Национальная свобода в философии: СВОБОДА НАЦИОНАЛЬНАЯ это

Политическая свобода выбора: права и ограничения

Byadmin

Политическая свобода выбора: права и ограничения

Денисенко Анна Сергеевна,

студентка 5 курса отделения славянской и западноевропейской филологии факультета лингвистики и словесности ПИ ЮФУ (г. Ростов-на-Дону, Россия)

ПОЛИТИЧЕСКАЯ СВОБОДА ВЫБОРА:

ПРАВА И ИХ ОГРАНИЧЕНИЯ

Опыт учит тому, что свобода особенно нуждается
в защите, когда правительство устремляется
к благотворным целям. Для людей, свободных от
рождения, естественна бдительность к покушениям
на их свободы со стороны злонамеренных правителей.
Но для свободы опаснее скрытые посягательства
со стороны людей усердных, благонамеренных,
но лишенных понимания.
Судья Луис Брандис, процесс «Олмстед против
Соединенных Штатов Америки», 277 U. S. 479 (1928)

 

Свободу часто понимают статически, между тем как понимать ее нужно динамически. Существует судьба свободы в мире, экзистенциальная диалектика свободы в мире. Свобода может переходить в свою противоположность. Рабство может быть порождением ложно направленной свободы. Наиболее общее определение свободы, обнимающее все частные определения, заключается в том, что свобода есть определение человека не извне, а изнутри, из духа. Духовное начало в человеке есть истинная свобода, а отрицание духа, додуманное до конца, – неизбежно есть отрицание свободы.

Определение свободы как выбора есть еще формальное определение свободы. Это лишь один из моментов свободы. Настоящая свобода обнаруживается не тогда, когда человек должен выбирать, а тогда, когда он сделал выбор. Свобода как выбор и свобода как творческий акт есть основное различие свобод. Через свободу человек может творить совершенно новую жизнь, новую жизнь общества и мира.

Политическая свобода — естественное, неотчуждаемое от человека и социальных общностей качество, выражающееся в отсутствии вмешательства в суверенитет человека при помощи принуждения или агрессии.

В определении политической свободы выделяют два аспекта. Первый — негативный — свобода от принуждения и давления государства по отношению к человеку, и второй — позитивный — цель предоставления свободы (для чего? к чему?). В последнем смысле, политическая свобода представляется как возможность раскрытия потенциала личности во взаимоотношениях между индивидом, слоями общества и государством.

Исследованию проблемы свободы была посвящена практически вся история человеческой мысли. Рассмотрение свободы в политическом аспекте начинается еще в античности в связи с вопросами управления полиса гражданином. Идеал свободы античной демократии — разделении власти между всеми гражданами. Человек тем свободнее, чем больше времени он уделяет вопросам управления страной. Сущностью свободы — подчинение закону, а не господину.

С точки зрения христианской концепции, свобода человека тождественна равенству, а выдвинутый постулат гласит о «конечности» и ограниченности любой земной власти. «Можно сказать, что существование Бога есть Хартия вольностей человека, есть внутреннее его оправдание в борьбе с природой и обществом за свободу» отметил Н.Бердяев.

Мыслители эпохи Возрождения и Реформации обращают внимание на индивидуальные аспекты свободы индивида, выдвигая на первый план человека, а затем уже Бога. Подчеркивается особая важность человеческой деятельности, равенство всех людей. Гарантии равенства, справедливости, а также свободы личности виделись в издании и соблюдении законов, «согласующихся с естеством человека».

Начиная с Нового времени, свобода становится одной из главных идей и ценностей общества. Сущность политической свободы рассматривается в русле договорных и естественно-правовых концепций.

В своих работах Т. Гоббс и Дж. Локк акцентируют внимание на проблеме «отчуждения» абсолютной свободы человека, которой он обладает в естественном состоянии, в пользу верховной власти в результате общественного договора. Естественное право Гоббс связывает с понятием абсолютной свободы, которая «есть свобода всякого человека использовать собственные силы по своему усмотрению для сохранения своей собственной природы, т. е. собственной жизни и, следовательно, свобода делать все то, что, по его суждению и разумению, является наиболее подходящим для этого средством». Естественные права означают в таком случае абсолютную свободу каждого индивида делать все, что необходимо ему, невзирая ни на кого другого. В трудах Гоббса концепт «Свобода» вступает в отношения с концептом «Война»: свобода как абсолютный принцип естественного состояния сама же себя отрицает в постоянной «войне всех против всех», требуя своего ограничения в интересах мира и безопасности как общества, так и самого человека.

В противоположность Гоббсу, Локк делает акцент на «абсолютной свободе акта согласия» большинства, объединяющегося в государство. Происходит ограничение свободы всех свободой большинства. Человек «отчуждает» часть своей свободы государству, а в обмен получает гарантированные гражданские права и свободы. Свобода людей «под властью правительства» заключается в том, чтобы иметь постоянное правило жизни, общее для каждого в этом обществе и установленное законодательной властью, созданной в нем. Это «свобода следовать моему собственному желанию во всех случаях, когда этого не запрещает закон, и не быть зависимым от постоянной, неопределенной, неизвестной самовластной воли другого человека». «Неотчуждаемые права» человека и разделение властей являются «границами» любой политической власти и гарантиями свободы. Локка не случайно называют основоположником либерализма. Многие его идеи легли в основу либеральных концепций свободы.

В эпоху Просвещения. Ш. Монтескье выделял два аспекта политической свободы: в ее отношении к государственному строю и к отдельной личности. При этом необходимо учитывать оба аспекта. Как отмечал Монтескье, может случиться, что и при свободном государственном строе гражданин не будет свободен, или при свободе гражданина строй нельзя будет назвать свободным. Следовательно, разделение и взаимное сдерживание властей являются главным условием для обеспечения политической свободы в ее отношениях к государственному устройству. Лишь при соблюдении этих условий возможен такой «государственный строй, при котором никого не будут понуждать делать то, к чему его не обязывает закон, и не делать того, что закон ему дозволяет».

Принятая в 1789 году во Франции Декларация прав человека и гражданина, что люди рождаются и остаются свободными и равноправными, а общественные различия могут иметь место лишь в случае их полезности для всех. Свобода в ней определялась как «возможность делать все, что не вредит другому». Пользование каждого человека своими правами не должно встречать иных границ кроме тех, которые гарантируют другим членам общества пользование теми же правами. Границы эти могут быть определены только законом.

Эпоха буржуазных революций принесла не только изменения общественного строя, но и революцию в понятиях. Свобода из сферы моральной философии переместилась в область политического.

Б. Констан вскрывает противоположность понятий «свободы древних» и свободы современного человека, отмечая, что идеал свободы современного европейца — это личная независимость, самостоятельность, безопасность, право влиять на управление государством. Античный человек, согласно Констану, считал себя тем более свободным, чем больше времени и сил он посвящал осуществлению своих политических прав.

Он подчеркивает, что «политическая свобода есть самое мощное, самое решительное средство совершенствования, ниспосланное нам небесами». Политическая свобода выносит на изучение и рассмотрение граждан их самые заветные интересы, развивает разум, облагораживает мысли, «устанавливает между всеми людьми своего рода интеллектуальное равенство, составляющее славу и могущество народа». Нация возвышается при появлении в ней первого же института, делающего возможным регулярное осуществление политической свободы. Люди из любых классов и профессий, покидая сферу привычных занятий, поднимаются на уровень важных обязанностей, доверенных им конституцией: «здраво делать выбор, энергично сопротивляться, разоблачать хитрости, не бояться угроз, благородно противиться соблазнам».

К XIX веку идея политической свободы становится центральной в идеологии либеральной мысли, поддерживаемой различными общественными группами, но, в основном, выражая интересы класса буржуазии. Однако единства в понимании сущности свободы человека как гражданина, члена государства, ее места и гарантий нет даже внутри самого либерализма. Особо остро это проявилось в вопросах роли частной собственности как основы свободы общества, проблемах взаимоотношения равенства и свободы, сущности и значении государства.

Прежде всего, можно выделить так называемые «позитивные» и «негативные» концепции, различающиеся в понимании сущности свободы, её значения для человека, роли государства и отношения к нему. Сторонники негативного подхода подчёркивают необходимость настороженно относиться к власти других и, прежде всего, государственной власти (И.Бёрлин, Ст. Холмс, Дж. Шкляр и др.). Наиболее важным для них выступает проблема ограничения сферы личной свободы человека, его безопасности от какого бы то ни было вмешательства и принуждения. Для них свобода означает «свободу от…», свободу от насилия, принуждения, жестокости, диктата со стороны государства и других людей.

Позитивная свобода понимается как «свобода для…», «свобода к чему». Но тут же мы сталкиваемся с отсутствием однозначного определения того, что такое позитивная свобода. Индивидуалистическое понимание свободы, как защита личности, неприкосновенность собственности и т.п. разночтений не вызывает. В отличие от вопроса — для чего собственно человеку так необходима свобода. Это, в частности, отражено в различии двух понятий свободы в английском языке, лежащем в основе двух концепций свободы: «liberty» — как ограничение принуждения, освобождение и «freedom» — прежде всего, как свобода выбора. В самом общем виде положительную свободу можно определить как возможность самосовершенствования, саморазвития личности, раскрытие внутреннего потенциала, творческих способностей. С другой стороны, понятия позитивной и негативной свободы связывают с такими категориями, как внутренняя и внешняя свобода.

Так, рассмотрение свободы в качестве фактического и правового положения человека в обществе и государстве предполагает выделение, по крайней мере, трех форм и уровней ее осуществления. На первом уровне свобода проявляется как внутренняя характеристика личности, имманентно присущее человеческой личности свойство, отличающее ее от других живых существ. Это свобода воли, лежащая в основе формирования социальной саморегуляции. С наличием свободы воли связывают юридические качества лица как субъекта права, члена гражданского общества: правоспособность, дееспособность, деликтоспособность.

Второй уровень и, соответственно, следующий аспект свободы как «генетической основы самоуправленческих начал в обществе» характеризует свободу с точки зрения состояния, положения человека в обществе. На этом уровне индивид не только осознает человеческую «самость», становится владельцем своей жизни и собственной человеческой личности, но и противопоставляет себя социальной среде, коллективу, обществу в целом, строит с ними отношения на определенных принципах. Данный аспект свободы характеризуется как освобождение личности от ограничений и насилия (в форме экономического или политического принуждения, национального угнетения, дискриминации и т.д.). Происходит закрепление статуса индивида как гражданина. Это так называемый негативный, «отрицательный» уровень свободы – «свобода от…».

Третий уровень свободы личности как основы самоорганизации населения и взаимоотношений человека, общества и государства отражает свободу как деятельную характеристику личности. Человек выступает не только как самостоятельная, независимая личность, но как деятельный субъект. Свобода предполагает здесь широкие возможности для выбора различных вариантов активного поведения, для преобразующей деятельности личности. Это позитивная свобода, «свобода на…». Она раскрывается через конкретные права и свободы, правовые стимулы.

Таким образом, можно говорить о выражении противоположных подходов по отношению к одному понятию: с развитием политической мысли формируются противоположные характеристики свободы. С одной стороны, утверждается, что свобода приносится «в жертву» государственной власти, полностью отчуждаясь от человека и «обмениваясь» на гарантии безопасности. С другой — подчеркивается, что свобода только и может утвердиться и реализоваться в условиях государства, основанного на законе и разделении властей как средстве контроля за властью, государство же, собственно, и призвано обеспечить защиту свободы, которая не может быть кому-либо отчуждена или передана. Выделяются два аспекта политической свободы: в ее отношении к государственному строю и в ее отношении к отдельной личности. С одной стороны, политическая свобода предстает как «постоянное и деятельное» участие в коллективном осуществлении власти, с другой, — как возможность пользоваться личной независимостью, для чего собственно и провозглашается необходимость представительной формы правления. Говоря другими словами, с одной стороны, человек признается тем более свободным, чем больше времени и сил он посвящает осуществлению своих политических прав, а с другой, — чем больше времени осуществление политических прав оставляет для его частных интересов.

В отличие от личных прав, которые принадлежат каждому человеку, многие политические права и свободы принадлежат только гражданам государства. Но все политические права и свободы, принадлежащие как человеку, так и гражданину, пользуются равной судебной защитой, т.е. гарантируются государством, хотя по содержанию многие из них предполагают критику, инакомыслие, оппозицию правительству и прямые антиправительственные действия (демонстрации, митинги и др. ).

Одной из основ конституционного строя в Российской Федерации, является закреплённое в Конституции признание человека, его прав и свобод высшей ценностью. За государством закрепляется обязанность — признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина. Именно в Конституции России закрепляется множество политических прав и свобод человека: право на участие в управлении государственными и общественными делами, на равный доступ к государственным и общественным должностям; право на объединение, включая право создавать профессиональные союзы для защиты своих интересов; свобода деятельности общественных объединений гарантируется; право на участие в мирных собраниях, митингах, демонстрациях, уличных шествиях и пикетированиях; гарантия свободы совести, свободы вероисповедания и т. д.

Свобода мысли и слова закрепляется в ст. 29 Конституции РФ в качестве одной из основных конституционных свобод любого человека на территории РФ.

Свобода мысли — это: во-первых, создание такого климата в обществе, который исключает давление на личность, ее сознание, образ жизни; во-вторых, свобода ее выражения; в-третьих, недопустимость использования психотропных средств воздействия на сознание человека.

Свобода слова — это свобода публично, т.е. в присутствии других лиц, излагать свои взгляды на что угодно. Свобода слова может проявляться в обиходном или деловом общении людей, в пропаганде и агитации, т.е. посредством целенаправленного и публичного проповедования своих взглядов, в том числе политических, религиозных и др. Статья 29 Конституции РФ содержит и ограничения свободы слова: не допускаются пропаганда или агитация, возбуждающие социальную, расовую, национальную или религиозную ненависть и вражду. Запрещается пропаганда социального, расового, национального, религиозного или языкового превосходства. Никто не может быть принужден к выражению своих мнений и убеждений или отказу от них.

В ч.3 ст.19 Международного пакта о гражданских и политических правах указано, что пользование свободой мнений налагает особые обязанности и особую ответственность и, следовательно, сопряжено с некоторыми ограничениями. Они касаются прав других лиц, их репутации, а также охраны государственной безопасности, общественного порядка, здоровья и нравственности населения.

Конституционное закрепление политических прав и свобод — важная предпосылка, условие свободной политической деятельности человека, социальных общностей людей. Но это лишь одна, хотя и важная сторона деятельности человеческих субъектов. Ведь между провозглашением прав и свобод и их осознанной реализацией может быть «дистанция огромного размера». Человек должен быть готов к осуществлению этих прав и свобод, он обязан быть политически культурным. Поэтому следует отметить необходимость формирования у человека культуры свободы, то есть культуры политического выбора.

Свобода политическая является содержанием политических прав и свобод, признанных государственной властью и закрепленных в правовых нормах. В правовом обществе может существовать только правовая свобода. Не обеспеченная правом, не гарантированная законом свобода может обернуться своей противоположностью. Свобода без права — это произвол, тирания, насилие.

Свобода политическая — это возможность самообновления, самопреобразования общества. Это отрицание целесообразности прошлых форм политической жизни, государственных институтов, идеологии во имя общегуманистических целей, осуществляемое в соответствии с внутренним самоопределением личности.

 

Использованная литература:

1. Басенко Н.А. Свобода политическая // Политология. Краткий энциклопедический словарь. Ростов-на-Дону — Москва, 1997
2. Бердяев Н.А. Философия свободного духа. М., 2000
3. Бердяев Н.А. Царство Духа и царство Кесаря. В: Противоречия свободы. Париж: YMCA-Press, 1949.
4. Вильямса Б. Конфликт ценностей. В: Идея свободы. Издание А. Райан. Oxford: Oxford Univ. Пресс, 1979.
5. Дегтярев А.А. Основы политической теории. М., 1998
6. Фридман М., Фридман Р. Свобода выбирать: Наша позиция / Пер. с англ. М.: Новое издательство, 2007. — 356 с. — (Библиотека Фонда «Либеральная миссия»).
7. Эктон Д. Очерки становления свободы. Оп.: Лондон, 1992. Пер. Юр. Колкера. Overseas Publications International Ltd, London, 1992.

Интернет-источники:

1. http://ru.wikipedia.org — Свобода слова в России.
2. http://state.rin.ru/cgi-bin/main.pl?id=85&r=34 — Политические права и свободы.
3. http://allstatepravo.ru/mpkp/mkp2/80-kons252.html — Политические права и свободы, закрепленные в Конституции РФ
4. http://www.33333.ru/teoriya/glossariy/glossariy.php?st=602 – свобода политическая

«Свобода человека, свобода общества, свобода творчества» / / Независимая газета

130 лет назад, 18 января (по новому стилю) 1874 года родился русский философ Николай Александрович Бердяев. В связи с этим юбилеем мы попросили ряд современных российских мыслителей поучаствовать в небольшом опросе, посвященном памяти философа. Вопросы были такие:
1. Ваше отношение к личности и философии Николая Бердяева?
2. Какие из его идей могли бы быть актуальны сегодня?

Дмитрий Галковский, писатель, философ

1-2. О Бердяеве я услышал в начале 80-х годов, то есть сразу после появившегося интереса к философской литературе. Поразило обилие и сравнительная доступность его работ. Шестова, Булгакова или Флоренского удавалось находить хорошо если книгу в год. Бердяев же буквально наводнил черный рынок, хотя большинство его работ приходилось на особенно запретный эмигрантский период.

На мой взгляд, значение Бердяева в отечественной культуре заключается в доведении до саморазоблачительного гротеска шовинистической клеветы о «национальной идее»: будто бы русские люди — это узколобые идиоты, одержимые какой-то параноидальной «идеей», не важно, со знаком плюс или минус. Некоторое время назад оную «идею» даже принялись дружно искать, что являлось уже издевательством второго порядка. Правда, недавно решили, что национальная идея русских — это достижение ВВП, бывшего в СССР тридцать лет назад. На этом вроде успокоились. Думаю, это и есть логическое завершение бердяевской философии.

Виктор Ерофеев, писатель

1-2. Именно Бердяев приучил меня к русской философии. Потому что он такой «плодовитый кролик» русской публицистической и журналистской философии, которая доступна очень молодому человеку, и я с первого курса им заболел. Замечательный стиль, эрудиция, какая-то нерусская легкость (бабушка у него, кстати, француженка)… Кажется, его друг Шестов сказал, что в жизни достаточно прочитать одного, даже очень плохого философа, чтобы понять, что такое философия. Бердяев для меня в ранней юности и стал тем если не плохим, то вполне посредственным философом, который приучил меня мыслить. Дальше пошли другие, и я его как-то вытеснил из своего подсознания примерно в 1980-1981 годах, когда написал рассказ «Бердяев» (хотя там его и нет — только одна реплика им подается), и это стало таким «прощанием» с ним.

А так в принципе он совершенно замечательный проповедник свободы, что в российском обществе с философской точки зрения не проповедовалось, пожалуй, никогда до него. Свобода человека, свобода общества, свобода творчества — именно эти идеи Бердяева мне дороги. Это вообще, видимо, главное, что в нем есть. И второе — идея (конечно, не его, но им развитая) творчества из ничего. То есть идея того, что само по себе творчество рождается на пустом месте. Не из того «сора», о котором писала Ахматова, и по поводу которого пришла в восторг вся русская интеллигенция, а именно из экзистенциального небытия.

Эта трансформация ничто в нечто достаточно блестяще показана Бердяевым и вызывает у меня не только сочувствие, но и большое уважение. Вообще этот человек, киевлянин по месту рождения, который приближен и к солнцу, и к Западу, пришел в русскую культуру вместе с Львом Шестовым — и вместе они впервые заговорили у нас о существовании человека, а не его доле, социальной ответственности и т.п. Поэтому, мне кажется, что не только я, но и западный экзистенциализм им обоим многим обязан.

Я не люблю, когда люди снисходительно относятся к своим бывшим кумирам. Поэтому для меня Бердяев остался одним из первых учителей философии, хотя, может быть, эта философия далека от совершенства. Привкус этой философии до сих пор ощущается в моем, скажем так, творческом сознании.

Модест Колеров, историк

1. К личности Бердяева я отношусь с пониманием, даже с некоторой симпатией. Человек он был буйный, яркий, талантливый, политически и творчески активный. К его философии я отношусь как к обычной схеме, которых много. Не могу сказать, что она меня сильно восхищает. Но к его публицистике и философской публицистике я питаю большое уважение. Я до сих пор очень высоко ценю его «Философию неравенства». Это произведение и его веховская статья оказали огромное воздействие и на мою эволюцию, и на мою жизнь.

Также хочу отметить, что не только я отношусь к нему с уважением, но и вся гуманитарная наука ХХ века, даже, может быть, не любя Бердяева, не может избавиться от его влияния и от влияния его схем. Когда-то они были творческими, полезными, но и сегодня схемы, данные в его книгах «Русская идея» и «Истоки и смысл русского коммунизма», остаются преобладающими на Западе и в России в контексте русского мифотворчества.

2. У него одна центральная идея, которая актуальна не только сегодня, но всегда, — это его идея свободы. Этот пафос свободы будет актуален всегда и всюду.

Анатолий Королев, писатель

1. С моей точки зрения, Николай Александрович Бердяев скорее журналист философии, чем философ. В строгом смысле слова среди его современников философом был только один Владимир Соловьев. Бердяев перед университетом учился в кадетском корпусе и это кадетство, культ метрики, шаг геометра перенес через всю жизнь. Он стал философом прямых линий. Его мысль набирает высоты там, где Бердяев в чем-либо разочаровывается. Например, в марксизме. Из разочарований родились главные работы Бердяева, например, «Новое средневековье».

2. На мой взгляд, по-прежнему плодотворна его идея так называемой «коммюнотарности». Бердяев выделил этот интеллектуальный субстрат из общинной жизни русского народа и русской культуры. Это мистическое единство влюбленных в Христа «коммюнотариев» Бердяев противопоставил машинной цивилизации Запада и дегуманизированному индивидуализму. Ему повезло, Бердяев был выслан из страны по личному указанию Ленина на знаменитом пароходе философов в 22-м году и его взгляды получили шанс стать философией Бердяева. Не померкла и горечь его эсхатологии в его закатном труде «Опыт эсхатологической метафизики», а идея конца истории вошла в круг самых ярких прозрений ХХ века.

Юрий Мамлеев, писатель

1-2. Бердяев, несомненно, один из выдающихся русских философов первой половины ХХ века. Его проблематика очень обширна, и в этом отношении он даже немножко напоминает Розанова. Но для меня лично самое главное, что сделал Бердяев, — это его философское исследование «Смысл творчества» и — шире — место творчества в духовной сфере вообще. Здесь, по-моему, Бердяев обладал какой-то удивительной интуицией. Он считал, что наряду со святостью творчество является самым высшим проявлением человеческого духа и божественной энергии. Он исследовал две эти великие линии — святости и гениальности, их различие, их некоторые противоречия и их конечный исход в высшую божественную реальность. Поскольку Бог сам является творцом, а человек создан по образу и подобию Бога, то творчество, проявляющееся в сфере искусства, духа и метафизики, является боговдохновенным.

Бердяев отличает также те моменты творческой деятельности человека, которые могут принести вред. Он особенно не касался этого, но поскольку сейчас мы живем в особое время, то здесь все же может стоять вопрос о том, что некоторые формы творчества человека, как бы они ни были оправданы его сущностью, могут представлять из себя разрушительную силу. Я имею в виду науку, которая приносит человеку и благо, и вред, опасность и смерть.

Для современного миру Бердяев, несомненно, имеет большое значение хотя бы потому, что мир стал слишком материалистичным. Материалистическая философия как будто бы ушла с изгнанием коммунистов, но на самом деле в практике людей она торжествует. Притупление духовных сил, коммерциализация, которые мы наблюдаем, говорит о том, что возвращение к таким величинам, как Бердяев, абсолютно необходимо, чтобы человек сохранил свой высший лик. Человек ведь может быть сыт и в то же время превращен в робота. А сытый робот — это не то, что Бог хочет от человека! Люди, думаю, должны проснуться.

Валерий Подорога, философ

1. Мне кажется, философия должна занимать активные позиции во времени, она должна быть современной. Философия Бердяева не современна, а мемориальна, скорее объект исследования, чем поучения. Правда, часть нашей культурной элиты с удовольствием цитируют Бердяева, делая из него мудреца на все времена. Вероятно, это и влияет на «чрезмерный интерес» к философу.

2. Помню, на третьем курсе я читал в фотокопиях книги Бердяева, прочел многие, но единственно ценными мне до сих пор представляются «Автобиография» и «Опыт эсхатологической метафизики» (написанные Бердяевым в эмиграции). Однако основная направленность мысли Бердяева была связана с публичной полемикой, живым спором, он был человеком своего времени и обстоятельств и почти не вел систематических исследований.

Александр Проханов, писатель

1-2. Бердяева я впервые прочитал в юности — некоторые из его работ в моих фамильных подшивках журнала «Весы», там были крохотные публикации Бердяева (и Шестова), по существу, опубликованные синхронно с его интеллектуально-философским стартом. Второе мое знакомство с Бердяевым было, по-видимому, в 1970-е годы, я читал ксероксы «ИМКА-пресс», которые привозили из Франции. И то и другое расширило мое представление о русских философских концепциях.

В Бердяеве в ту пору мне больше всего импонировало его представление о русской идее как, с одной стороны, базисной для движения всей русской исторической мысли, а с другой стороны, абсолютно не противоречащей красной коммунистической формации. Формулы русской идеи — о том, что она состоит из огромных пространств, из идей централистской сильной власти, всемирности и всенародности русского «я», о том, что своими корнями русская идея уходит в иррациональное, божественное, бесконечное и мистическое, — все эти формулы до сих пор для меня работают, и я оперирую ими, когда формулирую сегодняшнюю русскую имперскость.

Свобода, сопротивление и ответственность: философия и политика Жана-Поля Сартра | Национальный музей Второй мировой войны

Верхнее изображение: Жан-Поль Сартр и Симона де Бовуар, год, когда Сартр получил Нобелевскую премию. Nasher Museum of Art в Университете Дьюка, Дар Чарльза (AB’84) и Линды Гуг, 17.157.2019.

Назначая Жана-Поля Сартра (1905-1980) одним из самых важных философов двадцатого века, мы рискуем сильно преуменьшить. Примерно между 1935 и 19 гг.В 70 г., когда он был наиболее продуктивным, Сартр оказал огромное влияние на такие течения, как экзистенциализм (с которым он больше всего связан), феноменологию и философскую антропологию. Его работы, в том числе «Превосходство эго»  (1936), «Набросок теории эмоций»  (1939), «Воображаемое: феноменологическая психология воображения»  (1940), «Бытие и ничто: эссе». по феноменологической онтологии  (1943) и «Экзистенциализм — это гуманизм» (1945), изучаются до сих пор.

Сартр также стал ключевой фигурой в марксистской мысли с «Материализмом и революцией» (1946), Вопрос о методе  (1957) и первым томом Критика диалектического разума  (1960). Он был чрезвычайно активен в левой политике во Франции и за рубежом более 30 лет. Всегда ревностно охраняя свою независимость как автор, Сартр писал на такие разные темы, как американская литература (например, Фолкнер и Дос Пассос), джаз, противостояние колониализму, антисемитизм и психоанализ.

Проницательный и проницательный эссеист и биограф, он также написал некоторые из величайших текстов литературы двадцатого века, такие как романы Тошнота  (1938) и Дороги к свободе  серия (1947-51), рассказ сборник The Wall and Other Stories  (1939) и такие пьесы, как The Flies  (1943), No Exit  (1944), The Devil and the Good Lord  (1951) и The Condemn of Altona  (1959). Что часто упускается из виду в отношении Сартра, так это важность Второй мировой войны для его жизни и мысли.

Чтобы подчеркнуть центральное место Второй мировой войны в биографии Сартра, Институт изучения войны и демократии Национального музея Второй мировой войны обратился к опыту Яна Берчалла. Бирчалл является автором крупного исследования философа « Сартр против сталинизма» (2004), а также написал множество статей и обзоров философской и политической мысли Сартра. Эти работы внесли большой вклад в контекстуализацию его места в более широкой истории французских и европейских левых.

Помимо работы над Сартром, Бирчалл является соавтором (вместе с Тони Клиффом) книги Франция: борьба продолжается  (1968), а также книги Рабочие против монолита: Коммунистические партии с 1943 года  (1974) , Спасение системы: реформистский социализм в Западной Европе, 1944-85  (1986), Призрак Бабефа  (1997), Путеводитель бунтаря по Ленину  (2005) и Тони Клифф: марксист Его время  (2011). Берчалл также перевел произведения Виктора Сержа и Альфреда Росмера.

---

В интервью, взятом в мае 1975 года, Жан-Поль Сартр вспомнил о «больших переменах в моем мышлении», которые произошли во время Второй мировой войны. Что случилось с Сартром, который ранее считал себя антибуржуазным писателем, в первые годы этого конфликта и что можно узнать об эволюции его мысли?

Неудивительно, что Вторая мировая война оказала огромное влияние на мышление Сартра. Это подтолкнуло его к череде новых переживаний: призыв в армию, содержание в немецком лагере для военнопленных, затем возвращение в Париж и участие в Сопротивлении. Для Сартра все это привело к осознанию реальности того, что вопросы, которые он ранее считал чисто интеллектуальными вопросами, связаны с выбором и выравниванием в реальном мире. Выбор, который в условиях нацистской оккупации мог быть вопросом жизни и смерти.

Как он писал в своем эссе «Республика тишины», «никогда мы не были так свободны, как во время немецкой оккупации». Под этим провокационным парадоксом он имел в виду, что при смертоносном авторитарном режиме любой выбор может иметь серьезные последствия, каждое решение о ценностях может привести к конфликту с существующим порядком.

Именно период войны побудил Сартра к политической приверженности, которая продлится до конца его жизни. Как он выразился в интервью 1969 года: «Я не был создан для политики, и все же политика меня переделала, так что в конце концов мне пришлось войти в нее». Важно помнить, что этот период основной работы Сартра был периодом почти постоянной войны; за немецкой оккупацией последовали колониальные войны в Индокитае и Алжире, так что между 1939 и 1962 года во Франции никогда не было мира дольше, чем на несколько месяцев.

Военные дневники показывают, как мысль Сартра постоянно развивалась в этот период. Армия привела его в контакт с широким кругом людей из тех слоев общества, с которыми он раньше не сталкивался; в частности, он наблюдал низкий моральный дух войск (резкий контраст с националистическим пылом 1914 г.). И у него сложилось критическое отношение ко всему разбору войны:

«19 сентября39 буржуазия приветствовала войну, потому что германо-русский договор навлек дурную славу на коммунизм. .. Коммунистическая партия будет распущена. Чего не могли сделать десять лет политики, война сделает за месяц. Такова, мне кажется, главная причина буржуазной поддержки войны. Прикрываясь национальной войной, она в значительной степени является гражданской войной».

Но следует отметить еще два момента. Если Сартр развивался в период войны, то на основе того, что было раньше. Недавняя книга Сэма Кумбеса — Ранний Сартр и марксизм  (2008) — показал, что мысль Сартра до 1939 года была ближе к марксизму, чем считалось ранее. И ясно, что до 1939 года Сартр находился под сильным влиянием левых политических деятелей. Поль Низан, который до самой смерти был лояльным членом Коммунистической партии, был важным ориентиром. Его значение широко признано, но Колетт Одри уделялось гораздо меньше внимания (возможно, потому, что она была женщиной).

Одри была выдающимся интеллектуалом — еще в 1934 году она написала эссе, демонстрирующее фашистские элементы в мысли Хайдеггера. Но она также была неутомимой активисткой — в 1939 году она помогла спасти некоторых лидеров ПОУМ (Рабочей партии марксистского объединения) из Испании после победы Франко. (Одного из них я встретил спустя 50 лет, и он до сих пор вспоминает Одри с благодарностью). Его довоенные дискуссии с Одри, несомненно, помогли Сартру сориентироваться в выборе, который он сделал после 1939 г.

Роль Сартра в Сопротивлении была реальной, но скромной и в основном носила литературный характер. Клод Морган, коммунистический редактор подпольной газеты Lettres françaises , вспоминал: «Сартр был потрясающим парнем. …. Он был готов на все ради Сопротивления». В последние годы его поведение во время оккупации подвергалось критике со стороны таких писателей, как Мишель Онфре. Это был трудный период, и он вполне мог ошибаться в своих суждениях. Но самая резкая критика исходит от молодого поколения писателей (таких как Онфрей), которые не имеют непосредственного опыта жизни в условиях оккупации.

В то время активисты, пострадавшие от нацистов, с удовольствием сотрудничали с Сартром. Я думаю о Давиде Руссе, пережившем нацистский лагерь, и о Жане-Рене Шовене. Шовен был выдающейся личностью, пережившей Освенцим, Бухенвальд и Маутхаузен. В послевоенный период тесно сотрудничал с Сартром в РДР (см. ниже). Если кто и имел право критиковать Сартра, так это он. Я брал у него интервью в 1997 году, и хотя у него были политические разногласия с Сартром, он отзывался о нем с любовью.

---

Многие комментаторы выделили роман Сартра 1938 года, Тошнота , некоторые ранние рассказы (например, «Близость» и «Эрострат»), разделы Бытие и ничто  о «других» и пьесу 1944 года. Выхода нет — часто цитируемая фраза «Ад — это другие люди» — что мысли Сартра пронизывал фундаментальный пессимизм в отношении отношений между людьми. Как вы отвечаете на это утверждение?

В «Экзистенциализме есть гуманизм» Сартр сказал о своих критиках: «их чрезмерные протесты заставляют меня подозревать, что их раздражает не столько наш пессимизм, сколько, что гораздо более вероятно, наш оптимизм». Я бы в основном согласился с этим. Репутация Сартра как «пессимиста» проистекает из довольно поверхностного факта его озабоченности некоторыми мрачными аспектами человеческого опыта и того факта, что он был атеистом.

Часто цитируется строчка «ад — это другие люди» (произнесенная персонажем пьесы и не обязательно собственным мнением Сартра). Важно помнить контекст пьесы в целом. Его часто описывают как взаимодействие трех человек, заключенных в одной комнате, и все они в равной степени виновны в недобросовестности. Более внимательное прочтение пьесы показывает, что одна из трех, Инес, лесбиянка из рабочего класса, производит впечатление наиболее положительного персонажа и явно симпатизирует Сартру. Развивающиеся взгляды Сартра на классы и угнетение нельзя свести к простому утверждению о том, что «ад — это другие люди».

Но если Сартр и был оптимистом, то это не был поверхностный оптимизм. Он считал, что люди свободны изменить мир. Но он понимал, что это огромная ответственность и что успех точно не гарантирован.

Таким образом, Сартр не согласился с довольно поверхностными заявлениями о единстве рабочего класса, исходившими от Коммунистической партии. Он признавал, что между французским рабочим классом и жертвами колониализма не было автоматического единства. Были элементы конфликта, очень глубоко укоренившиеся в человеческих отношениях; отсюда тот факт, что много лет спустя он все еще боролся, хотя и не вполне успешно, с понятиями «серийность» и «слитая группа».

История не дает никаких гарантий. Как он выразился в «Экзистенциализме и гуманизме»: «Завтра, после моей смерти, некоторые люди могут решить установить фашизм, а другие могут оказаться настолько трусливыми или настолько ленивыми, что позволят им это сделать. Если так, то фашизм будет правдой человека, и тем хуже для нас». Это во многом соответствует традициям альтернативы Розы Люксембург «социализм или варварство» и предупреждения Маркса о том, что классовая борьба должна привести либо к «революционному переустройству общества в целом, либо. .. общая гибель соперничающих классов». Его пьеса, The Condemned of Altona предполагает, что в тридцатом веке некому будет судить нашу историю, кроме «суда крабов» — единственного выжившего вида. Сартр думал о ядерной войне, но в нашу эпоху климатических изменений это очень подходящий образ.

Жан-Поль Сартр в мундире, ок. 1935-45 гг. Фото © Hulton-Deutsch Collection/CORBIS/Corbis через Getty Images.

 

---

После освобождения из немецкого лагеря для военнопленных и возвращения в Париж в 1941 году Сартр помог сформировать Социализм и освобождение. Можете описать состав и цели этой организации? Какова была роль Сартра в этом?

Socialisme et Liberté был первым участием Сартра в политической организации. Он развил его из более ранней группы Sous la Botte (под ботфортом). Значение Socialisme et Liberté не следует преувеличивать. В нем было около 50 членов, в основном молодые интеллектуалы из той же среды, что и Сартр. Были один или два троцкиста (их собственные организации были в беспорядке) и другие некоммунистические левые; Морис Надо, впоследствии известный как издатель и критик, присутствовал на одном собрании. По сути, это была дискуссионная группа с очень небольшой практической активностью. Одна из ее участниц, Натали Саррот, вспоминала: «Предполагалось, что это будет группа сопротивления. На самом деле мы писали эссе о Франции будущего!»

Важно рассматривать это в политическом контексте. В первый год немецкой оккупации французские левые были в полном замешательстве. Коммунистическая партия, пять лет призывавшая к созданию антифашистского Народного фронта, была полностью дезориентирована пактом Гитлера-Сталина. Он потерял многих своих членов и добивался легальной публикации своей газеты под властью нацистов. Социалистическая партия (SFIO) разделилась — большинство ее депутатов проголосовало за Петена.

Левый откол от СФИО, ПСОП (Рабоче-Крестьянская Социалистическая Партия), распался; троцкисты, работавшие в нем, были изолированы и разделены на небольшие группы. Самый серьезный журнал некоммунистических левых, 9 Пьера Монатта.0005 La Révolution Proletarienne перестал появляться. Анархистские организации не функционировали. В этой ситуации левые, по сути, начинали с нуля и должны были продумывать свои основные позиции.

Через несколько месяцев Гитлер вторгся в Россию, Коммунистическая партия вступила в Сопротивление, и все изменилось. Теперь не было места для маргинальной организации, такой как «Социализм и свобода», и она закрылась. Некоторые из ее членов вступили в Коммунистическую партию, потому что это казалось местом, где можно было проводить эффективные действия. (Жан Канапа, позже ведущий бюрократ Коммунистической партии, некоторое время был ее членом). Другие, как и сам Сартр, скептически относились к коммунистической партии, но работали с Сопротивлением.

В 2008 году я присутствовал на собрании в Париже, на котором выступили два выживших члена Социализма и свободы (см. отчет здесь). Поскольку никаких документов не сохранилось, установить правильную историю организации сложно. Одним из интересных моментов было воспоминание Доминика Десанти о раздаче листовок немецким солдатам. Вагоны первого класса в метро были зарезервированы для немецких солдат, и она садилась в вагон, раздавала листовки и быстро исчезала. Это важно, потому что предвосхищало троцкистскую стратегию попыток брататься с немецкими солдатами, а не коммунистическую позицию «chacun son boche», т.е. убийства рядовых немецких солдат.

---

  Недавно Рональд Аронсон заявил, что Сартр помог «создать послевоенный миф о том, что вся оккупированная Франция в той или иной форме сопротивлялась немцам», но также «указал на мифическое измерение этого повествования». Как вы думаете, отражает ли утверждение Аронсона отношение Сартра к французскому Сопротивлению?

Я не знаком с этим конкретным аргументом Аронсона, который вообще очень проницателен и справедлив в оценке позиций Сартра. Это, безусловно, миф, «что вся оккупированная Франция в той или иной форме оказывала сопротивление немцам». Но этот миф поддерживали как голлисты, так и коммунисты, пытавшиеся представить себя истинными наследниками Сопротивления. Помимо прочего, миф имел тенденцию скрывать два основных факта об оккупации.

Во-первых, значительная часть французского общества не только соглашалась с нацистской оккупацией, но и активно поощряла ее; Первые антисемитские законы Виши были введены без какого-либо давления со стороны немцев. А во-вторых, в Сопротивлении было много людей нефранцузского происхождения, особенно ветеранов гражданской войны в Испании и немцев-антифашистов. (См., например, Merilyn Moos & Steve Cushion, Anti-Nazi Germans —2020.) Только недавно было признано, что ключевую роль в освобождении Парижа сыграли испанские войска — ветераны гражданской войны в Испании.

За мифом о массовом сопротивлении последовал в 1969 году фильм Марселя Офюльса « Le Chagrin et la Pitié » («Печаль и жалость»), в котором поощрялся альтернативный миф о широко распространенном сотрудничестве. Реальность, я бы сказал, была более точно представлена ​​в книге Дэвида Дрейка Paris At War: 1939 – 1944 (2015), в которой он утверждал, что существует незначительное меньшинство отважных противников сопротивления и столь же незначительное меньшинство коллаборационистов. Большинство просто стремилось «пережить растущие трудности и лишения, идя на как можно меньше компромиссов».

Сартр, возможно, иногда помогал поддерживать миф о массовом сопротивлении — например, в «Республике молчания» (упомянутой выше), где он сказал, что «мы никогда не были так свободны, как под немецкой оккупацией». несколько расплывчато относительно того, кого имело в виду «мы».

Но, с другой стороны, Сартр часто бросал вызов мифам. Всего пара примеров. В своей книге 1946 года «Антисемит и еврей » он сосредоточил свое основное внимание на антисемитизме, который имел глубокие корни во французском обществе (восходя к делу Дрейфуса и далее). Он почти не упоминал Холокост и, конечно же, не поддерживал точку зрения о том, что антисемитизм был чем-то, что в первую очередь было навязано Франции немецкими оккупантами.

Во-вторых, в своей пьесе 1946 года « людей без теней » Сартр явно имел дело с эпизодом из Сопротивления, с драмой, сосредоточенной на пяти Сопротивлениях, столкнувшихся с пытками и смертью. Две вещи выделяются очень четко. Во-первых, виновными в пытках и угрозах смерти были не немцы, а Miliciens, то есть члены французской организации, созданной для подавления Сопротивления. А во-вторых, самым красноречивым и решительным из противников был Канорис, который был вовсе не французом, а греческим коммунистом. Сартр признавал, что Сопротивление было не просто национальной борьбой, но имело интернациональный компонент.

---

  В октябре 1945 года в Париже Сартр прочитал знаменитую лекцию «Экзистенциализм — это гуманизм». Как бы вы охарактеризовали для нашей аудитории философию свободы и ответственности, представленную в этом выступлении, и почему, на ваш взгляд, она привлекла так много людей в то время?

Во Франции на «Освобождении» собралась значительная аудитория, искавшая радикальной точки зрения, независимой от коммунистической партии. Выходили две ежедневные газеты: Combat и Franc-Tireur  , который предлагал крайне левую, действительно революционную позицию ( Combat  использовался для обозначения лозунга «От сопротивления к революции»). Их совокупный тираж был выше, чем у коммунистической L’Humanité .

В этой среде был значительный интерес к Сартру, который приобрел известность благодаря своим литературным произведениям и различным статьям. Было любопытно, что же такое «экзистенциализм». Но Бытие и Ничто  не было легко читать. Так что предложение Сартра популяризировать собственную философию было очень кстати. Есть яркие описания толпы, которая заполнила лекцию и чуть не задохнулась. Несколько месяцев спустя она была опубликована в виде книги.

В каком-то смысле он был заложником судьбы. Многие критики Сартра основывали свою полемику на том, что «экзистенциализм — это гуманизм», не пытаясь прибегнуть к более изощренным аргументам, разработанным в « Бытие и ничто».0006 .

Тем не менее, это было проявлением силы. Сартр был и драматургом, и философом, и ему удалось представить свою философию в конкретных и ярких терминах. Центральным аргументом было то, что мы свободны и что свобода влечет за собой ответственность. Наш выбор — это всегда выбор ценностей, поэтому наши решения всегда имеют последствия, выходящие далеко за рамки индивидуального контекста.

Сартр проиллюстрировал свое рассуждение несколькими поразительными конкретными примерами. Например, история молодого человека, который не знал, оставаться ли ему с матерью или покинуть Францию, чтобы присоединиться к борьбе против нацистов. Он обратился за советом к Сартру, но выбор должен был быть за ним.

Лекция также была примечательна противостоянием в дискуссии между Сартром и Пьером Навилем. Навиль был сюрреалистом, ставшим троцкистом (он сыграл ключевую роль в организации учредительной конференции Четвертого Интернационала в 1938 году). Он противопоставил сартровской философии свободы марксистский взгляд (обвинив Сартра в индивидуализме и либерализме), но спор велся в спокойном и братском тоне, весьма непохожем на различные сартровские конфронтации с членами коммунистической партии.

Суверенитет и свобода | Спиноза о философии, религии и политике: теолого-политический трактат

Фильтр поиска панели навигации Оксфордский академический Спиноза о философии, религии и политике: теолого-политический трактат Термин поиска мобильного микросайта

Закрыть

Фильтр поиска панели навигации Оксфордский академический Спиноза о философии, религии и политике: теолого-политический трактат Термин поиска на микросайте

Расширенный поиск

• Иконка Цитировать Цитировать

• Разрешения

• Делиться
  • Твиттер
  • Подробнее

CITE

James, Susan,

‘Sovereignty and Freedom’

,

Спиноза о философии, религии и политике: Theologico-Political 2012;

(

Oxford,

2012;

9000 2

;

;

;

;

;

(

. ,

Oxford Academic

, 24 мая 2012 г.

), https://doi.org/10.1093/acprof:oso/9780199698127.003.0013,

, по состоянию на 7 декабря 2022 г.

3 Выберите формат Выберите format.ris (Mendeley, Papers, Zotero).enw (EndNote).bibtex (BibTex).txt (Medlars, RefWorks)

Закрыть

Фильтр поиска панели навигации Оксфордский академический Спиноза о философии, религии и политике: теолого-политический трактат Термин поиска мобильного микросайта

Закрыть

Фильтр поиска панели навигации Оксфордский академический Спиноза о философии, религии и политике: теолого-политический трактат Термин поиска на микросайте

Advanced Search

Abstract

Наряду со многими другими голландскими писателями-республиканцами Спиноза считает, что суверен должен контролировать как священные, так и гражданские вопросы, хотя при этом он бросает вызов голландской реформатской церкви. Опираясь на пример Еврейской республики, он выступает за унификацию гражданского и религиозного права. Это предположение направляет аргумент о том, что благочестие (цель истинной религии и, следовательно, божественного закона) является условием мира (цель гражданского права) и наоборот, так что суверен и граждане должны защищать обе ценности вместе с религиозный плюрализм и свобода философствовать, от которых они зависят. Как далеко должны простираться религиозная свобода и свобода философствовать? Спиноза устанавливает некоторые ограничения. Тем не менее республики становятся более безопасными, поскольку они культивируют демократический дух и развивают ресурсы для участия в мирных дебатах, которые являются отличительной чертой подлинной философии.

Ключевые слова: Голландская республика, Еврейская республика, единое божественное и гражданское право, связь между благочестием и безопасностью, свобода совести, свобода философствовать, демократия, политическая свобода, рациональное понимание

Субъект

Социальная и политическая философияФилософия 17-18 вековИстория западной философииФилософия религии

В настоящее время у вас нет доступа к этой главе.

Войти

Получить помощь с доступом

Получить помощь с доступом

Доступ для учреждений

Доступ к контенту в Oxford Academic часто предоставляется посредством институциональных подписок и покупок. Если вы являетесь членом учреждения с активной учетной записью, вы можете получить доступ к контенту одним из следующих способов:

Доступ на основе IP

Как правило, доступ предоставляется через институциональную сеть к диапазону IP-адресов. Эта аутентификация происходит автоматически, и невозможно выйти из учетной записи с IP-аутентификацией.

Войдите через свое учреждение

Выберите этот вариант, чтобы получить удаленный доступ за пределами вашего учреждения. Технология Shibboleth/Open Athens используется для обеспечения единого входа между веб-сайтом вашего учебного заведения и Oxford Academic.

1. Щелкните Войти через свое учреждение.
2. Выберите свое учреждение из предоставленного списка, после чего вы перейдете на веб-сайт вашего учреждения для входа.
3. Находясь на сайте учреждения, используйте учетные данные, предоставленные вашим учреждением. Не используйте личную учетную запись Oxford Academic.
4. После успешного входа вы вернетесь в Oxford Academic.

Если вашего учреждения нет в списке или вы не можете войти на веб-сайт своего учреждения, обратитесь к своему библиотекарю или администратору.

Войти с помощью читательского билета

Введите номер своего читательского билета, чтобы войти в систему. Если вы не можете войти в систему, обратитесь к своему библиотекарю.

Члены общества

Доступ члена общества к журналу достигается одним из следующих способов:

Войти через сайт сообщества

Многие общества предлагают единый вход между веб-сайтом общества и Oxford Academic. Если вы видите «Войти через сайт сообщества» на панели входа в журнале:

1. Щелкните Войти через сайт сообщества.
2. При посещении сайта общества используйте учетные данные, предоставленные этим обществом. Не используйте личную учетную запись Oxford Academic.
3. После успешного входа вы вернетесь в Oxford Academic.

Если у вас нет учетной записи сообщества или вы забыли свое имя пользователя или пароль, обратитесь в свое общество.

Войти с помощью личного кабинета

Некоторые общества используют личные аккаунты Oxford Academic для предоставления доступа своим членам. Смотри ниже.

Личный кабинет

Личную учетную запись можно использовать для получения оповещений по электронной почте, сохранения результатов поиска, покупки контента и активации подписок.

Некоторые общества используют личные аккаунты Oxford Academic для предоставления доступа своим членам.

Просмотр ваших зарегистрированных учетных записей

Щелкните значок учетной записи в правом верхнем углу, чтобы:

• Просмотр вашей личной учетной записи и доступ к функциям управления учетной записью.
• Просмотр институциональных учетных записей, предоставляющих доступ.

Выполнен вход, но нет доступа к содержимому

Oxford Academic предлагает широкий ассортимент продукции. Подписка учреждения может не распространяться на контент, к которому вы пытаетесь получить доступ. Если вы считаете, что у вас должен быть доступ к этому контенту, обратитесь к своему библиотекарю.

Ведение счетов организаций

Для библиотекарей и администраторов ваша личная учетная запись также предоставляет доступ к управлению институциональной учетной записью. Здесь вы найдете параметры для просмотра и активации подписок, управления институциональными настройками и параметрами доступа, доступа к статистике использования и т.