Человеческая свобода: Заповеди Божии и человеческая свобода

Философско-социологический факультет ПГНИУ — Свобода и ответственность как сущностные силы человека

УДК 123.1

DOI: 10.17072/2078-7898/2018-1-45-52

Свобода и ответственность как сущностные силы человека

Чернова Татьяна Геннадьевна
кандидат философских наук, доцент,
доцент кафедры философии

Пермский государственный национальный 
исследовательский университет,
614990, Пермь, ул. Букирева, 15;
e-mail: [email protected]
ORCID: 0000-0003-0608-0075

В статье предпринята попытка рассмотрения свободы и ответственности как сущностных сил человека, выражающих производящий способ его бытия. Свобода укоренена в сущности человека как внутренняя активность, т.е. как стремление выйти за рамки освоенного и познанного, расширить относительную независимость от обстоятельств, преодолеть историческую ограниченность. Онтологические предпосылки свободы содержатся в самоорганизации материи, переводящей себя с одного уровня на другой. Человек как существо, обладающее универсальным и всеобщим содержанием, несущее в себе основное богатство содержания всех предшествующих ступеней развития, концентрирует в себе творческую мощь мира — быть причиной самого себя. Преобразование человеком глубинных уровней организации материи — это внешний аспект человеческого существования, но для материи в целом это внутренний аспект ее развития. Материя через человека углубляется в саму себя, в свою сущность и через ступени его (человека) развития выходит на новые более высокие уровни, а человек через преобразование природы развивается в свое собственное бытие, в свою сущность. Поскольку в развитии мира можно обнаружить направленность на проявление человека, а в человеческой истории — направленность, углубление в свою сущность, постольку человек несет ответственность за развитие событий.

Ключевые слова: свобода, ответственность, сущность человека, сущностные силы, исторический процесс.

Особенность человека заключается в специфике, в уникальности способа его бытия — в производстве самого себя, своего бытия и тем самым своей сущности. Поэтому в структуре человеческой сущности главными будут те стороны, которые обеспечивают этот производящий способ бытия. 

Человек — это единственное в мире существо, творящее самого себя, свою сущность, т.е. развивающее свои сущностные силы в процессе создания условий своего существования и создающее условия для перехода на более высокую ступень своего развития. Такая творческая сущность человека есть концентрация творческой сущности мира. Материя, как субстанция, есть причина самой себя, она творит себя, т.е. переводит себя на следующие ступени развития. Исчерпав основные способы развития на определенной ступени (прямой субстратный синтез, приспособление к среде и т.д.), материя переводит себя на следующую ступень, оставляя при этом нереализованный фонд возможностей. В.В. Орлов пишет, что «в состав высшей формы материи включается лишь ничтожно малая часть предшествующей формы материи и, следовательно, подавляющая часть возможностей развития остается принципиально не реализуемой в природе» [Орлов В. В., 1985,с. 120]. Обнаруживается некое противоречие — природа порождает возможности, которые сама не реализует. На определенном этапе развития должен появиться фактор, разрешающий данное противоречие. Появление такого фактора обусловлено конвергентным характером развития материи. Последовательность основных форм материи (с количественной стороны) связана с резким уменьшением распространенности высшего (его количества, объема), развитие образует своего рода конус и должно привести к появлению высшей формы материи, которая согласно закономерности аккумуляции (т.е. с качественной стороны последовательность основных форм материи связана с ростом богатства содержания) должна обладать универсальным содержанием, делающим ее способной взаимодействовать с любыми формами материи и реализовывать заложенные в ней возможности. Такой формой материи является человек, или социальная форма, обладающая универсальным и всеобщим содержанием [Орлов В.В., 1985, с. 121–122].

На определенном этапе природные способы развития исчерпаны материей, ее дальнейшее развитие возможно только при участии человека и через человека, через его способность к бесконечному преобразованию и познанию мира. Способ развития человека отличается от способа развития мира, он — опосредованный, т.е. человек развивает себя через преобразование природы, через освоение ее сил; он не может не преобразовывать природу, это фундаментальное условие его существования, он живет природой. 

Человек, как вершина развития мира, самое сложное в мире существо, обладающее универсальным и всеобщим содержанием, он несет в себе основное богатство содержания всех предшествующих ступеней развития и концентрирует в себе творческую мощь мира — быть причиной самого себя. Человек, как и материя, тоже причина самого себя, он тоже развивает себя, переводит на следующие исторические ступени.

На этапе человека материя начинает «закручиваться» на себя, т.е. человек, чтобы выжить, начинает осваивать и ставить под контроль силы природы, осваивая те возможности, которые материей заложены, но не реализованы, он движется вниз по ступеням, которые материя уже прошла, подготовив движение человека, и чем глубже в структуру мира он опускается, тем более мощными силами овладевает, а это условие перехода самого человека на более высокую ступень собственного исторического развития. Онтологические предпосылки свободы содержатся в самоорганизации материи. Материя закономерно порождает человека как внутреннее условие появления новых ступеней развития. Человек выступает в мире как свободная творческая сила; развивая потенции, заложенные в природе, он развивает и свои собственные физические и духовные потенции. Н.М. Урманцев пишет: «Самоорганизация универсума не может быть чем-то внешним по отношению к человеку. Человек находится в ее русле, реализует высшие формы самоорганизации, является их проводником, сам во многом определяет эти формы» [Урманцев Н.М., 2007, с. 73]. 

Поскольку дальнейшее развитие мира возможно только при участии человека, постольку в человеке должна корениться внутренняя активность, т.е. свобода, стремление выйти за границы освоенного и познанного. В силу этого должны быть механизмы, обеспечивающие постоянное развитие человека. Такие механизмы можно обнаружить во взаимоотношениях человека и природы. Человек не может ослабить свое воздействие на природу, он должен накапливать опыт и знания для решения проблем, с которыми он столкнется в будущем, с такими неизбежными как, например, затухание Солнца, дальнейшее расширение или, наоборот, сжатие Вселенной. Но человек не может и переусердствовать в отношении природы, иначе он срубит «сук, на котором сидит», т.е. столкнется с экологическим кризисом. Однако экологические кризисы — видимо, неизбежность в развитии человека, поскольку он не может отследить последствия всей своей деятельности на всех уровнях организации мира (физическом, химическом, биологическом, социальном). И чем более мощные силы природы человек будет осваивать, проникая в глубинные структуры материи, тем сложнее будет экологическая обстановка. Но, с другой стороны, экологический кризис — это своего рода тоже механизм развития. Выход из кризиса труден, «но, если он будет найден, мы приобретем опыт, которого бы иначе не имели и который, возможно, окажется решающим, когда, например, угаснут естественные круговороты биогенных элементов» [Барг О.А., 1993, с. 211]. То есть встретившись с кризисом, человек должен найти способы с ним справиться, приобретая тем самым необходимый опыт для решения неизбежных проблем, с которыми он обязательно встретится в будущем и который в других условиях он бы не получил.  

В человеческой сущности содержатся внутренние механизмы саморазвития. Одним из таких механизмов является диалектическое взаимодействие способностей и потребностей, как внутренний импульс саморазвития человеческой природы, который выступает своего рода «пружиной», не позволяющей человеку остановиться на достигнутом. Задействуя свои способности, человек создает предмет, удовлетворяющий какую-либо потребность, при потреблении данного предмета потребности возрастают, расширяются, вступает в действие закон возрастания потребностей, сформулированный К. Марксом, а в более простой форме замеченный еще П. Гольбахом и Г. Гегелем. Так уж устроен человек, что, потребляя предмет, ему хочется, чтобы он (предмет) был лучше, удобнее, красивее, совершеннее. Для удовлетворения возросших потребностей необходимо развить способности, т.е. поставить под контроль какую-то новую силу природы; это необходимое условие возрастания способностей, на этой основе человек не только в состоянии удовлетворить выросшие потребности, но и ищет новые возможности для использования освоенной силы природы, создает предмет, который еще не был в потреблении. Новый предмет доводится до потребителей, и весь этот круг начинается заново — и так до бесконечности. 

Свобода укоренена в сущности человека как существа производящего и разумного, познающего. Создание условий существования, которых нет в готовом виде, предполагает свободу человека, осваивающего новые силы природы, новые свойства вещества природы, отбирающего пригодные для питания растения и поддающихся приручению животных. Свобода проявляется в целенаправленной и избирательной деятельности человека. Каждый новый шаг человека в освоении сил природы — это выход за рамки освоенного и познанного, расширение относительной независимости от обстоятельств, это новый шаг в свободу, преодоление исторической ограниченности. Свобода есть специфически человеческий способ бытия. 

Ф. Энгельс писал: «Первые выделявшиеся из животного царства люди были во всем существенном так же несвободны, как и сами животные; но каждый шаг вперед на пути культуры был шагом к свободе» [Энгельс Ф., 1961, с.  116]. Несмотря на то что уровень первобытного мышления еще невысок, многие достижения человечества приходятся на первый исторический период: приручение домашних животных, отбор пригодных в пищу растительных культур, овладение огнем, изобретение жизненно важных орудий труда и др. 

Естественно, что первобытный человек должен был удовлетворять в первую очередь базовые, витальные потребности, однако он не остановился только на изготовлении жизненно важных предметов, на знании единичных вещей: у человека появляется потребность раздвинуть горизонт повседневного существования, потребность знать, что такое мир, природа, которые его окружают, т.е. появляется потребность в мировоззрении.

Первые типы мировоззрения — мифологическое и религиозное — основывались на образно-фантастическом отражении действительности, однако уже здесь проявилось стремление первобытного человека преодолеть пропасть между мечтой и действительностью, дерзкая попытка поставить под контроль силы природы, которые практически еще не были подвластны человеку. В магии человек пытается контролировать происходящее, используя могущественные, фантастические силы, он считает, что если сделать все правильно, то результат непременно наступит: «так зарождалась догадка о субъективном могуществе человека при наличии у него знаний и специальной техники» [Чанышев А.Н., 1981, с. 18].

Каждый новый этап развития человека, его сущности — это и новый этап развития свободы, человек становится все более свободным в экономическом, политическом, духовном аспектах, создается все больше возможностей для свободного выбора, хотя, конечно, этот процесс имеет противоречивый характер.

Усложнение сущностных сил человека от эпохи к эпохе, рост богатства их содержания и свободы развития, возрастание степени их индивидуализации — свидетельство направленного исторического процесса на самого человека; развитие его сущностных сил идет в направлении создания условий, когда действительным смыслом человеческого существования станет свободное развитие человеческой индивидуальности. Речь идет не об абстрактной свободе, а о том, что свобода выступает как возможность самореализации: человеческая сущность может быть условием нормальной жизнедеятельности человека. Свободное развитие человеческой индивидуальности предполагает всесторонне развитие всех сущностных сил, когда все члены общества, «занимаясь экономической, политической или духовной деятельностью, являются не механическими исполнителями, но поистине творческими деятелями, свободно ищущими пути и формы своей самореализации…» [Кайдалов В.А., 1992, с. 70].

К. Марксом в «Экономических рукописях 1857–1859 годов» и в «Капитале» были выделены три крупные ступени в развитии труда — ручной, машинный, автоматизированный — и соответствующие им экономические отношения. Ручному труду, связанному с присвоением относительно простых сил природы, соответствуют отношения личной зависимости; машинному — становление которого относится к периоду, когда человек ставит себе на службу сложные силы природы: физические и химические, проникает в микромир — соответствуют отношения вещной зависимости человека от человека; а автоматизированному труду, связанному с еще более сложными силами природы, должны соответствовать отношения, исключающие зависимость человека в любой форме (личной и вещной) и предполагающие развитие свободной человеческой индивидуальности.  

Отношения личной зависимости соответствуют очень низкому уровню развития сущностных сил человека, его производительных сил, для этого этапа характерна сращенность целесообразной деятельности с объективными условиями труда, что способствовало тому «…что одна часть общества обращается с другой его частью просто как с неорганическим и природным условием своего собственного производства» [Маркс К., 1968, с. 478]. В таких типах общества (рабовладельческом и феодальном) развитие человеческой свободы ограничено. Однако, с одной стороны, это историческая необходимость, а с другой — прогресс свободы осуществлялся и в этих обществах. Даже в рабовладельческом обществе самые бесправные его члены — рабы имели определенную возможность улучшить свое положение, по крайней мере, в передовых хозяйствах их использовали по способностям, поэтому некоторые из них занимались даже управленческой деятельностью. Еще больше свободы было у крепостного крестьянина. Несмотря на крепостную зависимость, крестьянин развивается как относительно свободное существо, он, конечно, лично не свободен, но у него есть возможность хотя бы в рамках трудовой деятельности проявлять свободу, у него есть свой надел земли, свои орудия труда и он может самостоятельно распоряжаться частью произведенного продукта.  

Развитие сущностных сил человека, в первую очередь способности осваивать все новые более сложные силы природы, приводит к формированию машинного труда, при котором происходит разрыв объективных и субъективных условий труда и впервые в истории «человек обособляется как индивид» [Маркс К., 1968, с. 486]. Непосредственный работник, лишенный средств производства, становится собственником своей рабочей силы, особого товара, который он должен продать собственнику средств производства. Собственность на рабочую силу становится основой индивидуальной свободы человека в капиталистическом обществе. Однако, по Марксу, эта личная независимость основана на вещной зависимости. Личная независимость, это еще недостаточно развитая свобода, это свобода выбора того или иного капиталиста, которому необходимо продать свою рабочую силу, чтобы не умереть с голоду. Такую свободу легко потерять в условиях общественной стихии — конкуренции, безработицы, кризисов, исчезновения традиционных отраслей производства, кардинального изменения типа труда с совершенно новыми требованиями к подготовке рабочей силы, легко потерять в обществе, в котором главная цель капиталиста — получение прибыли, а не развитие и свобода человека. Буржуазные революции совершаются под лозунгом «Свобода, братство и равенство», капиталист уже не требует у государства закрепления чьего бы то ни было зависимого положения, ему нужна свободная рабочая сила, но как средство, орудие, инструмент, который используется для достижения определенных целей. И если достижение этих целей требует развития индивида, он развивается, но в определенных пределах. Капитал, конечно, не блокирует всякое социально-культурное развитие трудящихся, но он пытается направить это развитие в определенное русло, в каком оно не подрывает условия его господства. 

Развитие свободной человеческой индивидуальности требует иных общественных отношений, иных отношений в производстве, политической и духовной сферах, иного уровня демократизации общества. В основе отношений, исключающих личную и вещную зависимость, лежит третий исторический тип труда — определенный К. Марксом как всеобщий научный, или, если определять его с технологической точки зрения, автоматизированный труд.  

Формирование этой формы труда, которое началось с конца 70-х гг. в высокоразвитых индустриальных странах, создает условия для свободного всестороннего развития каждого человека. В современном наукоемком производстве задействована рабочая сила научно-технического типа: это работники с высоким образовательным уровнем и высокой профессиональной подготовкой, знающие научные основы производства, самостоятельно мыслящие, ответственные, с высокой степенью мобильности и свободы. Использование такой рабочей силы в производстве требует иных производственных отношений, изживания отношений иерархии. Современный собственник средств производства не может эксплуатировать работников так, как это было на этапе классического капитализма (машинный тип труда), он апеллирует к работнику как личности, индивидуальности, создает условия для раскрытия творческого потенциала работников, их организаторских способностей, поскольку вынужден передавать производственные полномочия на более низкий уровень, такими работниками нельзя командовать. В современном производстве свободное развитие творческих потенций каждого человека становится экономической необходимостью [Чернова Т.Г., 2014]. Питер Друкер пишет: «Ответственность за производительность целиком возлагается на самого работника. Работники умственного труда должны сами собой управлять (они, так сказать, сами себе менеджеры). Им необходима независимость… Непрерывная инновационная деятельность должна стать неотъемлемой частью умственной работы и включаться в производственное задание работника умственного труда; он должен отвечать за внедрение нововведений… Работнику умственного труда надо, с одной стороны, постоянно учиться, а с другой — постоянно учить… Надо, чтобы работники умственного труда хотели работать на данную организацию и предпочитали этот вариант всем прочим возможностям» [Друкер П.Ф., 2001,с. 190–191].

Изменение отношений в производстве обуславливает изменение всех других отношений в обществе и требует нового уровня демократизации общества в целом. Производительные силы научно-технического типа складываются в рамках капиталистических производственных отношений, однако производственные отношения, основой которых является частная собственность на средства производства, уже сегодня становятся тормозом развития таких производительных сил.

Природа сущностных сил человека, неуклонная тенденция к их усложнению и возрастанию определяют внутреннюю логику развития человека, его сущности, а следовательно, и его истории. Эта логика, как мы отмечали выше, заключается в том, что человек, проникая в глубинные структуры мира, поднимает самого себя на более высокую ступень развития, прокладывает дорогу к своему безграничному существованию, расширяет степень своей свободы. 

В каждую историческую эпоху человеческая сущность принимает определенную форму, которую она впоследствии перерастает. Сущность истории как объективного процесса и состоит в постоянном преодолении человечеством исторической ограниченности своей сущности [Васильева Т.С., 1996,с. 122]. С этих позиций последовательность исторических ступеней представляет собой не простую цепь изменений, а развитие собственно социальной субстанции — родовых и индивидуальных сущностных сил. Исторический процесс имеет необходимый и направленный характер, он направлен вглубь родовой и индивидуальной сущности человека.

Понимание истории как необходимого процесса не исключает человеческой свободы и ответственности, напротив, налагает на человека ответственность за развитие событий. Чрезмерная свобода, как и отказ от свободы, — это безответственность. Общество, в котором господствует абсолютная свобода, не пригодно для существования человека, свобода в таком обществе оборачивается произволом и безответственностью, поскольку в условиях исторической анархии любое действие получает право на существование. 

История есть не что иное, как деятельность людей, преследующих свои собственные цели, однако это не исключает необходимости в истории, которая предстает в виде определенным образом развитых на данном этапе сущностных сил человека, которые и будут определять масштаб возможностей развития человека и те цели, которые он будет ставить

Человек может в некотором смысле игнорировать сложившие объективные закономерности, но до определенного предела: законы общественного развития, действуя как тенденции, в то же время являются и законами ограничителями человеческого своеволия, они, как и законы природы, в конечном счете обладают принудительной силой. Если то или иное общество слишком долго игнорирует объективные тенденции, то в жизни такого общества рано или поздно проявятся кризисные явления, оно не будет стабильно, для него будет закрыт путь прогресса, по крайней мере, до того времени, пока существующие в обществе отношения, в первую очередь производственные отношения, не будут приведены в соответствие со сложившимися объективными тенденциями, а точнее, с сущностными силами самого человека, как они реализовались в данный период. Нет необходимости далеко ходить за примерами, можно вспомнить историю собственной страны. В Советском Союзе народно-хозяйственный механизм представлял сложное образование. У нас было наукоемкое производство, с использованием сложной техники и высокоразвитой рабочей силы, но в то же время еще в достаточной степени сохранялось производство, основанное на ручном труде. Общественная собственность была господствующей формой собственности, однако «в отраслях с высокоразвитой научно-технической базой и высококачественным трудом и в отраслях, основанных в значительной мере на ручном труде, она (собственность. — Т.Ч.) существенно различается» [Орлов В.В., Васильева Т.С., 1991, с. 102]. Ручному труду, по Марксу, соответствует частная собственность на средства производства. Поэтому отношения собственности должны были быть приведены в соответствие с реальным уровнем развития производительной силы человека. До определенного момента советское общество развивалось довольно быстрыми темпами, но затем темпы его развития замедлились, проявились некоторые кризисные явления, возникла необходимость в реформах. Для дальнейшего прогрессивного развития этого общества необходимо было реформировать социализм, одной из важнейших задач которого было «сочетать различные формы общественной собственности на орудия и средства производства с частной, индивидуальной, семейной, мелкогрупповой, допускать при сохранении ведущей роли общественной собственности смешанные ее формы: государственно-кооперативную, государственно-частную и др.» [Орлов В.В., Васильева Т.С., 1991, с. 102]. Однако, как известно, вместо реформирования социализма произошел переход на предшествующую ступень исторического развития — капиталистическую. В нашем обществе нет однозначной оценки реформ, многие политики, общественные деятели, ученые как внутри страны, так и за рубежом (М. Фридмен, В. Леонтьев, Дж.Ю. Стиглиц) дали негативную оценку этим преобразованиям. Известный американский социолог М. Кастельс, хорошо знающий Россию, отмечает, что экономика здесь «потерпела крушение вследствие спекулятивных маневров номенклатуры ради собственной выгоды, вследствие безответственных рекомендаций о введении абстрактной политики свободного рынка со стороны Международного валютного фонда, некоторых западных советников и политически неопытных экономистов, которые внезапно оказались на командных местах» [Кастельс М., 2000, с. 490]. 

Объективные тенденции развития современной цивилизации показывают ее движение (в лице высокоразвитых стран) в сторону постиндустриального (информационного) общества, от формирования которого в результате проведенных реформ мы в действительности отброшены. В России пока нет достаточно масштабной и эффективной поддержки наукоемкого производства, науки, образования, здравоохранения, без чего невозможен переход в постиндустриальную эпоху. По мнению М. Кастельса, перед Россией вообще встала угроза превращения в сырьевой придаток западных стран на всю обозримую перспективу. Реформы, в результате которых произошло не улучшение ситуации, а ее ухудшение, нельзя назвать позитивными. Как нам представляется, авторы-реформаторы должны нести ответственность за негативные последствия таких преобразований. Народ тоже должен нести политическую ответственность за свои действия или бездействие в политической жизни страны. «Если народ считает, что правительство постоянно его обманывает, но ничего не делает для его замены, то такой народ не заслуживает другого правительства» [Гобозов И.А., 2014, с. 20]. У значительной части людей атрофировано чувство ответственности, широко распространились потребительские настроения. «Ради возможности больше предаваться досугу… массы готовы доверить элите бремя Частной ответственности, принимая собственную пассивность как должное» [Бязрова Дж.Б., 2001, с. 85].

Объективная необходимость, являющаяся выражением сущностных сил человека, так, как они реализовались на определенном этапе, является критерием оценки свободной деятельности человека. Позитивной является та свободная деятельность человека, которая в существенной мере соответствует его «природе» и способствует социальному прогрессу. И, соответственно, негативной является свободная деятельность человека, которая противоречит объективному ходу истории, общественной потребности. Поэтому «свобода состоит не просто в возможности принимать решения о том, как действовать, а в принятии решений на основе знания своих сил и объективной необходимости, а тем самым и будущих последствий выбранного образа действий» [Семенов Ю.И., 2002, с. 96]. Свобода сопряжена с ответственностью.

Список литературы

Барг О.А. Живое в едином мировом процессе. Пермь, 1993. 227 с.

Бязрова Дж.Б. Прогресс. Человек. Свобода // Философия и общество. 2001. № 1(22). С. 76–86.

Васильева Т.С. Сущность и смысл истории. Пермь, 1996. 135 с.

Гобозов И.А. Свобода: Иллюзия и действительность // Философия и общество. 2014. № 3(75). С. 5–20.

Друкер П.Ф. Задачи менеджмента в XXIвеке. М.: Вильямс, 2001. 272 с.

Кайдалов В.А. Деятельность, творчество, культура // Новые идеи в философии. Пермь: Изд-во Перм. ун-та, 1992. Вып. 1. С. 66–70.

Кастельс М. Информационная эпоха: экономика, общество и культура. М.: ГУ-ВШЭ, 2000. 607 с.

Маркс К. Экономические рукописи 1857–1859 годов // Маркс К., Энгельс Ф. Соч.: в 50 т. 2-е изд. М.: Политиздат, 1968. Т. 46, ч. 1. 560 с.

Орлов В.В. Человек, мир, мировоззрение. М.: Молодая гвардия, 1985. 220 с.

Орлов В.В., Васильева Т.С. Труд и социализм. Пермь, 1991. 204 с.

Семенов Ю.И. Диалектический материализм: его место в истории философской мысли и современное значение // Философия и общество. 2002. № 3(28). С. 74–102.

Урманцев Н.М. Свобода общества и человека: аспекты самоорганизации // Философия и общество. 2007. № 4(48). С. 68–82.

Чанышев А.Н. Курс лекций по древней философии. М.: Высш. школа, 1981. 374 с.

Чернова Т.Г. О соотношении свободы и необходимости // Вестник Пермского университета. Философия. Психология. Социология. 2014. № 2(18). С. 20–24.

Энгельс Ф.Анти-Дюринг // Маркс К., Энгельс Ф. Соч.: в 50 т. 2-е изд. М.: Политиздат, 1961. Т. 20. С. 1–338.

Получено 19.01.2018

Просьба ссылаться на эту статью в русскоязычных источниках следующим образом:

Чернова Т.Г. Свобода и ответственность как сущностные силы человека// Вестник Пермского университета. Философия. Психология. Социология. 2018. Вып. 1. С. 45–52. DOI: 10.17072/2078-7898/2018-1-45-52

Человеческая свобода | Первое Борисовское благочиние Борисовская епархия Белорусская Православная Церковь

Свобода — самая неоспоримая общечеловеческая ценность.

Свобода — это универсальны принцип Вселенной как Божьего Творения частью которой является свободная воля человека.

Свобода есть моральная категория. Её отражение в конкретных ценностях зависит от морали и уровня культуры общества. Свобода также категория объективная. Относительный подход ошибочный и приводит к уничтожению свободы. В философско-религиозном смысле свобода — это возможность вечного развития к идеалу т.е к Богоподобию.

Для христианина свобода позволяет человеку, при правильном выборе, найти свой уникальный путь воссоединения с Богом в любви в качестве подлинной, самостоятельной и глубокой личности.

Cвобода Божия побуждает каждого человека постоянно помнить о своей личной ответственности и своей обязанности использовать свою свободу правильно. Ошибки, то есть грехи, неминуемо ведут к потере свободы и самой своей души.
Милосердный Бог никогда не заставляет человека нести ответственность за то, чего он не мог совершить, поскольку это вне его человеческих возможностей. Бог не требует невозможного: «…верен Бог, Который не попустит вам быть искушаемыми сверх сил, но при искушении даст и облегчение, так чтобы вы могли перенести. » (1 Кор. 10.13).

Свобода — возможность делать добро. Если такой возможности нет —мы говорим, что нет свободы. Если свобода используется во зло она перерастает в несвободу и тогда человек или превращается в раба своих страстей, злых мыслей и поведения или теряет свою свободу буквально в физическом смысле.

Лучшая свобода для человека — это свобода выбирать добро из добра и зла, свобода следовать любви.

При этом именно добро, любовь являются важнейшими ценностями, для достижения которых нам и нужна свобода, но как инструмент, как ресурс, а не как самоцель

Свобода — это возможность достигнуть той или иной цели. Если ставим правильную цель — свобода нам во благо, если ложную — во вред.

Свобода — не самоцель, а лишь возможность достичь цели.

Возможность выбирать и реализовывать выбор означает свободу. Из двух возможных направлений, к Богу или к себе, я выбираю один вариант, и иду по выбранному пути. Если я не верю в Бога, вместо двух направлений у меня остается единственный вариант. Если вариант только один, это не выбор. Выбор — это, как минимум, наличие двух вариантов. Поэтому без Бога нет выбора. Вне выбора нет свободы. Свобода существует только в момент выбора. Человека делает свободным именно это мгновение выбора. Вся жизнь свободной личности состоит из бесконечных мгновений выбора. Даже потом, когда выбор совершен, у верующего, помимо относительной свободы в рамках заданного направления, есть свобода остаться в этом направлении или не остаться, т.е. он каждую секунду выбирает волю Бога, имея свободу в любой момент выбрать свои желания, т.е. совершить грех. Постоянно выбирая Бога, он всю жизнь свободен и одновременно раб Божий, т.е. свободный раб. Неверующий — просто раб, безальтернативный раб, поскольку у него нет варианта выбора, ему не из чего выбирать.

Одной из целей может быть внутренняя свобода. Внутренняя свобода — это такое состояние человека, в котором он при любых обстоятельствах свободен выбирать то, от чего ему хорошо.

Именно внутренняя свобода — настоящая свобода. Обладая внутренней свободой, можно быть свободным в любом обществе (государстве) и даже в тюрьме. Свобода как юридическое право не делает нас свободными, пока мы не свободны внутри себя.
Нашу внутреннюю свободу стесняют не другие люди, не государство, не традиции. Нашу внутреннюю свободу стесняют наши зависимости, наши страсти и страхи.

Наиболее очевидна несвобода в случае присутствия в человеке сильных страстей — зависимостей, ограничивающих нашу свободу.

Синоним слова «страсть» — пристрастие, привычка, сильное навязчивое желание. В русском языке слово «страсть» имеет и другое значение — страдание. И это не случайно: любая страсть не только ограничивает свободу, но и мучает.

Допустим, страсть к деньгам, к обогащению. Богатый человек может быть внутренне свободным. Но человек, пристрастный к деньгам, богат он или беден, свободным быть не может. Он страдает не только от недостатка денег. Он страдает от самой возможности потерять деньги, и ограничивает свою свободу, чтобы их сохранить.

Свободен ли завистливый человек? Естественно нет. Зависть к другим постоянно гнетёт человека, не даёт ему покоя и умиротворения.

Свободен ли тот, кто болен страстью тщеславия? Нет. Тщеславному не позволено испытать радости от доброго дела. Он делает все только ради тщеславия, а тщеславие и добро не совместимы. Тщеславный не свободен ибо он обязан делать все так, чтобы нравиться другим.

Может быть, наша «любимая» страсть — любовная, оставляет нас на свободе? Увы, любовная страсть — не любовь. Это любовная зависимость. Она заставляет нас быть с человеком, которого мы на самом деле не любим, мучить его и себя. Свободой здесь и не пахнет.

Свобода возрастает по мере освобождения от страстей. Противоположны страстям добродетели. Вершина добродетелей является любовь. Чем больше у человека добродетелей, тем больше любви.

Любовь — это мир в отношениях с людьми, это мир в отношениях человека с Богом, это единственная жертва, которая делает человека героем, которая оправдывает страдания и гибель человека. И стремление к свободе, к освобождению от чего-либо также может быть оправдано только любовью и ничем другим. Любовь ломает барьер, который существует в мире человека — отделенность человеческих душ друг от друга и от Бога. Совершенная любовь полностью разрушает этот барьер, разрушает замкнутость людских мирков, в которых существуют и страдают от одиночества люди. Утверждая верховенство любви («Возлюбленные!… всякий любящий рожден от Бога… Кто не любит, тот не познал Бога, потому что Бог есть любовь» 1 Ин. 4.7,8), мы утверждаем и свободу личности.

Свобода связана с мировоззрением и моральной ориентацией человека. Некоторые люди, сражающиеся за свободу на самом деле имеют во внимании имеют только свои эгоистические субъективные интересы.

В социальном цивилизованном обществе свобода есть категория выбора и не является наивысшей и абсолютной ценностью. Наивысшей ценностью является Бог, жизнь человека, жизнь народа. Там где свобода вступает в конфликт с этими ценностями там делается выбор. И возникает некая странность и теперь зло сражается за свободу злу Глубинная сущность конфликта борьбы за свободу проявляется в вопросе может ли быть свобода всего. Общая практика развития человечества показывает и доказывает, что в обществе не должно быть свободы злу ибо где преобладает зло заканчивается духовное развитие человека и он бесконечно удаляется от своего Творца.

Нельзя ожидать любви от человека, если он не свободен. Насилием (принуждением) можно добиться только угодничества (но не послушания, поскольку это плод любви и подразумевает добровольность), лицемерия и, конечно же, гнева. Принуждение (в том числе и психологическое) не способно вызвать ответной любви.

Для появления истинной и полноценной любви необходимо осознание свободы: позволения любить или не любить. Божья любовь к нам является проявлением Его свободы, а жертва Иисуса — абсолютно добровольна ( «Он истязуем был, но страдал добровольно» Ис.53.7). Его благодать это также проявление суверенной Божьей свободы. И мы свободны в своём выборе любить и следовать Богу.

А.Соколовский

Индекс свободы по странам 2023

Параметры карты

Цветовая схема:

СинийФиолетовый КрасныйВиридиЖелтый ЗеленыйЖелтый Зеленый СинийЖелтый Оранжевый Красный

Оценка свободы человека

Наведите указатель мыши на кнопкуНажмите на плитку для получения подробной информации.

Человеческая свобода – это ценное по своей сути социальное понятие, признающее достоинство личности. Человеческая свобода позволяет и уполномочивает людей делать все, что им заблагорассудится, без ограничений или наказаний, если это не ущемляет свободу другого человека. Человеческая свобода играет огромную роль в человеческом прогрессе.

Индекс свободы человека и его назначение

Индекс свободы человека — это ежегодный отчет, в котором оценивается состояние свободы человека в 165 странах и территориях по всему миру, представляющих 98,1 процента населения по состоянию на 2021 год. широко всеобъемлющая мера, которая охватывает как личную, так и экономическую свободу, а затем объединяет их в единую ценность, называемую просто «человеческая свобода». Индекс свободы человека публикуется совместно Институтом Катона, Институтом Фрейзера и Институтом либералов при Фонде свободы Фридриха Науманна. Страны с самыми высокими показателями индекса свободы человека широко считаются одними из (самых свободных стран мира).

Отчет об индексе свободы человека за 2021 год является наиболее полным эмпирическим показателем свободы из когда-либо созданных. В нем сравниваются и объединяются 82 различных показателя для количественной оценки степени свободы в 165 странах и территориях в течение 2019 года, самого последнего года, по которому имеется достаточно данных. Каждый из 82 рассмотренных показателей относится к одной из 12 метакатегорий.

12 категорий индекса свободы человека:

• Верховенство закона
• Охрана и безопасность
• Механизм
• Религия
• Ассоциация, собрание и гражданское общество
• Выражение и информация
• Личность и отношения
• Размер правительства
• Правовая система и права собственности
• Доступ к надежным деньгам
• Свобода международной торговли
• Постановление

Индекс свободы человека присваивает каждой стране балл от 0 до 10, где 10 баллов представляют наибольшую свободу, а 0 — полное отсутствие свободы по каждому из 82 показателей. Эти баллы тщательно взвешиваются и объединяются, чтобы определить значения личной свободы и экономической свободы, затем эти два значения усредняются, чтобы определить окончательный балл индекса свободы человека в каждой стране.

Сравнение личной свободы и экономической свободы

Личная свобода и экономическая свобода состоят из двух наборов различных, но тесно взаимосвязанных показателей. Личная свобода включает в себя такие показатели, как справедливость законов, личная безопасность, свобода передвижения и собраний, свобода религии, свобода баллотироваться на политические посты, свобода прессы, свобода слова и самовыражения, а также свобода заниматься однополыми отношениями. отношения или получить развод.

Для сравнения, экономическая свобода учитывает такие показатели, как размер правительства и степень его властности, налоги и процентные ставки, беспристрастность судов и целостность правовой системы, свобода участия в финансовых рынках и/или торговле на международном уровне минимальная заработная плата, стоимость открытия бизнеса, наличие или отсутствие призыва (обязательная государственная работа) и общая свобода финансового процветания без вмешательства правительства или экономической власти.

Топ-10 стран с самыми высокими индексами свободы человека (2021 г.):

1. Швейцария — 9,11
2. Новая Зеландия — 9.01
3. Дания — 8,98
4. Эстония — 8,91
5. Ирландия — 8,90
6. Канада — 8,85
7. Финляндия — 8,85
8. Австралия — 8,84
9. Швеция — 8,83
10. Люксембург — 8,80

В Индексе свободы человека за 2021 год средний балл свободы человека составил 7,12. По сравнению с уровнем 2008 года общая свобода во включенных странах уменьшилась на 0,01. В докладе отмечается тесная связь между свободой человека и демократией. Регионами с самым высоким уровнем свободы являются Северная Америка, Западная Европа и Восточная Азия. Самый низкий уровень свободы на Ближнем Востоке и в Северной Африке, Африке к югу от Сахары и Южной Азии. Женщины особенно незащищены в этих регионах, где свободы, характерные для женщин, с большей вероятностью будут подавляться.

Топ-10 стран с самыми низкими индексами свободы человека (2021 г.

):

1. Сирия — 3,66
2. Венесуэла — 4.03
3. Йемен — 4.08
4. Судан — 4,48
5. Египет — 4,49
6. Иран — 4,53
7. Сомали — 4,93
8. Бурунди — 5,02 (ничья)
9. Ирак — 5,02 (ничья)
10. Ливия — 5.05

Квартиль свободы человека

Индекс свободы человека далее группирует каждую страну в один из четырех квартилей, где первый квартиль соответствует самой свободной, а четвертая квартиль — наименее свободной. Согласно данным, проанализированным для отчета за 2021 год, только 14,6 процента людей живут в первом квартиле, который предлагает наибольшую личную, экономическую и человеческую свободу. И наоборот, целых 40,3 процента живут в четвертом квартиле, где самая низкая степень личной, экономической и человеческой свободы. Более того, у тех, кто живет в первом квартиле, доход на душу населения составляет 48 748 долларов. Это весьма выгодно по сравнению с гораздо более низкой ценой в 11 259 долларов. средний доход в четвертом квартиле.

Индекс свободы по стране 2023

Индекс свободы по стране 2023

Индекс свободы по стране 2023

1. Индекс свободы человека 2021 — Институт Cato
2. .

   Источники

   Свобода человека: адекватно ли ваше определение?

   ПРОЧИТАЙТЕ ПОЗЖЕ — ПОЛУЧИТЕ ЭТУ СТАТЬЮ В ФОРМАТЕ PDF >> НАЖМИТЕ ЗДЕСЬ

   Один из важнейших принципов естественного права связан с определением свободы человека. То, как мы используем нашу свободную волю, в конечном итоге определяет, каким человеком мы станем. Поэтому нам нужно быть очень осторожными в том, как мы определяем этот атрибут человеческой природы. Естественный закон определяет человеческие качества в соответствии с законами разума, применяемыми к человеческой природе, а также направляет нас использовать нашу свободу в соответствии с нашей природой и судьбой. Одна вещь, которую нам нужно понять в поисках ясности, это то, что существуют разные способы определения вещей. Например, мы можем определить вещи  онтологически . Это причудливый философский термин, означающий, что мы описываем что-то таким, какое оно есть по своей природе. Онтологическое определение — это самый простой способ определения чего-либо. Но мы также можем определить что-то телеологически. Это еще один модный философский термин. Это означает определение конечной цели вещи. Почему что-то существует? Какой цели это служит? Когда мы рассматриваем понимание человеческой природы, важно использовать оба этих определения.

   Онтологическое определение свободы человека

   Проще говоря, свобода — это функция воли, которая дает возможность разумным существам (людям, ангелам и т. д.) выбирать свои действия. Свобода позволяет нам

   • действовать вопреки нашим инстинктам, эмоциям и желаниям
   • Контроль наших эмоций и желаний
   • Выберите среди различных потенциальных товаров
   • Выбор между физическими и духовными благами
   • Выбираем кем мы хотим стать

   Культурное определение

   В нашей культуре существует сильное движение за то, чтобы оставить определение свободы там — рассматривать свободу как способность (и право) выбирать делать все, что мы хотим. Жить под этим определением свободы поначалу кажется весело и легко. Мы можем делать то, что хотим, и никто другой не имеет права говорить нам, правильный или неправильный наш выбор. Ведь только мы по-настоящему знаем, что для нас действительно хорошо. Однако, как бы забавно это ни звучало, в конце концов, это определение свободы неприемлемо. Что происходит, когда выбор, который я хочу сделать для себя, мешает выбору, который вы делаете для себя? Что происходит, когда мы думаем, что такие вещи, как прием наркотиков, полезны для нас, когда они объективно разрушают нашу жизнь? Что происходит, когда кто-то выбирает путь, который вредит другим людям? Для ответа на эти вопросы часто используется временное решение, которое заключается в том, чтобы определить свободу как «способность делать все, что вы хотите, пока это не причиняет вреда кому-то еще».

   С этим простым определением свободы связана более глубокая проблема. Хотя в нем содержится истина, это не полное определение. Человеческий разум (и, следовательно, естественный закон) требует большей строгости в определении таких важных понятий, как свобода. Один из самых важных вопросов, который нужно задать себе, когда мы пытаемся дать определение чему-либо: «Какова цель этой вещи?»

   Цель свободы (телеологическое определение)

   Итак, какую роль играет свобода в человеческой природе? Какова его цель? Что ж, вполне логично, что если мы собираемся выбирать среди возможных благ, целью будет выбрать те блага, которые отвечают другим целям естественного закона — делают нас более человечными, выбирают и защищают подлинное человеческое добро, сохраняют верность нашему физическому состоянию. и духовной природы, и обогащая человеческое общество.

   Чтобы свободная воля человека выполняла свое предназначение, нам нужна не только способность выбирать, но и способность выбирать то, что может принести нам как человеческим существам наибольшую пользу. Проще говоря, истинная свобода человека — это возможность выбирать наилучшее из возможных благ .

   Глазами веры мы признаем, что Бог дал нам дар свободы воли, в конечном счете, чтобы мы выбрали Его в отношениях любви.