почему она бывает позитивной и негативной?
Свобода уже много столетий является одной из основных человеческих ценностей. Ее воспевают, к ней стремятся как отдельные люди, так и группы и целые народы. Однако свобода не так абсолютна и одномерна. Ученые и политические философы выделяют два вида свободы: негативную и позитивную. Рассказываем, в чем между ними разница.
Два вида свободы
Впервые разницу между терминами «позитивная свобода» и «негативная свобода» подробно описал в своей лекции в 1958 году Исайя Берлин, английский философ и историк идей. Оба термина имели область пересечения, в которой индивид волен действовать в соответствии со своей волей и желаниями, однако позитивность или негативность его свободы определяют уже внешние факторы, которые эту свободу ограничивают.
Негативная свобода
Этот вид свободы определяется фразой «Я никому не раб». То есть в рамках этого вида свободы человек волен действовать, не опасаясь насильственного принуждения или постороннего влияния.
Ограничение этого вида свободы происходит через вмешательство посторонних в жизнь отдельного индивида. Например, в этой концепции государство, поддерживающее негативную свободу, старается минимально вмешиваться в жизнь своих граждан: не вводит локдауны, полагаясь на осознанность своих граждан, не вмешивается в экономическую деятельность субъектов рынка и т. д.
«Вы только тогда лишены политической свободы, когда другие люди мешают вам достичь какой-либо цели. Простая неспособность достичь цели еще не означает отсутствия политической свободы».
Из лекции И. Берлина
В негативной свободе государство выполняет роль ночного сторожа, когда оно предотвращает насилие и хаос, но при этом не мешает людям жить в пределах своих собственных возможностей, в том числе социальных и экономических. То есть, если человек обанкротился, родился в бедной семье или оказался в неблагополучной эпидемиологической обстановке, это его зона ответственности и выбираться он должен самостоятельно.
Естественно, возможность использования такой свободы неравномерна и больше выгоды от нее получают более привилегированные слои общества.
«Несомненно, предоставлять политические права и гарантию невмешательства со стороны государства людям, которые полуголы, неграмотны, голодны и больны, значит издеваться над их положением; прежде всего этим людям нужна медицинская помощь и образование, и только потом они смогут осознать свою возросшую свободу и сумеют ею воспользоваться. […] Свобода — это не просто отсутствие какого бы то ни было принуждения; подобная трактовка слишком раздувает значение этого слова, и тогда оно может означать или слишком много, или слишком мало. Египетский крестьянин прежде всего и больше всего нуждается в одежде и медицинской помощи, а не в личной свободе, но та минимальная свобода, которая нужна ему сегодня, и то расширение свободы, которое понадобится ему завтра, — это не какая-то особая для него разновидность свободы, а свобода, тождественная свободе профессоров, художников и миллионеров», — пишет Исайя Берлин
Негативная свобода является центральной идеей классического либертарианства и либерализма, и противоположностью этой идеи является позитивная свобода, являющаяся основной ценностью и инструментом социализма и социал-либерализма.
Позитивная свобода
В рамках этой концепции человека ограничивают не столько другие люди, которые намеренно покушаются на его имущество, свободу передвижения, семью или здоровье, сколько внешние обстоятельства, которые не зависят от людей. Позитивная свобода описывается фразой «Я сам себе хозяин», и в ситуации позитивной свободы у человека есть все инструменты, которые позволяют ему распоряжаться собственной жизнью, развиваться и совершенствоваться. То есть в этой концепции бедность не порок, а условность, так же как страна происхождения, пол или принадлежность к любой группе меньшинств.
Государство «позитивно свободного» человека имеет более высокую степень вмешательства в жизнь индивида, в отличие от негативной концепции, и благодаря этому увеличивает свободу гражданина. Например, инструментом позитивной свободы будут стипендии и гранты на обучение для семей с низким доходом, языковые курсы при университете для иностранных студентов, финансовая помощь предпринимателям в кризисный период, льготное жилье для многодетных семей и другие инструменты для уравнивания возможностей граждан.
Однако сам Исайя Берлин называл себя в большей степени сторонником негативной свободы. Это было связано с тем, что он эмпирически наблюдал, как повсеместное вмешательство государства с целью «уравнивания» в правах и возможностях (например, в Советском Союзе времен холодной войны) приводило к стиранию индивидуальности граждан.
«Свобода быть хозяином своей собственной жизни и свобода от препятствий, чинимых другими людьми моему выбору, на первый взгляд могут показаться не столь уж логически оторванными друг от друга — не более чем утвердительный и отрицательный способ выражения одной и той же мысли. Однако „позитивное“ и „негативное“ понятия свободы исторически развивались в расходящихся направлениях и не всегда логически правильными шагами, пока в конце концов не пришли в прямое столкновение друг с другом».
Из лекции И. Берлина
Александра Иваницкая
Теги
#саморазвитие
#эрудиция
Позитивная свобода, негативная свобода и республиканизм — Нож
Приверженцы всех политических взглядов — от коммунистов до либертарианцев — любят утверждать, что именно они борются за свободу.
На первый взгляд, это кажется примитивным риторическим приемом, созданным для привлечения новых сторонников, однако на деле такое противоречие может легко объясняться разницей в трактовках этого термина.
Человеком, который смог наиболее точно описать эту разницу, считается английский философ Исайя Берлин, а его лекция «Две концепции свободы» и по сей день остается классикой политической философии. А среди современных мыслителей на тему свободы пристально взглянул ирландский философ Филипп Петтит в своей книге об идеологии республиканизма. Их работы и помогут нам разобраться в том, что разные люди понимают под этим словом.
Два понимания свободыСогласно Берлину, у свободы есть два значения, которые вобрали в себя основные позиции философов, разбиравших это понятие.
Первое значение — негативная свобода. Оно подразумевается в ответе на вопрос «Насколько волен человек делать то, что он считает нужным, не подвергаясь вмешательству со стороны других?». То есть под негативной свободой имеется в виду отсутствие принуждения.
Это понимание свободы часто ассоциируется со свободой отдельного индивида.
Второе значение — позитивная свобода. Оно связано с вопросом «Что вынуждает человека подчиняться другим, а также мешает вести ему желаемый образ жизни?». Можно сказать, что позитивная свобода — это наличие ресурсов для того, чтобы быть автономным и мочь действовать по собственной, а не чужой воле. Такой тип свободы часто считают достоянием групп или индивидов, являющихся частью этих групп.
Теперь, разобравшись в основных понятиях, можно перейти к их более детальному разбору, дабы лучше уяснить то, что имел в виду Берлин.
Негативная свободаПредставьте, что вы едете на велосипеде. Когда вам нужно, вы сворачиваете на другую улицу или снижаете скорость. Никто не пытается стащить вас с велосипеда, и вам не нужно изменять маршрут из-за того, что кто-то огородил дорогу. Вы можете даже внезапно остановиться и бросить велосипед в ближайшем переулке. Это и есть свобода в ее негативном понимании.
В случае с негативной свободой главным критерием угнетения служит то, насколько другие люди ограничивают нас в осуществлении наших желаний.
Свобода, понимаемая в этом ключе, лежит в основе идей классического либерализма и либертарианства.«Чем шире область невмешательства, тем больше моя свобода».
Из лекции Исайи Берлина «Две концепции свободы»
Сторонники этих идеологий считают, что для государства недопустимо слишком сильно вмешиваться в экономику и личную жизнь людей. Право на частную собственность для них является ключевым правом человека: собственность, с их точки зрения, — это продолжение личности, продукт ее творческих усилий и работы. По этой причине сторонники негативной свободы выступают против высоких подоходных налогов, а иногда и вовсе требуют их отменить: ведь никто не заключал добровольного контракта на то, чтобы отдавать государству часть своих ресурсов. То есть, на их взгляд, изъятие налогов — тоже инструмент принуждения.
Поэтому помощь бедным в этой оптике должна предоставляться лишь в виде благотворительности, чтобы не нарушать ничьих свобод.
«Без экономической свободы никакой другой свободы быть не может».
«Не бывает никаких государственных денег. Бывают лишь деньги налогоплательщиков».
Маргарет Тэтчер
Однако не стоит считать, что все сторонники негативной свободы хотят полного уничтожения любого правительства. Многие из них считают, что государство и налоги нужны как раз для того, чтобы одни люди не отнимали путем насилия свободу у других. То есть государство должно быть «ночным сторожем» и предотвращать насилие в обществе: главным образом для того, чтобы люди чувствовали, что их частная собственность находится в безопасности. В этом смысле к частной собственности людей относятся, например, и их собственные тела.
Не стоит также всегда ассоциировать негативную свободу с современной правоконсервативной повесткой, ведь исторически различные мыслители-негативисты нередко занимали прогрессивные позиции.
И это неудивительно, поскольку именно негативная свобода фокусируется на отдельной личности и том, что ее ограничивает.
Так, например, в середине XIX века либеральный философ-негативист Джон Стюарт Милль написал книгу «О подчинении женщины», в которой критиковал угнетенное положение женщин в Англии того времени, а также выступал в пользу предоставления им избирательных прав. Видя те ограничения, с которыми женщинам приходилось сталкиваться на каждом шагу, Милль осуждал закрепощение женщин как раз с позиций негативной свободы.
«Женский пол остается кастой рабынь, к которой личность приговаривается с рождения и откуда нет выхода. Женщине предлагается лишь брак. Общество заинтересовано в том, чтобы женщины выходили замуж и рожали детей. Поэтому оно не оставляет женщинам выбора и гонит их, как скот на убой, по одной этой дороге, всячески приукрашивая саму дорогу рекламными щитами о романтической любви, семейном счастье, материнских чувствах и т. п.».
Из книги Джона Стюарта Милля «О подчинении женщины»
В то же время многие мыслители обоснованно критикуют негативный взгляд на свободу.
Причем подобная критика, как правило, ведется с противоположной — «позитивной» позиции.
Представьте, что вы едете на велосипеде. Когда вам нужно, вы сворачиваете на другую улицу или снижаете скорость. Никто не пытается стащить вас с велосипеда, и вам не нужно изменять маршрут из-за того, что кто-то огородил дорогу. Вы можете даже остановиться и бросить велосипед в ближайшем переулке. Однако если вы бросите велосипед, то потеряете свою работу курьера. А это единственная работа, которую вы смогли найти за несколько месяцев, и, лишившись ее, вы не сможете позволить себе учебу в университете или какое-нибудь жизненно важное лекарство. В таком случае, с точки зрения «позитивистов», вы не свободны.
Для сторонников позитивной свободы угнетение заключается в том, насколько наш выбор ограничен обстоятельствами, влияющими на нас не по нашей воле.
«Я хочу быть субъектом, а не объектом; хочу, чтобы мной двигали мои собственные мотивы и осознанно поставленные цели, а не причины, воздействующие на меня извне».
Из лекции Исайи Берлина «Две концепции свободы»
Позитивное понимание свободы оказало сильное влияние на развитие идеологий социализма и социал-демократии.
Сторонники левых идей считают, что негативная свобода не может существовать сама по себе и простое отсутствие вмешательства государства никак не гарантирует индивидуального развития человека.Поэтому, на их взгляд, государство должно более активно вмешиваться в экономику, дабы обеспечить равенство возможностей для разных социальных групп. Например, если человек родился в бедной семье и хочет учиться в университете, то с точки зрения позитивной свободы ему нужно предоставлять достойную стипендию, чтобы ему не приходилось работать курьером и он мог сконцентрироваться на учебе. Ведь только в таком случае у человека будет свобода вести тот образ жизни, который он хочет.
«Образование должно быть правом, а не привилегией».
Берни Сандерс
Однако, при всех плюсах позитивного подхода, Берлин выделял в нем один главный недостаток, из-за которого сам философ оставался сторонником негативной свободы.
«Настоящая свобода имеется только там, где уничтожена эксплуатация, где нет угнетения одних людей другими, где нет безработицы и нищенства, где человек не дрожит за то, что завтра может потерять работу, жилище, хлеб».
Иосиф Сталин
Ситуацию, сложившуюся в Советском Союзе, Берлин объяснял тем, что для реализации идеала позитивной свободы и нужного для этого перераспределения ресурсов требуется сосредоточить слишком много власти в одних руках. В данном случае — руках государства. А само существование абсолютной власти, согласно Берлину, — это всегда угроза свободе.
При этом важно понимать, что как мыслитель Берлин был продуктом своего времени и существование СССР как отрицательного символа позитивной свободы сильно влияло на него.
На сегодняшний же день многие историки политической мысли и философы имеют другой взгляд на понимание свободы, и часто этот взгляд идет вразрез с представлениями Берлина.
Сейчас классическое понимание негативной свободы часто критикуют за то, что в нем принуждение имеет слишком узкое значение: по сути, оно ограничено прямым насилием в отношении индивида или изъятием чужой собственности. Так, теоретик права Эндрю Феган пишет, что негативное понимание свободы игнорирует существование структурного насилия, которое является принуждением в той же мере, что и насилие прямое.
Причем это насилие может принимать разные формы, оставаясь одним и тем же. Как массовые репрессии со стороны государства, так и сексизм являются лишь разными проявлениями структурного насилия.
В попытках людей понять, как избежать ущемления отдельных людей или групп в обществе и при этом исключить возможность установления государственной диктатуры, возникла целая школа мысли, называющаяся «республиканизм».
Современный мыслитель этого направления Филипп Петтит пишет, что в центре философии республиканизма стоит идея о том, что свобода означает отсутствие произвола и доминирования со стороны «хозяина». Причем под хозяином понимаются и государство, и общество.
Доминирование в этом случае — способность А неконтролируемо вмешаться в деятельность Б. Примером подобного доминирования может быть как положение жены, которую во время ссор избивает муж, так и положение чиновника в Польше, который из страха потерять работу скрывает от коллег свою сексуальную ориентацию.
Важно еще раз подчеркнуть: доминирование — это способность одного влиять на другого. Эту способность можно даже не демонстрировать для того, чтобы человек, на которого направлено такое внимание, понимал, что он обязан подчиняться.Женщина боится вступить с мужем в конфликт из-за его способности начать ее избивать; то есть ему даже не обязательно бить ее. Одного осознания жертвой этой способности достаточно для полноценного доминирования над ней.
Как в случае с женщиной и ее мужем, так и в ситуации с чиновником можно видеть неравенство статусов: один человек или группа людей воспринимают кого-то ниже себя и поэтому чувствуют за собой право как-либо влиять на них. Для республиканизма свобода как раз определяется статусом. Свободный человек обладает правами, которые являются частью республиканского гражданства, и обладание этими правами по умолчанию ставит его на равную ступень с другими гражданами. Это создает конфликт между тем, как трактуют идеальную свободу Петтит и Берлин.
Республиканизм как попытка найти решениеРеспубликанизм сильно отличается от негативного типа свободы. По мнению негативистов, только вмешательство извне может считаться ограничением свободы, однако республиканцы замечают, что тогда даже раб свободен, если его хозяин позволяет ему жить как заблагорассудится.
Согласно Петтиту, несвобода раба даже в самых вольных условиях заключается в том, что его вольное положение непрочно, пока и сам он знает о своем формальном, то есть рабском, статусе.
А значит, и вести себя как свободный человек он не может, так как ему известно, что волю эту могут забрать в любую секунду.
Поэтому, в отличие от негативистов, сторонники республиканской традиции не видят нарушения свободы, например, во взимании налогов. По их мнению, социальное государство позволяет защитить граждан от доминирования, возникающего из-за структурного насилия и неравенства, а значит, позволяет иметь более свободное общество. Благотворительность же они расценивают лишь как очередной инструмент доминирования, при котором бедные будут зависеть от граждан, предоставляющих им помощь.
В то же время сам Петтит пишет, что республиканизм и позитивная свобода — это не одно и то же. Он признает, что в гонке за равенством государство может также прийти к структурному насилию, и поэтому Петтит делает важный акцент на построении институтов внутри страны.
Институты эти, например институт свободных выборов, должны обеспечивать как свободу граждан от вмешательства других людей, так и отсутствие доминирования со стороны государства.
В этом плане республиканцы пытаются найти баланс между рискованной тягой к справедливости у сторонников позитивной свободы и несовершенным взглядом на свободу негативистов. Можно сказать, что республиканцы мечтают построить общество, в котором свобода и от государства, и от угнетения другими людьми обеспечивалась бы законом.
То есть республиканский идеал — это комбинация двух типов свободы для преобразования структурного насилия над человеком в его структурную независимость.
Что мы имеем в итоге?Свобода, как и множество других философских терминов, не имеет единого определения. Тем не менее за века размышлений философы смогли структурировать его и выделить два основных понятия, которые люди вкладывают в это слово: позитивное и негативное.
Но не все хотят выбирать лишь одну из сторон.
Так, в республиканской традиции стараются совместить преимущества обоих подходов для построения процветающего и свободного общества. Однако дискуссии по поводу того, как это сделать, продолжаются по сей день.
И, скорее всего, будут продолжаться еще многие и многие годы.
Негативная и позитивная свобода (либерализм) | Политика
Что касается двух основных направлений либеральной мысли, классические либералы выступают за негативную свободу, тогда как социальные либералы выступают за позитивную свободу
Негативная свобода (или негативная свобода) состоит из свободы из чего-то, тогда как способности делать что-то. Таким образом, негативная свобода состоит из законов, направленных на борьбу с дискриминацией, в то время как позитивная свобода позволяет людям с ограниченным доходом вести более полноценную и осмысленную жизнь. .
Различие между положительной и отрицательной свободой имеет важное значение с точки зрения надлежащей роли государства.
Цель негативной свободы требует ограниченной роли государства, тогда как позитивная свобода приводит к большей роли государства. Исходя из этого, роль государства является абсолютно ключевой разделительной линией в либеральной мысли между теми, кто находится справа от либертарианской оси, и теми, кто слева.
В области экономической политики классические либералы, такие как австрийская школа экономистов, превозносят достоинства невмешательство в экономику . Таким образом, роль государства должна быть ограничена ролью ночного сторожа (например, для обеспечения соблюдения юридических контрактов и бесперебойной работы рынка). Напротив, социальные либералы, такие как основатель современного государства всеобщего благосостояния 
Удлинительный материал:
В более поздней работе над концепцией свободы Исайя Берлин (1969) утверждал, что позитивная свобода позволяет человеку контролировать свою жизнь. Таким образом, под позитивной свободой можно понимать свободу совершать действие некоторого описания. Таким образом, позитивная свобода способствует созданию государства всеобщего благосостояния. Однако негативная свобода отражает отсутствие барьеров и ограничений. Таким образом, мы обладаем негативной свободой в той мере, в какой нам доступны действия. Из этих двух Берлин на самом деле предпочитал негативную свободу, потому что это означает, что мы сами являемся хозяевами своей судьбы. Негативная свобода поддерживает понятие свободное я , тогда как деспотизм возможен, когда государство решает, что в наших интересах. Государство, которое обеспечивает наши потребности в благосостоянии от колыбели до могилы, в конечном итоге способно отнять у нас свободу.
Различие между негативной и позитивной свободой было развито либеральным теоретиком Т.Х. Зеленый . Он полностью осознавал, что законы сами по себе не могут сделать людей хорошими, но они могут, по крайней мере, дать людям возможность сделать себя хорошими. Т.Х. Таким образом, Грин отражает неутопический взгляд на то, чего может достичь законодательство (в отличие от социалистов-утопистов, таких как Роберт Оуэн). Он также считал, что наше эго ограничено определенной степенью альтруизма.
Инструменты для размышлений: две концепции свободы Исайи Берлина
Свободы и ограничения. Встаньте справа. Не курите. Фото Фила Долби/Flickr
i
Мария Касмирли + БИО
Свободы и ограничения. Встаньте справа. Не курите. Фото Фила Долби/Flickr
«Свобода» — мощное слово. Мы все положительно отзываемся о нем, и под его знаменем совершались революции, велись войны, постоянно ведутся политические кампании.
Но что именно мы подразумеваем под «свободой»? Тот факт, что политики всех партий утверждают, что верят в свободу, говорит о том, что люди не всегда имеют в виду одно и то же, когда говорят о ней. Могут ли быть разные виды свободы и, если да, могут ли разные виды конфликтовать друг с другом? Может ли поощрение одного вида свободы ограничивать другой вид? Можно ли принуждать людей во имя свободы?
Политический философ 20-го века Исайя Берлин (1909-97) считал, что ответом на оба эти вопроса будет «да», и в своем эссе «Две концепции свободы» (1958) он различал два вида свободы (или свободы ; Берлин использовал эти слова взаимозаменяемо), которые он называл отрицательным свободой и положительной свободой .
Негативная свобода — это свобода от вмешательства. Вы отрицательно свободны в той мере, в какой другие люди не ограничивают ваши действия. Если другие люди мешают вам что-то делать, либо прямо тем, что они делают, либо косвенно, поддерживая социальные и экономические условия, которые ставят вас в невыгодное положение, то в такой степени они ограничивают вашу негативную свободу.
Берлин подчеркивает, что это всего лишь ограничения, введенные другие человек которые считаются ограничением свободы. Ограничения по естественным причинам не учитываются. Тот факт, что я не могу левитировать, является физическим ограничением, но не ограничением моей свободы.
Практически все согласны с тем, что мы должны принять некоторые ограничения на нашу негативную свободу, если мы хотим избежать хаоса. Все штаты требуют от своих граждан соблюдения законов и правил, призванных помочь им жить вместе и обеспечить нормальное функционирование общества. Мы принимаем эти ограничения нашей свободы в обмен на другие блага, такие как мир, безопасность и процветание. В то же время большинство из нас настаивало бы на том, что есть области жизни, которые не следует регулировать и в которых люди должны иметь значительную, если не полную, свободу. Основные дебаты в политической философии касаются границ этой области личной негативной свободы. Например, должно ли государство накладывать ограничения на то, что мы можем говорить или читать, или на то, в какие сексуальные действия мы можем вступать?
В то время как негативная свобода — это свобода от контроля со стороны других, позитивная свобода — это свобода от до контроля над собой.
Быть позитивно свободным — значит быть хозяином самому себе, действовать рационально и ответственно выбирать в соответствии со своими интересами. Может показаться, что это просто аналог негативной свободы; Я контролирую себя настолько, насколько никто другой не контролирует меня. Однако между положительной и отрицательной свободой может открыться разрыв, поскольку человеку может не хватать самоконтроля, даже когда его не сдерживают другие. Подумайте, например, о наркомане, который не может избавиться от убивающей его привычки. Он не является положительно свободным (то есть действует рационально в своих интересах), хотя его отрицательная свобода не ограничена (никто не заставляет его принимать наркотик).
В таких случаях, отмечает Берлин, естественно говорить о чем-то вроде двух «я»: низшем «я», иррациональном и импульсивном, и высшем «я», рациональном и дальновидном. И предположение состоит в том, что человек положительно свободен только в том случае, если его высшее Я доминирует.
Если это так, то мы могли бы сделать человека более свободным, принуждая его. Если мы не позволим наркоману принимать наркотик, мы сможем помочь его высшему «я» обрести контроль. Ограничив его негативную свободу, мы увеличили бы его позитивную свободу. Легко понять, как можно злоупотреблять этой точкой зрения, чтобы оправдать ошибочные или злонамеренные вмешательства.
Берлин утверждал, что разрыв между позитивной и негативной свободой, а также риск жестокого обращения еще больше увеличивается, если мы отождествляем высшее, или «настоящее», «я» с социальной группой («племенем, расой, церковью, государство’). Ибо тогда мы могли бы заключить, что индивидуумы свободны только тогда, когда группа подавляет индивидуальные желания (проистекающие из низших, несоциальных самостей) и навязывает им свою волю. Что особенно беспокоило Берлин в этом шаге, так это то, что он оправдывает принуждение людей не только как средство обеспечения социальных благ, таких как безопасность и сотрудничество, но и как способ освобождения самих людей.
Принуждение рассматривается вовсе не как принуждение, а как освобождение, и протесты против него могут быть отброшены как проявления низшего «я», как тяга наркомана к своей дозе. Берлин назвал это «чудовищным подражанием», которое позволяет власть имущим «игнорировать действительные желания людей или общества, запугивать, угнетать, мучить их во имя и от имени их «настоящих» личностей». (Читатель может вспомнить роман Джорджа Оруэлла «9».0005 Девятнадцать восемьдесят четыре (1949), в котором показано, как сталинская политическая партия навязывает человеку свое представление об истине, «освобождая» его для любви к лидеру партии.)
Берлин думал о том, как злоупотреблялись идеи свободы тоталитарными режимами нацистской Германии и сталинской России, и он был прав, подчеркивая опасность такого мышления. Но из этого не следует, что продвигать позитивную свободу всегда неправильно. (Берлин не утверждает, что это так, и отмечает, что аналогичным образом можно злоупотреблять понятием негативной свободы).
обязан помочь им в этом. Собственно, это и есть основная причина обязательного образования. Мы требуем, чтобы дети посещали школу (жестко ограничивая их негативную свободу), потому что мы считаем, что это в их собственных интересах. Предоставить детям свободу делать все, что они хотят, было бы, возможно, равносильно пренебрежению или жестокому обращению. В случае со взрослыми тоже можно утверждать, что государство несет ответственность за то, чтобы помочь своим гражданам жить богатой и полноценной жизнью посредством культурных, образовательных и медицинских программ. (Потребность в такой помощи может быть особенно острой в обществах свободного рынка, где рекламодатели постоянно искушают нас потакать нашим «низким» аппетитам.) Возможно также, что некоторые люди находят смысл и цель, отождествляя себя с более широким социальным или политическим движением. , такие как феминизм, и помогая им в этом, мы помогаем их освобождению.
Конечно, возникает много дополнительных вопросов. Действительно ли наша нынешняя система образования работает в наилучших интересах детей, или она просто формирует их в форму, которая является социально и экономически полезной? Кто решает, что считать богатой и полноценной жизнью? Какие средства может законно использовать государство, чтобы помочь людям жить хорошо? Всегда ли допустимо принуждение? Это вопросы о том, в каком обществе мы хотим жить, и на них нет простых ответов.