Метод познания основывающийся на самонаблюдении: что такое в Психологической диагностике

Интроспекция – специфический метод психологии

Интроспекция (лат. intro – ‘внутрь’, spectare – ‘смотреть’) как метод самонаблюдения имеет богатую историю. И, пожалуй, до сих пор в научном мире к интроспекции нет однозначного отношения. И если в прошлом такое положение определялось преимущественно борьбой мировоззрений, то в настоящее время, по-видимому, главной причиной выступает совмещение в термине «наблюдение» (а соответственно, и «самонаблюдение») двух понятий. Первое – это понимание наблюдения как психического явления: высшей формы восприятия. Второе – это понимание наблюдения как исследовательского метода.

Разногласия мировоззренческого порядка были по сути отзвуком того или иного подхода к решению психофизической проблемы. Так, дуалистическое решение, противопоставляющее дух материи, душу телу, субъективное объективному, сознание поведению, ведет к разделению двух линий в познании психического с последующим их совмещением. Первая линия связывается с самонаблюдением как способом прямого усмотрения внутреннего субъективного мира. Вторая линия – это объективное наблюдение, дающее опосредованное знание о внутреннем мире человека. При этом признается, что самонаблюдение страдает субъективизмом и не может само по себе дать объективное знание. С целью «объективизации» этого знания к интроспекции «добавляется» объективное наблюдение, оформленное как строгие экспериментальные условия и предписания наблюдателю. Ярким примером такого подхода является методология «структурной психологии» В. Вундта.

Другой путь решения психофизической проблемы, представленный теориями тождества, состоит в признании как реальности, требующей своего познания, только одной субстанции: либо материальной, объективной, либо духовной, субъективной. Первая точка зрения реализована поведенческими теориями, в частности бихевиоризмом. Представители этого направления признают в качестве научного метода только объективное наблюдение за внешним поведением человека и животных, игнорируя и сознание как активно влияющий на поведение фактор, и самонаблюдение как метод изучения сознания. Апологеты духовной субстанции, естественно, пренебрегают объективным наблюдением, которое, по их мнению, не может проникнуть в ее сущность. Большими познавательными возможностями они наделяют интроспекцию. Но, в отличие от В. Вундта и его последователей, стремились не столько получить рациональное знание о психике и сознании, сколько через самосозерцание приобщиться к высшей духовной субстанции. На таких позициях стоит спиритуализм. Пожалуй, к этой же группе можно отнести и многие направления феноменалистической, или «глубинной», психологии, несмотря на их критику классического интроспекционизма. Суть глубинной психологии – в признании в качестве силы, определяющей поведение человека, неких внутренних образований, скрытых за «поверхностью» сознания. В психоанализе 3. Фрейда – это бессознательное, в гормической концепции В. Макдугалла – инстинктивная энергия «горме», во многих гуманистических направлениях – независимая от социально-исторических факторов мотивационная сфера личности и т. д. Обращаясь к анализу этих внутренних образований, указанные психологические течения фактически вынуждены были использовать самонаблюдение. Так, экзистенциальный анализ Л. Бинсвангера прямо указывает, что подлинное бытие личности обнаруживается благодаря углублению ее в себя с целью выбрать не зависимый ни от чего внешнего «жизненный план». Присущая гуманистической психологии идея самодетерминации личности в области методической, по сути, приводит к признанию интроспекции как ведущего психологического метода.

Рассмотрение психического и физического в их неразрывном единстве – позиция материалистического монизма. В соответствии с этой позицией само- и объективное наблюдение есть две стороны одного метода. Наиболее четко эта мысль высказана С. Л. Рубинштейном: «Речь для нас идет не о совместном применении наблюдения и самонаблюдения как двух разнородных, внешне друг друга дополняющих методов, а об их единстве и взаимопереходе друг в друга… Познание собственной психики самонаблюдением, или интроспекцией, всегда осуществляется в той или иной мере опосредованно через наблюдение внешней деятельности. Таким образом, совершенно отпадает возможность превращать самонаблюдение – как того хочет радикальный идеализм – в самодовлеющий, в единственный или основной метод психологического познания. Вместе с тем, так как реальный процесс самонаблюдения в действительности всегда является лишь одной стороной наблюдения также и внешнего, а не только внутреннего, интроспективного, так что показания самонаблюдения могут быть проверены данными внешнего наблюдения, отпадают и все основания для того, чтобы пытаться, как хотела поведенческая психология, вовсе отрицать самонаблюдение. В ряде случаев, например, при изучении ощущения, восприятия, мышления, так называемое самонаблюдение (посредством которого раскрываем содержание наших психических процессов) и так называемое объективное наблюдение (посредством которого мы познаем явления объективной действительности, в них отражающихся) представляют собственно два различных направления в анализе или истолковании одних и тех же исходных данных. В одном случае мы от показаний нашего сознания, отражающих объективную действительность, идем к раскрытию тех психических процессов, которые привели к такому, а не иному ее отражению; в другом – от этих показаний сознания, отражающих объективную действительность, мы переходим к раскрытию свойств этой действительности».

Однако в марксистской науке, реализующей принцип материалистического монизма, излишний акцент на первичность объективного и вторичность субъективного при решении так называемого «основного вопроса философии» привел и к искусственному дисбалансу во взглядах на соотношение внешнего и внутреннего наблюдения в психологии. И вновь наиболее ясно это выразил С. Л. Рубинштейн: «В единстве внешнего и внутреннего, объективного и субъективного основным, определяющим для нас является объективное. Поэтому исходя из нашего понимания сознания, мы не сможем признать самонаблюдение ни единственным, ни основным методом психологии. Основными методами психологического изучения являются методы объективного исследования». В конечном счете такая тенденция привела к обвинению интроспекции в тяжком грехе «абсолютного отрыва сознания от реальной деятельности человека». Но подобный порок свойственен многим эмпирическим методам психологии. В частности, проблематична адекватность любого психологического моделирования. Напомним хотя бы многочисленные упреки лабораторному эксперименту в «нежизненности» экспериментальной ситуации, в его отрыве от той самой «реальной деятельности человека». Правда, справедливости ради надо заметить, что указание на «методологические извращения» относились преимущественно к интроспекционизму как научному принципу, а не к свойственному ему исследовательскому методу самонаблюдения. И это напоминает ситуацию с критикой тестирования, которое объявлялось «порочной практикой и «научно ошибочным и отвергнутым советскими психологами применением тестов», в то время как сами тесты рассматривались весьма полезными способами получения психологической информации. Представляется, что признание, объективной обусловленности сознания совсем не обязательно должно вести к принижению самонаблюдения как исследовательского метода, данные которого имеют научную ценность якобы только при условии их проверки объективными методами или соотнесения самим субъектом этих данных с «их реализацией в объективном акте».

Думается, что данные интроспекции имеют не меньшее значение для познания внутреннего мира человека, чем данные «объективных» методов, которые сами неизбежно несут печать субъективизма, исходящего от исследователя (экспериментатора, интервьюера, диагноста). Ценность показаний самонаблюдения не столько в относительной непосредственности связи между субъектом и объектом наблюдения, сколько в возможностях преодоления пространственно-временных ограничений чувственного познания, в возможностях отлета от конкретики объективизированных проявлений психики, в возможности включения в самонаблюдение элементов высшей абстракции. Это раскрывает перспективы к переходу от познания внутреннего мира человека на макроскопическом уровне его организации (что олицетворяется термином «психика») к его познанию на космическом уровне его организации (что олицетворяется понятием «душа» и непривычным пока для нашего научного слуха понятием «универсум»). Блестящие примеры использования само-» наблюдения как метода не только познавательного, но и метода регуляции, дает многовековая традиция многих восточных учений, ориентированных на самосовершенствование человека. В современной науке впечатляют данные трансперсональной психологии, получаемые с помощью самонаблюдения.

Классик гуманистической психологии, автор всемирно известных «Я-концепции» и «клиенто-центрированной психотерапии»К. Роджерс считал, что интроспекция как обращение к внутреннему опыту есть «основной путь познания, это глубокое организменное чувствование, на базе которого мы формируем и уточняем наши сознательные представления и концепции». На эвристический характер данных самонаблюдения указывал крупный отечественный ученый С. В. Кравков, считая и сам метод источником постановки неизвестных проблем.

Таким образом, следует признать, что «интроспекция не замыкает нас во внутреннем мире сознания, а, напротив, выводит нас во внешний – природный и социальный – мир».

Относительно советской психологии следует указать на излишне жесткое противопоставление материализма и идеализма, что в современных условиях представляется некоторым анахронизмом времен идеологического противостояния. Именно таким бескомпромиссным отвержением идеализма, видимо, продиктовано и отношение советской психологии к интроспекции: поскольку этим методом широко пользовались ученые-идеалисты, постольку он неприемлем для марксистско ориентированной психологии. Отсюда и соответствующие определения интроспекции: «Ошибочный метод психологии, уточненный понятием самонаблюдения»; «Основной метод идеалистической психологии. В научной материалистической психологии метод интроспекции служит подсобным методом, требующим объективного контроля»; «Нужно различать самонаблюдение как наблюдение, направленное на самого себя, на самопознание, и собственно интроспекцию, т. е. определенную порочную трактовку самонаблюдения»; «Конечно, интроспекция не может претендовать на роль единственного метода познания психики, как это пыталась утверждать идеалистическая психология. Она вообще вряд ли является научным методом».

Из-за указанной «запятнанности» интроспекции идеализмом в отечественной психологии советского периода предпочитался термин «самонаблюдение». Эта традиция жива и по сей день. Но в силу двойственности понятия «самонаблюдение» размывается его значение как исследовательского метода. Так, в одном из лучших наших психологических словарей «самонаблюдение» трактуется как психическое явление, а не как научный метод. Там прямо указывается, что «самонаблюдение не следует смешивать с интроспекцией как субъективным методом». Хотя такой взгляд редок, но он оттеняет двусмысленность категории-»самонаблюдение».

Искусственное дистанцирование советских психологов от интроспекции приводило даже к уклонению от прямого использования термина «самонаблюдение» и замене его на неуклюжее «использование данных самонаблюдения». Верхом виртуозности в подобной терминологической эквилибристике было изобретение термина «моноспекция». Воистину, «цель оправдывает средства»!

Открещивание от интроспекции, а в ее лице и от идеализма, довело это «правое дело» до отказа «моноспекции» в статусе метода: «Регистрация фактов сознания – не метод научного исследования, а лишь один из способов получения исходных данных». Не будем спорить, является ли «использование данных самонаблюдения» научным методом, но насчет того, что «способ получения исходных данных» – это не метод, следует возразить категорически. Любой эмпирический метод есть лишь способ получения первичных (исходных, сырых) данных об объекте и предмете исследования. Превращение этих данных во вторичные, в результаты производится не на эмпирическом этапе исследования, а на стадии их обработки.

Несогласованность, а следовательно, и зыбкость позиций советской психологии в этом вопросе иллюстрируется следующим высказыванием: «В отличие от самонаблюдения как метода получения эмпирических данных, какими бы «глубинными» они ни были, интроспекция представляет собой методологический принцип, лежащий в основе не только получения, но и понимания психологического материала».

Большинством отечественных психологов самонаблюдение все же рассматривается и как разновидность восприятия, и как научный метод. Но при этом ему, как правило, отказывается в самостоятельности. Особо подчеркивается невозможность научного объяснения наблюдаемых фактов в рамках самонаблюдения. Типичны в этом отношении следующие суждения: «В целом самонаблюдение нельзя признать самостоятельным методом психологии, оно лишь поставляет исследователю эмпирический материал, в котором объект изучения представлен в непрямой, требующей специального истолкования форме»; «…самонаблюдение дает лишь исходный материал для объективного причинного объяснения процессов и фактов сознания»; «…самонаблюдение не может дать объяснения психических явлений, но дает иногда очень ценные сведения, которые должны становиться объектами для дальнейшего анализа и синтеза». Представляется, что все сказанное по поводу объяснительных возможностей самонаблюдения с равным успехом можно отнести на счет любого эмпирического метода, если рассматривать его как способ сбора данных об объекте исследования. Объяснение получаемых фактов – это уже иной этап исследования, а именно стадия интерпретации результатов, а не составная часть эмпирического метода, коим является и самонаблюдение. Иначе говоря, признак «объяснительности» присущ научному исследованию (как один из его этапов) и исследователю (как его способностей к научному анализу и синтезу), а не эмпирическому методу, направленному не на объяснение, а на добывание психологических фактов. Таким образом, если снять с метода самонаблюдения незаслуженный упрек в невозможности с его помощью объяснить наблюдаемые психические явления, то автоматически снимаются и претензии к его несамостоятельности. Самонаблюдение столь же самостоятельный способ сбора данных, как и любой другой эмпирический метод.

В связи с этим, по-видимому, целесообразно реабилитировать в нашей науке термин «интроспекция» как обозначение самонаблюдения в смысле исследовательского приема, исключающего его параллельную трактовку как психологического феномена. Такой подход просматривается в психологическом словаре руководителя: «Интроспективный метод – метод психологии, основанный на самонаблюдении в процессе восприятия, мышления и т. п. и последующем словесном отчете; используется в научной материалистической психологии наряду с объективными методами изучения психики». Особенно привлекают в этом определении два момента. Во-первых, это указание на самонаблюдение как на психическое явление, лежащее в основе метода. И второе – признание самонаблюдения естественным компонентом других психических процессов: восприятия, мышления и т. п. Это означает, что вне протекания восприятия, мышления, воображения, памяти, чувств самонаблюдение невозможно. Но эта несамостоятельность самонаблюдения как психического явления вовсе не означает несамостоятельности его как научного метода.

Именно как метод самонаблюдение обладает самостоятельным статусом и включает в себя перцептивные, мнемические, опознавательные, мыслительные, аффективные, волевые и другие процессы.

Итак, интроспекцию следует признать полноправным эмпирическим методом, в основе которого лежит способность человека к самонаблюдению, понимаемому как сложное взаимодействие всех его психических процессов, функций и свойств. Более того, в силу такой психической основы и процедурных особенностей интроспекцию следует особо выделить из всей совокупности эмпирических методов психологии как ее предельно специфический метод.

Именно это обстоятельство вынудило в историографии психологической науки выделить в качестве ее специального направления «интроспективную психологию». Это направление объединяет плеяду великих ученых, зачастую выступавших резкими оппонентами друг другу. Это направление объединяет весьма раз-, неплановые школы и течения в психологии, нередко занимающие непримиримые мировоззренческие позиции. Но в одном onw были едины – это признание и плодотворное применение интроспективного метода.

Истоки интроспекционизма восходят к взглядам Р. Декарта (1596–1650) и Д. Локка (1632–1704). Они считали, что внутренний мир человека может познаваться принципиально иначе, чем мир внешний. У Декарта эти взгляды отражены в его учении о непосредственной достоверности самосознания и о «врожденных идеях». У Локка – в учении об «идеях ощущений» (и соответствующих первичных объективных качествах физического мира) и «идеях рефлексии» (и соответственно вторичных субъективных качествах, в которых отражаются первичные).

В период формирования психологии как самостоятельной экспериментальной науки метод, намеченный Декартом и Локком, был принят на вооружение В. Вундтом. Как известно, Вундт соединил интроспекцию с экспериментом. Главное в этом соединении заключалось в двух особенностях. Во-первых, строго регламентированные условия, в которых проводится самонаблюдение, способствуют повторяемости процедуры и проверяемости полученных в самоотчетах данных. Такой объективный контроль: повышает надежность и «научность» свидетельств испытуемого. Именно это обстоятельство позволяло Вундту противопоставить свой метод предшествующей умозрительной «ненаучной» интроспекции. Строгость данных особо повышалась, по мнению Вундта, тем, что наблюдению подлежали не сложные многосоставные акты психической жизни типа мышления и воли, а простые структурные элементы психики («атомы» сознания) – ощущения и их представления в памяти, а также простейшие чувства. Этим фактом предопределилось наименование вундтовского направления – «структурная психология». Вторая специфическая черта метода Вундта – это формирование у испытуемых особой аналитической установки, помогающей постигать психологическую реальность. Такой специальный настрой на восприятие элементов психической деятельности усиливался выработкой навыков самоотчета о том, что испытуемый непосредственно осознает в момент предъявления раздражителя. Ответы формулировались в терминах ощущений. Ответы в терминах раздражителей Титченер называт «ошибкой стимула».

Несколько иной вариант интроспекционизма представлял немецкий философ Ф. Брентано и его последователи К. Штумпф, Т. Липпс и О. Кюльпе. Они видели задачу психологии в том, чтобы непредвзято реконструировать все переживаемое индивидом во всей полноте и конкретности. Эти идеи были восприняты возглавляемой О. Кюльпе Вюрцбургской школой. Не ограничивая интроспекцию отчетом о непосредственных раздражителях, эта школа соединила ее с ретроспекцией – последующим воспроизведением того, что раньше испытывалось субъектом при решении им интеллектуальных задач. Таким образом, применение интроспекции в сочетании с экспериментом было распространено на изучение сложных психических образований (мышление).

С интроспекцией связаны и исследования гештальт-психологии. Но в отличие от Вундта, гештальтисты широко применяли интроспекцию для изучения не «элементов» психики, а ее целостных функциональных конструкций (гештальтов). Расчленяющая «аналитическая» установка структурной психологии была заменена на естественную «феноменологическую» установку, предполагающую свободное и непредвзятое описание переживаний во всей их полноте, целостности и конкретности так, как они обнаруживают себя наблюдателю. Отрицание гештальт-психологией вундтовско-титченеровского структурализма отнюдь не мешало ей эффективно использовать метод интроспекции.

В России проводником интроспекции в вундтовском варианте был Н. Н. Ланге, стоявший у истоков отечественной экспериментальной психологии. В целом дореволюционная российская психология, хотя и критично, но довольно интенсивно пользовалась интроспекцией.

Однако интроспекция встречала и множество противников. Крайняя точка зрения заключалась в признании невозможности самонаблюдения как психического явления. Весьма резко эту позицию выразил основоположник позитивизма и социологии Огюст Конт (1798–1857). Исходный тезис «позитивной философии» Конта – требование, чтобы наука ограничилась описанием внешнего облика явления и отринула «метафизику» как учение о сущности явлений. Он уподоблял самонаблюдение в психологии попытке глаза увидеть самого себя или попытке человека выглянуть в окно, чтобы посмотреть, как он сам проходит мимо по улице. Самонаблюдение невозможно, по Конту, потому, что невозможно самораздвоение человека на субъект и объект познания одновременно. Либо человек что-то переживает, либо он наблюдает. В первом случае некому наблюдать, так как субъект поглощен переживанием. Во втором случае нечего наблюдать, так как сосредоточившись на наблюдении, субъект ничего не переживает. Но, несмотря на все изящество аргументации Конта, отрицание самонаблюдения как психического явления есть, по сути, отрицание возможности осознания наших переживаний, а в конечном счете и существования сознания. А этого позитивизм в принципе не отрицал.

Другая критика интроспекции связана не с ее отрицанием, а с указанием на трудности самонаблюдения и в связи с этим ненадежности получаемых с его помощью данных. Первое, на что обращалось внимание, это на несовместимость одновременно двух процессов – наблюдения и того, который подлежит этому наблюдению. Тогда самонаблюдение, по существу, становится не интроспекцией, т. е. непосредственным восприятием настоящего, а ретроспекцией, т. е. восстановлением воспринятого ранее. Вто-. рой сомнительный момент в интроспекции – это влияние наблюдения на предмет наблюдения, поскольку любое обращение внимания на собственное переживание вносит в последнее искажение, не дает протекать этому процессу свободно и независимо. Но такого рода трудности – естественный атрибут любого познавательного акта в системе «субъект – объект». Просто для самопознания через самосозерцание и самоанализ эти трудности становятся очевидными, тогда как для познания внешних объектов они не обнажены. Нужны были десятилетия напряженного труда во всех областях научного знания, чтобы признать неизбежность влияния наблюдателя на «объективные» характеристики наблюдаемого объекта. Следовательно, признание наличия таких эффектов самонаблюдения вовсе не должно означать отказа от него как от метода, поставляющего достоверные знания. С. Л. Рубинштейн по этому поводу справедливо замечал: «В показателях самонаблюдения, которые представляются субъекту непосредственными данными сознания, всегда имеются опосредования, которые в них лишь не раскрыты. Каждое мое утверждение о моем собственном переживании заключает в себе соотнесение его с объективным миром. Эта предметная отнесенность факта сознания вычленяет его из туманности «чистого» переживания и определяет его как психологический факт».

В советской психологии интроспекции как методу и интроспекционизму как направлению в изучении психики помимо уже отмеченных «пороков» идеализма и буржуазности инкриминировалось и еще не менее серьезное деяние: «Данные самонаблюдения интроспекционизм рассматривает не как эмпирический материал, а как непосредственное знание о сущности и механизмах психических процессов, причем эти знания добываются не исследователем, а испытуемым, которому передаются функции исследователя». Согласиться с этим мнением никак нельзя.

Представляется, что такое обвинение может быть направлено только отдельным наиболее ортодоксальным представителям интроспекционизма, причем скорее не в психологии, а в философии, но ни в коем случае не всему течению в целом. Те же Вундт, Титченер, Кюльпе, Вертгеймер, Кёлер, Ах отнюдь не отождествляли интроспекцию с непосредственным усмотрением истины. Наоборот, они к интроспекции относились подчеркнуто как к эмпирическому методу получения данных о психике человека, подлежащих последующей интерпретации. Что касается передачи исследовательских функций испытуемому, то, во-первых, любой психолог никак не может обойтись без сопоставления своих впечатлений о собственном внутреннем мире с данными «объективной» психологии. Во-вторых, специальный целенаправленный научный самоанализ ученого для психологии явление совершенно естественное, хотя для современной науки и не очень характерное (по крайней мере, не слишком рекламируемое и публикуемое). Кстати, отчеты о самонаблюдении в экстремальных ситуациях – весьма ценные источники научной информации в любой науке, часто оцениваемые как проявление личного мужества и научного героизма. Вспомним хотя бы отчет И. П. Павлова о своих ощущениях в последние минуты жизни. Целенаправленное самонаблюдение исследователя является неотъемлемым элементом и некоторых психологических методов. Например, в профессиографии используется метод внедрения ученого в изучаемый процесс, овладения им определенными производственными операциями с последующим самоотчетом о результатах его самонаблюдения. В-третьих, роль исследователя, не только отчитывающегося о своих переживаниях, но и интерпретирующего их иногда сознательно передается испытуемому. Но испытуемому квалифицированному, специально подготовленному. Таковы были многие опыты в школе Вундта. И здесь опять же нет ничего антинаучного. Наконец, хотим мы того или нет, но в каждом случае изучения психики с помощью субъективных методов исследователь вынужден в той или иной мере делегировать свои функции испытуемому и полагаться на его умения и навыки в изучаемой психической деятельности, его откровенность, ответственность, добросовестность. И тут интроспекция ничем не отличается от любого субъективного метода, базирующегося на самонаблюдении.

Итак, и сущность интроспекции, и ее история убедительно говорят о том, что она является естественным, полезным и перспективным методом изучения психики, причем методом, специфически присущим психологии.

это, определение слова, понятие. Что такое Интроспекция, значение, словарь, энциклопедия

Skip to Main Content Area

(от лат. introspecto -смотрю внутрь) — особый способ познания человеком своего сознания, который заключается в якобы «непосредственном» восприятии его феноменов и законов. Идеи И. как особого метода познания сознания были обоснованы в трудах Р. Декарта (который говорил о непосредственном характере познания собственной душевной жизни) и Дж. Локка (выдвинувшего концепцию 2 типов опыта: внутреннего, или рефлексии, который дает нам знания о деятельности нашего «разума», и внешнего, или ощущения, который дает нам знания о мире внешнем). В конце XIX в., когда психология становится самостоятельной наукой, И. пытаются соединить с экспериментом (школа В. Вундта). Впоследствии возникает ряд вариантов метода И.1. Аналитическая И. в школе ученика Вундта Э. Титченера, процедура которой требовала полного расчленения чувственного образа на «элементы», не впадая при этом в «ошибку стимула».2. Метод «систематической И.» в Вюрцбургской школе, направленный на прослеживание основных стадий процесса мышления с использованием ретроспективного отчета.3. Метод феноменологического самонаблюдения в гештальт-психологии, который требует от «наивного испытуемого» непредвзятого описания психических феноменов в их непосредственности и целостности. Последний метод имеет своим истоком метод «внутреннего восприятия» Ф. Брентано, который считал невозможным расчленение сознания на отдельные самостоятельные «элементы» и призывал к непосредственному «восприятию» (а не к наблюдению, которое всегда расчленяет) актов сознания. Варианты метода феноменологического самонаблюдения использовались в описательной психологии В. Дильтея, гуманистической психологии и др.Метод И. и интроспективная психология были подвергнуты критике в различных психологических направлениях. В бихевиоризме (при сохранении интроспективного понимания сознания) метод И. отрицался как принципиально ненаучный; в психоанализе он отвергался на основании игнорирования бессознательного, недоступного И.; И. М. Сеченов, предложив свою концепцию предмета психологии, считал мифом обоснование существования особого «внутреннего зрения», отличного от объективного (внешнего) наблюдения. В сов. психологии принято было проводить различие между методом И. и методом самонаблюдения, хотя часто слова «И.» и «самонаблюдение» используются как синонимы. (Е. Е. Соколова.)

Интроспекция

Общая психология. Словарь. Под ред. А.В. Петровского

Интроспекция [лат. introspecto — гляжу внутрь, всматриваюсь] — метод углубленного исследования и познания человеком актов собственной активности: отдельных мыслей, образов, чувств, переживаний, актов мышления как деятельности разума, структурирующего сознание, и т. п. И. долгое…

Интроспекция

Большой словарь эзотерических терминов — редакция д. м.н. Степанов А.М

(от лат. introspecto – смотрю внутрь), то же, что самонаблюдение, т, е. наблюдение, объект которого – психические состояния и действия наблюдающего субъекта основной метод интроспективной психологии. Синонимы: Биоинтроскопия, Интровидение, Интроскопия.

Интроспекция

Философский словарь

— то же, что самонаблюдение.

Интроспекция

Философский словарь

субъективный метод в психологии, основанный на самонаблюдении сознания. Мы занимаемся самоанализом в целях самопознания, а не самоосуждения: в этом смыслеинтроспекция отличается от угрызений совести. В психологии роль интроспекции трудно переоценить: только она позволяет…

Интроспекция

Философский словарь

(лат. introspectare — смотреть вглубь) — метод психологии, задача которого состоит в том, чтобы посредством специального анализа вычленить из всех связей предметного внешнего мира явления сознания как непосредственные переживания. Хронологически первый метод психологической. ..

Интроспекция

Новейший философский словарь

ИНТРОСПЕКЦИЯ (лат introspectare — смотреть вглубь) — метод психологии, задача которого состоит в том, чтобы посредством специального анализа вычленить из всех связей предметного внешнего мира явления сознания как непосредственные переживания Хронологически первый метод…

Интроспекция

Психологический словарь

(от лат. introspecto — смотрю внутрь) — метод психологического анализа — . Заключается в наблюдении собственных психических процессов, без использования каких либо инструментов или эталонов. В качестве особого метода интроспекция была обоснована в работах Р. Декарта — ,…

Интроспекция

Психологическая энциклопедия

(Introspection; Introspektion) — процесс рефлексии, концентрирующийся на личностных реакциях, стереотипах поведения и установках.Разница между интроспекцией и интроверсией заключается в том, что последняя относится к направлению, по которому естественным путем движется энергия,. ..

Интроспекция

Психологическая энциклопедия

(лат. introspecto — смотреть внутрь). В психиатрии — изучение психопатологической картины методом самонаблюдения, анализа самим больным своих ощущений, переживаний, рассуждений и их описания.

Интроспекция

Психологическая энциклопедия

(лат. introspecto — гляжу внутрь, всматриваюсь) — метод познания человеком психических явлений путем самонаблюдения.

Поделиться:

Самонаблюдение ведет к самосознанию — Хридайя-йога

Сообщение в блоге

Поделись этим

«Если хочешь большого богатства, и того, что будет длиться вечно, проснись!

Если хочешь сиять любовью Возлюбленного, проснись!

Ты проспал сто ночей, и что это тебе дало?

Ради себя, ради своего Бога, проснись!

Проснись!

Больше не спать.

– Джелаладдин Руми (1207-1273)

Смотреть сатсанг здесь . Найдите заметки обо всех сатсангах Сахаджи  здесь .

 

Следующие примечания помогут вам понять сатсанг Сахаджананды, представленный 20 апреля 2020 г. Обратите внимание, что это не стенограмма, и ее не следует рассматривать как альтернативу просмотру 9Сам сатсанг 0007

(доступен здесь). Если вы не будете смотреть сатсанг , вы, скорее всего, упустите контекст представленных здесь идей и, следовательно, не поймете их тонкостей. И, что немаловажно, вы пропустите передачу Сахаджи. Слово сатсанг происходит от санскритских слов сат («истина») и сангха («общение») и относится к «общению с истиной» или «нахождению в компании мудрых». Находясь в компании Сахаджи, просматривая видео сатсанг , вы будете получать учения непосредственно от него и сможете понять их на более глубоком уровне.

ТЕМЫ

• Как самонаблюдение ведет к самосознанию
• Учения Рыбы

Внимание!

Читая эти заметки об осознании себя, велика вероятность, что вы забудете о себе…

Я, здесь, сейчас, какая тайна!

Это интегративная основа, с которой мы начинаем, из которой вытекает сатсанг!

Дальнейшие разъяснения о психологическом самосознании и духовном самосознании

Мы будем называть психологическое самосознание «самонаблюдением».

Он ограничен, потому что:

1. Наблюдатель, субъект, «я» ограничены, и
2. Соответственно, сознание такого личного наблюдателя ограничено.

В реальном Самоосознании Субъект есть чистое «Я есть», и его осознание никак не ограничено (конкретными и обозначенными мыслями или ощущениями).

Даже когда мы наблюдаем себя глобально, с позиции личности все равно остается:

1. Личный вывод, выраженный в виде мыслей-эмоций (я такой, мне нужно изменить то и т. д.)
2. Порождает намерение что-то исправить.
3. Возможны дальнейшие действия, вдохновленные такой личной мотивацией, которая пока еще эгоистична.

Самонаблюдение — это распространенная форма внимания, которая отличается от Чистого Осознания.

• Самонаблюдение может стать первым шагом к настоящему Самосознанию.
• Воспитание приучило нас обращать внимание на что-то конкретное, что автоматически подразумевает игнорирование всего остального. Мы видим звезды и игнорируем пространство; мы слышим фразу и игнорируем паузу между словами; мы читаем текст и игнорируем страницу; мы смотрим фильм и игнорируем экран; тем не менее очевидно, что игнорируемое пространство, тишина, страница и экран так же важны для наших наблюдений, как звезды, слова, текст и фильм, удерживающие наше внимание.
• Внимание работает через замечание чего-то в отличие от того, что игнорируется, в то время как Самоосознание — это недвойственное пространство, поддерживающее как замеченное, так и игнорируемое. Он существует внутри и позади всех переживаний. Он остается чистым и незатронутым своим содержанием.
• Внимание требует усилий; Осознание просто есть.

Как самонаблюдение ведет к самосознанию

• Эти два отношения различны, но они не противоречат друг другу. Наоборот, самонаблюдение может привести к Самосознанию. Этот факт очень важен и имеет для нас много практических последствий.
• Обычно говорят о трех состояниях сознания: бодрствование, сон и глубокий сон. Становление самосознания сравнивают с актом пробуждения.

В двенадцатом веке великий афганский суфий Хаким Санаи писал:
«Человечество спит, озабочено только тем, что бесполезно, живет в неправильном мире.
Хватит плести вокруг себя сеть; вырваться, как лев из клетки».

Через девять столетий ситуация поразительно похожа…

• Становление Самосознания чем-то похоже на процесс пробуждения ото сна или засыпания. Но в то же время она противоположна таким состояниям.
• Эти периоды для нас как ключ, с помощью которого мы можем научиться входить в другое царство, чем просто сон или обычное бодрствование. Это царство называется в йоге турья и может быть доступно и в другие моменты нашего бодрствования…
• Мы слышим такие рекомендации: сделать глубокий вдох, или осознать область грудной клетки, или момент после вдоха, или сосредоточиться на пламени свечи на некоторое время без мыслей… Это моменты самонаблюдения, моменты феноменального самосознание. Феноменальный в смысле воспринимаемый органами чувств объект (дыхание, грудь, пламя и т. д.)… Он может принести нам повышенное чувство ясности, присутствия. Это похоже на короткую медитацию.
• Но довольно скоро, даже когда мы пользуемся такими якорями, мы оказываемся в дремлющем состоянии, называемом грезами.
• Мы используем то, что мы называем «якорями», то есть вещи, которые могут заякорить нас в разных состояниях сознания, помочь нам вспомнить себя и оставаться в нем. Их можно в равной степени назвать «указателями», и они являются первым шагом на этом пути, на котором мы можем изменить наш обычный способ функционирования, сдвинуть наше сознание.
• Именно здесь, на той стадии, когда наступает отдаление, у нас есть уникальный шанс что-то сдвинуть. Это постоянное самонаблюдение может привести нас к ощущению потока (конечно, если мы ему это позволим), что похоже на дрейф, который происходит, когда мы засыпаем или мечтаем, только теперь поток не связан с мечтательными образами или новые мысли, которые появляются механически. Речь идет о потоке в высшем смысле, потоке гармонии, своего рода чувстве объединяющего присутствия.
• Святая Тереза ​​Авилийская говорила о Воспоминании — стадии созерцания, на которой силы души собираются, собираются в душе, как пчелы собираются в улье. Это воспоминание о себе (наших эмоциях, силе воли, энергиях в целом) основано на опыте и не обязательно должно быть духовным в том смысле, что любой может испытать его.

С точки зрения ощущения потока воспоминание можно сравнить с осознанным сном без сновидений. Вы просто чувствуете, что течете в единении с собой. Попытайтесь почувствовать это — вы можете испытать это, когда сделаете несколько сознательных вдохов, или посмотрите на пламя свечи, или на солнце: вдруг вы не просто тот, кто наблюдает за ощущением дыхания и т. собраны, объединены, в более глубокой гармонии.

• Например, фиксация взгляда на пламени свечи или любом другом предмете и задержка взгляда более чем на несколько секунд может привести к «введению транса» или, точнее, «введению потока» — когда вы действительно подарок.
• Точно так же, как медитация похожа на транс (а для людей, не практикующих медитацию, они кажутся одинаковыми, хотя на самом деле они совершенно противоположны), припоминание и уход имеют сходные черты состояния потока. . Во время настоящей медитации вы полностью связаны с собой, происходит припоминание, а в трансе вы уплываете, и можете даже не помнить о том, что произошло, потому что отсутствует ясность.
• Оттого, что мы не привыкли пребывать в таком воспоминании о себе, не имея возможности «защитить» его от мыслей, мы скоро уплываем. Но если мы научимся ценить только качество потока и сумеем остаться без мыслей, то это будет уже не дрейф, а втекание в большее, неконцептуальное Я. (Мы все еще можем назвать это дрейфом без истории, дрейфом в тихом Я). Это воспоминание, воспоминание о себе в целостности.
• Итак, снова я перестаю что-то делать, а это значит, что быть собой — это просто история эго, и останавливаюсь через Я, здесь, сейчас…

Практика вспоминания в переходные периоды

Когда вы только просыпаетесь ото сна, старайтесь наблюдать это ощущение потока — цените поток. Когда он снова начнет дрейфовать, вернитесь к самому потоку.

Если вам удастся удержать этот баланс — это будет пересобирание, интегративное воспоминание о себе.

• Здесь все еще есть усилие, «я», желающее сохранить этот баланс, вспомнить что-то большее.
• Даже когда кажется, что ничего особенного в этой переходной фазе не происходит, что ты либо уходишь в мечтах и ​​неясностях, либо просто готов к действию в новом дне, погруженный в мысли, продолжай оставаться в том переходе, возвращайся снова и снова к ощущению присутствия, воспоминанию о себе.
• В этом воспоминании о себе вы научитесь через некоторое время чтить своего рода сладость; и с этим вы сможете признать это, удерживать на этом свое внимание. Если вы проигнорируете этот переход, конечно, ничего особенного не произойдет, но если вы узнаете о его магии и очаровании, он может стать одним из самых прекрасных моментов вашего дня.
• Люди говорят об утренней радости. Этот восторг, восторг идет не только извне — пение птиц, пробуждение природы, — но и изнутри. В это время заточения многим из вас нет нужды спешить на работу, так что вы можете исследовать и открыть для себя эту сладость, именно о том потоке, о котором я говорю. Сначала это может быть не так очевидно, но это придет. И это несет с собой повышенное чувство ясности, присутствия.
• Например, если я спрошу вас, какова была на вкус ваша зубная паста сегодня утром? И ваш душ, как вы себя чувствовали?
• Если вы присутствовали при этом, то можете вспомнить. Присутствие во всех таких мгновенных ощущениях приносит эхо Сейчас. Вы обогащаетесь всеми этими отголосками, в этом и есть припоминание.
• Эта интеграция, вызванная воспоминанием о себе, является не просто рациональным опытом, это религиозный, интегративный опыт, приносящий глубокое чувство благодарности за жизнь, благодарность без причины и по всем причинам.
• Эта благодарность бытия несет с собой большее присутствие, воспоминание — интегративное Самовоспоминание, ведущее к чистому «Я есть».
• Это похоже на аромат вашего возлюбленного, или, лучше сказать, аромат присутствия вашего возлюбленного, когда вы просыпаетесь, который каким-то образом остается тонким неконцептуальным воспоминанием в течение всего дня. Оно присутствует в интимной обстановке, когда вы готовите, ходите по магазинам или разговариваете с людьми. И эта сладость, поток, указывает на опыт другого рода, поскольку относится не только к воспоминанию или простому ощущению, но и к вновь собранному вам.
• В этом интегративном настроении все яснее, жизнь течет по-другому, ты бодрее.
• В этом воспоминании и ясности переживание меняется так же, как оно меняется, когда мы переходим от простого сна к осознанному сну… Теперь наблюдаются разные новые явления. Синхронизмы появятся именно потому, что вы сможете охватить больше своим вниманием. Или просто в простых вещах: может быть, вы замечаете, что положение зубной щетки или предмета отличается от его обычного положения, и теперь вы понимаете, что сделали это, а не осознавали. (В нормальном состоянии мы бы этого даже не заметили. Или некоторые сказали бы, что это сделал кто-то другой, или, если бы они были одни, то утверждали бы: «Это дух играет со мной, двигает мои вещи», таким образом избегая самого простого объяснения — бритвы Оккама — вы это сделали, но просто не осознавали. )
• Поэтому в этом путешествии к Самосознанию сначала попытайтесь заново собраться, перецентрироваться, войти в поток, подобный сну, но без образов и мыслей. Это приведет к чистому ощущению «Я есть».

Другой метод вспоминания

(Еще не Чистое «Я есть», но больше, чем личное, нормальное «я».)

Нисаргадатта Махарадж объясняет этот чудесный переход:
я сам» идет, приходит «я все» [это пересбор].
Когда уходит «Я есть все», приходит «Я есть».
Когда уходит даже «Я есть», существует только Реальность, и в ней каждое «Я есть» сохраняется и прославляется».

Видение себя как целого — Воспоминание, ведущее к чистому «Я есть»

• Чем больше мы наблюдаем себя таким образом, тем больше мы будем видеть проблески себя как единого, как цельности.
• В нашей жизни бесчисленное множество моментов, и большинство из них мы забываем. Но некоторые (то ли приятные, то ли нет) мы до сих пор очень хорошо помним спустя много лет.
• Почему такие моменты запоминаются, а многие-многие другие нет? Это как раз те моменты, когда состояние присутствия было более интенсивным.
• Но помимо специфической памяти есть это целостное ощущение себя, воспоминание, поток, указывающий дальше к Чистому «Я есть».

Практически

В этом воспоминании о себе мы внимательно наблюдаем различные моменты нашей жизни комплексным образом.

• Это означает, что наше самосознание начинает синергетически интегрировать все, что мы испытали, что также ведет к более широкому ощущению бытия (более широкому знанию, перспективе, ведущему к более широкому ощущению существования). Это пересборка. Это еще не совсем нефеноменально, оно все еще может относиться к этому конкретному периоду времени, к вам, но интегрированным, собранным образом.
• Вы ​​все наблюдаете в себе в данный момент — СЕЙЧАС. Осознание всего своего существа, эмоционального состояния, мыслей, ощущений, намерений, позы, движений, тона голоса, выражения лица и так далее.
• Через некоторое время мы мельком замечаем себя во многих моментах того периода (например, последний день, или весь период заключения, или весь этот год с января), все вместе.
• В качестве следующего шага мы глубже отдаемся потоку и просто открываемся сердцевине всех этих личных историй, времени, пространства… Они происходили и как-то происходят до сих пор с тобой, в Тебе – что Я Есть, Жизнь, Бог, самое суть тебя.

« […] Я чувствовал, что у меня нет ни сил, ни воли,
Я был способен только видеть
свою собственную смерть, свой собственный труп.
Прежде всего я чувствовал во сне
что-то давно забытое, что-то
чего со мной давно не случалось, —
ощущение, что это был не сон, а наяву.
Это такое мощное ощущение,
что душу наполняет волна печали,
жалости к себе, и странного,
как бы эстетического взгляда на собственную жизнь.
Когда так сочувствуешь себе,
это как если бы твоя боль была чужой,
и ты смотришь на нее со стороны,
взвешиваешь, и ты
за пределами того, что было твоей жизнь.
Как будто моя прошлая жизнь была детской жизнью,
без опыта, незащищенной.
Время перестает существовать, и страх.
Осознание бессмертия».

–Андрей Тарковский

• Теперь, как новый шаг в этом путешествии, если мне удастся дольше удерживать этот поток, он приведет меня к настоящему Самосознанию, которое больше не относится к эго.
• Только тогда есть только Присутствие, мы становимся неконцептуальным осознанием, «Я есть». Это осознание подобно ясному голубому небу.
• И ты хранишь это ощущение потока с собой, в своем сердце. Вы можете делать разные вещи, но внимание находится в потоке, вы снова собраны, и это приводит к настоящему Самоосознанию…

Кем все это наблюдается? Кто я?

Их охватывает эта внутренняя Неподвижность — Дзен, «один вкус», ностальгия, источник, фон эстетических эмоций…

Это самонаблюдение, ведущее к воспоминанию, ведущее к чистому чувству «Я есть», может подпитываться снова и снова.

В этом воссоединении есть:

1. Новое восприятие себя, вновь собранное «я», ведущее дальше к Самоосознанию, Видящему.
2. Полный сдвиг в представлении о себе, которое у нас было раньше (даже несколько секунд назад),
3. Развитие внутреннего эстетического вкуса в отношении качества того, что мы воспринимаем как самих себя и всех. Присутствие…

Однажды ученик дзен процитировал своему учителю старую буддийскую поэму, в которой говорится:
«Голоса потоков из одного великого языка,
львы холмов — чистое тело Будды.
‘Не так ли? , — спросил он своего учителя.
«Это так, — сказал мастер , — но жаль так говорить». Жалко его называть, клеймить…

Помните:

«Каждый есть говорящий Бог.
Почему бы не быть вежливым и не слушать Его?»
– Хафиз

Слушай… Тебя…

Надлежащее действие внимания состоит в том, чтобы в каждый момент быть внимательным к шепоту своего сердца.

• Бытие Ценности ведут к такой целостности, течению, воссоединению бытия. Это еще один способ уменьшить масштаб…

Пробуждение к абсолютной внутренней искренности

• Этот внутренний вкус — не просто пассивное ощущение, потому что он заряжен огромной силой Реальности, ясности, пробуждения…

В его ясности вы можете распознать, например, что вы лжете себе или другим, и сама эта ложь подобна питью яда забвения. Или вы отождествляетесь с состоянием, желанием, реактивностью или гордостью, хотя вы оправдываете себя и протестуете, что это не так.

• Это требует вашего пробуждения к этой абсолютной внутренней искренности. Многие люди даже не знают, что это такое, или даже не верят, что это возможно. Но без этого нет реального шанса на внутреннюю трансформацию. Мы становимся слабыми из-за нашего несоответствия…

Очень Важно:

Страхи, желания, побуждения, привязанность к догмам, которые могут быть причиной такой лжи, могут быть преодолены силой Доверия, стремлением, самой тенденцией к воспоминанию.

Это чувство не борьбы, а Доверия.

Учение Рыбы

Представьте себе, что вы отдыхаете на берегу реки и вдруг видите, как рыба выпрыгивает из воды, на мгновение блестит на солнце, а затем ныряет обратно в изящной арке.

Это все…

Все что есть, это просто удивление, удивление, радость…

Не нужно эмоционально включаться, реагировать на рыбу и на всю ситуацию. Не нужно начинать мысленный диалог о том, что это за рыба, ее способность летать. Мы не остаемся в ожидании, надеясь, что он скоро появится снова. Мы не прыгаем в воду, чтобы поймать рыбу.

Теперь давайте посмотрим, как эта ситуация отражается внутри: Раз рыба вне поля зрения, вне перцептивного ума, должно быть и сознательное естественное объединение и растворение восприятия, волнение по этому поводу, приятное воспоминание и т.д. в более широком смысле меня, это воспоминание, присутствие.

Все мое существо было пробуждено таким событием, я не забуду его всю жизнь, но сейчас все указывает на безмолвное «Я есть».

«Рыба ощущений» падает в «воды бесконечного океана Чистого Осознания».

• Мы говорим о сознательном естественном растворении, потому что нам не нужно что-то делать, пытаться остановить мысль, восприятие и т. д. Это довольно благодатное 1) объединение и 2) растворение.
• Это не просто пассивное, тупое, безжизненное, инертное состояние восприятия, характеризующееся неясностью. Это не то, что будет забыто. Это не значит что-то делать с умом, это не означает темноту смятения.
• Кроме того, это не означает бегство к трансцендентной реальности, игнорирование или отрицание такого волшебного явления.

Пример, связанный с медитацией:
Я чувствую эту инерцию, отсутствие присутствия у некоторых с самого начала медитации. В устранении инертной склонности нуждается не только тело, но и ум (Махамудра рекомендовал бы вообразить себя на вершине горы — более широкий взгляд представляет собой уменьшение масштаба, повторный сбор).

Медитация: Закройте глаза, глубоко расслабьтесь, отбросьте все…

Теперь созерцайте «Меня. Здесь. В настоящее время.» …

Вы заметили разницу между исходным состоянием и тем, что появилось, когда я сказал «Я. Здесь. В настоящее время.»?

Если да, то это не нормально. Вы уже должны быть (в) этом Присутствии.

Учитесь в медитации начинать и продолжать с повторного сбора себя… Течение в реке Осознания…

Это не теория, а интеллектуальная сеть, в которую мы пытаемся поймать «рыбу реальности».

На самом деле рыба реальности подобна воде — она всегда проскальзывает сквозь сеть, как в Дао.

«Долгая ночь;
Звук воды
Говорит то, что я думаю.
– Готику

1.1 Методы познания – методы исследования в психологии

1.1 Методы познания

Цели обучения

1. Описать 5 методов приобретения знаний
2. Узнайте о преимуществах и проблемах каждого из них.

 

Уделите минутку тому, чтобы подумать о том, что вы знаете, и о том, как вы приобрели эти знания. Возможно, вы знаете, что вам следует заправлять постель по утрам, потому что ваши мать или отец сказали вам, что вы должны это делать, возможно, вы знаете, что лебеди белые, потому что все лебеди, которых вы видели, белые, или, возможно, вы знаете, что ваш друг лжет вам, потому что она ведет себя странно и не смотрит вам в глаза. Но стоит ли доверять знаниям из этих источников? Методы приобретения знаний можно разделить на пять категорий, каждая из которых имеет свои сильные и слабые стороны.

Интуиция

Первый метод познания — это интуиция. Когда мы используем нашу интуицию, мы полагаемся на свою интуицию, наши эмоции и/или наши инстинкты, чтобы вести нас. Вместо изучения фактов или рационального мышления интуиция предполагает веру в то, что кажется истинным. Проблема с опорой на интуицию заключается в том, что наша интуиция может быть ошибочной, поскольку она обусловлена ​​когнитивными и мотивационными предубеждениями, а не логическими рассуждениями или научными данными. Хотя странное поведение вашего друга может навести вас на мысль, что он/она лжет вам, возможно, он/она просто затаился или занят каким-то другим вопросом, который вас не касается. Однако взвешивание альтернатив и размышление обо всех различных возможностях может парализовать некоторых людей, и иногда решения, основанные на интуиции, на самом деле превосходят решения, основанные на анализе (людям, интересующимся этой идеей, следует прочитать книгу Малкольма Гладуэлла «Озарение») 9.0485 [1] .

Авторитет

Возможно, один из самых распространенных методов получения знаний — через авторитет. Этот метод включает в себя принятие новых идей, потому что некоторые авторитетные лица утверждают, что они верны. К этим органам власти относятся родители, средства массовой информации, врачи, священники и другие религиозные авторитеты, правительство и профессора. Хотя в идеальном мире мы должны быть в состоянии доверять авторитетным фигурам, история научила нас другому, и многие случаи зверств против человечества являются следствием того, что люди беспрекословно следуют авторитетам (например, Салемские процессы над ведьмами, военные преступления нацистов). На более мягком уровне, хотя ваши родители, возможно, и говорили вам, что вы должны заправлять постель по утрам, заправленная постель создает теплую влажную среду, в которой процветают клещи. Открытые простыни создают менее благоприятную среду для клещей. Эти примеры показывают, что проблема с использованием авторитета для получения знаний заключается в том, что они могут ошибаться, они могут просто использовать свою интуицию, чтобы прийти к своим выводам, и у них могут быть свои собственные причины, чтобы ввести вас в заблуждение. Тем не менее, большая часть информации, которую мы получаем благодаря авторитету, потому что у нас нет времени подвергать сомнению и независимо исследовать каждую часть знания, которую мы получаем благодаря авторитету. Но мы можем научиться оценивать полномочия авторитетных фигур, оценивать методы, которые они использовали для своих выводов, и оценивать, есть ли у них причины вводить нас в заблуждение.

Рационализм

Рационализм предполагает использование логики и рассуждений для получения новых знаний. Используя этот метод, формулируются предпосылки и следуют логическим правилам, чтобы прийти к обоснованным выводам. Например, если мне дали предпосылку, что все лебеди белые, и предпосылку, что это лебедь, то я могу прийти к рациональному выводу, что этот лебедь белый, не видя лебедя на самом деле. Проблема с этим методом заключается в том, что если посылки неверны или есть ошибка в логике, то вывод будет неверным. Например, предположение, что все лебеди белые, неверно; в Австралии есть черные лебеди. Кроме того, если вы не обучены правилам логики, легко сделать ошибку. Тем не менее, если посылки верны и логические правила соблюдаются надлежащим образом, то это надежный способ приобретения знаний.

Эмпиризм

Эмпиризм предполагает получение знаний посредством наблюдения и опыта. Опять же, многие из вас, возможно, поверили, что все лебеди белые, потому что вы когда-либо видели только белых лебедей. На протяжении веков люди верили, что мир плоский, потому что он кажется плоским. Эти примеры и множество зрительных иллюзий, которые обманывают наши чувства, иллюстрируют проблемы, связанные с опорой на эмпиризм для получения знаний. Мы ограничены в том, что мы можем испытывать и наблюдать, и наши чувства могут обмануть нас. Более того, наш предыдущий опыт может изменить то, как мы воспринимаем события. Тем не менее эмпиризм лежит в основе научного метода. Наука опирается на наблюдения. Но не просто любые наблюдения, наука опирается на структурированные наблюдения, известные как систематический эмпиризм.

Научный метод

Научный метод — это процесс систематического сбора и оценки данных для проверки идей и ответов на вопросы. Хотя ученые могут использовать интуицию, авторитет, рационализм и эмпиризм для создания новых идей, они не останавливаются на достигнутом. Ученые делают еще один шаг вперед, используя систематический эмпиризм для проведения тщательных наблюдений в различных контролируемых условиях, чтобы проверить свои идеи, и они используют рационализм, чтобы прийти к обоснованным выводам.