Почему мы читаем любовные романы Колин Гувер и Джоджо Мойес
К сентиментальной прозе, «дамским романам», часто относятся свысока, а над читательницами высокомерно посмеиваются: мол, это не литература, а так — беллетристика без всякой культурной ценности, только чтобы разгрузить голову. Анастасия Максимова (Уна Харт), писательница и литературный агент, партнер бюро «Литагенты существуют», разбирается, чем романтическая проза заслужила такую славу.
Анастасия Максимова
Писательница, также известна как Уна Харт, литературный агент, партнер бюро «Литагенты существуют»
Место женских романов в мире литературы
Нас с детства учили сакрализировать книги. Внушали, что книги — это нечто совершенно особенное, что они учителя, которые прививают нам моральные нормы, воспитывают, расширяют кругозор… В общем, со всех сторон полезные, как рыбий жир.
Вырастая, мы обнаруживаем, что не все книги похожи на рыбий жир. Многие из них ничему не учат, никого не воспитывают и вообще, кажется, нужны только для того, чтобы немного отвлечь нас от реальности.
Так рождается своего рода комплекс Мадонны и блудницы от литературы: как будто есть Книги-Которые-Несут-Высшее-Знание, а есть «жвачка для мозгов», «романчики в мягких обложках», бульварное чтиво… Первые якобы достойны всяческого пиетета, и читатель чувствует, что во время чтения они заставляют мозг кипеть. Признаваться же, что ты читаешь какие-нибудь «Пятьдесят оттенков серого», означает навсегда повесить на себя ярлык человека поверхностного и недалекого.
А все потому, что кто-то нам когда-то сказал, что «душа обязана трудиться». В том смысле, что мозг обязан заглатывать терабайты информации без передышки. Развлекаться нельзя, все твое свободное время должно быть занято курсами, лекциями, образовательными передачами или документальными фильмами.
Так вот, внимание.
Нет. Развлекательная функция — тоже функция.
Книги — явление неоднородное. Как соцсети. Соцсети сами по себе не плохие и не хорошие, все зависит от того, как человек их использует. Один будет в соцсетях налаживать рабочие связи, искать партнерские контакты и коммерческую выгоду.
Другой предпочтет общаться с близкими друзьями и семьей, смотреть видео с котиками и зависать на эпизодах из «Великолепного века» в TikTok. И тот, и другой способ использования соцсетей приносит человеку пользу: в первом случае он находит способ помочь своей карьере, во втором — расслабляется и отдыхает.
И это тоже важно!
Что читатель находит в сентиментальной прозе?
Итак, сентиментальная проза: что же читатель находит во всех этих романах о любви, которые «одинаковые, как под копирку»?
В первую очередь они помогают читателям убежать
Эскапизм — достойная причина взяться за книгу. Когда вокруг шатается и рушится привычный мир, хочется уцепиться за чью-то чужую вселенную, где все совсем иначе. Нырнуть мир, где простая журналистка способна влюбить в себя миллиардера, а служанка обращает на себя внимание великого колдуна.
«Сентиментальная проза — это всегда история о Золушке, где у девушки, у которой все было плохо, случилась большая любовь, — комментирует Мария Руднева, редактор отдела романтического фэнтези издательства „Эксмо“.
— Ее жизнь изменилась. Это всегда сказка для женщин, которые замучились на работе, у которых непростая жизнь, и им хочется окунуться в волшебную атмосферу». С Марией соглашается Диляра Абубакирова, редактор издательства Like Book: «Мне кажется, тут типичный эскапизм, люди редко читают современную прозу из-за слога — для таких случаев существует классика. А в современных книгах читатели проживают сотни чужих жизней таких же обычных людей, как и они сами».
Пусть, как говорится, кинет в меня камнем тот, кто не уставшая женщина и у кого жизнь простая. Спрятаться в книге, в сериале или в TikTok — это нормально. Это способ разгрузиться и расслабиться, отключиться ненадолго.
Что еще ценят читатели в сентиментальной прозе?
Предсказуемость
Читатели точно знают, чего ожидать от книги. Эта возможность спрогнозировать сюжет крайне важна в условиях непрекращающегося кризиса. Любая жанровая проза живет по своим законам: в детективах (которые, к слову, тоже относятся к эскапистской литературе) обязательно должно быть убийство и герои обязательно разоблачат убийцу в конце, а в сентиментальной прозе героиня обязательно выйдет замуж или останется с главным героем.
Это законы, которые нельзя нарушать: нельзя в середине романтического фэнтези включить «Техасскую резню бензопилой», читатель не оценит такой поворот событий. Потому что он не за этим берет с полки сентиментальный роман.
К слову, Диляра Абубакирова поделилась, какие тропы сейчас пользуются популярностью: «Самые популярные тропы сейчас: „от врагов к любовникам“, „они из разных миров“, „его/ее тяжело завоевать“. Еще мне нравится, что в современной прозе многие авторы продвигают здоровые отношения, уделяют внимание важности себя в паре. Уже не считается нормой полное растворение в партнере. Раньше описаний токсичных отношений было больше».
Наконец, последнее, что мне хотелось бы отметить в особенностях чувственных романов, — это простота. Да, читая их, никто не гонится за красотой слога или глубокой философией. Читатели хотят получить понятный сюжет, не утопая в сложносочиненных конструкциях.
Почему стыдно?
Забавно, впрочем, что именно сентиментальную прозу принято называть «бульварщиной», именно о ней с пренебрежением отзываются читатели-интеллектуалы, которые никогда не берут в руки книги тоньше тысячи страниц.
Почему? Возможно, потому что из массовой литературы только сентиментальные романы нацелены исключительно на женщин. А скрытая (или не очень скрытая) мизогиния никуда не делась, и знак равенства между «женское» и «плохое» все еще вшит на подкорке. Знаете, как иногда говорят: это «женская проза» в значении «ну такая себе проза».
Задумайтесь: ни одна жанровая литература не снискала такого пренебрежительного отношения, как сентиментальный роман. Он эксплуатирует интерес читателей к сексуальности и чувственности, равно как хорроры эксплуатируют наш интерес к крови и убийствам. Мы читаем детективы не для того, чтобы угадать, кто убийца (для этого можно было криминальную хронику полистать). В детективах читатель следит за динамикой героев так же, как в сентиментальной прозе, просто в качестве основного фокуса используется расследование, а не любовные отношения между персонажами.
Сентиментальная проза — массовый продукт, и в этом его прелесть, а не его недостаток.
Книга уже очень давно вышла из категории образовательного продукта и стала чем-то большим.
Нормально, что мы обращаемся к книге как к ребусу или наставнику. Но так же нормально, что мы делаем это не все время. Не стыдно читать книгу ради развлечения и ради того, чтобы расслабиться и отвлечься. Ведь это одна из ее функций.
Живые призраки и безжизненные люди
Герои явно «переросли» сюжет. © Стоп-кадр из сериала «Закрыть гештальт» Людмила Семенова
Искусствовед
Смешение жанров — рискованный эксперимент, поскольку у каждого из них свои сильные стороны и особый эмоциональный окрас, а некоторые вообще с трудом вяжутся между собой. Чаще всего получается некий гротескный хаос, от которого не смешно, не страшно и не интересно.
Не оказался исключением и «полижанровый проект» под названием «Закрыть гештальт». Сериал заявлен как мистическая комедия, но также в нем есть претензии на семейную драму и социальную сатиру. Творческие амбиции — похвальная вещь, особенно если авторы не бросаются с разбега в пошлость, которой в последнее время отличаются многие продукты российского кинематографа.
Однако эти амбиции еще нужно реализовать.
Что касается данного сериала, то первые зрительские отзывы отличаются скепсисом в том числе из-за того, что в нем усмотрели сходство с проектом «Пассажиры», вышедшим в 2020 году. Но и без этой вторичности стартовые серии оставляют удручающее впечатление. Несмотря на тему потустороннего мира и экзистенциальные размышления, «Закрыть гештальт» выглядит обычной эксцентрической комедией с неправдоподобными, а главное — лишенными какой-либо харизмы персонажами. Заявки на мистику и драму оказались неоправданными, так как в сериале полностью отсутствует напряжение, свойственное этим жанрам.
Режиссер проекта — Максим Пежемский, когда-то работавший над «Интернами», а главную роль исполнил Александр Ильин-младший, который также получил известность благодаря этому медицинскому ситкому. В «Гештальте» он играет слегка непутевого менеджера автосалона Федора, которому уже почти сорок, однако эмоционально он застрял на подростковом уровне.
Во время ссоры с женой (ее играет Анна Зайкова) Федор падает с двадцатого этажа, но не просто остается жив, а практически не получает повреждений. Сама ссора началась из-за того, что он забыл о годовщине свадьбы, а по ходу дела всплыли и другие проблемы и недомолвки. Кстати, вопрос с подарками на случай забытых праздников герой решает по оригинальному совету блогерши (Глафира Тарханова) — заранее прячет в туалете какие-то безделицы. Однако в этот раз трюк не помогает.
Зато после несчастного случая у Федора появляется способность контактировать с призраками людей, которые по какой-то причине до сих пор не обрели покой. Герой помогает им закрыть свои гештальты, а заодно, по задумке авторов, приближается к тому, чтобы наладить собственную жизнь.
Ох уж эти сказочники!Концепция сюжета линейная: каждая серия посвящена очередному «делу» Федора. Поначалу он помогает своей покойной теще (Юлия Ауг), которая преследовала его в кошмарных снах еще до обретения дара, затем встречается с родным отцом, погибшим много лет назад (Денис Власенко), ввязывается в криминальные переделки и чужие семейные драмы.
Главная слабость сериала — в предсказуемости и излишней сентиментальности этих историй. Актерская игра тоже откровенно вялая — в первых сериях задорно выглядит только Тарханова, но у нее мало экранного времени. А визуальные эффекты в сценах с призраками так нелепы, что нивелируют все претензии на мистику. Есть и откровенно неправдоподобные моменты, например, когда Федор вызывающе разговаривает с криминальным авторитетом — это никак не вяжется с характером героя.
В теории все это могло бы компенсироваться юмором, однако он в сериале тоже слабый, хотя, стоит отдать должное, не пошлый. Есть отдельные неплохие шутки — например, про погоду в Петербурге или религиозность в 90-е. Но первая серия, с которой начинаются потусторонние события, навевает исключительно мрачные мысли — и это, пожалуй, больше всего нивелирует юмористический эффект.
Созрела ли аудитория для темного реализма?Главный герой олицетворяет все проблемы современного общества.
И какими бы до смешного напыщенными ни были комсомольские поучения его призрачного отца, трудно не согласиться, что многие люди среднего возраста сейчас не отличаются психологической зрелостью. С одной стороны, привычка относить себя к молодежи до сорока лет приятно греет душу, а с другой — время обмануть нельзя, и чем дольше ты задерживаешься на этапе мечтаний или гештальтов, тем меньше вероятность, что сможешь их достичь и закрыть. Понятно, почему на самом деле жена героя не может позволить себе родить ребенка — ей хватает и одного. Кстати, шутки про тещу и придумка с подарками тоже выглядят по-детски.
В целом «Закрыть гештальт» мог бы походить на милую комедию, если бы его героям было чуть за двадцать. А так — это очень печальная история о людях, у которых в жизни уже вряд ли что-то существенно изменится, с какими бы сверхъестественными явлениями им ни пришлось столкнуться.
Людмила Семенова
Сентиментальное воспитание романа
Сентиментальное воспитание романа
Маргарет Коэн
Мягкая обложка
ISBN: 9780691095882
45 долларов США/38 фунтов стерлингов электронная книга
ISBN: 9780691188249 Доступно как
EPUB или PDF
31,50 долларов США / 26,60 фунтов стерлингов 45,00 $ / 38,00 £
Shipping to:
Choose CountryUnited StatesCanadaUnited KingdomAfghanistanAland IslandsAlbaniaAlgeriaAmerican SamoaAndorraAngolaAnguillaAntarcticaAntigua And BarbudaArgentinaArmeniaArubaAustraliaAustriaAzerbaijanBahamasBahrainBangladeshBarbadosBelarusBelgiumBelizeBeninBermudaBhutanBoliviaBonaire, Sint Eustatius and SabaBosnia And HerzegovinaBotswanaBouvet IslandBrazilBritish Indian Ocean TerritoryBrunei DarussalamBulgariaBurkina FasoBurundiCabo VerdeCambodiaCameroonCayman IslandsCentral African RepublicChadChileChinaChristmas IslandCocos (Keeling) IslandsColombiaComorosCongoCongo, Democratic RepublicCook IslandsCosta RicaCote D’IvoireCroatiaCubaCuraçao CyprusCzech RepublicDenmarkDjiboutiDominicaDominican RepublicEcuadorEgyptEl SalvadorEquatorial GuineaEritreaEstoniaEthiopiaFalkland Islands (Malvinas)Faroe IslandsFijiFinlandFranceFrench GuianaFrench PolynesiaFrench Southern TerritoriesGabonGambiaGeorgiaGermanyGhanaGibraltarGreeceGreenlandGrenadaGuadeloupeGuamGuatemalaGuernseyGuineaGuinea-BissauGuyanaHaitiHeard Island & Mcdonald IslandsHoly See (Vatican City State)HondurasHong KongHungaryIcelandIndiaIndonesiaIran, Islamic Republic OfIraqIrelandIsle Of ManIsraelItalyJamaicaJapanJerseyJordanKazakhstanKenyaKiribatiKoreaKorea People’ Republic OfKuwaitKyrgyzstanLao People’s Democratic RepublicLatviaLebanonLesothoLiberiaLibyan Arab JamahiriyaLiechtenstein LithuaniaLuxembourgMacaoMacedoniaMadagascarMalawiMalaysiaMaldivesMaliMaltaMarshall IslandsMartiniqueMauritaniaMauritiusMayotteMexicoMicronesia, Federated States OfMoldovaMonacoMongoliaMontenegroMontserratMoroccoMozambiqueMyanmarNamibiaNauruNepalNetherlandsNew CaledoniaNew ZealandNicaraguaNigerNigeriaNiueNorfolk IslandNorthern Mariana IslandsNorwayOmanPakistanPalauPalestinian Territory , OccupiedPanamaPapua New GuineaParaguayPeruPhilippinesPitcairnPolandPortugalPuerto RicoQatarReunionRomaniaRussian FederationRwandaSaint BarthelemySaint HelenaSaint Kitts And NevisSaint LuciaSaint MartinSaint Pierre And MiquelonSaint Vincent And GrenadinesSamoaSan MarinoSao Tome And PrincipeSaudi ArabiaSenegalSerbiaSeychellesSierra LeoneSingaporeSint Maarten (Dutch part) SlovakiaSloveniaSolomon IslandsSomaliaSouth AfricaSouth Georgia And Sandwich Isl.
Выберите тип электронной книги: EPUBPDF
добавить в корзину добавить в корзинуОб электронных книгах и аудио
Узнайте больше об электронных книгах и аудио от Princeton University Press.
Поддержите свой местный независимый книжный магазин.
- Соединенные Штаты
- Канада
- Великобритания
- Европа
Литература
- Маргарет Коэн
Мягкая обложка
электронная книга
Купить это- Скачать обложку
Французский роман девятнадцатого века долгое время считался героическим произведением великих людей, которые в своих произведениях противостояли социальным последствиям Французской революции.
Коэн опирается на впечатляющие архивные исследования, воскрешая множество забытых романов девятнадцатого века, чтобы продемонстрировать, что коды, наиболее тесно связанные с реализмом, на самом деле были изобретением сентиментальности, мощной эстетикой формирующегося либерально-демократического общества, хотя Бальзак и Стендаль упрощали сентиментальные произведения, ассоциируя их с «легкомысленными» писательницами и читательницами.
Внимание к этой гендерной борьбе за жанр объясняет, почему женщины не были пионерами реализма во Франции в девятнадцатом веке, что контрастирует с Англией, где женщины-писательницы сыграли формирующую роль в изобретении современного реалистического романа. Коэн утверждает, что для того, чтобы понять, как литературные коды реагируют на материальные факторы, необходимо увидеть, как эти факторы формируются в литературном поле, а также в обществе в целом. В книге также предлагается, чтобы внимание к литературе как к социальному институту помогло критикам решить актуальный жизненно важный вопрос о том, как практиковать историю литературы после постструктурализма.
Награды и признание
- Со-лауреат премии Альдо и Жанны Скальоне 1999 года, Ассоциация современного языка
Маргарет Коэн — профессор сравнительного литературоведения в Нью-Йоркском университете. Она является автором Нечестивое освещение: Вальтер Бенджамин и Париж сюрреалистической революции и соредактором Очков реализма: тело, пол, жанр и Литературный канал.
«Это важная книга… Почти на каждой странице представлен какой-то важный момент, изложен полезный факт, аргументирован вопрос… Короче говоря, замечательная работа, необходимая и настоятельно рекомендуемая». — Арман Э. Певица, 9 лет0075 European Legacy
«Тщательно составленная книга Коэна приводит убедительные аргументы в пользу относительной ценности прозаического реализма и его главного соперника в сентиментальном социальном романе. Ее книга заслуживает широкой и благодарной аудитории историков литературы, теоретиков и специалистов в области женские исследования». — Джеймс Аллен Смит, Французские исследования девятнадцатого века
«[A] значительный научный вклад». — Г. Габриэль Старр, The Wordsworth Circle
«Серьезная, разумная попытка более полно понять раннее развитие французского романа девятнадцатого века». — Джон Т. Букер, French Review
«Этот в высшей степени оригинальный и изящно убедительный аргумент вполне может быть одним из самых важные пересмотры истории французской литературы девятнадцатого века появились за последние пять лет».
— Маргарет Уоллер, Колледж Помоны
«Это литературно-исторический и культурный анализ поразительного значения… феминистское переосмысление классических проблем истории литературы и культуры». — Ричард Тердиман, Калифорнийский университет, Санта-Крус
- Афоризмы Франца Кафки
Франц Кафка - Лекции о Достоевском
Джозеф Франк - Автор самого себя
Марсель Райх-Раницкий - Дегуманизация искусства и другие очерки искусства, культуры и литературы
Хосе Ортега-и-Гассет - Человеческие формы
Ян Дункан
Оставайтесь на связи, чтобы быть в курсе последних книг, идей и специальных предложений.
Оставайтесь на связи, чтобы быть в курсе последних новостей о книгах.
Sentimental Men Мэри Чепмен, Гленн Хендлер — Мягкая обложка
О книге об авторе Отзывы Оглавление Связанные книги
О книге
В очерках этого тома анализируется широкий спектр культурных форм, чтобы продемонстрировать центральное место мужских чувств в истории американской литературы и культуры от ранней республики до прогрессивной эпохи. Оспаривая ассоциацию сентиментальности исключительно с женственностью в исследованиях американской культуры, авторы анализируют сентиментализм не только как литературный жанр, но и как структуру чувства, проявляющуюся во многих областях: свидетельства о воздержании, письма с просьбами о подаянии, историография, благотворительная деятельность, фотография, портретная живопись, и поэзия. Очерки из различных дисциплин — американистики, литературы, истории, искусства, гендерных исследований — деконструируют связь разума, торговли и общественной сферы с мужчинами, а чувства, домашнюю жизнь и частную сферу — с женщинами.
Об авторе
Мэри Чепмен — доцент кафедры английского языка в Университете Британской Колумбии. Гленн Хендлер — доцент кафедры английского языка и гендерных исследований Университета Нотр-Дам.
Отзывы
«[ Sentimental Men ] расширяет наше понимание американской культуры благодаря вкладу оригинальных и часто превосходных исследований, которые объединяются в междисциплинарный разговор о сентиментализме и мужественности», — Чарльз Берриман, автор книги 9.0075 Десятилетие романов
«[ Сентиментальные люди ] вносит существенный вклад в текущий теоретический, исторический и критический проект переоценки сентиментального дискурса. Как и лучшие из недавних работ в этой области, эта антология эссе не просто прославляет то, что ранее ненавидели профессиональные читатели, но берется понять причины, лежащие в основе как прославления, так и проклинания.Более важно то, что он пытается раскрыть «культурную работу», которую сентиментализм выполняет и продолжает выполнять в пересекающихся сферах искусство и культура», — Кэтрин Снайдер, Калифорнийский университет, Беркли.