Соотношение понятий «ментальность» и «менталитет»
1.07.2019
Проблема соотношения понятий «ментальность» и «менталитет» на сегодняшний день не имеет однозначного решения. Одни исследователи считают данные понятия синонимами (И.К. Пантин, А.П. Огурцов и др., авторы словаря «Культурология. ХХ век. Словарь»). Они, в частности, отмечают:
«Ментальность, менталитет — общая духовная настроенность, относительно целостная совокупность мыслей, верований, навыков духа, которая создает картину мира и скрепляет единство культурной традиции или какого-либо сообщества».
Другие (в частности, А.В. Мурунова) считают, что это понятия различные, но они находятся в неразрывной взаимосвязи, оказывают постоянное воздействие друг на друга, модифицируются, изменяются, сохраняя, однако, архетипические, инвариантные и вариативные, изменчивые, психические и социокультурные элементы. По её мнению, ментальность — это не синоним менталитета, а, скорее, один из содержательных элементов, структурирующих его.
Таким образом, подводит итог автор, ментальность недостаточно рассматривать только как производное от менталитета или как его синоним. Ментальность первична и является более древним исходным образованием, на её основе гибкие вариативные элементы сознания дифференцируются в различные виды менталитета, закрепляясь в жестких инвариантных структурах. Ментальность нельзя рассматривать вне связи с её носителем, она функциональна и проявляется в процессе деятельности наряду с психикой, сознанием и мышлением; менталитет же как результат действия ментальности подобен идеальному, духовной культуре, освобожденным от своих материальных носителей.Если попытаться обобщить представления о соотношении понятий «ментальность» и «менталитет», то можно представить их в виде табл. 1.1.
Иной точки зрения придерживаются Е.А. Ануфриев и Л.В. Лесная, которые, анализируя вопрос о соотношении понятий «ментальность» и «менталитет», приходят к выводу, что «в отличие от менталитета под ментальностью следует понимать частичное, аспектное проявление менталитета не столько в умонастроении субъекта, сколько в его деятельности, связанной или вытекающей из менталитета».
Авторы одного из современных учебников по культурологии Ю.Н. Солонин и М.С. Каган разводят понятия «ментальность» и «менталитет» по «количественным показателям». Они считают, что термин «менталитет» предпочтительнее использовать в том случае, когда речь идет об обществе и социальной группе, а слово «ментальность» чаще используют тогда, когда имеются в виду отдельные люди, личности, т. е. говорят о менталитете общества и ментальности индивида.
Ключевые слова: Традиции, Архетип
Источник: Русский культурный архетип: факторы формирования и философские доминанты: учебное пособие / Н.П. Монина. — Омск: Изд-во Ом. гос. ун-та, 2011. — 196 с.
| Материалы по теме |
|---|
Уровни ментальности Русский культурный архетип: факторы формирования и философские доминанты: учебное пособие /… |
Национальный характер Русский культурный архетип: факторы формирования и философские доминанты: учебное пособие /. |
Менталитет Русский культурный архетип: факторы формирования и философские доминанты: учебное пособие /… |
Архетип по Юнгу Немов Р.С., Психология. В 2 частях |
Архетип: история возникновения и сущность понятия Русский культурный архетип: факторы формирования и философские доминанты: учебное пособие /… |
Понятие «культурный архетип» в современной культурологии Русский культурный архетип: факторы формирования и философские доминанты: учебное пособие /… |
Климатические условия складывания русского культурного архетипа Русский культурный архетип: факторы формирования и философские доминанты: учебное пособие /… |
Православие и русский культурный архетип Русский культурный архетип: факторы формирования и философские доминанты: учебное пособие /. |
..МЕНТАЛЬНОСТИ (МЕНТАЛИТЕТ) | Энциклопедия Кругосвет
Содержание статьи- История появления термина.
- История ментальностей (менталитета)
- Предмет истории
- Цель
- Методы изучения
- Уровни изучения
МЕНТАЛЬНОСТИ (МЕНТАЛИТЕТ) – (от лат. mens, mentis – ум, мышление, рассудительность, образ мыслей, душевный склад) – совокупность социально-психологических установок, автоматизмов и привычек сознания, формирующих способы видения мира и представления людей, принадлежащих к той или иной социально-культурной общности. Как любой социальный феномен, ментальности исторически изменчивы, но изменения в них происходят очень медленно.
Социальный психолог видит в ментальностях (менталитете) взаимосвязанные психологические реакции, представления и качества, несущие в себе остатки опыта предыдущих поколений, «самопонимание групп» (Ю.Митке) как синтез сознания и коллективного бессознательного.
Социальный историк считает ментальностями обобщенный способ восприятия мира, манеру чувствовать и думать, характерную для людей определенной эпохи.
Социолингвист считает ментальностью семантическую матрицу, предопределяющую смысловые реакции культурных субъектов. С точки зрения лингвистики, в изучении ментальностей важно подчеркивать роль языка, моделирующую сознание.
Общей характерной чертой ментальностей – в отличие от доктрин и идеологических конструкций, представляющих собой законченные и продуманные системы, – является их открытость, незавершенность, континуальность, диффузная природа, «разлитость» в культуре и обыденном сознании. Ментальности выражают не столько индивидуальные установки каждого из людей, сколько внеличную сторону общественного сознания. Субъектом ментальностей является не индивид, а социум. Они проявляются в словесном языке (вербальной культуре общества) и языке жестов, в поведении, обычаях, традициях и верованиях.
Понятие ментального позволяет соединить аналитическое мышление, развитые формы сознания с полуосознанными культурными шифрами.
Ментальное связывает многочисленные оппозиции – природного и культурного, эмоционального и рассудочного, иррационального и рационального, индивидуального и общественного. Особенно продуктивно понятие ментальностей используется для анализа архаических структур и давно ушедшего времени с характерными для него формами мифологического мировосприятия.
В современном гуманитарном знании понятие ментальностей приобрело расширительный смысл и употребляется не только для обозначения тех или иных культурных стереотипов, типичных для больших социальных групп или характеристики духовной настроенности всего общества, но и для толкования образа мыслей, верований, «навыков духа» небольшой группы людей.
Большинство представителей отечественной гуманитарной науки склонны употреблять дефиниции «ментальностей» и «менталитета» как синонимичные, хотя в целом их синонимичное или раздельное использование не устоялось. Социолингвисты представляют эти два термина как несовпадающие. С их точки зрения, понятие «ментальность» должно пониматься как «базовая характеристика системы психологической репрезентации опыта в сознании людей исторически определенной лингвокультурной общности, фиксирующая функционально-динамические аспекты этого опыта», тогда как более употребительное слово «менталитет» обозначает содержательные его стороны.
Некоторые из ученых, не склонных ставить знак равенства между понятиями «ментальностей» и «менталитета», считают, что последний имеет более общее, в известном смысле – общечеловеческое значение («менталитет средневековья»), а термин «ментальности» соотносим с понятиями «мышление» или «чувство» (напр., французская или русская ментальность, ментальность дворянина, ментальность личности и т.д.) (Л.Н.Пушкарев). Наконец, еще одна точка зрения сводится к рассмотрению разных ментальностей (религиозной, этической и т.д.) как частей менталитета (М.М.Громыко).
История появления термина.
Термин «ментальности» использовался еще в XIX в. американским философом и поэтом Р.Эмерсоном (1803–1882), пытавшимся связать воедино метафизические и психологические проблемы общественных настроений. Понятие «коллективных ментальностей» использовалось также французским политиком и историком А. де Токвилем, автором книги Демократия в Америке (1835), стремившемся отыскать первопричины предрассудков, привычек и пристрастий, распространенных в описываемом им американском обществе.
В научный оборот термин «ментальности» был введен французским этнологом и социо-антропологом Л.Леви-Брюлем (1857–1939), изучавшим дологическое мышление и «коллективные представления» (или «ментальности») так наз. «примитивных народов». Характерной чертой ментальностей Л.Леви-Брюль считал необъяснимость с помощью обычной логики и здравого смысла, «мистичность» (подчеркиваемую также «отцом социологии» Э.Дюркгеймом), сопричастность всех ко всеобщим верованиям или заблуждениям (т. наз. «закон сопричастия», loi de participation). Он первым подчеркнул сложность попыток постичь коллективную жизнь бесписьменных народов, исходя из современных понятий.
Философское понимание понятия «ментельностей» связывают с именем немецкого мыслителя-неокантианца Э.Кассирера (1874–1945). Он вкладывал в понятие «менталитета» примерно то же содержание, что и Л.Леви-Брюль, подчеркивая, что виды менталитетов можно систематизировать по способам восприятия окружающего мира, в особенности, как он полагал, природы.
Психоаналитическая и социопсихологическая исследовательская традиция, в рамках которой родилась психоистория, склонна была представлять ментальности аналогом и синонимом «социального характера». Социолог-неофрейдист Э.Фромм (1900–1980) в работе Бегство от свободы (1941) употреблял понятие «социального характера», считая его синонимичным понятию коллективных представлений или ментальностей. Французский психолог Г.Бутуль полагал, что ментальности – как совокупность идей и интеллектуальных установок – находится между человеком и воспринимаемым им миром «как призма» (Ментальности, 1952).
В середине и второй половине 20 в. понятие ментальностей активно использовалось в философских системах феноменологов и структуралистов, введших в языковую норму термин «эпистема» (система познания и умственная картина мира), близкого по содержанию к понятию «ментальностей».
Основы социально-исторического рассмотрения ментальностей заложены французской исторической школой.
Именно она заставила начать скрупулезную разработку истории понятий, формирующих жизнь людей в обществе и доказывая, что их изменчивое содержание составляет неотделимую часть культуры.
Согласно видению перспектив воссоздания ушедших столетий «новой исторической наукой», один из ее основателей, Л.Февр, полагал, что историку по силам не столько реконструкция объективного мира (раз и навсегда ушедшего!), сколько воссоздание миропредставления и умонастроений (ментальностей) людей изучаемой им эпохи, т.е. их субъективных оценок мира со всеми важными для них реальностями, включая богов, демонов и пр. Л.Февр, основавший вместе с М.Блоком школу «Анналов», усматривал в коллективных ментальностях не столько биологические, сколько социальные основания, природу и детерминанты. Видя в них процессы «вторичной перекодировки» картины мира с помощью знаковых систем, Л.Февр и М.Блок первыми показали возможности расшифровки этих семиотических воплощений: «Историк должен стремиться к тому, чтобы обнаружить те мыслительные процедуры, способы мировосприятия, привычки сознания, которые были присущи людям данной эпохи и о которых эти люди могли и не отдавать себе ясного отчета, применяя их как бы „автоматически», не рассуждая о них, а потому и не подвергая их критике», – отмечал М.
Блок в одной из своих работ.
Таким образом, французские историки, стоявшие у истоков изучения «истории ментальностей» как самостоятельного направления, поместили «ментальное» между осознанным, очевидно структурированным, отрефлексированным (то есть формами общественного сознания – религией, идеологией, моралью, эстетикой и т.д.) и неосознаваемым (бессознательным) в коллективной, а отчасти – и в идивидуальной психике людей. Важнейшей, конструирующей ментальности, сферой является «сфера представлений о человеке» (Р.Шпрандель).
История ментальностей (менталитета)
История ментальностей (менталитета) – область изучения прошлого, неотъемлемая часть «новой социальной истории» как истории социально-культурной. Оформилась в самостоятельное направление в 1960-е вначале в западном, а затем во всем европейском гуманитарном знании в рамках так. наз. «историко-антропологического поворота» – интереса к человеку, его представлениям и образу жизни. Упрочение позиций истории ментальностей именно в десятилетие «ниспровержения основ» и вызревания студенческой революции 1968 (движения «новых левых») связано с попытками переориентировать науки о прошлом с «истории героев» (правителей, мыслителей, пролководцев, дипломатов) на «историю рядовых людей».
В центр научных трудов были поставлены воззрения народа, эмоции и мысли обычных, в том числе – «простых людей», анализ движущих механизмов их социального поведения (Э.Леруа Лядюри во Франции, Х.Медик, А.Людтке в Германии).
Вслед за Л.Февром и М.Блоком, их продолжатели, сгруппировавшиеся вокруг журнала «Анналы», заставили потесниться «историю высказываний» философов и политиков, правителей и военоначальников, выдвинув на первый план «историю потаенных мыслительных структур», присущих всем или большинству членов общества, анализ идей, не контролируемых их носителями и действующих помимо их воли и намерений.
Помимо социальной психологии, сильный импульс рождению истории ментальностей дала структурная антропология, позволившая представить общество как всеобъемлющую систему отношений «от подвала до чердака» (М.Вовель). Увидев в реконструкции «ментального» элемент воссоздания истории в ее целостности, младший современник Л.Февра и М.Блока Ф.Бродель, предложил анализировать два уровня «структур» в жизни любого общества: структуры жизни материальной и нематериальной, охватывающей человеческую психологию и каждодневные практики.
Второй уровень был назван им «структурами повседневности». Именно в них, полагал Ф.Бродель, формировались ценности и символы веры человека определенной эпохи, поэтому понять мотивы поведения людей, семиотические воплощения их картины мира (образы, представления, привычки, ощущения, предугадывания и т.д.) – значит понять саму эпоху, само время, разобраться во взаимодействии разных сторон жизни общества, от бытовых деталей до политических пристрастий, от первейших материальных интересов до аналитической работы человеческого ума.
Одновременно с появлением первых исследований по «истории ментальностей» во Франции, в России шло развитие т.наз. «школы семиотики» – науки о знаковых системах или тартусской школы (Ю.М.Лотман, Вяч.Вс.Иванов, Б.А.Успенский, В.Н.Топоров). Выросшая из лингвистики и начавшая экспансию в иные гуманитарные науки, в том числе и истории, эта школа позволила сформироваться новым подходам к исследованию прошлого, всех сфер человеческой деятельности, которые последователи этой школы предложили рассматривать как тексты и знаки, подлежащие расшифровке.
Еще одно российское направление в исследовании ментальных процессов было намечено вышедшими в то же время (1960-е) работами М.М.Бахтина, показавшего перспективность изучения потаенных пластов общественного сознания, тесно связанных с повседневной жизнью людей (напр., «карнавальной смеховой культуры», характерной для сердневековья) и игнорировавшихся предшествующей наукой.
Идейное объединение Школы семиотики, направления М.М.Бахтина в литературоведении и наработок историков ментальностей (во Франции и, десятилетием позже, в Германии) могли бы стать прорывом в новом понимании исторической реальности. Однако «железный занавес» между СССР и Западом, жесткие идеологические и политические барьеры, отделившие российских гуманитариев от новых тенденций развития мировой науки, помешали объединению и обрекли историков в СССР на отставание, которое они пытаются преодолеть лишь в последнее десятилетие.
Предмет истории
ментальностей – реконструкция способов поведения, выражения и умолчания, которые передают общественное миропонимание и мирочувствование; способы и содержание мышления; представления и образы, мифы и ценности, признаваемые отдельными группами или обществом в целом.
В отличие от истории повседневности, которую интересует, помимо «времени стабильности», еще и «краткое», «нервное» время конкретных событий, а также в отличие от психологии, также сосредотачивающией свое внимание на легко изменчивых состояниях психики, – история ментальностей ставит в центр исследовательского внимания изучение всего постоянного (социально-психологических констант), медленных, подспудных изменений, растянутых во времени очень большой протяженности (la longue durée). Историков ментальностей интересуют в общем спектре социальных времен «времена большой длительности» как консервирующие самое типичное в психологии и поведении, то, что заложено в сознание людей их воспитанием, культурой, языком, религией и делает заметными изменения лишь при рассмотрении больших хронологических отрезков истории.
Круг тем и проблем «историка ментальностей» – это восприятие географической среды, отношения к природе, пространства и времени в самом широком смысле, позволяющее понять восприятие людьми того времени самой истории – ее поступательного развития или ее «круговой» повторяемости, регресса, статики, движения.
Он включает также весь спектр проблем, связаных с системой верований, отношениями мира земного и мира потустороннего, восприятием и переживанием смерти, разграничением естественного и сверхествественного, духовного и материального. В некоторых аспектах историки ментальностей близки специалистам по истории повседневности – когда изучают установки людей, касающиеся восприятия труда в доме и вне дома, брака, сексуальной культуры, воспитания детей и отношения к ним, гендерных стереотипов, болезней, уродств, инвалидности, старости, семьи, когда исследуют ориентацию на новое или на традиционное. Через историю ментальностей в «новую социальную историю» вернулось изучение права, которое Ж.Ле Гофф называл «пугалом историка» – но это не традиционное описание норм и предписаний, а реконструкция их восприятия рядовыми людьми в праве писаном и обычном, воссоздание правосознания определенной эпохи. В центре внимания историка ментальностей всегда присутствуют и социально-политические аспекты духовной жизни и коллективных умонастроений людей – их оценка общества и его составляющих, понимание соотношения целого и отдельного, индивидуального и общественного, степени самостоятельности личности в социуме или включенности, зависимости от него, отношение к труду, собственности, бедности и богатству, власти, господству и подчинению, понимание свободы, воли, доступ к хранению и распространению информации.
Цель
историка повседневности – изучение картины мира людей с точки зрения их собственного восприятия. Однако современному историку приходится использовать для этого сложившийся к настоящему времени понятийный аппарат, теоретические схемы и модели и постоянно сопоставлять различия в содержании устоявшихся и лишь кажущихся неизменными понятий. Постоянное сопоставление «внешней» точки зрения, обусловленной современной системой знаний, – с «внутренней», присущей людям изучаемой эпохи, создает ситуацию нового видения истории, т. наз. «стереоскопического видения» (А.Я.Гуревич). Это позволяет сохранять принцип историзма и избегать переноса в изучаемую эпоху современных представлений.
К источникам, отразившим потаенные мыслительные структуры и комплексы коллективных представлений (неосознанных, неотрефлексированных) – можно отнести «все, созданное человеком и сохранившее в себе духовную сущность своего творца» (П.Динцельбахер). Поэтому практически все виды и типы источников, как письменных, так и фольклорных, этнографических, археологических, нумизматических и т.
п. могут быть привлечены к исследованию. Однако большее значение имеют материалы личного происхождения – завещания, дневники, письма, мемуары, автобиографии, художественные произведения, отобразившие миросозерцание своих авторов. Для исследователей ментальностей недавнего прошлого огромное значение имеет «устная история» (оформившаяся в отдельное направление также в 1960-е) – интервью всех видов (нарративных, полуструктурированных, биографических, лейтмотивных, фокусированных и проч.). «Устные истории», собранные историком ментальностей, из обычной в традиционном исследовании коллекции фактов, превращаются в новый вид эмпирического материала, структурированный по темам и хронологии т. наз. «вторичный источник».
Методы изучения
ментальностей очень разнообразны. Поскольку ментальности – это «нечто невыразимое, что нельзя выписать из текста источника и что может быть лишь выявлено исследователем из высказанных автором исследуемого текста мнений и суждений» (Ф.Граус) – постольку историк вынужден пользоваться не только историческими, но и многими иными приемами и методами – психологическими, этнологическими.
Поскольку рядовые люди далекого прошлого практически не оставили каких-либо ego-документов (источников личного происхождения – писем, дневников, воспоминаний), постольку историку приходится анализировать весь круг источников, которые могли отобразить их образ мыслей и систему ценностей. Ему приходится задавать источникам, запечатлевшим высказывания или оценки этих рядовых людей, вопросы, которые обычно задают этнологи, работающие с живыми респондентами. Этот метод получил название «историко-этнографического».
Ряд аналитических приемов история ментальностей заимствовала из семиотики, выработавшей способы понимания чужой культуры путем поиска и анализа символических (семиотических) форм – слов, образов, институтов, поступков, посредством которых люди в определенных обстоятельствах представляли себя самим и другим людям. Исследователю ментальностей приходится истолковывать смыслы и символы, связанные с предметным миром и миром явлений через мир близкой к опыту реальности людей прошлого – мир повседневности, обычной речи, привычных поступков (Ю.
М.Лотман). В последнее время одним из путей исследований истории ментальностей стал анализ дискурсивных практик (прежде всего – господствующих дискурсов), под которыми понимаются «практики речевого поведения» (М.Фуко) – то есть способов, правил, логики обсуждения чего-либо вербальным и невербальным (языком поступков и жестов) путем.
Уровни изучения
ментальностей зависят от постановки исследовательских задач и анализируемого поля взаимодействия социальных объектов. Широко, цивилизационно мыслящие культурологи склонны ставить задачи изучения общего ментального «фона» каждой эпохи (Й.Хейзинга, Ф.Арьес, Ж.Ле Гофф, в России – М.М.Бахтин, А.Я.Гуревич). С другой стороны, последователи Ф.Броделя во Франции и Г.Телленбаха в Германии показали возможности анализа ментальностей и отдельных социальных страт (например, Ж.Дюби, описывавший характерные черты поведения французской элиты, от рыцарей до священников, Э.Леруа Лядюри, сосредоточивший свое внимание на умонастроениях крестьян в деревне XIII в.
или Ю.Митке, изучавший менталитет средневековых нищенствующих орденов). Свои подходы и уровни в изучении ментальностей предлагают также современные этнологи и этнопсихологи, реконструирующие историю складывания национальных характеров и национальных культур (Э.Стефаненко). Особое место в изучении истории ментальностей занимают специалисты в области гендерных исследований и близкая к ним феминистская историография, настаивающая на различиях мужского и женского менталитета, мужской и женской системы ценностей, способов восприятия мира, фиксации запечатлевшегося в памяти (О.Хафтон, Э.Г.Дэвис, Т.де Лауретис, Д.Рейли, в России – Н.Л.Пушкарева, С.Г.Айвазова, Е.А.Здравомыслова, А.А.Темкина).
Значение «истории ментальностей» в науке определяется стремлением сломать невидимый барьер, разделяющий социально-экономическую или политическую историю и историю духовной жизни, объединить развивающиеся автономно исторические дисциплины, проникнув в глубины духовной жизни людей прошлого. Возникшая как «испытательный полигон» новых исследовательских практик медиевистов и специалистов по западноевропейской истории раннего Нового времени, история ментальностей быстро нашла себе место и в исследованиях более поздних эпох и способствовала написанию и их истории как наразрывного единства материальной и духовной жизни, общества и культуры.
Длительность сохранения интереса к исследовательскому направлению «истории ментальностей» объясняется широкими возможностями научного синтеза, объединения результатов исследовательского анализа и приемов работы разных гуманитарных дисциплин – истории, этнологии, психологии и этологии, лингвистики, культурологии, семиотики, литературоведения, географии, экологии.
Лев Пушкарев, Наталья Пушкарева
Образ мышления и менталитет (9 самых больших различий)
Блог
ByJay
Многие люди борются с разницей между своим «мышлением» и «менталитетом». Эта статья проведет четкое различие между ними и поможет вам понять мышление и менталитет.
Многие в обществе считают, что успех приходит легко или без тяжелой работы. Однако им не хватает правильного понимания менталитета и того, что на самом деле означает быть успешным.
Успех — это не то, что вам дается только за то, что вы хорошо выглядите, богаты, спортивны или обладаете любой другой чертой, которую общество считает превосходящей. Успех — это результат тяжелой работы, интеллекта и способности учиться на ошибках. Менталитет — это правильное понимание того, почему вы решили приложить усилия для достижения определенной цели.
У каждого человека есть свои личные цели, которых он хотел бы достичь в жизни. Эти цели исходят из их личного «менталитета». Наличие такого мышления позволяет вам определить, чего вы хотите от жизни и какие действия вам нужно предпринять, чтобы достичь своей цели.
Многие ошибочно отождествляют менталитет с мышлением человека. Многие ошибочно полагают, что иметь «хорошее» мышление означает иметь правильное мышление или иметь «правильный» менталитет. На самом деле вы можете иметь «неправильное» мышление и при этом достигать своих целей, потому что вы научились на своих ошибках и внесли необходимые коррективы в свои планы.
Что такое мышление?
Образ мышления — это правильное понимание того, почему вы решили приложить усилия для достижения определенной цели. Образ мышления — это просто то, как кто-то чувствует себя внутри. Это мышление не только о ваших целях, но и об основных причинах, по которым вы решили приложить такой уровень усилий для достижения этой цели.
Образ мышления — это просто ваше мышление, которое представляет собой внутреннее чувство по отношению к определенному предмету. Это может быть что угодно, чем вы увлечены, будь то профессия, спорт или даже хобби в жизни. Менталитет каждого человека может сильно различаться в зависимости от его личных интересов и целей, которых он хочет достичь в жизни.
Что такое менталитет?
Менталитет — это правильное понимание того, почему вы решили приложить усилия для достижения определенной цели. Образ мышления — это просто ваш менталитет, который представляет собой внутреннее чувство по отношению к определенному предмету.
Это может быть что угодно, чем вы увлечены, будь то профессия, спорт или даже хобби в жизни. Менталитет каждого человека может сильно различаться в зависимости от его личных интересов и целей, которых он хочет достичь в жизни.
Менталитет — это способность приложить усилия, необходимые для достижения любой поставленной перед собой цели. Это наличие внутреннего побуждения или силы воли для достижения определенной цели и не позволять ничему стоять на вашем пути.
Менталитет — это просто способ мышления или отношение к чему-то, чем вы увлечены. Ваш менталитет определяется вашим мышлением и тем, как вы подходите к достижению своих целей в жизни. Понимание того, что означает каждый из них, поможет вам определить, какой из них лучше всего соответствует вашим личным жизненным целям.
9 самых больших различий между мышлением и менталитетом
- Мышление — это просто то, как вы относитесь к чему-то. Где менталитет определяется вашим мышлением и тем, как вы подходите к достижению своих целей в жизни.
- Мышление означает правильное мышление или «правильное» мышление. Менталитет означает наличие правильного мышления или правильного мышления для достижения определенной цели.
- Неправильное мышление не определяет, достигнете ли вы своих целей или нет, это просто означает, что вам придется внести коррективы в то, как вы их достигнете. В то время как неправильный менталитет помешает вам достичь ваших целей.
- Ваше мышление определяет, какие действия вы предпримете для достижения своей цели. С другой стороны, менталитет определяет, будете ли вы прилагать усилия для ее достижения.
- Хорошее мышление означает правильное понимание того, почему вы решили приложить усилия для достижения определенной цели (менталитет). В то время как наличие менталитета означает простое понимание того, почему вы решили приложить усилия для достижения определенной цели.
- Хорошее мышление не определяет, достигнете ли вы своих целей или нет, оно просто определяет, как вы решите их достичь. Иметь хороший менталитет означает иметь внутреннее стремление или силу воли для достижения определенной цели и не позволять ничему стоять на вашем пути.
- Хорошее мышление поможет вам предпринять действия, необходимые для достижения цели. Однако менталитет не будет определять, какие действия вы предпримете, и может помешать вам достичь цели.
- Хорошее мышление означает способность учиться на ошибках и приспосабливаться к тому, как вы их достигаете. Менталитет означает способность понимать, когда что-то в жизни потерпело неудачу, но также извлекать из этого уроки и двигаться вперед с новой стратегией или подходом для достижения ваших целей.
- Хорошее мышление означает понимание причины успеха в жизни. Менталитет — это средство понимания того, чего вы хотите от жизни и какие действия вам необходимо предпринять для достижения своих целей.
Иметь хороший менталитет означает иметь внутреннее стремление или силу воли для достижения определенной цели и не позволять ничему стоять на вашем пути. Само собой разумеется, что между этими двумя понятиями есть бесчисленное множество других различий, но это самые важные.
Правильное понимание того и другого определит, сможете ли вы достичь своих жизненных целей и получите ли вы от этого удовольствие.
Заключение
Мышление и менталитет — это совершенно разные вещи, потому что это два разных отношения, которые вы можете иметь по отношению к определенному предмету. Нет ничего плохого в том, чтобы иметь менталитет или настрой на что-то, но наличие правильного мышления и правильного менталитета для достижения определенных целей в жизни определяет, добьетесь ли вы их или нет.
Главная цель в жизни — добиться успеха и достичь всех личных целей. Правильное понимание мышления и менталитета поможет вам просто определить, какое из них больше всего соответствует вашим жизненным целям. Хотя в этой статье объясняются различия между мышлением и менталитетом, она все же не объясняет, почему вы должны стремиться к успеху. Лучший способ понять, почему вы должны стремиться к успеху, — это научиться формировать позитивное отношение к своим целям (менталитет).
Почтовые теги: #mentality#mindset
Похожие посты
Блог
Что такое сильный склад ума и 13 практических способов его создать люди с сильным складом ума — это те, кто открыт для изучения нового, позитивно настроен и может принимать изменения. Когда вы пробуете новые предприятия, это…
Подробнее Что такое сильный склад ума и 13 практических способов его создатьПродолжить
Блог
9 способов настроиться на новые отношения
ByJay
Подробнее 9 способов сформировать правильное мышление для новых отношенийПродолжить
Блог
Как повысить свою вибрацию: 15 способов поднять свою вибрацию.
ByJay
В мире духовности есть сложные, возвышенные концепции, которые могут показаться ошеломляющими и почти полностью пугающими. Однако повышение вашей вибрации не обязательно должно быть сложным или недостижимым. Следующий пост поможет вам…
Подробнее Как поднять свои вибрации: 15 способов поднять свои вибрации.Продолжить
Блог | Мышление
Кто такой коуч по мышлению?
ByJay
Тренер по менталитету — это профессионал, который использует ряд различных методов, чтобы помочь людям преодолеть психологические барьеры, повысить производительность и с большей легкостью достичь своих целей. Важно понимать, что образ мышления…
Читать дальше Что такое коуч по образцу мышления?Continue
Упущенные преимущества фиксированного мышления
Было много дискуссий о ценности мышления роста. Если вы не слышали об этом, значит, вы верите, что можете расти, учиться и делать что-то новое.
Люди с установкой на рост не беспокоятся о том, чтобы определить себя. Вместо этого они сосредотачиваются на стоящей перед ними задаче или навыке, который необходимо освоить. Между тем, люди с фиксированным мышлением думают только о своих сильных и слабых сторонах.
Причина, по которой это так важно, заключается в том, что люди с установкой на рост учатся быстрее и имеют более широкие зоны комфорта. Широкая зона комфорта — это то, что позволяет человеку действовать легко и привычно, даже в ситуациях, когда у него меньше информации. Это позволяет людям, например, работать в областях, в которых они еще не являются экспертами, и при этом верить, что они могут преодолеть любые возникающие проблемы.
На самом деле предприниматели и новаторы относятся к типу людей с мышлением роста, которым многие стремятся стать. Но прежде чем вы перепрограммируете свое сознание и избавитесь от фиксированного мышления, подумайте вот о чем: что, если вы действительно можете выбирать, когда иметь фиксированное мышление, а когда — рост? Ну, вы можете, и это динамический выбор, который вы способны сделать.
Одна вещь, которую нужно понять, это то, почему вы хотели бы иметь фиксированное мышление? Что ж, в то время как мышление роста говорит о том, что вы можете изменить себя и мир вокруг вас,
Образ мышления на самом деле динамичен:
Люди никогда не говорят вам этого. На самом деле, когда дело доходит до вариантов мышления, вы должны решить для каждого случая, какой из них вы хотели бы использовать. Просто скажите: «Какое мышление лучше всего послужит мне сегодня?» Если целью является изучение чего-то нового, идите с ростом. Когда вы думаете, что лучше позаботиться об определенных обязанностях в своей жизни, тогда выбирайте фиксированные.
На самом деле существует ряд установок, которые вам следует изменить по мере необходимости.
Не убежден? Обратите внимание, как трудно быть полностью удовлетворенным, но при этом мотивированным. Опять же, вы должны иметь возможность переключаться туда и обратно. Подумайте о необходимом балансе между мыслями о других и мыслями о себе. А как насчет мышления и чувства? Должны ли вы только думать или только чувствовать? Ясно, что есть много вариантов мышления, которые являются динамичными или, по крайней мере, они должны быть разделены по темам в центре внимания.
Как насчет образа мышления, который никогда не должен меняться:
Мы только что обсудили примеры, когда имеет смысл динамически выбирать свое мышление, например.
фиксированный против роста. Однако я не видел слишком много установок, которые не следует корректировать. Однако есть две цели, которые я считаю постоянными:
- Позитивность: Очень трудно найти случай, когда негативность полезна.
- Умственная сила: Точно так же трудно найти случай, когда умственная слабость является преимуществом.
Если мы поместим это на координатную плоскость, мы увидим, где мы хотим постоянно настраивать свои мысли — где находится «X». Если вы измените что-то из этого, вы окажетесь в плохом месте, то есть в гневе, депрессии или плохом обращении с течением времени.
Гибкость мировоззрения:
Большинство мировоззрений следует либо поддерживать в равновесии, либо корректировать в зависимости от ситуации. Это верно даже для широко известной идеи «мышления роста». Одно хорошо известное мышление, которое люди считают эффективным, особенно в стрессовых ситуациях, называется «Счастливый воин». Это мысленный образ человека, который должен участвовать в битве, и поэтому его считают сильным.