхерр (барон) фон Эренфельс
- Похожие темы:
- психология Прегнанц близость хорошее продолжение закрытие
Просмотреть весь связанный контент →
Гештальт-психология , школа психологии, основанная в 20 веке, которая заложила основу для современного изучения восприятия. Теория гештальта подчеркивает, что целое чего-либо больше, чем его части.
То есть атрибуты целого нельзя вывести из анализа отдельных частей. Слово Гештальт используется в современном немецком языке для обозначения того, как вещь была «размещена» или «собрана». Точного эквивалента в английском языке нет. «Форма» и «форма» — обычные переводы; в психологии это слово часто интерпретируется как «паттерн» или «конфигурация».
Теория гештальта возникла в Австрии и Германии как реакция на атомистическую ориентацию ассоциативных и структурных школ (подход, который фрагментировал опыт на отдельные и не связанные между собой элементы). Вместо феноменологии использовались гештальт-исследования. Этот метод, с традицией, восходящей к Иоганну Вольфгангу фон Гёте, предполагает не что иное, как описание непосредственного психологического опыта, без каких-либо ограничений на то, что допустимо в описании. Гештальт-психология отчасти была попыткой добавить гуманистическое измерение к тому, что считалось бесплодным подходом к научному изучению психической жизни.
Гештальт-психология также стремилась охватить качества формы, значения и ценности, которые преобладающие психологи либо игнорировали, либо считали выходящими за рамки науки.
Публикация чешского психолога Макса Вертхаймера «Experimentelle Studien über das Sehen von Bewegung» («Экспериментальные исследования восприятия движения») в 1912 году знаменует собой основание гештальт-школы. В нем Вертхаймер сообщил о результатах исследования явного движения, проведенного во Франкфурте-на-Майне, Германия, с психологами Вольфгангом Кёлером и Куртом Коффкой. Вместе эти трое составили ядро гештальт-школы на следующие несколько десятилетий. (К середине 1930-х годов все они стали профессорами в Соединенных Штатах.)
Самая ранняя гештальт-работа касалась восприятия с особым упором на организацию визуального восприятия, объясняемую феноменом иллюзии. В 1912 году Вертхаймер открыл фи-феномен, оптическую иллюзию, при которой неподвижные объекты, показанные в быстрой последовательности, преодолевая порог, при котором они могут быть восприняты по отдельности, кажутся движущимися.
Объяснение этого явления, также известного как постоянство зрения и переживаемого при просмотре кинофильмов, явилось сильной поддержкой принципов гештальта.
При старом предположении, что ощущения перцептивного опыта находятся во взаимно-однозначном отношении к физическим раздражителям, действие феномена фи было, по-видимому, необъяснимым. Однако Вертхаймер понимал, что воспринимаемое движение — это возникающее переживание, не присутствующее в стимулах изолированно, а зависящее от относительных характеристик стимулов. Когда движение воспринимается, нервная система и опыт наблюдателя не пассивно регистрируют физический ввод по частям. Наоборот, нейронная организация, как и перцептивный опыт, немедленно возникают как целое поле с дифференцированными частями. В более поздних работах этот принцип был сформулирован как закон Prägnanz , что означает, что нервная и перцептивная организация любого набора стимулов будет формировать настолько хороший гештальт или целое, насколько позволят преобладающие условия.
Основные разработки новой рецептуры произошли в течение следующих десятилетий. Вертхаймер, Келер, Коффка и их ученики распространили гештальт-подход на проблемы в других областях восприятия, решения проблем, обучения и мышления. Позднее принципы гештальта были применены к мотивации, социальной психологии и личности (в частности, Куртом Левиным), а также к эстетике и экономическому поведению. Вертхаймер продемонстрировал, что концепции гештальта также можно использовать для прояснения проблем этики, политического поведения и природы истины. Традиции гештальт-психологии продолжились в перцептивных исследованиях, предпринятых Рудольфом Арнхеймом и Гансом Валлахом в Соединенных Штатах.
Оформите подписку Britannica Premium и получите доступ к эксклюзивному контенту. Подпишитесь сейчас
Редакторы Британской энциклопедии Эта статья была недавно отредактирована и обновлена Патрисией Бауэр.
Гештальт-терапия | психология | Британника
- Похожие темы:
- психотерапия
Просмотреть весь связанный контент →
Гештальт-терапия , гуманистический метод психотерапии, который использует целостный подход к человеческому опыту, подчеркивая индивидуальную ответственность и осознание текущих психологических и физических потребностей.
Фредерик («Фриц») С. Перлз, психиатр немецкого происхождения, основал гештальт-терапию в 1940-х годах вместе со своей женой Лаурой. Перлз обучался традиционному психоанализу, но его неудовлетворенность некоторыми теориями и методами Фрейда привела его к разработке собственной системы психотерапии. На него повлияли психоаналитики Карен Хорни и Вильгельм Райх. Также влиятельными были идеи, выраженные в экзистенциализме и феноменологии, такие как свобода и ответственность, непосредственность опыта и роль человека в создании смысла жизни. Гештальт-психология послужила основой для системы Перлза. Согласно этой психологии восприятия, когда организмы сталкиваются с набором элементов, они воспринимают паттерн или конфигурацию целиком, а не фрагменты на фоне. Перлз применил эту концепцию к человеческому опыту, постулируя, что здоровые люди организуют поле своего опыта в виде четко определенных потребностей, на которые они соответствующим образом реагируют. Например, когда различные восприятия приводят здоровых людей к переживанию гештальта голода, они едят.
С другой стороны, невротик мешает формированию соответствующего гештальта и неадекватно справляется с потребностью. В другом примере нездоровой реакции человек, который только что получил оскорбление, может быть зол, но может частично или полностью подавить осознание этого гнева.
Гештальт-терапия направлена на разрешение конфликтов и неясностей, возникающих в результате неспособности интегрировать особенности личности. Цель гештальт-терапии — научить людей осознавать значимые ощущения внутри себя и своего окружения, чтобы они полностью и разумно реагировали на ситуации. Основное внимание уделяется «здесь и сейчас», а не прошлому опыту, хотя, как только клиенты осознают настоящее, они могут столкнуться с прошлыми конфликтами или незавершенными делами — то, что Перлз называл незавершенными гештальтами. Клиентов призывают обсуждать свои воспоминания и опасения в настоящем времени. Гештальт-терапевты также используют драматизацию конфликтов как метод сделать проблемы понятными для своих клиентов.