Бессознательные процессы это: Бессознательное психическое и творческий процесс

Бессознательное психическое и творческий процесс

Творчество — высшая и наиболее сложная форма психической деятельности, отсюда — важность разработки вопроса о роли бессознательного в структуре художественного творчества и восприятия не только для психологии искусства, но и для исследования других видов психической деятельности. Как указывается во вступительной статье к шестому разделу второго тома «Бессознательное», соучастие неосознаваемой психической деятельности в процессе художественного творчества — факт реальный и настолько важный, что без учета его невозможно раскрытие ни психологических процессов творчества, ни психологической структуры художественного образа. Художественное творчество — особая форма обобщенного отражения действительности, говорящая на специфическом языке, и раскрыть своеобразие языка искусства невозможно без обращения к проблеме бессознательного, без учета закономерностей его деятельности. В акте творчества существует опора на бессознательное, которая обеспечивает художнику специфическую остроту видения, но бессознательное — лишь соучастник творческого процесса и может функционировать только в системе сознание-бессознательное, поэтому то, что утверждает произведение искусства, определяется не бессознательным и не сознанием, а личностью художника, включающей и ею сознание и его бессознательное.

Такова позиция советской психологии в вопросе о связи бессознательного психического с художественным творчеством. С этих позиций подходят к проблеме авторы представленных в разделе статей, в которых обсуждается целый ряд интересных и важных вопросов, связанных с активностью бессознательного в творческом процессе и проявлением его в структуре произведения.

Н. Я. Джинджихашвили ТА. Флоренская ставят вопрос о природе катарсиса, имеющий непосредственное отношение к обсуждаемой проблеме.

В статье Н. Я. Джинджихашвили «К вопросу о психологической необходимости искусства» заново осмысливается идея социологизации Потребности катарсиса, предложенная Фрейдом. В отличие от своих Предшественников, Фрейд социологизировал потребность катарсиса, но определял ее лишь как средство компенсации нереализованных потребностей, а в искусстве видел способ иллюзорного примирения принципа реальности и принципа удовольствия, сузив тем самым познавательно-преобразовательную роль искусства.

Л. С. Выготский указывал, что Фрейд правильно социологизировал катарсис как потребность компенсации, но следует при этом «ввести в круг своего исследования всю человеческую Жизнь, а не только ее первичные и схематические конфликты».

Н. Я. Джинджихашвили предлагает заменить понятие «компенсации» понятием «выравнивания» сознания с бытием, которое обозначает более широкое и диалектическое взаимодействие сознания и реальности и которое он называет «балансорной установкой сознания». Он различает пассивный и активный виды балансорной установки: пассивный подразумевает сугубо галлюцинаторное удовлетворение психики и выражается в замещении реальности грезой, галлюцинацией; она обусловлена состоянием эмоционального дефицита; активный дополнительно включает в себя эффект «отрезвления» от галлюцинаций и направлен на преобразование реальности. Удовлетворение балансорной установки сознания, ее активной формы, обеспечивается в искусстве, которое, в отличие от чисто игровой деятельности, не ограничивается устранением эмоционального дефицита, галлюцинаторной «отработкой чувств», но в конечном счете всегда направлено на преобразование самой реальности.

Это и есть психологическая потребность катарсиса. « В то же время не следует забывать, — замечает автор статьи, — что этот процесс носит характер галлюцинаторный и провоцируется эмоциональным дефицитом психической жизни. Иными словами, не следует забывать, что существование художественной деятельности обусловлено также потребностью в той форме балансорного действия сознания, которую мы назвали пассивной. Сама по себе эта потребность неизбывна и непреходяща и сводится к устранению чувственного дефицита».

В статье Т. А. Флоренской «Катарсис как осознание (Эдип Софокла и Эдип Фрейда)» предпринята попытка на материале трагедии Софокла противопоставить катарсис как «расширение границ индивидуального сознания» психоаналитическому толкованию катарсиса. Вызывает возражение основной тезис этой статьи: «Катарсис — это осознание, но не в смысле фрейдовского погружения в низины подсознательного. Это — расширение границ индивидуального сознания до всеобщего».

Но «расширение границ индивидуального сознания до всеобщего» не может осуществиться без погружения в «низины» нашей психики, нашего бессознательного, ибо именно благодаря этому погружению совершаются познавательные процессы в акте художественного творчества и происходит синтез, являющийся результатом обобщения сугубо личного опыта с объективным общечеловеческим опытом.

Это и создает познавательно преобразовательную значимость искусства. Без учета специфики психических процессов совершающихся на уровне бессознательного, проблема катарсиса не может быть решена.

В статье Т. А. Флоренской содержится замечание о том, что метод Фрейда сосредоточен на осознании бессознательного и мало касается последующей работы с осознанными влечениями и что Фрейд не указывает, каковы методы сублимации.

Следует сказать, что при психоанализе психосинтез происходит спонтанно, без специальных методов и приемов, как завершение познавательных процессов. Осознание бессознательного ведет к перестройке психологических установок личности. Не существует также специальных методов сублимации, ибо сублимация является естественным результатом синтеза, без синтеза сублимация

не совершается. Поэтому Фрейд и сосредоточил свое внимание на методах осознания бессознательного.

В статье ставится вопрос: всегда ли возможно направить энергию инстинктов на другие цели, и почему это возможно? Принципиально не исключено, по мнению автора, что «Джинн, вырвавшийся из бутылки, может не захотеть нового пленения» и освобожденные инстинкты овладевают личностью: либо приведут ее к полной дезорганизации, либо перестроят сознание «сообразно своему характеру».

В качестве Джинна, вырвавшегося из бутылки, неосознаваемые влечения проявляют себя в психозах и неврозах, создавая дезорганизацию психики и импульсивное поведение. При психоанализе эти инстинктивные влечения постепенно опосредуются сознанием и осознание их продолжается до тех пор, пока они полностью не включатся в нормальную работу психики. Соответственно переключается и их психическая энергия, поэтому они не могут в процессе опосредования овладеть сознанием и «перестроить» его «сообразно своему характеру». Инстинктивные влечения направляются на сознательные цели, т. е. сублимируются, при правильной методике и технике анализа бессознательного, недостаточное овладение ею, кустарщина в лечении неврозов может давать нервные срывы, т. н. ятрогении.

Статья Э. А. Вачнадзе ставит на обсуждение очень интересный вопрос о сходстве и различии между сюрреализмом и патологическим художеством. Вопрос сам по себе не нов: им занимались и психиатры и искусствоведы, нова попытка подойти к нему с точки зрения психологии установки Д.  Н. Узнадзе.

Сюрреализм и художество психотиков объединяет символическое выражение, которое создается сгущением (агглютинация), алогичностью и другими процессами, характерными для закономерностей функционирования бессознательного. Творческая продукция обоих видов художества отличается интенсивностью непосредственного выражения бессознательного, говорит на его «языке», подчиняется его «особой логике». Различие между ними заключается в самой сущности продукции: художник-сюрреалист творит произведение искусства, психотик же создает нагромождение символических образов, выражающих его бредовое состояние и не имеющих художественной ценности.

В своем сопоставительном анализе Э. А. Вачнадзе исходит из учения Д. Н. Узнадзе о наличии в психике человека двух планов психической деятельности, плана импульсивного поведения и плана объективации; иерархическая связь между ними обусловливает адекватную структуру поведения, нарушение этой связи приводит к патологии. По мнению Э, А.  Вачнадзе, у психотиков, страдающих дефектом объективации, т. с. нарушением познавательной способности, изобразительная деятельность протекает на первом уровне поведения, у сюрреалистов же — на уровне объективации.

К статье Э.А. Вачнадзе мы хотели бы прибавить следующее. Чтобы ответить на вопрос о том, благодаря чему психика сюрреалистов при чрезмерной активности бессознательного сохраняет, в отличие от психотиков, способность к познавательным процессам, ее недостаточно сравнивать с психозами, но следует также сравнивать с т. н. неврозами перенесения — истерией и неврозом навязчивости. Патология неврозов перенесения заключается в том, что находящиеся в вытеснении, иногда давно забытые, переживания активизируются, но не объективируются и потому проявляют себя в сознании символически — в форме симптомов, симптомокомплексов, фобий, и конверсии, запретов и навязчивых действий, но при этом у субъекта сохраняется к ним критическое отношение и осознание реальности. Когда и при психоанализе эти бессознательные содержания осознаются, психическая норма восстанавливается.

Мы полагаем, что сюрреалисты сохраняют способность к познавательным процессам потому, что они, как и невротики, способны к процессу перенесения. В отличие от них, психотики не обладают этой способностью, т. к. не могут отделить свое «я» от объекта, что является условием логического мышления, и остаются слитыми с ним. Поэтому они не могут осуществить актов объективации и переносят в художество свои бредовые идеи и представления.

В ряде статей предпринята попытка дать анализ бессознательного психического в структуре художественного произведения, т. е. ввести его в практику литературоведческого исследования.

В статье Р. Г. Каралашвили дан тонкий анализ произведений Г. Гессе. Автор совершенно правомерно увязывает творчество Г. Гессе с его жизненным опытом и духовным формированием его личности, ссылаясь при этом на высказывания самого писателя, имеющие важное значение для понимания не только его собственного творчества, но и творческого процесса как такового. Г. Гессе сравнивал функцию искусства с функцией исповеди, а само искусство считал длинным, многообразным, извилистым путем самовыражения личности художника.

Психоанализ вошел в жизненный опыт Г. Гессе, и Р. Г. Каралашвили рассматривает его художественные произведения как документацию самопознания и самовыражения, а его творчество как непрерывный процесс осознания таинственных бездн собственного бессознательного.

Очень интересно понимание самим Г. Гессе природы и функции художественного персонажа. В романе «Степной волк» он пишет, что никакое «я» не являет собой единства, но всякое «я» представляет собой множество: эта многоликость души выражается писателем в персонажах произведения, на которые следует смотреть не как на независимые существа, а как на части, стороны, разные аспекты души писателя. Соответственно интерпретирует творчество Г. Гессе и автор разбираемой статьи: «… персонажи в романах и повестях позднего Гессе являются не отдельными и независимыми личностями, не суверенными литературными образами, а знаками-символами, репрезентирующими те или иные стороны души автора».

Представленный в статье анализ творчества Г.  Гессе свидетельствует о том, что некоторые положения аналитической психологии Юнга — при подходе к ней с позиций диалектического материализма — могут быть использованы при комплексном изучении художественного творчества.

В статье Д. И. Ковды рассматривается весьма важный и мало разработанный в научной литературе вопрос о роли эмоций в творческом процессе. Автор совершенно правомерно увязывает эмоции со сферой бессознательного, где они объединяют ряды представлений и регулируют их течение; скрытые мотивы и личностные интересы оказывают влияние на осознанные переживания и обусловливают целостную психическую реакцию субъекта, которая определяет и направляет воображение и фантазию. Автор объясняет природу творческой фантазии, опираясь на учение Д. Н. Узнадзе: неосознаваемые психологические установки создают избирательную направленность внимания на соответствующие ситуации и свойства объектов, определяя тем самым идею и сюжет произведения; потребность в реализации этих установок обусловливает самовыражение; творческая индивидуальность писателя вытекает из всей системы его личностных установок.

Подход к проблеме с позиций учения Д. Н. Узнадзе о психологической установке, несомненно, следует считать позитивным, т. к. он помогает дать объяснение целому ряду вопросов, связанных с проблемой творчества. Однако для понимания всей сложности творческих процессов требуется проникновение в глубинные слои психики, где функционируют особые «механизмы» бессознательного. Одно понятие установки не обеспечивает этой возможности, т. к. оно не исчерпывает всей сложной сферы бессознательного. Конкретный анализ художественных произведений, если он предпринимается только с позиций психологической установки, также оказывается малоэффективным и далеко не полным. Подойти к решению столь сложной проблемы дают возможность предложенная А, Е. Шерозия теория сознания и бессознательного психического и концепция «значимых переживаний» Ф. В. Бассина.

Мы в нашей работе «Бессознательное и художественная фантазия» попытались, основываясь на теории А. Е. Шерозия и концепции Ф. В. Бассина, а также введя в творческий процесс понятие о некоторых «механизмах» первичных психических процессов, разработанных Фрейдом, дать психологический анализ некоторых узловых моментов сюжета «Войны и мира» Л.  Н. Толстого и показать участие бессознательного психического в замысле и становлении художественных образов романа.

В настоящей статье мы остановимся на вопросе о некоторых скрытых «механизмах» неосознаваемой психической деятельности, принимающих участие в творческом процессе.

Бессознательное психическое подчиняется своим собственным законам, не имеющим ничего общего с законами нашего сознательного Мышления. Эта закономерность распространяется на все виды психического поведения: и на сновидения, и на неврозы, и на бодрственное Поведение психически здорового человека, и на творческий процесс. Различие этих видов психической деятельности определяется не различными психологическими «механизмами», а тем, сохраняется ли между Процессами бессознательного и сознания соотношение, необходимое для осуществления актов объективации, т. е. познавательных процессов. В бодрственном поведения нормального человека сохраняется равновесие между деятельностью обеих сфер психики, что дает возможность осуществляться актам объективации и целенаправленному поведению. То же происходит и в акте творчества, но специфика творческого процесса заключается в интенсификации нормальной психической деятельности, что способствует активизации познавательных процессов. В акте художественного творчества опора на бессознательное, эмоциональную сферу, приводит к эмотивному, чувственному, «нерасчленяющему» познанию, характерному именно для художественной деятельности. В патологии нарушение равновесия между сознанием и бессознательным вызывается чрезмерной активизацией бессознательного, не опосредуемого сознанием, благодаря чему часть энергии тратится на «психологическую защиту» сознания от натиска импульсивных сил. Это происходит — в разной степени — при неврозах и психозах, но при неврозах объективации не поддается лишь определенная часть вытеснения и способность к познавательным процессам сохраняется, а при психозах она в основном парализована. В сновидениях активность сознания минимальна, поэтому объективация не совершается. Таким образом, психологические «механизмы» бессознательного одинаковы для всех видов психической деятельности, а тот или иной вид ее зависит, как нам представляется, от соотношения активности бессознательного и сознания в едином психическом процессе и от сохранности способности к познавательным процессам. Фрейд изучал бессознательное на сновидениях и т.н. неврозах перенесения (истерия, невроз навязчивости) и сумел раскрыть тайные механизмы его работы. Это дает нам возможность судить о первичных психических процессах и в акте творчества и ввести понятие о психологических «механизмах» бессознательного в творческий процесс и в структуру художественного образа.

В художественном творчестве реализуется сущностная потребность человека в самовыражении. Фрейд указывал, что в психологическом романе писатель раздробляет свое «я» на части и вследствие этого персонифицирует в нескольких героях свои душевные конфликты. В каждом художественном образе выражаются те или иные аспекты личности писателя, тенденции его сознания и его бессознательного и в то же время находит отражение объективная реальность. Одни персонажи могут выражать по преимуществу тенденции сознания писателя, другие — преимущественно тенденции его бессознательного; часто в разных ситуативных положениях в одном и том же образе выступают на передний гшан то осознаваемые, то неосознаваемые побуждения автора, но во всех случаях можно говорить лишь о преобладающем выражении тех или других, т.  к. сознание и бессознательное неоспоримо участвуют в создании художественного образа в качестве необходимых соучастников единого творческого процесса, как и всякого другого нормального законченною психического акта, и могут быть выражены не иначе, как через личность.

Самовыражение реализуется благодаря механизму проекции. Фрейд, который ввел это понятие в психологию, понимал под проекцией «перенесение внутреннего процесса вовне», заключающееся в том, что субъект отвергает чувства и побуждения, исходящие из влечения, переносит их из внутреннего восприятия во внешний мир и приписывает их другим.

Проекция, как указывает Фрейд, дает возможность познать психические акты, которые человек отказывается признать у самого себя, т. е. позволяет ввести их в общую душевную связь при помощи акта познания. Механизм проекции Фрейд приписывал как психопатологии, так и здоровой психике. Проекцией неосознаваемых желаний он считал истерические фобии, конверсии, симптомы невроза навязчивости, паранойю, сновидения.

Проекция в творческом процессе выступает как механизм «психологической защиты», которая считается советской психологической наукой эвристичным понятием и связывается с областью бессознательного. Идея «психологической защиты» разрабатывается в советской психологии в трудах Ф. В. Бассина с позиций теории установки Д. Н. Узнадзе и его школы.

Роль проекции в акте художественного творчества заключается в том, что благодаря этому психическому акту, определенные чувства и побуждения писателя, вытесняемые его сознанием, переносятся из внутреннего восприятия вовне и приписываются литературному персонажу. Таким образом, автор в созданных им героях снова находит свои внутренние душевные процессы, но переживает и объективирует их уже не как свои собственные, а как присущие «другому» — его персонажу. Именно это обстоятельство способствует самовыражению писателя в акте творчества. Проекция дает нам возможность заглянуть в самые затаенные глубины души писателя, а его творческая фантазия может рассказать нам о нем больше, чем самый усердный собиратель фактов и даже чем он сам, и позволяет судить о его психической конституции.

В структуре художественного образа главную роль играют механизмы идентификации и перенесения. Понятие идентификации Фрейд разрабатывал в связи со сновидениями и психопатологией. Он приписывал этот механизм и нормальному бодрственному мышлению. Мы рассмотрим этот механизм с точки зрения его роли в структуре художественного образа.

Фрейд считал идентификацию самым ранним проявлением эмоциональной привязанности субъекта к другому человеку, и первым амбивалентным в своем выражении способом, которым «я» выделяет какой-нибудь объект. Всякая эмоциональная привязанность к человеку реализуется только через идентификацию. Она способствует выражению наших чувств, как дружественных, так и враждебных, и участвует в формировании идеалов личности. Только благодаря этому механизму, по мнению Фрейда, возможно проникновение во внутренний мир другого человека, наше понимание чужого «я». От идентификации он вел путь к вчувствованию.

Механизм идентификации осуществляет отождествление субъекта и объекта, при котором соединяются в одно целое их отдельные свойства, качества, признаки; при этом идентификация является только частичной, в высшей степени ограниченной: она заимствует лишь одну черту или ограниченное число черт объектного лица. При объединении возникает новая единица, в которой каждое из идентифицируемых лиц может быть представлено всего-навсего какой-то особенностью, деталью, именем, внешностью, манерой или же ситуацией, характерной для него. Фрейд выделяет три типа идентификации, отличающиеся друг от друга мотивом выбора объекта: 1) идентификация с объектом, который принимается за идеал, — здесь идентификация стремится выразить то, чем субъект хочет быть, какими качествами он желает обладать; подобная идентификация носит дружественный характер; 2) идентификация с объектом из желания быть на его месте, находиться в его ситуации, здесь выражается тенденция соперничества и идентификация принимает враждебный характер; 3) идентификация с лицом, к которому субъект испытывает объектную привязанность.

Мы вводим понятие идентификации в творческий процесс и считаем, что указанные выше три типа идентификации участвуют в сложении структуры художественного образа. Приведем несколько примеров работы этого механизма в структуре художественного образа. Объектом идентификации в качестве идеала выбран для образа Пьера Безухова друг писателя Д. Л. Дьяков, для образа Андрея Болконского — брат писателя С. Н. Толстой. По второму типу идентификации складывается, например, образ Анатоля Курагина (идентификация писателя с Анатолием Шостак на основе тенденции соперничества). Примером третьего типа идентификации (на основе объектной привязанности) может служить образ Наташи Ростовой (идентификация Л. Толстого с Таней Берс). Часто в одном и том же образе сходятся два типа идентификации, т. к. сама идентификация амбивалентна с самого начала. Например, идентификация Л. Н. Толстого с С. Н. Толстым в образе Андрея Болконского носит не только дружественный характер, но имеет своим мотивом также бессознательное желание писателя быть на месте брата в его любовной ситуации, т. е. носит и враждебный характер. В то же время один и тот же тип идентификации может дать несколько различных образов в одном произведении в зависимости от проецируемых тенденций автора: образы Пьера Безухова, Андрея Болконского, старого князя Болконского структурированы по первому из указанных типов идентификации, но выражают различные аспекты личности Толстого.

Как нетрудно убедиться из сопоставления литературных персонажей с т. н. «прототипами», идентификация переносит в художественный образ лишь ограниченное число черт или качеств объекта и некоторые из его жизненных ситуаций, в основном же образ «заполняется» сознательными и бессознательными тенденциями самого художника, за каждым художественным образом стоит одно из множественности «я» самого автора. Например, Сергей Николаевич Толстой выбран в качестве объекта идентификации для образа Андрея Болконского как идеал comme il faut, Д. А, Дьяков — для Пьера Безухова как высокий нравственный авторитет, но сами образы настолько не похожи на своих «прототипов», что на связь между ними обычно не указывают, несмотря на то, что эти лица принадлежали к ближайшему окружению Л. Н. Толстого. Однако об этой связи свидетельствуют жизненные ситуации, вошедшие в сюжет. Из жизни брата автор взял лишь историю его любовных отношений с Т.А. Берс, да и ту видоизменил, «придумав» измену Наташи и попытку ее побега с Анатолем; из жизни Д. А. Дьякова воспроизведено лишь его объяснение с Т. А. Берс в сцене разговора Пьера с Наташей после ее разрыва с князем Андреем, в остальном же судьба Андрея Болконского и Пьера Безухова — плод фантазии писателя, создавшей те ситуации, где его собственные желания и влечения нашли наиболее адекватное и желаемое выражение и реализацию.

В структуре художественного образа идентификация выступает в единстве с другим важнейшим механизмом первичных психических процессов — перенесением. Это понятие также введено Фрейдом. Согласно законам бессознательного, импульс может проявиться не там, где он возник, и перенестись в более поздние времена и отношения, — это явление Фрейд назвал перенесением. Перенесение вызывается склонностью бессознательных влечений в поисках путей удовлетворения направляться ассоциативным путем на все новые объекты. Благодаря перенесению происходит замещение одного представления другим вдоль ассоциационного ряда и слияние объектов перенесения, создающее в сновидениях и неврозах т. н. сгущение.

Перенесение можно непосредственно наблюдать при неврозах на перенесении невротика на врача. Невротик бессознательно идентифицирует его со всеми объектами своей аффективной направленности, в том числе и с вытесненными, врач становится как бы замещающим их объектом, на который невротик переносит свои значимые переживания и конфликты. Перенесение на врача дает возможность разгадать смысл бессознательных фантазий и понять истинные мотивы невротического поведения. Поэтому перенесение, подобно сновидению, можно было бы назвать «окном» в бессознательное. Перенесение на врача эффективно используется при психотерапии неврозов.

Роль перенесения в структуре художественного образа заключается в том, что оно создает агглютинацию, которая соответствует сгущению в сновидениях и неврозах. Агглютинация делает образ коллективным лицом, на который переносится психическая энергия составляющих его элементов. Наиболее эмоционально насыщены те образы, для образования которых потребовалась наибольшая работа агглютинации. Благодаря перенесению в фантазии находят способ проявить себя в качестве отпрысков бессознательного самые интимные влечения из глубинных слоев психики. Они скрываются в замаскированном виде под явным содержанием сюжета.

Перенесение с точки зрения установки Д. Н. Узнадзе можно определить как действие фиксированных установок, стремящихся к реализации.

Идентификация и перенесение тесно связаны между собой и в акте творчества, как и в сновидениях и неврозах, друг без друга не функционируют. Они определяют структуру художественного образа. Таким образом, структура художественного образа складывается на уровне бессознательного.

Изложенное понимание психологических «механизмов» бессознательного в акте художественного творчества дает возможность проникнуть вглубь творческих процессов, установить связь литературного персонажа с личностью писателя, раскрыть структуру художественного образа, определить истинные побудительные мотивы творческой фантазии и художественных решений и ввести анализ бессознательного в практику литературоведческого исследования.

Мы полагаем, что очередная задача, стоящая перед литературоведением при комплексном подходе, — выработка методики анализа бессознательного в структуре художественного произведения, что обеспечит исследование творчества на уровне современной науки.

Выступления на Тбилисском симпозиуме по проблеме бессознательного (1979) и статьи, присланные после симпозиума для опубликования в IV томе монографии, свидетельствуют о том, что вопросы, обсуждавшиеся в разделе «Проявление бессознательного психического в структуре художественного творчества и восприятия», вызвали большой интерес и оживленную полемику. К сожалению, эти материалы по техническим причинам в IV томе не публикуются, поэтому мы позволим себе лишь бегло коснуться некоторых из вопросов, обсуждаемых в них.

Вопрос о целесообразности применения психоанализа при исследовании художественного творчества. Исследование бессознательного в структуре художественного произведения методом психоанализа, по мнению Р. Г. Каралапгоили, помогает раскрытию важных связей и аспектов, которые иначе остаются неясными и непонятными. Однако плодотворным психоаналитический подход к произведению искусства может быть лишь в том случае, если он не превращается в самоцель и способствует выявлению эстетической природы произведения и той имманентной ясности, которая в нем заключена.

Действительно, большинство работ, посвященных психоанализу литературного творчества, ограничивается поисками т. н. «комплексов» или сексуальной символики в структуре произведения, что преследует сугубо психоаналитические цели и практически бесполезно для литературоведческого исследования. В частности, у нас этим грешит книга о Гоголе И. Ермакова, известного издателя психоаналитической литературы в России в 20 гг. Сам Фрейд, неоднократно обращавшийся к творчеству писателей и художников (Шекспир, Гете, Достоевский, Леонардо да Винчи и др.), не ставил себе целью психологическое исследование того или иного произведения искусства, он лишь показывал отдельные проявления бессознательного в структуре сюжета, демонстрируя, как неосознаваемые мотивы и влечения могут направлять творческую фантазию художника. Даже его наиболее фундаментальная работа, посвященная литературному произведению, — «Бред и сны в «Градиве» Иенсена» является отнюдь не литературоведческим, но психиатрическим исследованием.

Анализ бессознательного в структуре художественного творчества имеет смысл и позитивное значение лишь тогда, когда он увязывается с личностью автора, включающей и его сознание и его бессознательное, ибо смысл произведения и значение его в системе эстетических ценностей эпохи определяется не бессознательным и не сознанием автора, а его личностью.

Вопрос о том, является ли искусство, говоря словами Л. С. Выготского, «средством для разряда нервной энергии».

Для художника творчество, — действительно, «средство для разрядов нервной энергии», ибо в акте творчества происходят познавательные процессы, осуществляемые в акте объективации, которые ведут к разрешению внутренних конфликтов и разрядке аффективной напряженности. Творчество служит удовлетворению сущностных потребностей человека (познавательной, потребности творчества, самовыражения и самореализации и др.), что вызывает положительные эмоции. То же происходит и в акте восприятия художественного творчества. Для воспринимающего изображаемое действие служит как бы проекцией его собственных переживаний; идентифицируя себя с персонажами произведения, он психически проигрывает роли, которые имеет потребность реализовать в объективной действительности. Таким образом, переживаемое действие служит для воспринимающего ситуацией, где его потребность находит возможность своего удовлетворения.

И, наконец, вопрос о том, ставит ли писатель свой талант под угрозу, подвергаясь психоанализу.

Опосредование бессознательного при помощи техники психоанализа никоим образом не ведет к понижению творческого потенциала писателя потому, что резервы его бессознательного, его эмоциональной сферы, не могут иссякнуть до тех пор, пока личность сохранна биологически и психически; наоборот, психоанализ — это путь к активизации потенциальных творческих возможностей личности.

Бессознательное природа, функции, методы исследовать, rn.1V, Тбилиси, 1985, с 307-317

Магистерская программа «Психоанализ и психоаналитическое бизнес-консультирование» — Национальный исследовательский университет «Высшая школа экономики»

Бессознательное психическое

Выявление и описание бессознательных процессов составляло важную часть исследовательской и терапевтической деятельности Фрейда. Однако он этим не ограничился и подверг бессознательное аналитическому расчленению. Раскрытие механизмов функционирования бессознательных процессов, выявление конкрет­
ных форм проявления бессознательного психического в жизнедеятельности человека, поиск в самом бессознательном различных его составляющих — все это пред­ставляло значительный интерес для Фрейда. Причем он не просто интересовался описанием и раскрытием бессознательного как чего­-то отрицательного, находяще­гося вне сознания, а стремился выявить именно позитивную составляющую бес­сознательного психического. Он обращал внимание на те свойства бессознатель­ного, которые свидетельствовали о самобытности и специфичности данной сферы человеческой психики, качественно и содержательно отличающейся от сознания.
Исследование бессознательного осуществлялось Фрейдом не изолированно, не само по себе, а в контексте его соотношения с сознанием. Это был привычный путь, по которому шли те ученые, которые признавали существование бессознательно­го. Однако перед Фрейдом возникли вопросы, требующие ответа в свете осмысле­ния бессознательного психического. Для Фрейда быть сознательным — значит иметь непосредственное и надежное восприятие. Но что можно сказать о восприятии в сфере бессознательного? И здесь основатель психоанализа сравнил восприятие сознания бессознательных процессов с восприятием органами чувств внешнего мира.

Динамика психических процессов

В ходе раскрытия динамики психических процессов, не являющихся сознательными, обнаружилось то, что Фрейд назвал скрытым, латентным бессознательным.
Это бессознательное обладало характерными признаками, свидетельствующими о его специфике. Основным признаком данного вида бессознательного было то, что представление, будучи сознательным в какой­-то момент, переставало быть тако­вым в следующее мгновение, но могло вновь стать сознательным при наличии опре­деленных условий, способствующих переходу бессознательного в сознание.
Кроме того, динамика развертывания психических процессов, оказалось, позволяла говорить о наличии в психике человека какой­-то противодействующей силы, препятствующей проникновению бессознательных представлений в созна­ние. Состояние, в котором данные представления находились до их осознания, Фрейд назвал вытеснением, а силу, способствующую вытеснению этих представлений, — сопротивлением. Осмысление того и другого привело его к выводу, что устранение сопротивления, в принципе, возможно, но оно осуществимо лишь на основе специальных процедур, с помощью которых соответствующие бессознательные представления могут быть доведены до сознания человека.
Все это способствовало тому, что в понимании Фрейда бессознательное предстало в качестве двух самостоятельных и не сводящихся друг к другу психических про­цессов. Первый вид скрытого, латентного бессознательного — это то, что Фрейд на­звал предсознательным, второй — вытесненным бессознательным.

Многозначность бессознательного

Классический психоанализ Фрейда основывался главным образом на раскрытии характеристик и природы одного вида бессознательного, а именно вытесненного бессознательного. Собственно говоря, практика психоанализа ориентирована на выявление сопротивления пациента и того вытесненного бессознательного, которое являлось результатом вытеснения из его сознания и памяти бессознательных вле­чений и желаний. Между тем в теории, в психоаналитическом учении «вытеснен­ное» являлось только частью бессознательного психического и полностью не по­крывало его.
При раскрытии динамики психических процессов, были выделены сознание, предсознательное и вытесненное бессознательное. Однако, структурный подход к человеческой психике внес существенное дополне­ние в ее понимание, когда в самом Я обнаружилось бессознательное, не совпадаю­щее с вытесненным бессознательным. Фрейд назвал его «третьим» бессознательным, которое в структурной модели обозначалось термином «Сверх­Я». Признание Фрейдом «третьего» бессознательного позволило по-иному, чем раньше, исследовать сложные взаимодействия между сознательными и бессознательными процессами, протекающими в глубинах человеческой психики. Оно способствовало лучшему пониманию природы внутриличностных конфликтов и причин возникновения неврозов. Вместе с тем выделение «третьего» бессознательного усугубило общее понимание бессознательного психического, которое стало не просто двусмысленным, а действительно многозначным. Фрейд это по­ нимал. Не случайно, говоря о введении «третьего» бессознательного, он писало той многозначности понятия бессознательного, которую приходится признать в психоанализе.

К списку статей по Коучингу и бизнес-консультированию
К списку статей по Клинической парадигме менеджмента
К списку статей по Истории и теории психоанализа
К списку статей А. В. Россохина в журнале «Psychologies»

как бессознательные процессы формируют нашу личность

Рубрики : Нейронаука, Переводы, Психология

О силе бессознательного психологи говорят уже более века, однако пока нет каких-то серьезных экспериментальных доказательств существования этого пласта психики. Рассказываем вам об одном недавнем исследовании, авторы которого, профессор психологии Дэвид Оукли и профессор нейропсихологии Питер Халлиган, провели ряд экспериментов с использованием фМРТ и пришли к выводу, что сознание не просто не контролирует эмоции, чувства и мысли, оно, наоборот, идет на поводу у них и постфактум создает для этих чувств и мыслей объяснения, создавая таким образом нашу персональную историю. Это проливает новый свет на то, как могут взаимодействовать между собой сознательное и бессознательное.

Часто мы полагаем, что наше поведение, убеждения или мнение о чем либо, – все это результат обстоятельного размышления. Нам кажется, что внутри нашей головы заседает некий «исполнительный комитет», который думает, строит планы, приходит к заключениям и спускает нам готовые решения, которые мы претворяем в жизнь. Эта модель исполнительного контроля «сверху вниз» десятилетиями превалировала в умах и устраивала не только обывателей, но и ученых.

Сегодня большинство экспертов рассматривают человеческое сознание как комбинацию двух различных феноменов. Первый — это личное сознание, которое мы переживаем от одного момента к другому и которое является источником знания о том, кто мы есть в реальном мире и где находимся. Оно помогает в распознавании явлений объективной реальности и позволяет видеть возможности и угрозы. А второй — это содержание сознания: наши мысли, чувства, впечатления, намерения и воспоминания.

В статье «Погоня за радугой: бессознательная природа бытия», опубликованной в ноябре 2017 года во Frontiers of Psychology, приводится «революционное» утверждение о том, что на самом деле наши мысли и чувства не есть результат работы привычной логики, а являют собой производное быстрых бессознательных процессов, и что «сознание» не подразумевает исполнительной, причинной или контролирующей связи с любым из привычных нам психологических процессов, обычно приписываемых ему. Исследователи отмечают, что опыт сознания — это пассивное сопровождение бессознательных процессов «внутреннего вещания» и создание личного повествования.

Проще говоря, мы не сознательно выбираем наши мысли или чувства — мы всего лишь осознаем их и встраиваем в собственную историю.

Психоаналитики, опираясь на свой клинический опыт, говорят об этом уже целый век, но использование магнитно-резонансной томографии мозга во время сессий гипноза позволило привести еще несколько аргументов в пользу главенства бессознательных механизмов нашего мозга в формировании личности человека.

Исследование организовали Дэвид Оукли, почетный профессор психологии университетского колледжа в Лондоне, и Питер Халлиган, профессор нейропсихологии из Университета Кардиффа в Уэльсе. Они использовали метод гипнотического воздействия, который применялся для лечения нейропсихологических и нейропсихиатрических расстройств, и параллельно вели регистрацию активности мозга испытуемых, чтобы проследить наличие сигналов между мозгом и телом.

В результате экспериментов удалось выявить закономерность, показывающую, что в чрезвычайно суггестивных (внушаемых) состояниях люди могут менять свои убеждения, настроение и восприятие. К примеру, участники исследования поднимали руку, даже когда мозг не получал сознательный сигнал об этом, и это выглядело как непреднамеренное действие, а исследователям удавалось внушить испытуемым, что инопланетяне заставляли их делать это.

«В одном эксперименте исследователи записывали мозговую активность участников в трех ситуациях: когда они поднимали руку преднамеренно, когда она была поднята рычагом, и когда она двигалась в ответ на гипнотическое внушение о том, что его поднимает рычаг. Одни и те же области мозга были активны во время непроизвольного и предполагаемого «чуждого» движения, тогда как активность мозга для преднамеренного действия была иной. Таким образом, гипнотическое внушение можно рассматривать как средство передачи идеи или убеждения, которое, когда оно принято, способно изменять восприятие или поведение человека».

The Conversation

Ученые пришли к выводу, что наш мозг в меньшей степени создан для генерации выводов и заключений, а в большей — для распознавания того, что мы чувствуем. Авторы статьи отмечают, что «содержание сознания» не полностью происходит из «опыта сознания», а берет начало в «неосознаваемой деятельности мозга».

Хорошо объясняет данное утверждение метафора радуги:

«Индивидуальное сознание подобно радуге, которая сопутствует физическим процессам в атмосфере, но не оказывает на них никакого влияния».

Английский биолог и популяризатор науки Томас Генри Хаксли (Гексли) сравнивал сознательную часть психики с чем-то вроде парового гудка на поезде, сопровождающего работу двигателя, но не обладающего внутренним влиянием или контролем над ним (Хаксли, 1874).

Таким образом, личная осознанность реальна, она присутствует одновременно с неосознаваемыми процессами жизнедеятельности нашего мозга (или психической сферы), но не является причинной и не оказывает никакого влияния на наши психологические процессы.

Авторы пишут, что бессознательная деятельность генерирует практически все содержание нашего сознания посредством такого механизма, как «непрерывное самореферентное личное повествование ⓘСамореференция (самоотносимость) — явление, которое возникает в системах высказываний в тех случаях, когда некое понятие ссылается само на себя.». За кулисами сознательной деятельности наши мысли, чувства и эмоции относительно того или иного опыта взаимодействуют достаточно быстро и весьма эффективно, экономя наш сознательный ресурс, что необходимо для нашего выживания.

Чем же собственно является непрерывное «самореферентное индивидуальное повествование»? По мнению авторов — это сумма накопленного опыта и тех впечатлений, которые он когда-то вызвал.

Этот «банк данных» не статичен, он постоянно обновляется по мере воздействия на нас нового жизненного опыта. Это скорее процесс, у него текучий и изменчивый характер, поэтому лучше называть это повествованием или нарративом. Благодаря этому процессу мы можем общаться с другими людьми, понимать их, сближаться и сотрудничать для общего блага.

---

Читайте также Какова ваша история? Психологическая сила нарратива

---

В связи с вышенаписанным возникает вопрос: так насколько же мы ответственны за наше поведение, а в какой степени оно находится вне контроля нашего сознания?

Учитывая, что большая часть мыслей и чувств не подлежит нашему контролю, можем ли мы быть полностью ответственны за выбор, который делаем, за свое мнение, убеждения или поведение? И если мы не в полной мере за это отвечаем, то кто разделит с нами эту ответственность?

В своем интервью TheConversation исследователи говорят, что считают «свободу воли и личную ответственность идеями, инсталлированными в нас общественным устройством».

Эти идеи лишь выражают общепринятое мнение о том, как все устроено, но могут способствовать ошибочному пониманию того, как и почему мы себя ведем тем или иным образом и по какому пути развивается наше общество.

C другой стороны, такая инсталляция идеи о свободной воле помогает нам говорить о себе как о личности, передавать наш нарратив Другому, обогащать опыт и формировать более тесные связи, способствуя общественной кооперации и эволюции.

---

Подборка по теме

— Проблема сознания в психологии и философии: кто управляет нашими

— Как возникают эмоции, о существовании которых мы не подозреваем?

— Проблема свободы воли: философия против нейронауки

---

По материалам: The Conversation, Big Think

Обложка: Hypnos / British museum / Wikimedia Commons

Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.

Похожие статьи

Виды бессознательного — Психологос

Бессознательное — то, что не видится сознанием, неосознаваемая область психического.

Словом «бессознательное» в сложившейся практике называют самые разные вещи, часть которых присутствует у всех, часть характеризует только определенный контингент. Одного бессознательного, общего для всех людей — нет. Когда говорят о бессознательном, необходимо всегда уточнять, о чем идет речь, о каком из «бессознательных» идет речь. В этой статье назовем лишь некоторые виды бессознательного, наиболее часто упоминаемые в работах психологов-практиков.

Природная база

Естественное бессознательное — банк врожденных или приобретенных в младенчестве ассоциативных связей и эмоциональных реакций. Это все психические процессы, которые протекают без сознательного контроля, но естественным образом взаимодействуют и определяют как наше поведение, так и работу его сервисных механизмов, грубых и тонких настроек. Это, в частности, работа предсознания, механизмы и процессы подпорогового восприятия объектов. Чтобы в пятнах увидеть лица людей — нужна работа естественного бессознательного. Похожих на нас людей воспринимаем как скорее хороших, похвала нам нравится, критика вызывает протест, бессознательное не воспринимает частицу «не», низкий голос кажется более статусным — тысячи таких известных и мало известных нам законов и закономерностей являются продуктом работы этого естественного бессознательного. Сон, гипноз, транс, аффект, наркотическое и алкогольное опьянение и т.д. убирают сознательный контроль и проявляют самые разнообразные бессознательные процессы, которые обычно не видны. Похоже, что все остальные виды бессознательного базируются на существовании этого, естественного бессознательного. См.→

Бессознательное как приобретенный опыт

Память об успехах и неудачах, правильных и ошибочных решениях, радостных и грустных событиях и переживаниях, разнообразные жизненные решения, которые мы когда-то приняли (не обязательно осознанно) и в любом случае то ли забыли, то ли не вспоминаем. Опыт достижения, обучения, преодоления и побед, который начинается с нашего детства и продолжает накапливаться в течение всей жизни. Знакомой всем разновидностью этого бессознательного являются наши привычки и автоматизмы, в частности механизм фиксированной установки. Все, что входит в привычку и выполняется автоматически, постепенно уходит из поля нашего сознания. Другой важной и интересной разновидностью такого бессознательного является действие эмоциональных якорей. То, что в какой-то ситуации было нами запечатлено на фоне позитивного либо эмоционального всплеска, связывается с разнообразными деталями (якорями) той ситуации, после чего радостное состояние или страхи всплывают автоматически, стоит только нам вновь увидеть или услышать то, с чем мы встретились когда-то давно. К этому же виду бессознательного, видимо, относятся и механизмы творческих процессов, результаты которых осознаются как художественные образы, научные открытия, проявления интуиции, вдохновения, творческого озарения и др. См.→

Бессознательное как продукт вытеснения

Бессознательное как продукт вытеснения — содержание поля сознания, какими-то силами (силовыми центрами) по тем или иным причинам из области осознавания жестко или мягко вытесненное. По Фрейду, эти силы имеют один источник — Сверх-Я, представитель социума в сознании. А вытесняются первичные детские влечения, нежелательные для Сверх-Я. В результате, содержание бессознательного по Фрейду — это первичные детские влечения, которые в нас живут, но не осознаются из-за их социальной неприемлемости или рассогласования с другими потребностями, мотивами и установками личности. В некоторых случаях вытеснение происходит не по Фрейду, а в другую сторону: не Сверх-я, как представитель социума, вытесняет антисоциальные влечения, а «Оно», как область антисоциального, вытесняет то социальное, которое вспоминать ему не хочется и неприятно. См.→

Бессознательное как продукт веры

Кто во что верит — тем эта вера без его осознавания, ведома и контроля и руководит. Если женщина верит, что приснившийся петух — к тому, что пора действовать, она скорее всего так и поступит. Также, всегда можно предположить, что нашим поведением заведуем не мы, а кто-то в нас, какие-то внутренние персонажи нашей души, нашей личности. Для детей это живущая в душе Каприза, для взрослых — голоса Родитель-Взрослый-Ребенок, субличность Критик, Саботажник и так далее список всегда открыт… См.→

Общественное бессознательное

Структуры общественного бессознательного — неосознаваемые языковые, культурные, идеологические и иные схематизмы, мифы и социальные нормы, определяющие мировосприятие людей, принадлежащих к данной культуре. Коллективное бессознательное по К. Юнгу — только одна из возможных разновидностей общественного бессознательного. См.→

Наверное, есть и другие виды бессознательного. В частности, смотри Типы бессознательного из книги Кена Уилбера «Проект Атман».

Ваше подсознание умнее, чем вам кажется

• Том Стаффорд
• BBC Future

3 марта 2015

Автор фото, Thinkstock

Мы считаем, что контролируем процесс, когда ломаем голову над загадкой или читаем слова. BBC Future рассказывает о новом эксперименте, благодаря которому становится понятно, насколько активно наше подсознание.

Нам нередко кажется, будто мы представляем себе, что творится у нас в голове. Каждый день, передвигаясь и общаясь с людьми, я отмечаю, какие мысли приходят мне на ум. «Что мне поесть на обед?» — спрашиваю у себя я. Или думаю: «Интересно, почему она так поступила?» — и пытаюсь понять, почему же. Напрашивается логичный вывод: то, что я наблюдаю — это то, что происходит в моей голове. Логичный, но неправильный.

Все психологи сходятся в том, что существует подсознание, а точнее, бессознательное, выполняющее немало сложных функций в процессе мышления. Если я спрошу себя, какой город является столицей Франции, ответ сам собой приходит в голову — Париж! Если я решу пошевелить пальцами, они начнут двигаться туда-сюда определенным образом. Каким — зависит от бессознательного, ведь это не осознанные, подготовленные мной движения.

Множество споров в психологии вызывает вопрос: за что именно отвечает бессознательное, а что требует осознанных размышлений? Или, цитируя название известной работы на данную тему — «Бессознательное — умное или глупое?» Многие придерживаются мнения, что бессознательное способно подготовить простые действия по типу «раздражитель — реакция», представить базовые факты, распознать объекты и выполнить натренированные действия. С другой стороны, процесс сложного познания — предполагающего планирование, логическую аргументацию и сочетание различных идей — требует сознательного мышления.

Автор фото, Thinkstock

Подпись к фото,

Благодаря «непрерывному подавлению вспышек» ученые выяснили, что наше подсознание более активно, чем было принято думать

Результаты эксперимента, проведенного недавно израильскими учеными, противоречат подобному мнению. Ран Хассин и его коллеги использовали интересный визуальный прием (который они назвали «непрерывное подавление вспышек»), чтобы поместить информацию в мозг испытуемых так, что они этого не осознали. По описанию кажется, что это болезненный процесс, однако на деле всё довольно просто.

Методика Хассина основана на одной особенности работы нашего мозга: два изображения, получаемые с двух глаз, как правило, соединяются в единую связную картину мира. В эксперименте использовались преломляющие свет очки, которые транслировали отдельное изображение для каждого глаза испытуемых. Скажем, один глаз видит быструю смену светящихся ярких квадратов, которые отвлекают человека настолько, что когда во второй глаз транслируется содержательная информация, испытуемый не сразу это осознает. Теоретически второе изображение прекрасно видно, однако сознания оно достигает лишь спустя несколько секунд. Впрочем, если вы закроете один глаз, чтобы не видеть цветные квадраты, то сможете тотчас увидеть «подавленное» изображение.

В ходе основного эксперимента Хассина подсознанию участников предлагались арифметические задачи. К примеру, человеку показывали следующий пример: «9 — 3 — 4 = …», после чего явным образом демонстрировалось число, которое он должен был произнести вслух как можно быстрее. Это число могло быть как правильным ответом на поставленную задачу (в данном случае «2»), так и неправильным (например, «1»).

Удивительно, что испытуемые намного быстрее произносили показанное им число, если оно совпадало с правильным ответом. Получается, что пример был обработан и решен их разумом, хотя они этого не осознали, поэтому они были готовы назвать правильный ответ быстрее, чем неправильный.

Автор фото, Thinkstock

Подпись к фото,

Возможности бессознательного весьма многогранны

Результаты эксперимента позволяют предположить, что возможности бессознательного куда более многогранны, чем казалось многим. В отличие от других испытаний, в ходе которых изучалась бессознательная обработка информации человеком, данный тест не предполагал автоматической реакции на раздражитель, а требовал от испытуемых точного ответа в соответствии с правилами арифметики. В отчете об исследовании говорится, что используемый метод «станет прорывом в изучении бессознательного» и что «бессознательные процессы могут выполнять все основные функции, выполняемые сознательными процессами».

Авторы этих смелых заявлений признают, что впереди огромная работа, ведь мы только начинаем исследовать возможности нашего бессознательного. Подобно айсбергу, большая часть процессов, проиходящих в нашей голове, остается невидимой. А заглянуть в глубину мы можем благодаря таким вот экспериментам.

Бессознательные психические процессы и мышление животных Текст научной статьи по специальности «Психологические науки»

ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ

С.О. Тапбергенов

врач-психиатр высшей категории, отличник здравоохранения Республики Казахстан,

г. Талдыкорган, Казахстан, E-mail: sabyr. tapbergenov@mail. ru

БЕССОЗНАТЕЛЬНЫЕ ПСИХИЧЕСКИЕ ПРОЦЕССЫ И МЫШЛЕНИЕ ЖИВОТНЫХ

Аннотация. Сложность поведенческих проявлений высших животных обусловлена бессознательными когнитивными процессами. Большая часть самих познавательных процессов человека также приходится на долю бессознательной активности. Но бессознательное не является чем-то однородным или простым и само требует последовательного рассмотрения. В современных науках физиологии и психологии отсутствует четкая дифференциация таких основных понятий, как раздражительность и чувствительность. До сих пор остается расплывчатым и неопределенным понятие «психическое». Недостаточно изучены процессы мотивации высших животных. Много остается неясным в когнитивных процессах, обуславливающих двухфазную операционную деятельность высших животных. В качестве методики разработки поставленных проблем послужило прослеживание причинно-следственных связей психических функций в динамике их становления.

Ключевые слова: раздражимость, биологическое значение, детекция, чувствительность, природа восприятия, потребность познания, образная память, допсихические и психические формы отражения, рождение субъективности, эмоциональные отношения, мотив, произвольность поведения, категоризация, когнитивные карты, мотивационное мышление.

S.O. Tapbergenov, Excellent Health of the Republic of Kazakhstan, Taldykorgan, Kazakhstan

UNCONSCIOUS MENTAL PROCESSES AND THINKING OF ANIMALS

Abstract. Complexity of behavioural manifestations of the highest animals is caused by unconscious cognitive processes. The most part of informative processes of the person also falls to the share of unconscious activity. But unconscious isn’t something uniform or simple and itself demands consecutive consideration. In modern sciences of physiology and psychology there is no accurate differentiation of such basic concepts as irritability and sensitivity. Still there is indistinct and uncertain a concept «mental». Processes of motivation of the highest animals are insufficiently studied. Remains not clear in cognitive processes of the highest animals causing two-phase operating activities much. As a technique of development of the put problems tracing of relationships of cause and effect of mental functions has served in dynamics of their formation.

Keywords: Irritability, biological value, detection, sensitivity, perception nature, requirement of knowledge, figurative memory, dopsikhichesky and mental forms of reflection, subjectivity birth, emotional relations, motive, randomness of behavior, categorization, cognitive maps, motivational thinking.

Чувствительность является основополагающим понятием в определении сущности психических процессов. Мы лишены, считает Леонтьев А.Н., объективных оснований для различения, с одной стороны, раздражимости, которая обычно определяется как общее свойство всех живых тел приходить в состояние деятельности под влиянием внешних воздействий, с другой стороны, — чувствительности, то есть свойства, которое, хотя и представляет собою известную форму раздражимости, но является формой качественно своеобразной [8]. Таким образом, им было обращено внимание на необходимость поиска различения этих дефиниций.

Являясь всеобщим свойством живых организмов, раздражимость напрямую связана с потребностями биосистем в сохранении и восполнении своей структурной организации и энергетического потенциала. Будучи первичной формой биологического отражения, раздражимость направлена на активацию жизнедеятельности и самосохранение живых организмов. Позитивное или деструктивное влияние агентов внешней среды на живой организм определяет их объективное биологическое значение. С генетическими преобразованиями живых организмов в обеспечении самосохранения связано формирование в их структуре молекулярного соединения своего рода сервомеханизма, выполняющего функцию детекции (индикации) значения внешних воздействий. Детекция (индикация) внешних воздействий предваряла вступлению во взаимодействие с внешними агентами уже одноклеточных организмов, с обеспечением

избирательной реакции на избегание или, напротив, на активацию этого взаимодействия в зависимости от их биологического значения. Хотя детекция (прорецепция) и предполагает непосредственный контакт организмов с внешними агентами, однако обеспечение избирательности реагирования существенно повысила их выживаемость.

Данное образование не могло не выступить катализатором последующих морфофунк-циональных преобразований организмов в процессе их филогенетического развития. У многоклеточных организмов, эволюционное развитие которых было направлено на совершенствование двигательной активности, регуляция их жизнедеятельности потребовала синхронизации двигательной активности с функционированием внутренних органов. Это было обеспечено выделением специализированного соединения, принимающим импульсы «детекторов» из окружающей среды, двигательных органов, внутренней среды организма и координирующих их. Функция детекции, сама явившаяся закономерным следствием развития свойства раздражимости, таким образом, послужила основой формирования нервной системы.

В то же время интеграция функции детекторов в единую систему послужила началом их преобразования в новое качество — качество рецепторов. Преобразование детекторов, воспринимающих раздражения из внешней среды, шло по пути их специализации в отражении отдельных сторон (свойств) внешних агентов, в первую очередь, по отражению механических, температурных и химических воздействий. Как отметил Я.А. Винников, функция рецепции первично осуществлялась на молекулярном уровне и лишь в последующем — на клеточном [5]. Что касается интеро- и проприорецепции, то их формирование не было связано со столь значительными преобразованиями. Иначе, в эволюционном плане функция детекции (индикации) внешних воздействий предшествовала формированию функции рецепции, то есть чувствительности.

При специализированном отражении свойств внешних объектов, но еще недифференцированном или малодифференцированном, органы рецепции, так же как и детекторы, связывают этот эффект с генетически закрепленным значением их источника. Однако связывают уже отражаемые свойства, а не результат непосредственного воздействия внешних агентов. Таким образом, рецепция или общая чувствительность (то есть недифференцированная) определяла реакции организмов на сигнальные раздражители, то есть обеспечивала безусловно-сигнальную функцию. С возникновением общей чувствительности и связан переход от растительного существования к животному. Именно приобретение чувствительности является принципиальным отличием животного мира от растительного. Чувствительность собственно и заключается в отражении свойств внешних агентов (объектов) с выполнением функции их детекции.

Если раздражимость связана с непосредственным воздействием на организм внешних агентов, то рецепция, как и чувствительность в целом, опосредована отражением свойств внешних агентов. В явлении раздражимости отражаются не свойства воздействующего агента, а сам совокупный и непосредственный результат его воздействия, даже если это опосредуется детекторами. Реакции живых организмов на основе рецепции предшествуют не только вступлению во взаимодействие с внешними агентами, но и простому контакту с ними при дистантном отражении их свойств.

Изменения внешней среды и усложнение воздействий ее факторов на организмы вызвало необходимость развития более точных приспособительных реакций, а следовательно, и более разнопланового и дифференцированного отражения свойств внешних объектов. Ощущения на арене биологического развития появляются не просто с формированием специфических чувствительных образований, то есть рецепторов, но и с качественным преобразованием нервной системы с выделением в ней структур, выполняющих функцию анализа данных рецепции. Отличает ощущение от общей чувствительности не просто специализация рецепторных структур на отражении отдельных сторон или определенных свойств объектов окружающей среды, а отражение особенностей этих свойств, то есть не только модальностей, но и

субмодальностей. Обеспечивая детекцию отражаемых свойств, рецепторные анализаторы могут теперь замыкать на генетически закрепленную реакцию — стереотип двигательной активности — лишь определенные параметры отражаемых свойств, оставляя без реакции иные.

Иначе определяют дифференцированное реагирование, то есть реагирование не просто на отдельные свойства, а на определенные особенности отражаемых свойств внешних объектов. Ощущение, таким образом, несет в себе информационный компонент. Эффект ощущения закономерно определяется как особенностями свойств внешних агентов, спецификой органа рецепции, так и функцией соответствующего рецепторного анализатора.

Разноплановое дистантное и дифференцированное отражение свойств внешних объектов обеспечивает ориентировку живых организмов в окружающей среде. Ориентировка приобретает тем большую полноту, чем из большего числа точек пространственного окружения улавливаются внешние воздействия, чем больше качественно различных органов рецепции задействовано в этом процессе и чем более дифференцирован эффект ощущений. Если раздражимость обуславливает однозначное, хотя и избирательное, реагирование, то общая чувствительность, а затем и ощущения, обеспечивают ориентировку живых существ в окружающей среде, а значит и направленность их двигательной активности.

Вместе с этим явление чувствительности обеспечило переход от элементарных двигательных реакций и стереотипов к формированию сложных инстинктивных стереотипов двигательной активности — комплексов последовательных поведенческих актов, направленных на реализацию биологических потребностей организмов. Более того, явление чувствительности легло в основу последующих морфофункциональных преобразований в эволюционном развитии организмов, вылившихся в их неограниченное разнообразие, в том числе и в явление мимикрии. Побудительной причиной активности живых организмов являются пробуждающиеся биологические потребности, однако без ориентировки в окружающей среде поисковая деятельность невозможна. Таким образом, направленность двигательной активности живых организмов, их поисковая деятельность является результатом соединения действующих потребностей с ориентировкой в окружающей среде. На основе ощущений у многих видов низших животных, еще не обладающих восприятием, формируются условные рефлексы. Формирование условных рефлексов связано с принципиальным отличием ощущения от рецепции (недифференцированной чувствительности), позволяющим живым организмам реагировать не только на характерные свойства внешних агентов, но и на их второстепенные признаки или побочные эффекты их активности, то есть на условно-сигнальные раздражения. Причем, реализация условных рефлексов, формируемых головным отделом нервной системы, может осуществляться и ее нижележащими отделами, о чем свидетельствуют опыты, проведенные на планариях и актиниях и описанные Д. Вулдридж [6].

Выполнение центральной нервной системой условно-сигнальной функции основано на качественном преобразовании нейронной памяти, обеспечивающей ассоциативное связывание раннее индифферентных данных чувствительности с предметом потребности, а значит и с соответствующими инстинктивными реакциями.

Условные рефлексы выступают в качестве средства, расширяющего сферу действия первой сигнальной системы, и в качестве средства, обуславливающего элементарную обучаемость низших животных. Эти интегративно-ассоциативные процессы формирования условных рефлексов вносят уже индивидуальные компоненты в стереотипы поведенческих актов, обеспечивая выработку и накопление индивидуального опыта животных. Трактуемое С.Д. Смирновым [10] различение «между ощущениями и восприятиями проходит та граница, по одну сторону которой господствует принцип реактивности, а по другую — принцип активности» -на самом деле относится к различению раздражимости и чувствительности. Если раздражимость обеспечивает исключительно реактивный тип реагирования, то чувствительность обес-

печивает не только избирательность реагирования, но и ориентировку в окружающей среде, а значит и направленность двигательной активности, то есть поведение живых существ. Поведение, следует заметить, еще инстинктивное. O.K. Тихомировым поведение животных также связывается со способностью к ориентировке в окружающей среде [11].

Для уяснения сущности последующих этапов развития психики следует уточнить само понятие психического, которое в литературе до сих пор отличается расплывчатостью и неопределенностью. Как писал П.К. Анохин (1969 г.), оно остается слишком общим и требует дальнейшей конкретизации. С одной стороны, понятие «психическое» определяется как процесс отражения, обеспечивающий функцию организации ответных приспособительных актов. Такой точки зрения придерживается, в частности, А.Н. Леонтьев. С другой стороны, психическое отождествляется с понятием субъективности. «…Несмотря на все успехи объективного метода изучения психических явлений, продолжает бытовать мнение, что первичное, фундаментальное свойство психического — это его внутренняя субъективная переживаемость, непосредственная данность субъекту», — отмечает Н.И. Чуприкова [13].

Процессы отражения в виде раздражимости изначально выполняют функцию организации ответных приспособительных актов, присущих всему живому, когда говорить о психическом еще не приходится. В то же время «какого-либо конкретного решения вопроса о соотношении психического и рефлекторного известное положение Павлова об условном рефлексе как явлении одновременно физиологическом и психическом не содержит», — констатирует Н.И. Чуприкова [13].

Применительно позиции, разделяемой П.Я. Гальпериным, согласно которой для выполнения автоматических действий психика не нужна, следует заметить, что таковые имеют качественно различные уровни организации. С автоматической организацией отражательных процессов связаны и явление раздражимости, и чувствительности, но только последнее обеспечивает ориентировку живых существ в окружающей среде и направленность их двигательной активности. Там, где живые организмы реагируют только на сами биологически значимые раздражители, то есть в отражательных процессах которых не выделяются сигнальные раздражения, там еще нет психики. Тем более, к психическим процессам относятся те отражательные процессы, которые связывают не только характерные, но и второстепенные свойства внешних агентов, отдельные параметры их свойств или определенные изменения окружающей среды, вызываемые этими агентами, с ними самими. Таким образом, условные рефлексы являются не только проявлением психических процессов, но и отражают соответствующий уровень их развития. Если процессы раздражения остаются допсихическими формами отражения, то уровень отражательных процессов, который определяет чувствительность, а вместе с этим и поведение живых организмов, и представляет собою явление психического. Субъективность же является выражением более высокого уровня развития психики. В конечном итоге, психические процессы преобразуют поведение живых организмов настолько, что оно из видового всё более превращается в индивидуальное. Тем самым адаптивные возможности организмов поднимаются на качественно новый уровень.

Общепринятым является определение понятия «восприятие» как ассоциации отраженных в ощущениях свойств окружающих объектов в единый образ. Как мы уже отмечали, ощущения отражают отдельные свойства окружающих объектов. Следует уточнить, что, как правило, именно отдельные свойства, а не отдельное свойство изолированно. В самом деле, в эффекте ощущения любого органа рецепции отражается целый набор свойств отдельного объекта. Например, в зрительном ощущении отражаются размеры, форма, цвет источника ощущения, расстояние до него и другое. В звуковом — громкость, тембр, высота и другие нюансы.

Чем же тогда ощущение отличается от восприятия? Восприятие определяется организацией данных ощущений в целостный и последовательный образ. В ощущениях окружающая реальность отражается симультанно и дискретно, то есть прерывисто, что определяется вре-

менем преобразования воздействия на орган рецепции в эффект ощущения. И более того, без интеграции отражаемых свойств в целостный образ. В восприятии окружающая реальность отражается сукцессивно в виде цельного и непрерывного образа, что обеспечивается функционированием анализаторных центров и нервной системы на качественно новом уровне.

Как отмечает С.Д. Смирнов [10], образ восприятия — это не сумма (комплекс) ощущений. В восприятии отраженное содержание, включающее в себя текущие изменения в окружающей среде, синтезируется в единый и последовательный образ. Иначе говоря, в восприятии отражаются не только отдельные свойства внешних объектов, но и последовательность их динамики. Это становится возможным благодаря рождению специфической энергии психических процессов в виде эмоций. Не эмоции служат основой для инстинктов, как предполагал Мак-Дугалл, но, напротив, инстинктивные потребности лежат в основе эмоций.

Являясь конденсированным выражением биологических потребностей, эмоции выступают движущей силой когнитивных процессов. Их интенсивность определяется значимостью отражаемого материала. Именно эмоционально-ассоциативные процессы обуславливают формирование восприятий, более легкое формирование и угасание условных рефлексов, их дифференциацию, с чем и связаны более гибкие поведенческие реакции высших животных.

С эмоциями и восприятием, в свою очередь, связано рождение индивидуальной памяти в виде кратковременной образной памяти, обеспечивающей запечатление отраженного в восприятиях содержания. Запечатление воспринятого позволяет соотносить его содержание с воспринимаемым, на чем и основан феномен узнавания, то есть процесс идентификации воспринимаемого. На этой основе и формируются интрапсихические ассоциации. Природа восприятия такова, что в отличие от ощущений, выполняющих безусловно-сигнальную и условно-сигнальную функции, она освобождена от закрепленной связи с генетически закодированным значением отражаемых объектов. Но эта свобода определяет необходимость определения их значения в процессе индивидуальной жизнедеятельности, тем самым наделяя высших животных потребностью познания.

Л.И. Анцыферова считает, что «потребность познания выступает как фактор, мотивирующий все формы психической деятельности, начиная с процесса ощущения и кончая пониманием…» [1]. На наш взгляд, ощущения, обеспечивая регуляцию жизнедеятельности организмов, выполняют в определенной мере и познавательную функцию, однако в качестве потребности в познании не выступают и ее не определяют. Именно потребность познания определила рождение субъективности в отражательных процессах. Именно с потребностью познания связано наличие у детенышей высших животных более или менее длительного периода обучения и опекунства.

Потребность познания, в то же время, является трансформированным выражением инстинкта самосохранения, почему и восприятие незнакомых вещей пробуждается в виде эмоциональной настороженности с концентрацией внимания на них. В литературе такая форма поведенческой активности определяется в качестве ориентировочного рефлекса или рефлекса «Что такое?». Пробуждается такая форма активности животных действительно безусловно-рефлекторно, однако почвой ее реализации является иной уровень отражательных процессов, а именно эмоционально-ассоциативный.

Внимание является неотъемлемой стороной восприятия, выражая ее направленность, концентрацию и устойчивость. В процессе индивидуального развития молодые особи высших животных, воспринимая эмоциональные реакции родителей и опекунов на внешние объекты, запечатля-ют их. В последующем, при идентификации воспринимаемых объектов как знакомых, у животного пробуждается запечатленное эмоциональное отношение с соответствующей реакцией на них.

С укреплением двигательных функций детеныши высших животных начинают самостоятельно определять значение незнакомых объектов. При опытном определении безопасности

объекта внимания потребность познания выступает уже в качестве мотива любопытства, детерминируя исследовательски-наблюдательную, а при возможности и исследовательски-манипуляционную, деятельность. Такая деятельность обеспечивает отражение дополнительных свойств объекта внимания, а вместе с этим и его отношения к потребностям животного, то есть его значение. Чем более богат приобретенный индивидом опыт в период опекунства, тем больше шансов у него выжить при переходе на путь самостоятельного жизнеобеспечения.

Арнхейм Р. [2] говорит о восприятии как активном исследовании. Восприятие, по существу, является познавательным процессом. Восприятие включает в себя поиск, определение и воспроизведение значения объекта внимания, с формированием соответствующего эмоционального отношения к нему. Эмоциональное отношение выступает в качестве мотива поведения. Поведение высших животных теперь становится мотивированным. Эмоциональное отношение является проекцией действующей потребности на воспринимаемый объект с отражением его значения для организма. В качестве «предмета потребности» выступают внешние объекты, служащие не только удовлетворению какой-либо потребности, но и представляющие угрозу ее осуществлению или самой жизни субъекта познания.

До момента проецирования пробудившейся потребности на определенный объект с установлением эмоционального отношения к нему, потребности у высших животных действуют инстинктивно, выступая в качестве влечений, детерминируя их поисковую деятельность.

Процессы мотивации животных включают в себя не только выработку, но и изменение эмоциональных отношений к объектам окружающей среды, и их дифференциацию. Преобразование эмоциональных отношений определяется как сменой действующей потребности, так и изменением свойств или поведенческих проявлений объекта внимания. В ситуациях, когда привычные поведенческие стереотипы, основанные на уже выработанных эмоциональных отношениях, не обеспечивают реализацию действующей потребности, познавательно-поисковая и исследовательская деятельность у высших животных активируется. В такой деятельности открываются дополнительные свойства окружающих объектов. Отражение раннее не воспринятых или не проявленных свойств объекта внимания может оказать иное воздействие на животное, придавая ему иное значение, отличное от раннее установленного. Тем самым вызывая соответственное изменение эмоционального отношения к этому объекту.

В случаях активации одновременно разных потребностей эмоциональные отношения вступают в противоречие, что и определяет феномен борьбы мотивов. У низших животных же вступление в действие новой потребности, на фоне уже действующей, противоречия не вызывает, а приводит к торможению менее выраженной. Разрешаться борьба мотивов может не только временным торможением одного мотива другим, более актуальным, но и дифференциацией значения внешних проявлений или свойств объекта внимания, причем, прежде всего объекта проекции потребности самосохранения.

Дифференциация эмоционального отношения к объекту внимания основывается на выделении тех свойств и параметров его проявлений, при восприятии одних из которых исполнение эмоционального отношения к нему приостанавливается, оставляя, тем самым, место действию конкурентному мотиву, а при восприятии же других по-прежнему приводится в действие. Дифференциация эмоционального отношения не меняет установленного значения объекта внимания, а лишь преобразовывает пределы его действия. В пределах этой границы эмоциональное отношение к данному объекту в таких случаях остается прежним. Следует отметить, что эта граница может смещаться в ту или иную сторону в зависимости от соотношения интенсивности действующих мотивов, вступивших в противоречие.

Существенным в мотивации поведения высших животных является то, что формируемые эмоциональные отношения к объектам внимания, и субъектам общения в том числе, являются индивидуальными. Если замыкание эффекта ощущения на генетически закодирован-

ное значение его источника непосредственно детерминирует соответствующий стереотип двигательной активности, то эффект восприятия прежде выливается в эмоциональное отношение к объекту внимания и лишь затем переходит в соответствующий поведенческий акт. Таким образом, формирование и преобразование эмоциональных отношений представляет собою когнитивный процесс. Относиться — значит входить в состояние эмоционально-мотивационной активации, соответствующее определившемуся значению воспринимаемого объекта внимания и актуальности его проявлений.

По выражению А.Н. Леонтьева, психическая деятельность высших животных «изменяется лишь в том (лучше сказать изменяется уже), что возникает отражение не только отдельных вещей, но и их отношений [8]. Помимо выделения отношений вещей, выступающих в качестве предметов потребностей, в когнитивных процессах высших животных отражаются отношения (связи) и иных вещей. Уже в непосредственном восприятии может отражаться наглядная связь отдельных вещей с предметом потребности, то есть отношение вещей к предметам потребностей. Примером тому может служить восприятие насекомоядным животным случайного проникшего конца упавшей ветки в один их ходов термитника. При этом накопление на ней термитов, являющихся «предметом потребности» животного, облегчает их поимку.

Эмоциональная активация в такой ситуации с запечатлением образа восприятия, отражающего связь случайного предмета с предметом потребности, обуславливает возможность повторного использования указанного предмета с той же целью. Иначе уже намеренного использования в качестве вспомогательного предмета в реализации действующей потребности. Отражение отношений (связи) предметов у животных осуществляется исключительно относительно предметов потребностей и только в связи с действующей потребностью. У человека отражаются и отношения вещей, не имеющих прямой связи с предметами потребностей, а соответственно — в отрыве от непосредственно действующих потребностей.

Как заключает Ата-Мурадова [3], в процессе эволюции информационные эквиваленты внешних объектов становятся все полнее и полноценнее, все больше приближаются к реальным объектам. Такая способность связана, как уже отмечено, с формированием образной памяти, хотя еще кратковременной. Именно потребность в определении и уточнении значения воспринимаемых объектов в соединении с функционированием образной памяти подняли психические процессы высших животных на столь высокий когнитивный уровень.

Развитие образной памяти различно у разных видов высших животных. О высоком уровне развития образной памяти и когнитивных процессов свидетельствует явление аутоидентификации, присущее приматам и дельфинам, отмечаемое А. Реаном [9]. Очевидно, что эмоциональная активация в проблемных (стимульных) ситуациях у высших животных вызывает оживление образов, раннее воспринятого и в соответствующих ей рамках. Иначе, оживляются образы раннее воспринятого, соответствующие по содержанию проблемной ситуации. В поиске ее разрешения воспроизводимые образы соотносятся с образами непосредственного восприятия.

Соединение образа предмета окружающей среды, свойства которого потенциируют способности (свойства) животного, с образом наличной проблемной ситуации может формироваться образ вспомогательного использования такого предмета. Иначе говоря, осуществляется когнитивно-образное преобразование ситуации. В когнитивных процессах высших животных может осуществляться эмоциональная активация образов и тех предметов, свойства которых раннее обеспечивали выполнение манипуляций, требуемых в данной ситуации. Соединение такого образа с образом вспомогательно используемого предмета может направлять субъекта познания на соответствующее его преобразование. Существенным является то, что перцептивные процессы синтеза образов восприятия наличной ситуации с образами раннее воспринятого формируют образы, выражающие отношения вещей, отсутствующие в непосредственном

восприятии. Перцептивными (эмоционально-ассоциативными) может обеспечиваться перенос образов, раннее усвоенных способов манипуляционных воздействий, на другие предметы и ситуации. На основе синтеза образов может осуществляться и формирование образов комбинирования манипуляционных воздействий.

Когда в синтезированном образе отраженные отношения вещей связываются с реализацией действующего мотива, в соответствии с установленными их значениями, и возникает состояние, по определению O.K. Тихомирова, «эмоционального решения задачи» [11], которое и апробируется животным. Иначе, животные совершают действия теперь уже операционные по своему характеру. Следует отметить, что процессы переработки отраженного содержания у высших животных ограничены моментом актуального восприятия, то есть восприятия сти-мульной (проблемной) ситуации, требующей ее разрешения.

В. Келлер считал, что «главный признак, который отделяет поведение этих животных (человекообразных обезьян) от поведения других представителей животного мира и который сближает его с поведением человека, заключается именно в том, что операции формируются у них не постепенно, путем проб и ошибок, но возникают внезапно …, как бы по догадке» [7]. Или, как замечает Н.И. Чуприкова [13]: «…об элементах или зачатках сознания можно говорить применительно к тем формам отражательной деятельности мозга животных, в которых имеется определенное расчленение афферентных потоков и оперирование в актах синтеза…». Все это присуще не только человекообразным обезьянам: «В настоящее время мы располагаем многочисленными фактами, свидетельствующими о том, что двухфазная деятельность может быть обнаружена у многих высших животных, в том числе у собак, енотов и даже у кошек», — отмечает А.Н. Леонтьев [8].

На этом уровне психических процессов осуществляется и отождествление факторов окружающей среды в соответствии с их общим значением, что является первичным (бессознательным) процессом категоризации. Как отмечено Дж. Брунером, «восприятие предполагает акт категоризации» [4]. Действительно, эмоциональное отношение к объектам окружающей среды определяется и дифференцируется в процессе восприятия с выделением и идентификацией общности их значимых свойств или параметров поведенческих проявлений. Образы воспринятого пространственного расположения вещей, выведенные в когнитивных процессах отношения (связи) вещей, категоризованные данные восприятий, откладываясь в эмоционально-образной памяти, образуют, по Найссеру, перцептивные (операционные) схемы или когнитивные карты. Когнитивные карты определяют ориентировку животных в сходных ситуациях, направляя их активность в нужное русло. Как утверждал Толмен [12], не только люди, но и животные, включая крыс, пользуются когнитивными картами, то есть думают образами. Сформированные операционные схемы, при их использовании в последующих адаптационно-когнитивных актах, выступают уже как «необразные» или не наглядные компоненты мышления, то есть как автоматические.

Эмоционально-ассоциативные процессы запечатления и идентификации воспринимаемого, формирования и преобразования эмоциональных отношений с дифференциацией и выведением новых значений вещей, процессы их категоризации, формирование новых образов манипуляционных воздействий на окружающие предметы являются, по существу, процессами бессознательного мышления. Запечатленное содержание восприятий, обеспечивающее идентификацию воспринимаемого, отражение отношений (связей) вещей, обеспечивающих выведение новых способов манипуляционного воздействия на окружающие предметы, индивидуальные эмоциональные отношения, усвоенные, выработанные или преобразованные животным, и представляют собою индивидуальные знания.

Обеспечение процессами перцептивного (эмоционально-образного) мышления мотивации поведения, ограниченность переработки отраженного содержания моментами актуального восприятия, позволяют определить их как мотивационное мышление. Поведение высших

животных, таким образом, определяется познавательными процессами. И хотя инстинктивные реакции сохраняют место в их психической деятельности, они соподчинены с мотивационными процессами. Мотивационные психические процессы обуславливают произвольность поведения высших животных.

Резюме. Раскрывается принципиальное различие явлений раздражимости и чувствительности. Отмечая общность базирования этих функций на определении биологического значения внешних объектов, выделяется отличительная особенность чувствительности. Чувствительность определена как первичная форма психического отражения. Формированием в эволюционном развитии организмов чувствительности определен переход в жизнеобеспечении от принципа реактивности к направленной двигательной активности с ориентировкой в окружающей среде.

Более сложным представлен процесс восприятия. Природой восприятия обусловлена потребность в познании высших животных. Сущность процесса мотивации связана с выработкой индивидуальных эмоциональных отношений к объектам окружающей среды. Мотивация поведенческих актов высших животных определяет их произвольность.

Утверждается наличие у высших животных кратковременной образной памяти, рождение которой определено формированием в эволюционном развитии специфической психоэмоциональной энергии. Именно качеством восприятия, образной памятью и эмоционально-ассоциативными процессами обусловлено поднятие психики животных до когнитивного уровня.

Когнитивные процессы высших животных определены как мотивационное мышление. Способность к воспроизводству образов раннее воспринятого в стимульных ситуациях с их соотнесением с данными непосредственного восприятия, обеспечивает выведение отношений вещей, отсутствующих в непосредственном восприятии, и позволяют животным производить двухфазную операционную деятельность в обеспечении действующих потребностей.

Изложенный материал позволил определить когнитивные процессы высших животных как мотивационное мышление.

Список литературы:

1. Анцыферова Л.И. Принцип связи психики и деятельности и методология психологии // Методологические и теоретические проблемы психологии. М., 1999. С. 57-117.

2. Арнхейм Р. Искусство и визуальное восприятие. М., 1974.

3. Ата-Мурадова Ф.А. Отражение и эволюция мозга // Вопросы философии. 1976. № 3. С. 75-88.

4. Брунер Дж. Психология познания. М, 1977.

5. Винников Я.А. Цитологические и молекулярные основы рецепции: эволюция органов чувств. Л.: Наука, 1971.

6. Вулридж Д. Механизмы мозга. М.: Мир, 1965.

7. Келер В. Исследование интеллекта человекообразных обезьян. М., 1930.

8. Леонтьев А.Н. Проблема развития психики. 4-е изд., М.: Изд-во Московского университета, 1981.

9. Общая психология и психология личности / под ред. А.А. Реана. СПб.: Прайм-ЕВРОЗНАК, 2009.

10. Смирнов С.Д. Психология образа: проблема активности психического отражения. М.: Изд-во Московского университета, 1985.

11. Тихомиров O.K. Психология мышления. М.: Изд-во Московского университета, 1984.

12. Tolman Е.С. Cognetive maps in rats and men. Psychological Review. 1948. 55. С.189-208.

13. Чуприкова Н.И. Психика и сознание как функция мозга. М.: Наука, 1985.

БЕССОЗНАТЕЛЬНОЕ | Энциклопедия Кругосвет

БЕССОЗНАТЕЛЬНОЕ, в психологии – вся совокупность содержания психической жизни, которая недоступна непосредственному осознанию. Это понятие не следует смешивать с отсутствием осознания вследствие нежелания индивида разобраться в себе (т.е. заниматься интроспекцией). Кроме того, бессознательное (подсознание) отличается от предсознания (включающего, например, воспоминания), содержание которого может быть легко осознано. Бессознательные процессы невозможно выявить простым усилием воли; их раскрытие требует использования особых приемов, таких, как свободные ассоциации, интерпретация сновидений, различные методики целостного изучения личности (в том числе проективные тесты) и гипноз.

Многие века мыслители, изучавшие человеческую природу, считали, что понятие бессознательного внутренне противоречиво. Однако некоторые философы – Августин, Г.Лейбниц, И.Гербарт, а также Г.Фехнер и Г.Гельмгольц, занимавшиеся экспериментальной психологией, отмечали, что психологические операции могут производиться без их осознания субъектом действия.

Роль бессознательного в развитии психических расстройств была продемонстрирована в трудах психологов и психиатров. Так, Ж.Шарко показал, что симптомы возникшего в результате травмы невроза являются результатом не поражения нервной ткани, а бессознательных воспоминаний о перенесенной травме. П.Жане применил понятие «бессознательных идей фикс» к анализу истерии и пришел к выводу, что травматические представления, хотя и отделенные от сознания, проявляются в форме истерического синдрома. Жане сообщил об излечении нескольких больных истерией с помощью гипноза, который он применял с целью обнаружения первоначальной травмы и вторичного переживания ее пациентом. Й.Брейер лечил больную истерией путем введения ее в гипнотическое состояние с последующим разъяснением обстоятельств, связанных с ее трудностями. Как только ситуация травмы оказалась раскрытой, симптомы истерии исчезли.

Фрейд заменил гипноз особыми методиками свободных ассоциаций и толкования сновидений. Он утверждал, что содержания бессознательного не только сами уходят, но и «вытесняются», т.е. насильно изгоняются из сознания. Невротические симптомы выражают конфликт между вытесняющими силами и вытесняемым материалом, и этот конфликт вызывает сопротивление, с которым сталкивается психоаналитик, когда пытается раскрыть вытесненный материал. Кроме случайных психических травм, вытесняется целый период раннего детства, включая эдипову ситуацию (бессознательное влечение к родителю противоположного пола). У нормального человека эти события раннего детства незаметно для него самого воздействует на мысли, чувства и поступки; у невротика они определяют широкое разнообразие симптомов, которые психоаналитик старается проследить вплоть до их бессознательных источников. Иррациональные установки пациента по отношению к психоаналитику во время психоаналитического лечения получили название «переноса» или «трансфера»; они являются возрождением старых забытых установок по отношению к родителям. Задача психоаналитика – вместе с пациентом проанализировать его сопротивление и «перенос», с тем чтобы пациент мог полностью осознать свою бессознательную мотивацию.

Юнг считал, что бессознательное – это независимая часть психики, обладающая собственной динамикой и дополняющая ее сознательную часть. Он различал индивидуальное и коллективное бессознательное, считая последнее вместилищем «архетипов» – универсальных символов, заряженных психической энергией. В качестве нового способа исследования бессознательного Юнг предложил тест словесных ассоциаций, как спонтанных, так и направленных, и свой собственный подход к толкованию сновидений. Целью его терапевтического метода было воссоединение сознания и бессознательного, через которое, как он считал, человек может достичь «индивидуации» – полноты раскрытия своей личности.

Концепции бессознательного Фрейда и Юнга предлагают ключ к трактовке не только многочисленных данных, полученных психологией, психиатрией, этнографией и социологией, но и к интерпретации произведений литературы и искусства. Исследование бессознательного было также обогащено применением экспериментального гипноза и проективных психологических тестов.
См. также НЕВРОЗ; ПСИХОАНАЛИЗ.

Бессознательные процессы — Психология — Oxford Bibliographies

Нет учебников, специально посвященных бессознательной психической жизни, но есть несколько, в которых обсуждаются различные аспекты бессознательного в контексте более общей философской, психологической и нейробиологической литературы о сознании. Blackmore 2012 фокусируется в основном на проблеме разума и тела. Лучший из этих текстов — «Фартинг 1992 года» — сейчас не издается, но его стоит найти на рынке подержанных книг. Revonsuo 2018; Уоллес и др.2011; и Zeman 2002 предоставляют более современное освещение. Хотя ни один из них не является таким всеобъемлющим, как Фартинг, он является хорошей альтернативой для использования в классе. Было опубликовано множество философских монографий, посвященных проблеме разума и тела и другим аспектам сознания, в некоторых из которых также обсуждается проблема бессознательного. Пока еще нет исчерпывающего учебного пособия по этой философской дискуссии, но некоторый оттенок нынешней сцены можно почерпнуть из Searle 1997 и Seager 2016. Есть также Blackmore 2005, который является вкладом в серию Оксфордских очень коротких введений, и даже графическая обработка темы, Папино и Селина 2000.

Блэкмор, С. 2005. Сознание: очень краткое введение . Оксфорд: Oxford Univ. Нажмите.

DOI: 10.1093 / actrade / 9780192805850.001.0001

Слишком короткий, чтобы служить отдельным текстом для курса сознания, но отличный вспомогательный текст для курсов философии разума, когнитивной психологии и когнитивной нейробиологии — и, как задумано, в качестве учебного пособия. введение для широкой публики.

Блэкмор, С. 2012. Сознание: введение .2-е изд. Оксфорд: Oxford Univ. Нажмите.

Задуманный специально как учебник для студентов, как и большинство книг по сознанию, он фокусируется в основном на проблеме разума и тела, но также охватывает эволюцию сознания, сознание в искусственном интеллекте и измененные состояния сознания.

Фартинг, Г. У. 1992. Психология сознания . Энглвуд Клиффс, Нью-Джерси: Прентис-Холл.

Спустя примерно двадцать пять лет после его первоначальной публикации, это остается лучшим и наиболее полным учебником для курса по сознанию: моделью для всех, кто стремится заменить его.Охватывает, иногда в нескольких главах, самоанализ, проблему разума и тела, явные-неявные диссоциации, мечтания, гипноз, сон и сны, медитацию и психоделические препараты.

Папино Д. и Х. Селина. 2000. Знакомство с сознанием: графическое руководство . Лондон: Icon Books.

Всестороннее иллюстрированное исследование проблемы разума и тела, «последнего рубежа науки»; не только для молодежи и других упорных читателей.

Ревонсуо, А.2018. Основы сознания . Оксфорд: Рутледж.

В отсутствие нового издания Фартинга они могут служить основным учебником в курсе по сознанию для бакалавров. Отличное освещение нейронных коррелятов сознания и других аспектов проблемы разума и тела. По сравнению с, существует менее широкий охват измененных состояний сознания.

Сигер, W. 2016. Теории сознания; Введение и оценка .2-е изд. Нью-Йорк: Рутледж.

DOI: 10.4324 / 9780203485583

Комплексное освещение современного философского анализа сознания.

Сирл, Дж. Р. 1997. Тайна сознания . 1-е изд. Нью-Йорк: Нью-Йоркский обзор книг.

Перепечатывает рецензии Сирла на основные монографии Дэниела Деннета, Дэвида Чалмерса и других о сознании, а также ответы авторов и ответы на них.

Уоллес, Б., Б. Б. Освальд и Л. Э. Фишер. 2011. Сознание и поведение . 5-е изд. Дубьюк, ИА: КендаллХант.

Также хороший выбор в качестве текста для курса бакалавриата, с почти таким же охватом и добавлением глав по парапсихологии и сенсорной депривации.

Земан А. 2002. Сознание: руководство пользователя . Нью-Хейвен, Коннектикут: Йельский университет. Нажмите.

Написано практикующим неврологом, это также отличный выбор для основного текста.Содержит много материала о нейронных основах сознания, но меньше об измененных состояниях и бессознательных процессах.

Бессознательный процесс — обзор

Заключение

Межкультурная адаптация — это, по сути, в значительной степени бессознательный процесс культурного обучения и личных изменений, происходящих с течением времени. Это динамическое развитие естественной человеческой тенденции бороться за внутреннее равновесие перед лицом враждебных условий окружающей среды. Это процесс, при котором в течение длительного периода новичок потенциально может стать полноценным инсайдером.Процесс разворачивается в меняющемся опыте стресса, адаптации и роста, процесса, в котором новичок продвигается к достижению более высокого уровня личной и социальной эффективности по отношению к окружающей среде, которая когда-то была новой и незнакомой. Стремление к межкультурной адаптации открывает путь личного развития, на котором люди выходят за рамки привычного и достигают более глубокого и всеобъемлющего понимания человеческих условий, включая их собственные.

Центральное место в этом процессе занимает способность человека общаться в соответствии с нормами и практикой культуры хозяина и его активное участие в процессах социальной коммуникации.Множественные силы одновременно действуют, окружающие коммуникативный интерфейс между индивидом и окружающей средой, от условий окружающей среды и этнических и личных предрасположенностей индивида. Подобно локомотивному двигателю, каждая единица, работающая в этом процессе, влияет на работу всех других единиц. Некоторые факторы могут быть более уместными, чем другие, в конкретных случаях межкультурной адаптации. В некоторых случаях адаптивные успехи могут быть почти полностью обусловлены открытостью, силой и позитивностью личности незнакомца, что позволяет незнакомцу преодолевать даже самое невосприимчивое окружение хозяина.В других случаях очень незначительные адаптивные изменения могут происходить у незнакомцев, этническая общность которых обеспечивает почти полную изоляцию от необходимости сталкиваться с культурными проблемами хозяина.

Если незнакомцы решат успешно адаптироваться, они выиграют, если будут подготовлены и готовы столкнуться со стрессовыми переживаниями, которые являются неотъемлемой частью процесса адаптации. Им нужно будет сосредоточиться на освоении новых культурных практик общения и быть готовыми отказаться от некоторых из старых, признавая критическую важность коммуникативной компетенции хозяина как фундаментального механизма, который стимулирует их собственную адаптацию.Им также необходимо будет активно участвовать в межличностных процессах и процессах массовой коммуникации принимающей среды. Кроме того, развивая адаптивную личность открытости, силы и позитивности, они, вероятно, будут более успешными в преодолении временных неудач и достижении большего успеха в достижении своих личных и социальных целей.

С приходом глобализации нам больше не нужно покидать дом, чтобы испытать новое культурное обучение и межкультурную адаптацию.Для многих людей в мире физическое расстояние больше не определяет степень воздействия изображений и звуков некогда далеких культур. Многие городские центры представляют свои собственные контексты межкультурной адаптации, коренные жители обычно вступают в непосредственные контакты с чужаками. Такие встречи часто вынуждают всех участников отложить в сторону и даже забыть хотя бы некоторые из изначальных культурных моделей. Быстро меняющаяся реальность может угрожать многим людям, провоцируя острое чувство тревожной прерывности, недомогания и ностальгии по эпохе уверенности, постоянства и фиксированной и унитарной культурной идентичности.

В конце концов, межкультурная адаптация — это путешествие, которое заставляет людей делать выбор и нести ответственность за результаты. Те, кто успешно пересек культурные и субкультурные границы, скорее всего, будут теми, кто решил адаптироваться и измениться в результате этого выбора. Хотя их невзгоды могут быть ошеломляющими, они преодолели неудачи и вышли победителями с возросшей способностью видеть других, себя и ситуации в новом свете. Именно они свидетельствуют об обещании процесса межкультурной адаптации.Их личные достижения — это дань вездесущей человеческой способности адаптироваться — способности противостоять вызовам, учиться на них и развиваться в большую самоинтеграцию, которая бросает вызов упрощенным и традиционным категориям людей и открывает новый, межкультурный путь. быть в мире.

Границы | Неизбежный контраст: сознательные и бессознательные процессы в управлении действиями

Простые действия повседневной жизни — щелкнуть выключателем, подавить желание что-то сказать или привлечь внимание официанта с помощью «чека, пожалуйста» — остаются трудными для понимания с научной точки зрения.В отличие от механизмов, вызывающих действие машин, которые разработаны в соответствии с четкими, хорошо обоснованными планами, механизмы, лежащие в основе действий человека, формируются случайным и искусственным процессом эволюции, продукты которого могут быть нелогичными и неоптимальными (Simpson, 1949; Lorenz, 1963; Gould, 1977; de Waal, 2002; Marcus, 2008), в отличие от вещей, которые мы, люди, проектируем в роботов (Arkin, 1998). Говоря о обратном проектировании биологических продуктов, робототехник, таким образом, предупреждает: «Биологические системы несут большой объем эволюционного багажа, ненужного для поддержки разумного поведения их кремниевых аналогов» (Аркин, 1998, стр.32), и, говоря о продуктах матери-природы, этолог заключает: «Для биолога, который знает, как работает отбор, и кто также осознает его ограничения, нет ничего удивительного в том, что в его конструкциях есть некоторые детали, которые не нужны или даже вредны для выживания »(Lorenz, 1963, стр. 260).

Столкнувшись с этой и многими другими проблемами (см. Rosenbaum, 2005; Herwig et al., 2013), изучающий человеческую деятельность вынужден отказаться от нормативного представления (которое описывает, как вещи должны функционировать ). явлений и принять вместо них более скромный, описательный взгляд () (который описывает продукты природы в том виде, в каком они эволюционировали).Используя такой описательный подход, исследователи за последние два десятилетия начали освещать не только основные процессы, лежащие в основе человеческой деятельности, но и связь между действием и сознанием — наиболее загадочный аспект нервной функции (Roach, 2005).

В этом специальном выпуске журнала « Frontiers in Cognition » мы рассматриваем эти достижения, происходящие из разрозненных областей исследования, включая познание, нейробиологию и искусственный интеллект / робототехнику. Вместе эти разработки многое раскрывают о связях между восприятием и действием, а также многое проясняют обо всем остальном, что между ними.Следует отметить, что эти разработки также показывают, что исследование производства и управления действием (сокращенно «управление действием») представляет собой уникальный портал, через который можно исследовать природу сознательной обработки. Как объясняется ниже, многие аспекты сознания легче изучать с помощью подхода , основанного на действии, , чем с точки зрения , основанной на восприятии, , который был традиционным подходом к изучению сознания (например, Crick and Koch, 2003; см. Обсуждение в Баарсе, 1997).

Прежде чем обсуждать связь между сознанием и контролем действий и то, что последний сообщает о первом, важно сначала описать самый расплывчатый термин «сознание».

Ошеломляющая и (к сожалению) неизбежная проблема сознания и мозга

На протяжении всей интеллектуальной истории люди исследовали феномен сознания тем или иным способом, хотя часто при этом избегали употребления спорного термина «сознание», который считался ненаучным на протяжении большей части своей истории.В течение бихевиористской эпохи (1919–1948), когда дискуссии о сознании категорически не поощрялись, рядовые психофизики и гештальт-психологи продолжали изучать «поле сознания», которое было объектом исследования в более раннюю эпоху структурализма, впервые предложенную Вундтом. и Титченер (1879–1919). С момента падения бихевиоризма в каждой области психологии и нейробиологии проводится различие de facto между сознательной и бессознательной обработкой, хотя, опять же, часто без упоминания термина «сознание».В исследовании восприятия психофизические измерения продолжают проводить различие между выше и ниже пороговым и основывать свои выводы на сознательном «самоотчете». При изучении внимания термин «осознавание внимания» часто противопоставляется бессознательной, «предвнимательной» обработке (Treisman and Gelade, 1980). В исследовании памяти существует классическое различие между «декларативными» (явными) процессами и «процедурными» (неявными) процессами (Squire, 1987; Schacter, 1996).В исследованиях моторного контроля и языковой продукции сознательные аспекты произвольных действий и мониторинга действий противопоставляются бессознательным аспектам моторного программирования (Levelt, 1989; Rosenbaum, 2002), включая неявное обучение моторным последовательностям (Taylor and Ivry, 2013). Наконец, различные поля противопоставляют «контролируемую» обработку, которая имеет тенденцию быть связана с сознанием, и «автоматическую» обработку, которая имеет тенденцию быть связана с бессознательными механизмами (например, Lieberman, 2007; но см. Panagiotaropoulos et al., 2013).

Таким образом, различие между сознательными и бессознательными процессами (независимо от названий, приписываемых каждому процессу) представляет собой неизбежный контраст, который обнаруживается даже после беглого изучения психических и нервных явлений.

Приняв, что в естественном мире есть сознательные и бессознательные процессы, нужно созерцать феномен сознания. Понимание того, как нервная система порождает базовое, низкоуровневое сознание — субъективное переживание боли, одышки или желтого остаточного изображения — остается одной из величайших загадок в науке (Crick, 1995; Roach, 2005).Эта самая основная форма сознания упоминается как «чувствительность» (Пинкер, 1997), «субъективный опыт», «феноменальное состояние» и «квалиа» (Грей, 2004). Лучше всего это определил Нагель (1974), который предположил, что организм обладает сознанием, если есть что-то вроде , чтобы быть этим организмом — что-то вроде, например, быть человеком и испытывать боль, желтые остаточные изображения, или одышка.

Некоторые пытались объяснить эту ошеломляющую загадку, утверждая, что сознания не существует (что, возможно, является наименее отрицательным фактом нашего существования, учитывая, что сознание охватывает всю совокупность всего, что мы знаем) или что оно существует, но служит не функционирует (то есть «эпифеноменальна») нервной системы.К сожалению, хотя первую точку зрения трудно защитить, вторая точка зрения также не позволяет избежать загадки. Независимо от того, выполняет ли сознание функцию в нервной системе или нет, ученый все равно должен объяснить его место в природе: паровой свисток Хаксли может иметь эпифеноменальный характер по отношению к локомотиву, но ученый все равно должен понимать, что это такое (высокие частоты) и как он возникает в результате физических событий (пар под высоким давлением выходит через небольшое отверстие).Кажется преждевременным утверждать, что явление не выполняет функции, если место этого явления в природе остается неизвестным. Короче говоря, даже если явление не функционирует, полное научное описание мира природы должно включать его объяснение. См. В этом выпуске статью Pereira et al. за новый, нетрадиционный подход к сознанию; см. также соответствующие статьи Круза и Шиллинга, Хоммеля, Масикампо и Баумейстера.

Прогресс в решении загадки сознания произошел благодаря описательным подходам, сопоставляющим сознательную и бессознательную обработку с точки зрения их когнитивных и нейронных коррелятов (Shallice, 1972; Logothetis and Schall, 1989; Crick and Koch, 1995; Kinsbourne, 1996; Wegner and Bargh, 1998; Гроссберг, 1999; Ди Лолло и др., 2000; Dehaene и Naccache, 2001; Баарс, 2002, 2005; Серый, 2004; Либет, 2004; Laureys, 2005; Морселла, 2005; Меркер, 2007; Doesburg et al., 2009; Дамасио, 2010; Boly et al., 2011; Panagiotaropoulos et al., 2012). [Обзор выводов этого контраста см. В Godwin et al. (2013); для обсуждения ограничений контрастивного подхода см. Aru et al. (2012).] Чтобы изучить этот контраст, исследователи сосредоточились в первую очередь на обработке восприятия (см. Panagiotaropoulos et al., 2013) по нескольким важным причинам (см. Причины в Crick and Koch, 2003).Исследования, основанные на восприятии, показали, как на вход в сознание (для краткости «вхождение») влияют процессы, идущие «снизу вверх» (например, заметность стимула, движение, новизна, стимулы и эмоциональные качества и т. Д .; Gazzaley and D. ‘Esposito, 2007) или внимания (см. Most et al., 2005). Это важное исследование привело к нескольким достижениям (см. Обзор Koch, 2004), включая (а) различия в обработке стимулов, которые являются супралиминальными (то есть сознательно воспринимаемыми) и подсознательными (т.е., сознательно-незаметный; Логотетис и Шалл, 1989; Dehaene и Naccache, 2001; Кох, 2004; Розер и Газзанига, 2004; Doesburg et al., 2009) и (b) раскрытие бессознательных процессов, предшествующих сознательному восприятию (Di Lollo et al., 2000; Goodhew et al., 2012; см. Fischer et al., 2013).

Такое исследование также привело к консенсусу интеграции (Тонони и Эдельман, 1988; Баарс, 1988, 1998, 2005, 2013; Дамасио, 1989; Фриман, 1991; Сринивасан и др., 1999; Зеки и Бартелс, 1999; Edelman and Tononi, 2000; Dehaene and Naccache, 2001; Llinás and Ribary, 2001; Varela et al., 2001; Кларк, 2002; Ортински и Мидор, 2004; Серджент и Дехейн, 2004 г .; Морселла, 2005; Del Cul et al., 2007; Кригель, 2007; Меркер, 2007; Doesburg et al., 2009; Uhlhaas et al., 2009; Boly et al., 2011; Кох, 2012; Таллон-Бодри, 2012; Tononi, 2012), который предполагает, что сознание интегрирует нейронную деятельность и структуры обработки информации, которые в противном случае были бы независимыми (см. Обзоры в Baars, 2002; см. Morsella, 2005, где указаны ограничения интеграционного консенсуса и список интеграций, которые могут происходят бессознательно).Результаты исследований, основанных на действиях, дополняют интеграционный консенсус: в соответствии с интеграционным консенсусом, в условиях, когда действия отделены от сознания (например, при неврологических расстройствах), действия часто кажутся импульсивными или неуместными, как если бы они не находились под адекватным влиянием виды информации, которые должны на них влиять (Morsella and Bargh, 2011). Эти действия показывают отсутствие адекватной интеграции. Таким образом, сознание, по-видимому, допускает форму интеграции, которая ограничивает потенциальные действия, достигая формы удовлетворения множественных ограничений (Merker, 2013).Ограничения могут быть «в сети», отражая стимулы в текущей среде, или они могут быть «в автономном режиме», отражая скрытые процессы, такие как память, когнитивные карты, операции с ментальными представлениями и ментальное моделирование (Schacter and Addis, 2007). Например, недавние теории предполагают, что функция явной эпизодической памяти — формы представления знаний, тесно связанной с прошлым — на самом деле состоит в моделировании будущих потенциальных действий (Schacter and Addis, 2007).

Сознание и действие

Хотя теоретики давно осознали, что сознание тесно связано с действием (James, 1890; Neumann, 1987; Allport, 1989; Hamker, 2003; Morsella, 2005; Baddeley, 2007), до недавнего времени в наших знаниях существовал значительный пробел. относительно того, как связанные с действием процессы влияют на сознание.Причина этого разрыва неудивительна, поскольку само действие является недостаточно изученной темой исследования (см. Причины этого в Nattkemper and Ziessler, 2004; Rosenbaum, 2005; Agnew et al., 2009; Herwig et al., 2013). . Управление действиями — очень сложный процесс, включающий в себя различные виды механизмов (например, иерархический против распределенного управления и прямое моделирование против обратное моделирование ; Arkin, 1998; Miall, 2003). Смотрите в этом номере статью Иордании.Лишь недавно исследователи начали сосредотачиваться на аспектах сознания, связанных с действием (например, Frith et al., 2000; Lau et al., 2004; Libet, 2004; Morsella, 2005; Berti and Pia, 2006; Jeannerod, 2006; Pacherie, 2008; Morsella, Bargh, 2010).

В следующих разделах суммируются результаты исследований, основанных на действиях, которые имеют отношение к этому специальному выпуску о сознании и контроле действий (обзор всех исследований действий см. В Morsella, 2009).

Обработка бессознательного в действии Контроль

Исследования сознания и контроля действий показали, что многие сложные аспекты производства действия могут происходить или действительно происходят бессознательно (Bargh and Morsella, 2008; Morsella and Bargh, 2011; см. Panagiotaropoulos et al., 2013). В частности, исследования из разных областей (см. Обзор в Morsella and Bargh, 2011), включая моторный контроль (Rosenbaum, 2002), подсознательную обработку (Hallett, 2007), автоматизмы (Morsella and Bargh, 2011), диссоциацию между действием и сознательным восприятием ( Goodale and Milner, 2004), а также автоматическая активация планов действий (Morsella and Miozzo, 2002; Ellis, 2009) показывают, что активация, модуляция, выбор и, в некоторых случаях, выражение планов действий могут происходить бессознательно.Например, исследования различных неврологических состояний выявили аспекты управления действиями, которые могут происходить бессознательно. Эти неврологические состояния включают слепого зрения (Weiskrantz, 1992, 1997), слепого запаха (Sobel et al., 1999), поведения использования (Lhermitte, 1983), визуальной формы агнозии (например, Patient DF; Milner and Goodale, 1995), синдром анархической руки (Marchetti and Della Sala, 1998), сенсорное пренебрежение (Graziano, 2001; Heilman et al., 2003), непреднамеренная окружающая эхолалия (Suzuki et al., 2012) и сложные автоматизмы (например, вокализация и пение) во время эпилептических припадков (Blanken et al., 1990; Enatsu et al., 2011; Kececi et al. ., 2013). Понимание того, что сознание и управление действиями контролируется, возникло также из исследования пациента с «расщепленным мозгом» (Sperry, 1961) и из условий, в которых декларативная память нарушена, но программы действий могут сохраняться и влиять на действия, даже если пациент не осознает этого. приобретение или обслуживание этих программ (например,g., как и в случае с H.M .; Милнер, 1966). Вместе это исследование предоставило существенные знания о сложных способностях бессознательной обработки в управлении действиями (см. В этом выпуске статьи Круза и Шиллинга, Фишера и др., Хоммеля, Масикампо и Баумейстера, Панайотаропулоса и др., и Меркером).

Это исследование также показывает, какие аспекты управления действиями могут быть бессознательными во время обычных повседневных действий, в которых сознательные и бессознательные процессы взаимодействуют способами, которые только сейчас начинают понимать (см. В этом выпуске статьи Lynn et al., Panagiotaropoulos et al. и Merker). Например, при нормальных обстоятельствах человек не осознает сложные двигательные программы, которые во время производства действий вычисляют, какие мышцы должны быть активированы в данный момент (Джеймс, 1890; Розенбаум, 2002; Джонсон и Хаггард, 2005; см. Гроссберг, 1999, о том, почему моторные программы должны быть бессознательными). В частности, данные свидетельствуют о том, что человек не осознает программирование воздействия на мышцы, а также корректировки, которые производятся «в режиме онлайн», когда человек, скажем, тянется к движущемуся объекту (Fecteau et al., 2001; Россетти, 2001; Розенбаум, 2002; Гудейл и Милнер, 2004; Heath et al., 2008; Лю и др., 2008; см. в этом выпуске статьи Anderson et al. и Розенбаумом и др.).

Активация планов действий (феномен, который следует отличать от моторного контроля) может произойти непреднамеренно (см. Lynn et al., Этот вопрос). Это было обнаружено в экспериментальных парадигмах, в которых простое присутствие случайных стимулов, связанных с действием, может помешать намеченной реакции на целевой стимул.Основная форма этого эффекта десятилетиями демонстрировалась в классической задаче Струпа (Stroop, 1935; см. Обзоры в MacLeod and Dunbar, 1988; MacLeod, 1991; MacLeod and MacDonald, 2000), в которой простое присутствие слова ( например, КРАСНЫЙ) мешает присвоить название цветному участку (например, синему). В этом задании участникам предлагается назвать цвет, которым написано слово. Когда цвет соответствует слову (например, КРАСНЫЙ, представленный красным), или представлен на нейтральном стимуле (например, ряд x, как в XXXX), интерференция незначительна или отсутствует [e.g., уменьшенное время реакции (RT)] и уменьшенные возмущения в сознании (например, «побуждения совершить ошибку»; Morsella et al., 2009a). (Призывы к ошибке, субъективный эффект , получают просто, спрашивая участников после каждого испытания: «Насколько сильным было ваше желание совершить ошибку?», Который участники оценивают по 8-балльной шкале, где 1 означает «почти нет побуждение », а 8 означает« чрезвычайно сильное побуждение »). Когда слово и цвет несовместимы (например, КРАСНЫЙ цвет представлен синим), конфликт ответов приводит к помехам (Cohen et al., 1990), в том числе увеличение RT, частоты ошибок и систематических изменений в сознании, таких как побуждения к ошибкам (Morsella et al., 2009a).

В неконгруэнтном состоянии связанная с установкой нисходящая активация из префронтальной коры увеличивает активацию областей в задних областях мозга (например, коры зрительных ассоциаций), которые связаны с параметрами, важными для задачи (например, цвет; Enger and Hirsch, 2005 ; Gazzaley et al., 2005). Таким образом, чтобы повлиять на поведение, наборы действий на основе информации в рабочей памяти или долговременной памяти увеличивают или уменьшают силу перцептуосемантической информации, наряду, скорее всего, с другими видами информации (например,г., заправка двигателя). Обнаружение того факта, что активация сверху вниз усиливает одно представление (например, цветовое обозначение) по сравнению с другим (например, чтение слов), можно охарактеризовать как случай «обновления», акта переноса одного представления на первый план над другим (Джонсон и Джонсон, 2009 г.). После неконгруэнтного испытания усиление активации в контрольных областях мозга (например, дорсолатеральной префронтальной коре) приводит к улучшению результатов в последующем испытании (Cohen et al., 1990).

Парадигмы, освещающие связь между сознанием и контролем действий

Задача Струпа — одна из многих парадигм реагирования на помехи (см. В этом выпуске статьи Anguera et al.и Lynn et al.). В таких парадигмах субъекты пытаются ответить на цель (например, цвет шрифта в задаче Струпа), в то время как им предъявляют отвлекающий элемент r (например, слово Струпа). Такие парадигмы интерференции многое показали о роли сознания в управлении действием. Результаты, дополняющие парадигму Струпа, были получены с помощью классической фланкерной задачи Эриксена (Eriksen and Eriksen, 1974). В одной из версий задачи (Eriksen and Schultz, 1979) участников учат нажимать одну кнопку одним пальцем, когда им представлена ​​буква S или M, и нажимать другую кнопку другим пальцем, когда они представлены буквой P или H.После обучения участникам предлагается реагировать на стимул, представленный в центре массива (например, SS P SS, SS M SS, цели подчеркнуты) и игнорировать «фланговые» отвлекающие факторы (т.е. ). Из всех условий фланкера такие меры помех, как RT, частота ошибок и самооценка побуждений к ошибке, являются самыми низкими в состоянии Identical , где фланкеры и цели идентичны, как в SS S SS (Eriksen and Schultz , 1979; Морселла и др., 2009b). В этой парадигме хорошо известно, что помехи больше, когда отвлекающие факторы связаны с ответом, который отличается от ответа цели (, ответная помеха ; например, SS P SS), чем когда отвлекающие факторы выглядят иначе, чем цели, но связаны с одним и тем же ответом ( перцептивная интерференция ; например, SS M SS; van Veen et al., 2001; Morsella et al., 2009b). Эти открытия, показывающие, что процессы восприятия могут автоматически активировать планы действий, были использованы в качестве доказательства для моделей восприятия с непрерывным потоком, (Эриксен и Шульц, 1979) и каскадом (Макклелланд, 1979; Наваррете и Коста, 2004) — и -действие (см. обсуждение в Morsella, 2009; см. в этом выпуске трактовку Филевичем и Хаггардом последствий невыбранных действий).

Есть много других экспериментальных парадигм, которые освещают изучение сознания и управления действиями: задача антисаккад (Hallett, 1978; Curtis and D’Esposito, 2009), задача Маклеода и Данбара по именованию объектов (MacLeod and Dunbar, 1988). , задачи пространственной совместимости (например, задача Саймона; Саймон и др., 1970), парадигмы совместимости эффект-реакция (Kunde, 2001), задача с указанием внимания Познера (1980), парадигмы двойного задания (Канеман, 1973; Логан и Gordon, 2001), бинокулярное соперничество (Alais and Blake, 2005), слепота невнимания (Raymond et al., 1992), парадигмы скрытого прайминга (Bargh and Chartrand, 2000), задача неявных ассоциаций (Greenwald et al., 1998), а также «идти / нет» (Newman et al., 1985) и задачи стоп-сигнала (Lappin и Eriksen, 1966; см. В этом выпуске статьи Anguera et al. И Diefenbach et al.).

Данные этих парадигм свидетельствуют о том, что вмешательство в ответ возникает из-за автоматической активации планов действий, «запускаемой стимулом» (DeSoto et al., 2001), как будто отвлекающие факторы автоматически активируют соответствующие планы действий.Соответственно, психофизиологические исследования показывают, что в ответной интерференции конкуренция включает одновременную активацию областей мозга, связанных с реакциями, связанными с мишенью и отвлекающими факторами (DeSoto et al., 2001; Mattler, 2005). Дополнительные доказательства были получены на более микроуровне анализа: активность нейронов в моторной коре, которая в совокупности дает популяционный код, соответствующий одному действию по сравнению с другим (например, движение руки влево или вправо; Георгопулос и другие., 1983; Баграт, Георгопулос, 1999). Это исследование показывает, что отдельные нейроны могут активировать не только действие, связанное с целью (то есть предполагаемые действия), но и действия, связанные с отвлекающими факторами (Cisek and Kalaska, 2005). Интересно, что хотя нейроны активно кодируют планы действий, связанные с отвлекающими факторами, эта активация, по-видимому, не влияет на сознательную осведомленность о текущих действиях: можно сделать вывод только о том, что весь мозг и мускулатура были озабочены выполнением намеченного движения (см. В этом выпуске статью Филевич и Хаггард).Исследования автоматизма (Puttemans et al., 2005) и сознательно недоступных нейронных механизмов, лежащих в основе намерений к действию (Libet, 2004), аналогичным образом выявили несколько сложных бессознательных процессов, связанных с действием.

Аналогичным образом, исследование зеркальных нейронов (Rizzolatti et al., 2008) показало, что, наблюдая за действиями других, один активирует нейронные цепи, соответствующие планированию действий, даже если он может оставаться неподвижным и совершенно не осознавать их. активации.Это исследование также показывает, что сознательные восприятия тесно связаны с контролем действий (Джеймс, 1890; Гибсон, 1979; Ллинас, 2002; Фустер, 2003). Например, Проффитт и его коллеги (Proffitt et al., 2003; Witt et al., 2005) показали, что холмы выглядят круче, если кто-то несет тяжелый рюкзак, или что объекты кажутся ближе, когда вы держите в руках инструмент, облегчающий перемещение. получить эти объекты (см. также Firestone, 2013; Proffitt, 2013). Сведения о роли функциональных знаний в идентификации объектов см. В Bub et al.(2003).

Дополнительные доказательства бессознательно опосредованной обработки, связанной с действием, происходят из исследования привязки эффекта (Haggard et al., 2002a), которое связывает обработку восприятия с обработкой действия / мотора. Этот вид привязки стимула к ответу позволяет научиться нажимать кнопку, когда ему предъявляют сигнал в лабораторной парадигме. Тейлор и Макклоски (1990, 1996) продемонстрировали, что в задаче выбора RT участники могли выбрать правильную двигательную реакцию (одно из двух нажатий кнопок) при столкновении с подсознательными стимулами (см., Hallett, 2007). Бессознательное связывание эмоций также происходит в случае рефлексивных реакций на раздражители окружающей среды, как, например, в рефлексе отмены боли . Стоит упомянуть, что в отношении бессознательных интеграций связывание перцептивной информации, известное как привязка афферентности (Morsella and Bargh, 2011), также может происходить бессознательно, что очевидно во внутри- и межсенсорных иллюзиях (например, Эффект Мак-Гурка; Мак-Гурк, Макдональд, 1976). (Эффект Мак-Герка включает взаимодействие между зрительными и слуховыми процессами: наблюдатель видит, как говорящий произносит «га», когда ему предъявляют звук «ба.Удивительно, но наблюдатель не замечает какого-либо межсенсорного взаимодействия, воспринимая только «да».)

Сознательные аспекты управления действиями

Понимание всего, что может происходить бессознательно во время управления действием, приводит к следующему вопросу. Если так много всего в управлении действием можно достичь бессознательно, то что же сознание способствует управлению действием? Как и почему сознание связано с некоторыми аспектами управления действием, но не с другими?

Пытаясь ответить на этот вопрос, нужно учитывать, что некоторые аспекты управления действием действительно сильно и надежно возмущают сознание: (а) связанные с действием ментальные образы, (б) чувства, такие как чувство свободы воли и чувство усилия , и (c) побуждения к действию (e.g., возникающие в условиях конфликта действий). Теперь мы обсудим эти недостаточно изученные сознательные аспекты управления действиями.

Было продемонстрировано, что одновременная активация несовместимых планов скелетомоторных действий, например, при задержке дыхания под водой (когда человек склонен одновременно вдыхать и , но не вдыхать) или подавлении доминантной реакции в парадигме реакции-интерференции (см. этот выпуск, статьи Anguera et al. и Lynn et al.) надежно влияют на сознание (см. количественный обзор доказательств в Morsella et al., 2011). Во время таких сознательных конфликтов (Морселла, 2005) человек испытывает заметные субъективные «рывки и рывки». Левин (1935), Фрейд (1938) и Миллер (1959) изучали природу этих внутрипсихических конфликтов. Часто в таких конфликтах проявление нежелательных планов действий может быть подавлено, но субъективно переживаемые склонности к действию — нет (Bargh and Morsella, 2008). Например, человек может подавить падение болезненно горячего фарфора, но не может подавить субъективное побуждение бросить дорогое блюдо (Morsella, 2005).Таким образом, влечения можно подавить поведенчески, но чаще всего невозможно подавить мысленно (Bargh and Morsella, 2008). Эти сознательные конфликты контрастируют с (а) конфликтами с участием гладкой мускулатуры (например, с участием зрачкового рефлекса; см. Morsella et al., 2009a) и (b) конфликтами восприятия, которые имеют тенденцию быть бессознательными, как в случае чревовещания и эффектов Мак-Гурка (McGurk and MacDonald, 1976). Этот образец результатов предполагает, что система скелетных мышц (эффектор, получивший особое название «произвольная мышца») тесно связана с сознательной обработкой (см. Объяснение в Morsella, 2005).

Следует отметить, что упомянутые выше парадигмы интерференции включают только точечные действия, которые выполняются быстро (присвоение цветов и нажатие кнопок), предъявляя минимальные требования к рабочей памяти (WM). (См. В этом выпуске статью Anguera et al. И Buchsbaum.) (WM определяется как временная система хранения с ограниченной емкостью, находящаяся под контролем внимания, которая используется для намеренного удержания и манипулирования информацией; Baddeley , 1986, 2007.) Однако многие сознательные конфликты повседневной жизни — задержка дыхания или полоскание горла сильным ополаскивателем в течение 30 секунд — не мимолетные, недолговечные события, а события, которые разворачиваются во времени и предъявляют требования к WM. требуя от человека иметь в виду цель действия (например,g., не вытесняя жидкость для полоскания рта до 30 секунд; Хоммель и Эльснер, 2009). В повседневной жизни многие целенаправленные действия также управляются представлениями, которые не запускаются внешними стимулами (Miller et al., 1960; Neisser, 1967). (Это также происходит в феномене перспективной памяти ; см. McDaniel and Einstein, 2007.) Поддержание активации таких внутренне генерируемых репрезентаций — процесс, требующий усилий, требующий, чтобы активация сверху вниз усиливала одно представление (например,g., цель или цель действия) по сравнению с другими (например, цели, не относящиеся к задаче; Gazzaley et al., 2005). Таким образом, многие повседневные акты управления действиями на самом деле являются экземплярами управления действиями на основе WM, в которых человек с усилием удерживает в уме цель действия, пытаясь преодолеть несущественное вмешательство.

Теоретические разработки выдвинули идею о том, что WM тесно связано как с контролем действий, так и с сознанием (LeDoux, 2008). Это очевидно из названия и содержания недавнего трактата «Рабочая память, мысль и действие » (Baddeley, 2007).В самом деле, возможно, никакая ментальная операция не связана с сознанием так последовательно, как WM (LeDoux, 2008). При попытке удержать в уме информацию, связанную с действием, сознание человека поглощается этой целью (Джеймс, 1890). Например, когда вы держите в уме телефонный номер, который нужно набрать (или полощите рот жидкостью для полоскания в течение 30 секунд), мысленные образы, связанные с действием, занимают сознание во время фазы отложенного действия. Точно так же перед произнесением важного тоста (или, что более драматично, произнесения тоста на иностранном и неосвоенном языке) у человека есть сознательные образы относительно произносимых слов, так же, как когда актер репетирует строки для предстоящей сцены (см. в этом номере статья Бухсбаума).Таким образом, перед действием ум занят подобными восприятию представлениями о том, каким должен быть этот акт, как сказал Джеймс (1890): «В совершенно простых произвольных действиях в уме нет ничего другого, кроме кинестетической идеи … того, чем должно быть действие »(стр. 771). Таким образом, управление произвольными действиями часто занимает как WM, так и сознание. Обычный опыт подсказывает, что во время задержки перед производством действия образы, связанные с действием, входят в сознание. Образы в некотором роде изоморфны явной цели действия, особенно в случае «субвокализации» (Morsella and Bargh, 2010), которая включает «разговор в голове» (Levelt, 1989).При субвокализации слуховые образы в некотором роде изоморфны тому, что было бы произнесено (Levelt, 1989; Baddeley, 2007; Morsella et al., 2009b; Morsella and Bargh, 2010).

В дополнение к сознательным конфликтам, побуждениям и сознательным образам, связанным с WM, есть чувство свободы воли, еще один сознательный аспект управления действиями. Чувство свободы воли основано на восприятии законного соответствия между намерениями действия и результатами действия (Haggard and Clark, 2003; Wegner, 2003; Hommel, 2009).Например, если у кого-то есть намерение согнуть палец или сказать «привет», а затем он согнул палец или, соответственно, вы слышите, как вы произносите «привет», то, скорее всего, вы почувствуете, что это он вызвал действие. Эта атрибуция является результатом концептуальной обработки (Synofzik et al., 2008a, b; Jeannerod, 2009), которая учитывает информацию из различных контекстных факторов (Wegner and Wheatley, 1999; Moore et al., 2009), включая моторную efference (Cole, 2007; Engbert et al., 2007; Цакирис и др., 2007; Sato, 2009), проприоцепция (Balslev et al., 2007; Knoblich, Repp, 2009) и восприятие реальных последствий намерений действия (Synofzik et al., 2009). Это чувство можно рассматривать как форму метапознания (Данлоски и Меткалф, 2008).

Манипулируя контекстными факторами, множество экспериментов продемонстрировали, что субъектов можно обмануть, заставив поверить в то, что они вызвали действия, которые на самом деле были вызваны чем-то другим (Wegner, 2002).Например, когда рука участника управляет устройством для рисования на компьютере за экраном, так что участник не может видеть свою руку в движении, участника можно обмануть, заставив думать (посредством ложной обратной связи на дисплее компьютера), что рука намеренно двигалась. в одном направлении, когда на самом деле он двигался в несколько другом направлении (Fourneret and Jeannerod, 1998). С помощью таких методов участников другого исследования обманом заставили поверить в то, что они могут управлять движением стимулов на экране компьютера через фальшивый интерфейс мозг-компьютер (Lynn et al., 2010). Когда намерения и результаты не совпадают, люди с меньшей вероятностью будут воспринимать действия как исходящие от них самих (Wegner, 2002).

Большинство этих исследований исследуют, как на агентскую деятельность влияют несовпадения намерений и результатов или иллюзорные совпадения намерений и результатов. Существует несколько «компараторных моделей», объясняющих, как несовпадения намерений и результатов обнаруживаются и влияют на различные уровни деятельности. Важно отметить, что разные теоретики связывают чувство свободы воли и побуждения с разными фазами процесса (см., Хаггард, 2005, 2008; Берти и Пиа, 2006; Дэвид и др., 2008). Дополнением к исследованиям чувства свободы воли являются исследования чувства усилия во время контроля действия (Sherrington, 1900, 1906; Gandevia, 1982) и чувства владения телом (например, в иллюзии резиновой руки; Botvinick and Cohen, 1998). ) и действий, производимых по отношению к телу (например, иллюзии, связанные с щекоткой; Blakemore et al., 2000). Кроме того, состояния, описанные как потока, (Csikszentmihalyi, 1990) и внимания, не требующего усилий, (Bruya, 2010), были связаны с формами контроля действий.Более того, теоретики Вюрцбургской школы (например, Кюльпе, Ах и Марбе) обсудили несколько сознательных установок, связанных с действием, , в том числе сомнений , колебаний , уверенности и воли к осуществлению определенных изменений. в мире .

Теперь мы рассмотрим некоторые менее интуитивные свойства сознательной обработки, связанной с действием. Во-первых, есть своеобразное свойство произвольного действия, которое, по-видимому, не разделяется другими (например, непроизвольными) формами действия.По неизвестным причинам в намеренном связывании воспринимаемое время, прошедшее между произвольным действием и его последствиями, короче, чем фактический промежуток времени (Haggard et al., 2002b), как если бы два события были временно притянуты друг к другу. Таким образом, при ударе в колокол добровольно ощущается, что переживания удара в колокол и слышание гонга в колокол происходят более тесно во времени, чем это было на самом деле.

Еще одно свойство сознания, связанного с действием, возникает в парадигме бинокулярного соперничества (см. Статью Логотетиса).В этой парадигме (см. Обзор в Alais and Blake, 2005) участников сначала учат реагировать определенным образом при представлении визуальных стимулов (например, на нажатие кнопки при представлении изображения дома). После тренировки каждому глазу предъявляется свой стимул (например, изображение дома для одного глаза и дерева для другого). Удивительно, но участник не воспринимает сознательно оба объекта (например, дерево, перекрывающее дом), но реагирует так, как если бы воспринимал только один объект за раз (например,г., за домом следует дерево). Во время соперничества сознательное восприятие считается «доминирующим», а бессознательное — «подавленным».

Процесс переключения ума между каждым глазом может быть интересным образом изменен. Маруя и др. (2007) продемонстрировали, что произвольное действие может влиять на то, какое восприятие входит в сознание: объект, который двигался синхронно с произвольными движениями компьютерной мыши участников, был доминирующим в течение более длительного периода времени и подавлялся в течение более короткого периода времени.Стимулы соперничества состояли из радиальной решетки (напоминающей узор на доске для дартса) и вращающейся сферы, которая была прозрачной и определялась исключительно точками. Перед тестом участники научились непрерывно перемещать компьютерную мышь слева направо. Позднее участники выполняли это движение в условиях соперничества. Маруя и др. (2007) пришли к выводу, что «конфликт между двумя несовместимыми визуальными стимулами имеет тенденцию разрешаться в пользу стимула, который находится под двигательным контролем наблюдателя, наблюдающего этот стимул» (стр.1096), обнаруживая «сильную связь между действием и восприятием» (стр. 1090). Этот вывод согласуется с выводом Wohlschläger (2000), который сообщил, что, воспринимая воспринимаемое бистабильное видимое вращение объекта, участники с большей вероятностью воспринимали объект как вращающийся в том направлении, в котором они поворачивали ручку ( Repp and Knoblich, 2007), случай резонанса восприятия (Wohlschläger, 2000; Schütz-Bosbach and Prinz, 2007). В соответствии с выводом Maruya et al.(2007), Doesburg et al. (2009) в психофизиологическом исследовании обнаружили, что только во время доминирующего восприятия обработка восприятия, связанная с восприятием, сочетается с двигательными процессами во фронтальной коре головного мозга. (Дополнительные доказательства получены из недавнего исследования, показывающего, что для входа любого типа может потребоваться сигнал сверху вниз от лобной коры; Boly et al., 2011; Panagiotaropoulos et al., 2012.)

Восприятие резонанса и произвольный контроль действия можно объяснить с помощью идеомоторной теории (Lotze, 1852; Harleß, 1861; James, 1890; Greenwald, 1970; Hommel et al., 2001; Hommel, 2009; Хоммель и Эльснер, 2009). При популяризации этой теории Уильям Джеймс (1890) предположил, что простые мысли о действиях производят импульсы, которые, если их не сдерживать или не контролировать мыслями о несовместимых действиях, приводят к выполнению воображаемых действий (см. Marien et al., Этот выпуск) . С этой точки зрения активация перцептивных эффектов действия ведет к соответствующему действию — без усилий и без осознания задействованных моторных программ (Gray, 1995; Kunde, 2004).Репрезентации, управляющие производством действия, как правило, представляют собой перцептивные образы результатов действия (Hommel, 2009), которые основаны на воспоминаниях о предыдущих результатах действия (см. В этом выпуске Marien et al. О роли вознаграждения в идеомоторном обучении). В соответствии с идеомоторной теорией, во время конфликтов, таких как конфликты в задаче Струпа, именно перцептивные представления активируются, чтобы направлять действия (Enger and Hirsch, 2005).

Поскольку действие / моторные процессы в значительной степени бессознательны (Grossberg, 1999; Goodale and Milner, 2004; Gray, 2004), на проникновение в сознание содержания больше всего влияют события и процессы, основанные на восприятии (а не на действиях) (e .g., праймирование с помощью перцептивных представлений; Мюллер, 1843 г .; Джеймс, 1890 г .; Серый, 2004; Морселла и Барг, 2010 г.). [См. Данные о стимуляции мозга в Desmurget et al. (2009).] Следовательно, из того, что может быть истолковано как «чистые» процессы, связанные с действием (если такое должно быть; см. Hommel, 2009), должно возникнуть небольшое содержание сознания. Таким образом, вступление в действие в Maruya et al. (2007) может быть результатом более «перцептивных» аспектов производства действия, таких как перцептивно-подобные эффекты действия репрезентации (или «Effektbild»; Harleß, 1861) или побочные выбросы из планов действий (Gray, 2004).С этой точки зрения, хотя восприятие и действие тесно связаны и могут даже иметь один и тот же репрезентативный формат, как в моделях «общего кода» восприятия и действия (Hommel, 2009), когда дело доходит до феноменологии, на сознание больше всего влияют то, что традиционно считалось перцептивным концом цикла восприятие-действие (Neisser, 1976; Gray, 1995). Соответственно, исследования Wohlschläger (2000) и теоретиков идеомотора (например, Hommel, 2009) предполагают, что основанные на действии эффекты на осознание, такие как перцепционный резонанс, требуют не только возмущения сенсориума, но и пространственного перекрытия (например.g., общие пространственные измерения) между действиями и восприятиями (см. Knuf et al., 2001; Schütz-Bosbach and Prinz, 2007).

Как уже отмечалось, некоторые идеомоторные модели предполагают, что эффекты перцептивного действия и коды действий имеют один и тот же репрезентативный формат, отсюда описание некоторых идеомоторных представлений как общих кодовых теорий восприятия и действия (Hommel, 2009). Такие общие точки зрения на код напоминают подходы зеркальных нейронов (Rizzolatti et al., 2008) и моторные теории восприятия речи (Liberman and Mattingly, 1985).(О моделировании действия см. В этом выпуске Springer et al.). Аналогичным образом, говоря о взаимосвязи между восприятием и действием, Сперри (1952) предположил, что феноменальное восприятие (например, форма банана) имеет большее значение. изоморфен своим планам действий (захват или вытягивание банана), чем своим сенсорным входам (проксимальный стимул на сетчатке). [Современные методы лечения, касающиеся того, как действие влияет на природу сознательного восприятия, см. В Gray (1995), Hochberg (1998), O’Regan and Noë (2001) и Humphreys (2013).]

Имея большое влияние, Гибсон (1979) также предложил «экологическую теорию» восприятия, в которой восприятие тесно связано с действием, но, в отличие от идеомоторной теории и общепринятых кодовых подходов, подход Гибсона строго репрезентативен в том смысле, что вся необходимая информация действие было обеспечено и сдержано окружающей средой. Для рассмотрения разницы между экологической и репрезентативной («когнитивной») теориями действия см. Hommel et al. (2001). См. В Sheerer (1984) и Markman (1999) обзоры недостатков подходов, в которых природа восприятий или, в более общем смысле, представлений частично формируется моторной обработкой, как в словах «периферический», «моторный», «воплощенный». , »« Эфферентные »и« реафферентные »теории мышления (напр.г., Мюнстерберг, 1891; Уотсон, 1924; Вашберн, 1928; Хелд и Рекош, 1963; Макгиган, 1966; Фестингер и др., 1967; Хебб, 1968; см. обсуждение воплощенных подходов в Deifenbach et al., этот выпуск; см. соответствующую статью Иордании в этом выпуске).

Заключение к введению специального выпуска о контроле сознания и действий

Наш обзор и следующие статьи показывают, что одной из основных причин изучения сознания посредством управления действием является то, что контраст между сознательными и бессознательными процессами легко оценить с точки зрения действия.Важно учитывать, что, хотя демонстрация бессознательной обработки восприятия — противоречивый феномен, изучение которого часто требует нейровизуализации и сложных техник (например, перцептивного прайминга) — далеко не тривиальная задача, — даже самое поверхностное изучение феномена действия показывает, что в В нервной системе существует различие между процессами, которые сознательно опосредуются, (например, произвольное действие) и неосознанно опосредуются (например, рефлексы, перистальтика и аспекты моторного контроля).Обнаружение этого контраста между сознательными и бессознательными процессами не только бесспорно при изучении действия, но и неизбежно. Кроме того, более экспериментально исследовать отношения между действием и сознанием, чем отношения между вниманием и сознанием (традиционный подход; см., Baars, 1997), потому что в первом случае меньше вероятность совмещения процессов сознания и внимания ( cf., Hamker, 2003), повторяющаяся проблема в исследованиях сознания (Baars, 1997; Maruya et al., 2007). Наконец, то, что Сперри отметил в 1952 году о действии, все еще верно: Выходные данные системы раскрывают больше о внутреннем функционировании системы, чем входные данные в систему. В качестве основного «выхода» нервной системы (Morsella and Bargh, 2010) действие, таким образом, предоставляет исследователю уникальный портал для освещения самого неуловимого из центральных процессов — сознания.

Заявление о конфликте интересов

Авторы заявляют, что исследование проводилось при отсутствии каких-либо коммерческих или финансовых отношений, которые могут быть истолкованы как потенциальный конфликт интересов.

Благодарности

Мы хотели бы поблагодарить профессора Лорензу Кользато, профессора Бернхарда Хоммеля и редакцию Frontiers in Cognition за оказанную нам честь служить редакторами этого специального выпуска и за помощь на протяжении всего редакционного процесса. Мы также признательны авторам этого специального тома. Они поделились с нами и читателями « Frontiers in Cognition» теоретических и эмпирических достижений, которые будут изучаться в ближайшие годы.Эсекьель Морселла благодарит за поддержку, оказанную Центром человеческой культуры и поведения при Государственном университете Сан-Франциско.

Сноски

Список литературы

Агнью, К. Р., Карлстон, Д. Э., Грациано, В. Г., и Келли, Дж. Р. (2009). Тогда происходит чудо: внимание к поведению в социальной психологической теории и исследованиях . Нью-Йорк, Нью-Йорк: Издательство Оксфордского университета. DOI: 10.1093 / acprof: oso / 9780195377798.001.0001

CrossRef Полный текст

Алайс, Д., и Блейк, Р. (2005). Бинокль Соперничество . Кембридж, Массачусетс: MIT Press.

Олпорт, Д. А. (1989). «Визуальное внимание», в книге Foundations of Cognitive Science , Vol. 2, под ред. М. И. Познера (Кембридж, Массачусетс: MIT Press), 631–682.

Аркин, Р. К. (1998). Поведенческая робототехника . Кембридж, Массачусетс: MIT Press.

Баарс, Б. Дж. (1988). Когнитивная теория сознания . Кембридж, Великобритания: Издательство Кембриджского университета.

Баарс, Б.Дж. (1997). Некоторые существенные различия между сознанием и вниманием, восприятием и рабочей памятью. Сознательное. Cogn . 6, 363–371. DOI: 10.1006 / ccog.1997.0307

CrossRef Полный текст

Баарс, Б. Дж. (1998). Функция сознания: ответ. Тенденции Neurosci . 21, 201. DOI: 10.1016 / S0166-2236 (98) 01252-1

CrossRef Полный текст

Баддели, А. Д. (1986). Оперативная память . Оксфорд, Англия: Издательство Оксфордского университета.

Баддели, А. Д. (2007). Рабочая память, мысли и действия . Оксфорд: Издательство Оксфордского университета. DOI: 10.1093 / acprof: oso / 9780198528012.001.0001

CrossRef Полный текст

Балслев Д., Коул Дж. И Миалл Р. К. (2007). Проприоцепция способствует возникновению чувства свободы воли во время визуального наблюдения за движениями рук: свидетельство временных суждений о действии. J. Cogn. Neurosci . 19, 1535–1541. DOI: 10.1162 / jocn.2007.19.9.1535

Pubmed Реферат | Pubmed Полный текст | CrossRef Полный текст

Барг, Дж.А., и Чартран, Т. Л. (2000). «Практическое руководство по изучению прайминга и автоматизма», в «Справочнике по методам исследования в социальной психологии» , ред. Х. Рейс и К. Джадд, (Нью-Йорк, Нью-Йорк: издательство Кембриджского университета), 253–285.

Pubmed Реферат | Pubmed Полный текст

Берти А. и Пиа Л. (2006). Понимание двигательной активности через нормальное и патологическое поведение. Curr. Реж. Psychol. Sci . 15, 245–250. DOI: 10.1111 / j.1467-8721.2006.00445.x

CrossRef Полный текст

Бланкен, Г., Валлеш, К.-В., и Папаньо, К. (1990). Диссоциация языковых функций у афазиков с речевыми автоматизмами (повторяющимися высказываниями). Cortex 26, 41–63. DOI: 10.1016 / S0010-9452 (13) 80074-3

Pubmed Реферат | Pubmed Полный текст | CrossRef Полный текст

Блейлер, Э. (1924). Учебник психиатрии . Пер. А. А. Брилл. Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Компания Macmillan.

Боли, М., Гарридо, М. И., Госсери, О., Бруно, М.-А., Боверу, П., Шнакерс, К., Массимини М. и др. (2011). Сохраняется прямая связь, но нарушаются нисходящие процессы в вегетативном состоянии. Наука 332, 858–862. DOI: 10.1126 / science.1202043

Pubmed Реферат | Pubmed Полный текст | CrossRef Полный текст

Бруя, Б. (2010). Внимание без усилий: новый взгляд на когнитивную науку о внимании и действии . Кембридж, Массачусетс: MIT Press.

Баб Д. Н., Массон М. Е. Дж. И Букач К. М. (2003). Жесты и именование: использование функциональных знаний при идентификации объектов. Psychol. Sci . 14, 467–472. DOI: 10.1111 / 1467-9280.02455

Pubmed Реферат | Pubmed Полный текст | CrossRef Полный текст

Cisek, P., and Kalaska, J.F. (2005). Нейронные корреляты принятия решений в дорсальной премоторной коре: определение множества вариантов направления и окончательный выбор действия. Нейрон 45, 801–814. DOI: 10.1016 / j.neuron.2005.01.027

Pubmed Реферат | Pubmed Полный текст | CrossRef Полный текст

Коэн, Дж.Д., Данбар К. и Макклелланд Дж. Л. (1990). Об управлении автоматическими процессами: учетная запись параллельной распределенной обработки эффекта Струпа. Psychol. Ред. . 97, 332–361. DOI: 10.1037 / 0033-295X.97.3.332

Pubmed Реферат | Pubmed Полный текст | CrossRef Полный текст

Коул, Дж. (2007). Феноменология действия и намерения перед лицом паралича и бесчувствия. Phenomenol. Cogn. Sci . 6, 309–325. DOI: 10.1007 / s11097-007-9051-5

CrossRef Полный текст

Крик, Ф.(1995). Удивительная гипотеза: научные поиски души . Нью-Йорк, Нью-Йорк: Пробный камень.

Csikszentmihalyi, M. (1990). Поток: Психология оптимального опыта . Нью-Йорк, Нью-Йорк: Многолетняя современная классика Харпера.

Кертис, К. Э., и Д’Эспозито, М. (2009). «Подавление нежелательных действий», в Oxford Handbook of Human Action , ред. Э. Морселла, Дж. А. Барг и П. М. Голлвитцер (Нью-Йорк, Нью-Йорк: Oxford University Press), 72–97.

Дамасио А. Р. (1989). Синхронизированная по времени мультирегиональная ретроактивация: предложение системного уровня для нейронных субстратов воспоминания и узнавания. Познание 33, 25–62. DOI: 10.1016 / 0010-0277 (89)

-X

Pubmed Реферат | Pubmed Полный текст | CrossRef Полный текст

Дамасио, А. Р. (2010). «Я приходит в голову»: конструирование сознательного мозга . Нью-Йорк, Нью-Йорк: Пантеон.

Дэвид Н., Ньюен А. и Вогли К. (2008). «Чувство свободы воли» и лежащие в его основе когнитивные и нейронные механизмы. Сознательное. Cogn . 17, 523–534. DOI: 10.1016 / j.concog.2008.03.004

Pubmed Реферат | Pubmed Полный текст | CrossRef Полный текст

де Ваал, Ф. Б. М. (2002). Эволюционная психология: пшеница и плевел. Curr. Реж. Psychol. Sci . 11, 187–191. DOI: 10.1111 / 1467-8721.00197

CrossRef Полный текст

Десмургет М., Рейли К. Т., Ричард Н., Сзатмари А., Моттолезе К. и Сиригу А. (2009). Намерение движения после стимуляции теменной коры головного мозга у человека. Наука 324, 811–813.

Pubmed Реферат | Pubmed Полный текст

ДеСото, М. К., Фабиани, М., Гири, Д. К., и Граттон, Г. (2001). Если есть сомнения, делайте это обоими способами: свидетельство мозга об одновременной активации противоречивых ответов в пространственной задаче Струпа. J. Cogn. Neurosci . 13, 523–536. DOI: 10.1162 / 089892001934

Pubmed Реферат | Pubmed Полный текст | CrossRef Полный текст

Ди Лолло, В., Эннс, Дж. Т., и Ренсинк, Р.А. (2000). Конкуренция за сознание среди визуальных событий: психофизика реентерабельных визуальных путей. J. Exp. Psychol. Gen . 129, 481–507. DOI: 10.1037 / 0096-3445.129.4.481

Pubmed Реферат | Pubmed Полный текст | CrossRef Полный текст

Дусбург, С. М., Грин, Дж. Л., Макдональд, Дж. Дж. И Уорд, Л. М. (2009). Ритмы сознания: бинокулярное соперничество выявляет крупномасштабную колебательную сетевую динамику, опосредующую зрительное восприятие. PLoS ONE 4: e6142.DOI: 10.1371 / journal.pone.0006142

Pubmed Реферат | Pubmed Полный текст | CrossRef Полный текст

Данлоски Дж. И Меткалф Дж. (2008). Метапознание: учебник по когнитивной, образовательной, продолжительности жизни и прикладной психологии . Таузенд-Оукс, Калифорния: Sage Publishers.

Эдельман, Г. М., и Тонони, Г. (2000). Вселенная сознания: как материя становится воображением, 1-е изд. . Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: основные книги.

Эллис, Р. (2009). «Взаимодействие между действием и визуальными объектами», в Oxford Handbook of Human Action , ред.Морселла, Дж. А. Барг и П. М. Голлвитцер, (Нью-Йорк, Нью-Йорк: издательство Оксфордского университета), 214–224.

Энацу, Р., Хантус, С., Гонсалес-Мартинес, Дж., И Со, Н. (2011). Иктальное пение из-за эпилепсии левой лобной доли: описание случая и обзор литературы. Эпилептическое поведение . 22, 404–406. DOI: 10.1016 / j.yebeh.2011.07.019

Pubmed Реферат | Pubmed Полный текст | CrossRef Полный текст

Энгберт К., Вольшлегер А. и Хаггард П. (2007). Кто что вызывает? Чувство свободы воли связано с отношениями и запускается эфферентно. Познание 107, 693–704. DOI: 10.1016 / j.cognition.2007.07.021

Pubmed Реферат | Pubmed Полный текст | CrossRef Полный текст

Энгер Т. и Хирш Дж. (2005). Механизмы когнитивного контроля разрешают конфликт посредством коркового усиления релевантной информации. Nat. Neurosci . 8, 1784–1790. DOI: 10.1038 / nn1594

Pubmed Реферат | Pubmed Полный текст | CrossRef Полный текст

Эриксен, Б.А., и Эриксен, К.В. (1974). Влияние шумовых букв на идентификацию целевой буквы в непоисковой задаче. Percept. Психофизика . 16, 143–149. DOI: 10.3758 / BF03203267

CrossRef Полный текст

Эриксен, К. В., и Шульц, Д. В. (1979). Обработка информации в визуальном поиске: концепция непрерывного потока и результаты экспериментов. Percept. Психофиз . 25, 249–263. DOI: 10.3758 / BF03198804

Pubmed Реферат | Pubmed Полный текст | CrossRef Полный текст

Файерстоун, К. (2013). Насколько «патерналистским» является пространственное восприятие? Почему ношение тяжелого рюкзака не делает — а не может — делать холмы круче. Перспектива. Psychol. Sci . 8, 455–473. DOI: 10.1177 / 1745691613489835

CrossRef Полный текст

Фрейд, С. (1938). Основные сочинения Зигмунда Фрейда , редакторы А. Транс и А. Брилл (Нью-Йорк, Нью-Йорк: Современная библиотека).

Фустер, Дж. М. (2003). Кора головного мозга и разум: объединяющее познание . Нью-Йорк, Нью-Йорк: Издательство Оксфордского университета.

Газзейли А., Куни Дж. У., Риссман Дж. И Д’Эспозито М. (2005). Дефицит нисходящего подавления лежит в основе нарушения рабочей памяти при нормальном старении. Nat. Neurosci . 8, 1298–1300. DOI: 10.1038 / nn1543

Pubmed Реферат | Pubmed Полный текст | CrossRef Полный текст

Газзалей А. и Д’Эспозито М. (2007). «Объединение функций префронтальной коры: исполнительный контроль, нейронные сети и модуляция сверху вниз», в Лобные доли человека: функции и расстройства , ред. Б. Миллер и Дж. Каммингс (Нью-Йорк, Нью-Йорк: Guilford Press), 187– 206.

Георгопулос, А. П., Каминити, Р., Каласка, Дж. Ф., и Мэсси, Дж.Т. (1983). Пространственное кодирование движения: гипотеза о кодировании направления движения моторными кортикальными популяциями. Exp. Brain Res. Дополнение . 7, 327–336. DOI: 10.1007 / 978-3-642-68915-4_34

CrossRef Полный текст

Гибсон, Дж. Дж. (1979). Экологический подход к визуальному восприятию . Бостон, Массачусетс: Houghton-Mifflin.

Годвин, К. А., Газзейли, А., и Морселла, Э. (2013). «Ориентация на механизмы мозга, связанные с сознанием: буфер интерфейса восприятия и действия», в Единство разума, мозга и мира: современные перспективы науки о сознании , ред.Перейра и Д. Леманн (Кембридж, Великобритания: Cambridge University Press), 43–76.

Гудейл, М., Милнер, Д. (2004). Незримое зрение: исследование сознательного и бессознательного видения . Нью-Йорк, Нью-Йорк: Издательство Оксфордского университета.

Гудхью, С. К., Дакс, П. Э., Липп, О. В., и Виссер, Т. А. В. (2012). Понимание восстановления после маскирования подстановки объектов. Познание 122, 405–415. DOI: 10.1016 / j.cognition.2011.11.010

Pubmed Реферат | Pubmed Полный текст | CrossRef Полный текст

Гулд, С.J. (1977). Со времен Дарвина: размышления в естественной истории . Нью-Йорк, Нью-Йорк: Нортон.

Грей, Дж. А. (1995). Содержание сознания: нейропсихологическая догадка. Behav. Мозговая наука . 18, 659–676. DOI: 10.1017 / S0140525X00040395

CrossRef Полный текст

Грей, Дж. А. (2004). Сознание: решение трудной проблемы . Нью-Йорк, Нью-Йорк: Издательство Оксфордского университета.

Гринвальд А.Г., МакГи Д.Э. и Шварц Дж.Л. К. (1998). Измерение индивидуальных различий в неявном познании: тест неявных ассоциаций. J. Pers. Soc. Психол . 74, 1464–1480. DOI: 10.1037 / 0022-3514.74.6.1464

Pubmed Реферат | Pubmed Полный текст | CrossRef Полный текст

Хаггард П., Ашерслебен Г., Герке Дж. И Принц В. (2002a). «Действие, связывание и осознание», в Общие механизмы восприятия и действия: внимание и исполнение , Vol. XIX, ред. У. Принц и Б. Хоммель (Оксфорд, Великобритания: Oxford University Press), 266–285.

Harleß, E. (1861). Der apparat des willens [Аппарат воли]. Zeitshrift für Philosophie und Philosophische Kritik 38, 499–507.

Pubmed Реферат | Pubmed Полный текст

Хит, М., Нили, К. А., Якимишин, Дж., И Бинстед, Г. (2008). Зрительно-моторная память не зависит от осознанного понимания целевых функций. Exp. Мозг Res . 188, 517–527. DOI: 10.1007 / s00221-008-1385-x

Pubmed Реферат | Pubmed Полный текст | CrossRef Полный текст

Хейлман, К.М., Уотсон, Р. Т., и Валенштейн, Э. (2003). «Пренебрежение: клинические и анатомические проблемы», в Поведенческая неврология и нейропсихология, 2-е изд. , ред. Т. Е. Файнберг и М. Дж. Фара (Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: компании McGraw-Hill), 303–311.

Хервиг А., Байсерт М. и Принц В. (2013). «Возникновение науки действия: введение и лейтмотивы», в Action Science , ред. W. Prinz, M. Beisert и A. Herwig (Кембридж, Массачусетс: The MIT Press), 1–33.

Хохберг, Дж.(1998). «Гештальт-теория и ее наследие: организация в глазах и мозге, во внимании и ментальном представлении», в Perception and Cognition at Century’s End, Handbook of Perception and Cognition, 2nd Edn ., Ed J. Hochberg (San Diego, CA: Academic Press), 253–306.

Хоммель, Б., и Элснер, Б. (2009). «Приобретение, представление и контроль действий», в Oxford Handbook of Human Action , ред. Э. Морселла, Дж. А. Барг и П. М. Голлвитцер (Нью-Йорк, Нью-Йорк: Oxford University Press), 371–398.

Хоммель, Б., Мюсселер, Дж., Ашерслебен, Г., и Принц, В. (2001). Теория кодирования событий: основа для восприятия и планирования действий. Behav. Мозговая наука . 24, 849–937. DOI: 10.1017 / S0140525X01000103

Pubmed Реферат | Pubmed Полный текст | CrossRef Полный текст

Хаббард, Дж., Ригби, Т., Годвин, К. А., Газзейли, А., и Морселла, Э. (2013). Представления в рабочей памяти приводят к интерференционным эффектам, обнаруживаемым при запускаемых извне представлениях. Акта Психол . 142, 127–135. DOI: 10.1016 / j.actpsy.2012.11.005

Pubmed Реферат | Pubmed Полный текст | CrossRef Полный текст

Хамфрис, Дж. У. (2013). «За пределами последовательных стадий для отбора с помощью внимания: критическая роль действия», в Action Science , редакторы W. Prinz, M. Beisert и A. Herwig (Кембридж, Массачусетс: The MIT Press), 229–251.

Джеймс, У. (1890). Принципы психологии . Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Дувр. DOI: 10.1037 / 11059-000

CrossRef Полный текст

Жаннерод, М.(2006). Моторное познание: что действие подсказывает самому себе . Нью-Йорк, Нью-Йорк: Издательство Оксфордского университета. DOI: 10.1093 / acprof: oso / 9780198569657.001.0001

CrossRef Полный текст

Джонсон М. Р. и Джонсон М. К. (2009). «К характеристике нейронных коррелятов компонентных процессов познания», в Нейровизуализация человеческой памяти: Связь когнитивных процессов с нейронными системами , ред. Ф. Розлер, К. Ранганат, Б. Родер и Р. Х. Клуве (Нью-Йорк, Нью-Йорк: Издательство Оксфордского университета).169–194. DOI: 10.1093 / acprof: oso / 9780199217298.003.0010

CrossRef Полный текст

Канеман Д. (1973). Внимание и усилия . Энглвуд Клиффс, Нью-Джерси: Prentice Hall.

Кецечи Х., Дегирменчи Ю. и Гумус Х. (2013). Два автоматизма иностранного языка при сложных парциальных припадках. Epilepsy Behav. Дело Rep . 1, 7–9. DOI: 10.1016 / j.ebcr.2012.10.005

CrossRef Полный текст

Кинсборн, М. (1996). «Что дает представление о роли в сознании?» в «Научные подходы к сознанию» , ред.Д. Коэн и Дж. В. Скулер (Хиллсдейл, Нью-Джерси: Эрлбаум), 335–355.

Pubmed Реферат | Pubmed Полный текст

Кох, К. (2004). В поисках сознания: нейробиологический подход . Колорадо: Робертс и компания.

Кох, К. (2012). Сознание: признания романтического редукциониста . Кембридж, Массачусетс: MIT Press.

Лаппин, Дж. С., и Эриксен, К. У. (1966). Использование отложенного сигнала, чтобы остановить реакцию времени визуальной реакции. J. Exp. Психол . 72, 805–811. DOI: 10,1037 / h0021266

CrossRef Полный текст

Леду, Дж. Э. (2008). «Эмоциональная окраска сознания: как возникают чувства», в Frontiers of сознание , ред. Л. В. Вайскранц и М. Дэвис (Оксфорд, Великобритания: Oxford University Press), 69–130. DOI: 10.1093 / acprof: oso / 9780199233151.003.0003

CrossRef Полный текст

Левелт, У. Дж. М. (1989). Говорение: от намерения к артикуляции .Кембридж, Массачусетс: MIT Press.

Левин, К. (1935). Динамическая теория личности . Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Макгроу-Хилл.

Либет Б. (2004). Время разума: временной фактор сознания . Кембридж, Массачусетс: Издательство Гарвардского университета.

Либерман, М. Д. (2007). «X- и C-системы: нейронная основа автоматического и управляемого социального познания», в Основы социальной нейробиологии , ред. Э. Хармон-Джонс и П. Винкельман (Нью-Йорк, Нью-Йорк: Гилфорд), 290–315 .

Лю Г., Чуа Р. и Эннс Дж. Т. (2008). Внимание к восприятию и действию: вмешательство задачи для планирования действий, но не для онлайн-контроля. Exp. Мозг Res . 185, 709–717. DOI: 10.1007 / s00221-007-1196-5

Pubmed Реферат | Pubmed Полный текст | CrossRef Полный текст

Ллинас Р. Р. (2002). Я вихря: от нейронов к себе . Кембридж, Массачусетс: MIT Press.

Ллинас Р. Р. и Рибари У. (2001). Сознание и мозг: таламокортикальный диалог в здоровье и болезни. Ann N.Y. Acad. Sci . 929, 166–175. DOI: 10.1111 / j.1749-6632.2001.tb05715.x

Pubmed Реферат | Pubmed Полный текст | CrossRef Полный текст

Лоренц, К. (1963). О нападении . Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Харкорт, Брейс и мир.

Лотце, Р. Х. (1852). Medizinische Psychologie oder Physiologie der Seele . Лейпциг: Weidmann’sche Buchhandlung.

Линн М. Т., Бергер К. К., Риддл Т. А. и Морселла Э. (2010). Контроль над разумом? создание иллюзорных намерений через фальшивый интерфейс мозг-компьютер. Сознательное. Cogn . 19, 1007–1012. DOI: 10.1016 / j.concog.2010.05.007

Pubmed Реферат | Pubmed Полный текст | CrossRef Полный текст

Маклауд, К. М., и Данбар, К. (1988). Тренировка и вмешательство типа Струпа: свидетельство непрерывности автоматизма. J. Exp. Psychol. Учить. Mem. Cogn . 14, 126–135. DOI: 10.1037 / 0278-7393.14.1.126

Pubmed Реферат | Pubmed Полный текст | CrossRef Полный текст

MacLeod, C.M., и MacDonald, P.А. (2000). Межпространственное вмешательство в эффект Струпа: раскрытие когнитивной и нервной анатомии внимания. Trends Cogn. Sci . 4, 383–391. DOI: 10.1016 / S1364-6613 (00) 01530-8

Pubmed Реферат | Pubmed Полный текст | CrossRef Полный текст

Маркус, Г. (2008). Клюге: случайное построение разума . Бостон, Массачусетс: Компания Houghton Mifflin.

Маркман, А. Б. (1999). Представление знаний . Хиллсдейлс, Нью-Джерси: Лоуренс Эрлбаум Ассошиэйтс, издатели.

Mattler, U. (2005). Влияние фланкера на моторную отдачу и гипотеза активации ответа позднего уровня. Q. J. Exp. Психол . 58А, 577–601.

Pubmed Реферат | Pubmed Полный текст

Макклелланд, Дж. Л. (1979). О временных отношениях психических процессов: исследование систем процессов в каскаде. Psychol. Ред. . 86, 287–330. DOI: 10.1037 / 0033-295X.86.4.287

CrossRef Полный текст

МакДэниел, М.А., и Эйнштейн, Г.О. (2007). Проспективная память: обзор и синтез развивающейся области . Таузенд Оукс, CS: Sage Publishers.

Макгиган, Ф. Дж. (1966). Мышление: исследования скрытых языковых процессов . Нью-Йорк, Нью-Йорк: Appleton-Century-Crofts.

Миллер Г. А., Галантер Э. и Прибрам К. Х. (1960). Планы и структура поведения . Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Холт. DOI: 10.1037 / 10039-000

CrossRef Полный текст

Миллер, Н. Э.(1959). «Либерализация основных концепций S-R: расширение конфликтного поведения, мотивации и социального обучения», в Psychology: A Study of Science , Vol. 2, изд С. Кох (Нью-Йорк, Нью-Йорк: Макгроу-Хилл), 196–292.

Милнер А. Д. и Гудейл М. (1995). Визуальный мозг в действии . Нью-Йорк, Нью-Йорк: Издательство Оксфордского университета.

Милнер, Б. (1966). «Амнезия после операции на височных долях», в Amnesia , ред. К. В. М. Уитти и О. Л. Зангвилла (Лондон: Баттервортс), 109–133.

Морселла, Э. (2009). «Механизмы действия человека: введение и предыстория», в Oxford Handbook of Human Action , ред. Э. Морселла, Дж. А. Барг и П. М. Голлвитцер (Нью-Йорк, Нью-Йорк: Oxford University Press), 1–32.

Морселла, Э., и Барг, Дж. А. (2010). Что есть выход? Psychol. Инк . 21, 354–370. DOI: 10.1080 / 1047840X.2010.524597

CrossRef Полный текст

Морселла, Э., и Барг, Дж. А. (2011). «Тенденции бессознательного действия: источники« неинтегрированного »действия», в The Handbook of Social Neuroscience , eds J.Т. Качиоппо и Дж. Десети (Нью-Йорк, Нью-Йорк: издательство Оксфордского университета), 335–347. DOI: 10.1093 / oxfordhb / 9780195342161.013.0022

CrossRef Полный текст

Морселла, Э., Грей, Дж. Р., Кригер, С. К., и Барг, Дж. А. (2009a). Суть сознательного конфликта: субъективные эффекты поддержки несовместимых намерений. Эмоция 9, 717–728. DOI: 10.1037 / a0017121

Pubmed Реферат | Pubmed Полный текст | CrossRef Полный текст

Морселла, Э., Уилсон, Л. Э., Бергер, К. К., Хонхонгва, М., Газзалей, А., и Барг, Дж. А. (2009b). Субъективные аспекты когнитивного контроля на разных этапах обработки. Atten. Восприятие. Психофиз . 71, 1807–1824. DOI: 10.3758 / APP.71.8.1807

Pubmed Реферат | Pubmed Полный текст | CrossRef Полный текст

Мост, С. Б., Шолл, Б. Дж., Клиффорд, Э., и Саймонс, Д. Дж. (2005). То, что вы видите, — это то, что вы установили: стойкую слепоту невнимания и захват осознанности. Psychol. Ред. .112, 217–242. DOI: 10.1037 / 0033-295X.112.1.217

Pubmed Реферат | Pubmed Полный текст | CrossRef Полный текст

Мюллер Дж. (1843 г.). Элементы физиологии . Филадельфия, Пенсильвания: Ли и Бланшар.

Мюнстерберг, Х. (1891). Über Aufgaben und Methoden der Psychologie. Schriften der Gesellschaft für mentalische Forsschung 1, 93–272.

Нагель Т. (1974). Каково быть летучей мышью? Philos. Ред. . 83, 435–450. DOI: 10.2307/2183914

CrossRef Полный текст

Наваррете Э. и Коста А. (2004). Сколько лингвистической информации извлекается из игнорируемых изображений? Еще одно свидетельство каскадной модели речевого производства. J. Mem. Lang . 53, 359–377. DOI: 10.1016 / j.jml.2005.05.001

CrossRef Полный текст

Neisser, U. (1967). Когнитивная психология . Энглвуд Клиффс, Нью-Джерси: Прентис-Холл, Инк.

Neisser, U. (1976). Познание и реальность: принципы и последствия когнитивной психологии .Сан-Франциско, Калифорния: Издательство W.H. Freeman Publishing.

Нейман О. (1987). «За пределами возможностей: функциональный взгляд на внимание», в книге Perspectives on Perception and Action , ред. Х. Хойер и А. Ф. Сандерс (Хиллсдейл, Нью-Джерси: Лоуренс Эрлбаум), 361–394.

Pubmed Реферат | Pubmed Полный текст

Ньюман, Дж. П., Видом, С. С. и Натан, С. (1985). Пассивное избегание при синдромах растормаживания: психопатия и экстраверсия. J. Pers. Soc. Психол . 5, 1316–1327.DOI: 10.1037 / 0022-3514.48.5.1316

Pubmed Реферат | Pubmed Полный текст | CrossRef Полный текст

Панайотаропулос, Т. И., Капур, В., и Логотетис, Н. К. (2013). Десинхронизация и отскок бета-колебаний во время сознательной и бессознательной локальной нейрональной обработки в латеральной префронтальной коре макака. Фронт. Психол . 4: 603. DOI: 10.3389 / fpsyg.2013.00603.

CrossRef Полный текст

Панайотаропулос, Т. И., Деку, Г., Капур, В., и Логотетис, Н. К. (2012). Нейрональные разряды и гамма-колебания явно отражают зрительное сознание в боковой префронтальной коре. Нейрон 74, 924–935. DOI: 10.1016 / j.neuron.2012.04.013

Pubmed Реферат | Pubmed Полный текст | CrossRef Полный текст

Пинкер, С. (1997). Как работает разум . Нью-Йорк, Нью-Йорк: Нортон.

Познер, М. И. (1980). Ориентация внимания. Q. J. Exp. Психол . 32, 3–25. DOI: 10.1080 / 00335558008248231

CrossRef Полный текст

Проффитт, Д.Р. (2013). Воплощенный подход к восприятию: в каких единицах масштабируется визуальное восприятие? Перспектива. Psychol. Sci . 8, 474–483. DOI: 10.1177 / 1745691613489837

CrossRef Полный текст

Puttemans, V., Wenderoth, N., and Swinnen, S.P. (2005). Изменения в активации мозга при овладении многочастотной бимануальной координационной задачей: от когнитивной стадии до продвинутых уровней автоматизма. Дж. Neurosci . 25, 4270–4278. DOI: 10.1523 / JNEUROSCI.3866-04.2005

Pubmed Реферат | Pubmed Полный текст | CrossRef Полный текст

Раймонд, Дж. Э., Шапиро, К. Л., и Арнелл, К. М. (1992). Временное подавление визуальной обработки в задаче RSVP: мигание внимания? J. Exp. Psychol. Гм. Восприятие. Выполните . 18, 849–860. DOI: 10.1037 / 0096-1523.18.3.849

Pubmed Реферат | Pubmed Полный текст | CrossRef Полный текст

Риццолатти, Г., Синигалья, К., и Андерсон, Ф. (2008). Зеркала в мозгу: как наш разум разделяет действия, эмоции и опыт .Нью-Йорк, Нью-Йорк: Издательство Оксфордского университета.

Роуч, Дж. (2005). Журнал составляет 25 самых важных научных вопросов, оставшихся без ответа. Natl Geogr. Новости . Доступно в Интернете по адресу: news.nationalgeographic.com (по состоянию на 30 июня 2005 г.).

Розенбаум, Д. А. (2002). «Моторный контроль» в Руководстве Стивенса по экспериментальной психологии : Vol. 1. Ощущение и восприятие, 3-е изд. , серия под ред. Х. Пашлера (ред. Серии) и С. Янтиса (ред. Тома) (Нью-Йорк, Нью-Йорк: Wiley), 315–339.

Розер, М., и Газзанига, М.С. (2004). Автоматический мозг — интерпретирующий разум. Curr. Реж. Psychol. Sci . 13, 56–59. DOI: 10.1111 / j.0963-7214.2004.00274.x

CrossRef Полный текст

Россетти, Ю. (2001). «Неявное восприятие в действии: кратковременное моторное представление пространства», в «Обретение сознания в мозге: нейрокогнитивный подход», , изд. П. Г. Гроссенбахер (Амстердам: издательство Джона Бенджамина), 133–181.

Pubmed Реферат | Pubmed Полный текст

Сато, А.(2009). И моторное предсказание, и концептуальное соответствие между предварительным просмотром и действием-эффектом способствуют явному суждению об агентстве. Познание 110, 74–83. DOI: 10.1016 / j.cognition.2008.10.011

Pubmed Реферат | Pubmed Полный текст | CrossRef Полный текст

Шактер, Д. Л. (1996). В поисках памяти: мозг, разум и прошлое . Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: основные книги.

Шактер, Д. Л., и Аддис, Д. Р. (2007). Когнитивная нейробиология конструктивной памяти: вспоминание прошлого и воображение будущего. Philos. Пер. R. Soc. Лондон. B Biol. Sci . 362, 773–786. DOI: 10.1098 / rstb.2007.2087

Pubmed Реферат | Pubmed Полный текст | CrossRef Полный текст

Sergent, C., и Dehaene, S. (2004). Сознание — это постепенное явление? свидетельство бифуркации «все или ничего» во время моргания внимания. Psychol. Sci . 15, 720–728. DOI: 10.1111 / j.0956-7976.2004.00748.x

Pubmed Реферат | Pubmed Полный текст | CrossRef Полный текст

Ширер, Э.(1984). «Моторные теории когнитивной структуры: исторический обзор», в Cognition and Motor Processes , ред. В. Принц и А. Ф. Сандерс (Берлин: Springer-Verlag), 77–98. DOI: 10.1007 / 978-3-642-69382-3_6

CrossRef Полный текст

Шеррингтон, С. С. (1900). «Мышечное чувство», в Учебник физиологии , изд. Э. А. Шафер (Эдинбург: Пентленд), 1002–1025.

Шеррингтон, С. С. (1906). Интегративное действие нервной системы .Нью-Хейвен, Коннектикут: Издательство Йельского университета.

Саймон, Дж. Р., Хинрикс, Дж. В., и Крафт, Дж. Л. (1970). Слуховая совместимость S-R: время реакции как функция соответствия уха и руки и соответствия уха-реакции-местоположения. J. Exp. Психол . 86, 97–102. DOI: 10,1037 / h0029783

Pubmed Реферат | Pubmed Полный текст | CrossRef Полный текст

Симпсон, Г. Г. (1949). Значение эволюции . Нью-Хейвен, Коннектикут: Издательство Йельского университета.

Собель, Н., Прабхакаран В., Хартли К. А., Десмонд Дж. Э., Гловер Г. Х., Салливан Е. В. и др. (1999). Слепой запах: активация мозга, вызванная необнаруженным химическим веществом, переносимым по воздуху. Мозг 122, 209–217. DOI: 10.1093 / мозг / 122.2.209

Pubmed Реферат | Pubmed Полный текст | CrossRef Полный текст

Сперри, Р. У. (1952). Неврология и проблема разум-мозг. Am. Sci . 40, 291–312.

Сперри, Р. У. (1961). Церебральная организация и поведение: разделенный мозг во многих отношениях ведет себя как два отдельных мозга, что открывает новые возможности для исследований. Наука 133, 1749–1757. DOI: 10.1126 / science.133.3466.1749

Pubmed Реферат | Pubmed Полный текст | CrossRef Полный текст

Сквайр, Л. Р. (1987). Память и мозг . Нью-Йорк, Нью-Йорк: Издательство Оксфордского университета.

Шринивасан Р., Рассел Д. П., Эдельман Г. М. и Тонони Г. (1999). Повышенная синхронизация нейромагнитных ответов при сознательном восприятии. Дж. Neurosci . 19, 5435–5448.

Pubmed Реферат | Pubmed Полный текст

Струп, Дж.Р. (1935). Исследования вмешательства в серийных словесных реакций. J. Exp. Психол . 18, 643–662. DOI: 10.1037 / h0054651

CrossRef Полный текст

Судзуки Т., Ито С., Араи Н., Куно М., Ногучи М., Такацу М. и др. (2012). Окружающая эхолалия у пациента с герминомой вокруг двустороннего бокового желудочка: отчет о клиническом случае. Нейрокейс 18, 330–335. DOI: 10.1080 / 13554794.2011.608364

Pubmed Реферат | Pubmed Полный текст | CrossRef Полный текст

Синофзик, М., Vosgerau, G., and Newen, A. (2008a). Я двигаюсь, следовательно, я: новая теоретическая основа для исследования свободы воли и собственности. Сознательное. Cogn . 17, 411–424. DOI: 10.1016 / j.concog.2008.03.008

Pubmed Реферат | Pubmed Полный текст | CrossRef Полный текст

Тейлор, Дж. А., и Иври, Р. Б. (2013). «Неявные и явные процессы в моторном обучении», в Action Science , ред. W. Prinz, M. Beisert и A. Herwig (Кембридж, Массачусетс: The MIT Press), 63–87.

Тейлор, Дж.Л. и Макклоски Д. И. (1990). Запуск запрограммированных движений как реакция на замаскированные раздражители. Дж. Нейрофизиол . 63, 439–446.

Pubmed Реферат | Pubmed Полный текст

Тонони, Г. (2012). Фи: Путешествие от мозга к душе . Нью-Йорк, Нью-Йорк: Пантеон.

Цакирис М., Шютц-Босбах С. и Галлахер С. (2007). Об агентстве и владении телом: феноменологические и нейрокогнитивные размышления. Сознательное. Cogn . 16, 645–660.DOI: 10.1016 / j.concog.2007.05.012

Pubmed Реферат | Pubmed Полный текст | CrossRef Полный текст

Uhlhaas, P.J., Pipa, G., Lima, B., Melloni, L., Neuenschwander, S., Nikolic, D., et al. (2009). Нейросинхронность в корковых сетях: история, концепция и текущее состояние. Фронт. Интегр. Neurosci . 3:17. DOI: 10.3389 / нейро.07.017.2009

Pubmed Реферат | Pubmed Полный текст | CrossRef Полный текст

ван Вин, В., Коэн, Дж. Д., Ботвиник, М. М., Стенгер, В.А. и Картер К. С. (2001). Передняя поясная кора, мониторинг конфликтов и уровни обработки. Neuroimage 14, 1302–1308. DOI: 10.1006 / nimg.2001.0923

Pubmed Реферат | Pubmed Полный текст | CrossRef Полный текст

Варела Ф., Лашо Дж. П., Родригес Э. и Мартинери Дж. (2001). Сеть мозга: фазовая синхронизация и крупномасштабная интеграция. Национальное обозрение неврологии 2, 229–239. DOI: 10.1038 / 35067550

Pubmed Реферат | Pubmed Полный текст | CrossRef Полный текст

Уошберн, М.Ф. (1928). «Эмоции и мысли: моторная теория их взаимоотношений», в книге «Чувства и эмоции: Виттенбергский симпозиум », изд. К. Мерчисон (Вустер, Массачусетс: издательство Clark University Press), 99–145.

Уотсон, Дж. Б. (1924). Бихевиоризм . Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: У. В. Нортон.

Вегнер Д. М. (2002). Иллюзия сознательной воли . Кембридж, Массачусетс: MIT Press.

Вегнер, Д. М., и Барг, Дж. А. (1998). «Контроль и автоматизм в социальной жизни», в Справочник по социальной психологии, 4-е изд. ., Vol. 1 и 2, ред. Д. Т. Гилберт, С. Т. Фиск и Г. Линдзи (Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: МакГроу-Хилл), 446–496.

Pubmed Реферат | Pubmed Полный текст

Weiskrantz, L. (1992). Бессознательное зрение: странное явление слепого зрения. Наука 35, 23–28.

Weiskrantz, L. (1997). Утраченное и найденное сознание: нейропсихологическое исследование . Нью-Йорк, Нью-Йорк: Издательство Оксфордского университета.

Витт, Дж. К., Проффитт, Д. Р., и Эпштейн, В. (2005).Использование инструмента влияет на воспринимаемое расстояние, но только тогда, когда вы собираетесь его использовать. J. Exp. Psychol. Гм. Восприятие. Выполните . 31, 880–888. DOI: 10.1037 / 0096-1523.31.5.880

Pubmed Реферат | Pubmed Полный текст | CrossRef Полный текст

Подсознание | Simply Psychology

1. Зигмунд Фрейд
2. Подсознание

Фрейд и бессознательное мышление

Автор доктор Сол МакЛеод, опубликовано в 2009 г., обновлено в 2015 г.

---

Зигмунд Фрейд не совсем сознательно изобрел идею сознательного подсознание, но он, безусловно, был ответственен за то, чтобы сделать это популярным, и это было одним из его основных вкладов в психологию.

Фрейд (1900, 1905) разработал топографическую модель разума, в которой он описал особенности структуры и функций разума. Фрейд использовал аналогию с айсбергом для описания трех уровней разума.

Фрейд (1915) описал сознательный разум, который состоит из всех психических процессов, о которых мы знаем, и это рассматривается как верхушка айсберга. Например, в этот момент вы можете испытывать жажду и решили выпить.

Подсознание содержит мысли и чувства, о которых человек в настоящее время не осознает, но которые легко могут быть доведены до сознания (1924).Он существует чуть ниже уровня сознания, перед бессознательным умом. Предсознательное похоже на ментальную комнату ожидания, в которой мысли остаются до тех пор, пока им «не удастся привлечь внимание сознательного» (Freud, 1924, p. 306).

Это то, что мы имеем в виду в повседневном использовании слова «доступная память». Например, сейчас вы не думаете о номере своего мобильного телефона, но теперь он упоминается, и вы легко можете его вспомнить.

Легкие эмоциональные переживания могут быть в предсознательном, но иногда травмирующие и сильные отрицательные эмоции подавляются и, следовательно, недоступны в предсознательном.

Наконец, бессознательное включает психические процессы, которые недоступны сознанию, но которые влияют на суждения, чувства или поведение (Wilson, 2002).

Согласно Фрейду (1915), бессознательный разум является первичным источником человеческого поведения. Подобно айсбергу, самая важная часть разума — это та часть, которую вы не видите.

Наши чувства, мотивы и решения на самом деле сильно зависят от нашего прошлого опыта и хранятся в бессознательном.

Фрейд применил эти три системы к своей структуре личности или психики — ид, эго и суперэго. Здесь Ид рассматривается как полностью бессознательное, в то время как эго и суперэго имеют сознательные, предсознательные и бессознательные аспекты.

---

Подсознание

Подсознание

Хотя мы полностью осознаем, что происходит в сознательном уме, мы не имеем представления о том, какая информация хранится в бессознательном.

Бессознательное содержит всевозможные важные и тревожные материалы, которые нам нужно держать вне осознания, потому что они слишком опасны, чтобы полностью осознавать их.

Подсознание действует как хранилище, «котел» примитивных желаний и импульсов, сдерживаемых и опосредованных предсознательной областью. Например, Фрейд (1915) обнаружил, что некоторые события и желания часто были слишком пугающими или болезненными для его пациентов, чтобы их признать, и полагал, что такая информация заперта в подсознании. Это может произойти в процессе репрессий.

Подсознание содержит наши биологически обоснованные инстинкты (эрос и танатос) для примитивных побуждений к сексу и агрессии (Freud, 1915).Фрейд утверждал, что наши примитивные побуждения часто не достигают сознания, потому что они неприемлемы для нашего рационального, сознательного «я».

Люди используют ряд защитных механизмов (например, подавление), чтобы не знать, каковы их бессознательные мотивы и чувства.

Фрейд (1915) подчеркивал важность бессознательного, и основное предположение теории Фрейда состоит в том, что бессознательный разум управляет поведением в большей степени, чем люди подозревают. В самом деле, цель психоанализа — выявить использование таких защитных механизмов и, таким образом, сделать бессознательное сознательным.

Фрейд считал, что влияние бессознательного проявляется множеством способов, включая сны и оговорки, ныне широко известные как «оговорки по Фрейду». Фрейд (1920) привел пример такой оплошности, когда член британского парламента назвал коллегу, на которого он был раздражен, «почетным членом ада», а не из Халла.

---

Критическая оценка

Критическая оценка

Изначально психология скептически относилась к идее о психических процессах, действующих на бессознательном уровне.Для других психологов, решивших придерживаться научного подхода (например, бихевиористов), концепция бессознательного оказалась источником значительного разочарования, поскольку не поддается объективному описанию и чрезвычайно трудно объективно проверить или измерить.

Однако разрыв между психологией и психоанализом сузился, и понятие бессознательного теперь является важным направлением психологии. Например, когнитивная психология определила бессознательные процессы, такие как процедурная память (Tulving, 1972), автоматическая обработка (Bargh & Chartrand, 1999; Stroop, 1935), а социальная психология показала важность неявной обработки (Greenwald & Banaji, 1995). ).Такие эмпирические данные продемонстрировали роль бессознательных процессов в поведении человека.

Однако эмпирические исследования в психологии выявили пределы фрейдистской теории бессознательного, и современное понятие «адаптивного бессознательного» (Wilson, 2004) отличается от психоаналитического.

Действительно, Фрейд (1915) недооценил важность бессознательного, и с точки зрения аналогии с айсбергом, под водой находится гораздо большая часть разума.Разум действует наиболее эффективно, отводя значительную часть сложной сложной обработки на бессознательное.

В то время как Фрейд (1915) рассматривал бессознательное как единое целое, психология теперь понимает разум как совокупность модулей, которые развивались с течением времени и действуют вне сознания.

Например, универсальная грамматика (Хомский, 1972) — это подсознательный языковой процессор, который позволяет нам решить, правильно ли составлено предложение.Отдельно от этого модуля находится наша способность быстро и эффективно распознавать лица, что демонстрирует, как бессознательные модули работают независимо.

Наконец, в то время как Фрейд считал, что примитивные побуждения оставались бессознательными для защиты людей от переживания тревоги, современный взгляд на адаптивное бессознательное состоит в том, что большая часть обработки информации происходит вне сознания по причинам эффективности, а не подавления (Wilson, 2004).

Как ссылаться на эту статью:

Как ссылаться на эту статью:

McLeod, S.А. (2015). Подсознание . Просто психология. https://www.simplypsychology.org/unconscious-mind.html

Ссылки на стиль APA

Барг, Дж. А. и Чартранд, Т. Л. (1999). Невыносимая автоматичность бытия. Американский психолог, 54 (7) , 462.

Хомский Н. (1972). Язык и разум . Нью-Йорк: Харкорт Брейс Йованович.

Фрейд, С. (1915). Бессознательное . SE, 14: 159-204.

Фрейд, С.(1924). Общее введение в психоанализ , пер. Жоан Ривьер.

Гринвальд, А. Г., и Банаджи, М. Р. (1995). Неявное социальное познание: отношения, самооценка и стереотипы. Психологический обзор , 102 (1), 4.

Струп, Дж. Р. (1935). Исследования вмешательства в серийных словесных реакций. Журнал экспериментальной психологии , 18 (6), 643.

Tulving, E. (1972). Эпизодическая и смысловая память. В E. Tulving и W. Donaldson (Eds.), Организация памяти , (стр. 381–403). Нью-Йорк: Academic Press.

Уилсон, Т. Д. (2004). Чужие себе . Издательство Гарвардского университета.

Как ссылаться на эту статью:

Как ссылаться на эту статью:

McLeod, S.A. (2015). Подсознание . Просто психология. https://www.simplypsychology.org/unconscious-mind.html

сообщить об этом объявлении

Бессознательное | Noba

Вы когда-нибудь брали шоколадный батончик, жевательную резинку или журнал при покупке продуктов? Эти хорошо известные «импульсивные покупки» поднимают интригующий вопрос: что на самом деле определяет ваши решения? Хотя, с одной стороны, вы можете возразить, что именно ваше сознание решает, что вы покупаете, что едите и что читаете.С другой стороны, вам, вероятно, придется признать, что тех журналов о знаменитостях и соленого шоколада на самом деле не было в вашем списке покупок с яйцами и хлебом. Так откуда же появилось желание их приобрести? Как мы увидим в этом модуле, на ваше мышление и решения влияет ряд сил, о которых вы, возможно, даже не подозреваете; все они обрабатываются бессознательным.

Хотя термин «бессознательное» был введен сравнительно недавно (в XVIII веке немецким философом Платнером, немецкий термин был «Unbewusstsein»), относительная «бессознательность» человеческой природы вызывала как изумление, так и разочарование на протяжении более чем два тысячелетия.Сократ (490–399 до н.э.) утверждал, что свобода воли ограничена, или, по крайней мере, так кажется, после того, как он заметил, что люди часто делают то, чего они действительно не хотят делать. Он назвал это akrasia , что лучше всего можно перевести как «отсутствие контроля над собой». Несколько столетий спустя римский мыслитель Плотин (205–270 гг. Н. Э.), По-видимому, первым сослался на возможность бессознательных психологических процессов в письменной форме: «Отсутствие сознательного восприятия не является доказательством отсутствия умственной деятельности.

Эти две идеи, впервые сформулированные Сократом и Плотином соответственно, были и до сих пор горячо обсуждаются в психологии, философии и нейробиологии. То есть ученые по-прежнему исследуют, в какой степени человеческое поведение (и / или кажется) является (и / или кажется) добровольным или непроизвольным, и ученые по-прежнему исследуют относительную важность бессознательных психологических процессов по сравнению с сознательными или психической деятельности в целом. И, что неудивительно, оба вопроса до сих пор остаются спорными.

Еще древних греков интересовала загадка кажущегося отсутствия контроля, который мы проявляем при принятии решений.Что бы подумал Сократ, если бы увидел, как современные люди ориентируются в типичном супермаркете? [Изображение: Mtaylor848, https://goo.gl/GhuC6L, CC BY-SA 3.0, https://goo.gl/eLCn2O]

Во время научной революции в Европе наше бессознательное было отнято у нас, так сказать французского философа Декарта (1596–1650). Дуализм Декарта влечет за собой строгое различие между телом и разумом. Согласно Декарту, разум производит психологические процессы, и все, что происходит в нашем сознании, по определению является сознательным.Некоторые психологи назвали эту идею, в которой психические процессы, происходящие вне сознательного осознания, были невозможны, картезианской катастрофой. Науке потребовалось более двух столетий, чтобы полностью оправиться от обнищания, продиктованного Декартом.

Это не означает, что современники Декарта и более поздние мыслители соглашались с дуализмом Декарта. Фактически, многие из них не соглашались и продолжали теоретизировать о бессознательных психологических процессах. Например, британский философ Джон Норрис (1657–1711) сказал: «У нас могут быть идеи, которые мы не осознаем.. . . В нашем сознании запечатлевается бесконечно больше идей, чем мы можем уделить внимание или воспринять ». Иммануил Кант (1724–1804) согласился: «Область наших чувственных восприятий и ощущений, которую мы не осознаем. . неизмеримо ». Норрис и Кант использовали логический аргумент, на который до сих пор любят указывать многие сторонники важности бессознательных психологических процессов: В нашем мозгу происходит так много всего, а емкость сознания настолько мала, что должно быть гораздо больше. чем просто сознание.

Самый известный защитник важности бессознательных процессов выступил на сцене в конце 19 века: австрийский невролог Зигмунд Фрейд. Большинство людей связывают Фрейда с психоанализом, с его теорией ид, эго и суперэго, а также с его идеями о вытеснении, скрытых желаниях и мечтах. Такие ассоциации полностью оправданы, но Фрейд также опубликовал менее известные общетеоретические работы (например, Freud, 1915/1963). Эта теоретическая работа звучит, в отличие от его психоаналитических работ, очень свежо и современно.Например, Фрейд уже утверждал, что человеческое поведение никогда не начинается с сознательного процесса (сравните это с экспериментом Либета, обсуждаемым ниже).

Фрейд, а также Вильгельм Вундт указали на еще один логический аргумент в пользу необходимости бессознательных психологических процессов. Вундт сказал об этом так: «Наш разум настолько хорошо оборудован, что дает нам наиболее важные основы для наших мыслей, при этом мы не имеем ни малейшего знания об этой работе по разработке. Осознаются только его результаты.Этот бессознательный разум для нас подобен неизвестному существу, которое создает и производит для нас, и, наконец, бросает спелые плоды нам на колени ». Другими словами, мы можем осознанно осознавать множество разных вещей — вкус бокала бургундского, красоту Тадж-Махала или острую боль в пальце ноги после столкновения с кроватью — но эти переживания не меняются. воздух, прежде чем они достигнут нас. Они как-то и где-то подготовлены. Если вы не верите, что сознание причинно не связано с другими телесными и ментальными процессами (например, если предположить, что им руководят боги), сознательные переживания должны быть подготовлены другими процессами в мозгу, которые мы не осознаем.

Немецкий психолог Ватт (1905) в увлекательном эксперименте показал, что мы только сознательно осознаем результаты психических процессов. Его участникам неоднократно предлагали существительные (например, «дуб»), и они должны были отвечать связанным словом как можно быстрее. В некоторых случаях участников просили назвать главное слово («дуб» — «дерево»), в то время как в других случаях их просили придумать часть («дуб» — «желудь») или подчиненное («дуб» — «луч») слово.Следовательно, мышление участников было разделено на четыре этапа: инструкции (например, вышестоящие), представление существительного (например, «дуб»), поиск подходящей ассоциации и вербализация ответа (например, «дерево»). »). Участников попросили тщательно проанализировать все четыре этапа, чтобы пролить свет на роль сознания на каждом этапе. Третий этап (поиск ассоциации) — это этап, на котором происходит собственное мышление, и поэтому он считался наиболее интересным этапом.Однако, в отличие от других этапов, этот этап был, как его называют психологи, интроспективно пустым: участники не могли ничего сообщить. Само мышление было бессознательным, и участники осознавали только всплывший на поверхность ответ.

Используя ЭЭГ в психологической лаборатории, экспериментаторы смогли показать, что неосознанная подготовка предшествует сознательному принятию решения. [Изображение: SMI Eye Tracking, https://goo.gl/xFMw5I, CC BY 2.0, https://goo.gl/BRvSA7]

Идея о том, что мы неосознанно подготавливаем действие, прежде чем осознаем это действие, была проверена в один из самых известных экспериментов психологии.Некоторое время назад Корнхубер и Дик (1965) провели эксперименты, в которых они просили своих участников выполнить простое действие, в данном случае согнув палец. Они также измерили ЭЭГ, чтобы выяснить, когда мозг начинает готовиться к действию. Их результаты показали, что первый признак бессознательной подготовки предшествовал действию примерно на 800 миллисекунд. Это серьезный промежуток времени, и это заставило Бенджамина Либета задуматься о том, появляется ли сознательное осознание решения действовать так же давно или даже дольше заранее.Либет (1985) повторил эксперименты Корнхубера и Дикке, добавив еще одну меру: осознанное осознание решения действовать. Он показал, что сознательные решения следуют за бессознательной подготовкой и предшествуют фактическому выполнению действия примерно на 200 миллисекунд. Другими словами, бессознательное решает действовать, затем мы осознаем желание выполнить действие и, наконец, действуем.

Эксперимент Либета вызвал настоящий переполох, и некоторые люди пытались спасти решающую роль сознания, критикуя эксперимент.Некоторые из этих критических замечаний имели смысл, например, идея о том, что последовательность действий в экспериментах Либета начинается не с сигналов ЭЭГ в мозгу, а с момента, когда экспериментатор дает указание согнуть палец. И эта инструкция воспринимается осознанно. Пыль, окружающая точное значение этого эксперимента, до сих пор полностью не улеглась, и недавно Соун и его коллеги (Soon, Brass, Heinze, & Haynes, 2008) сообщили об интригующем эксперименте, в котором они обошли важное ограничение эксперимента Либета.Участникам приходилось неоднократно делать дихотомический выбор (нажимать одну из двух кнопок), и они могли свободно выбирать, какую из них. Экспериментаторы измерили мозговую активность участников. После того, как участники сделали свой простой выбор много раз, экспериментаторы могли, глядя на разницу в активности мозга для двух разных вариантов выбора в более ранних испытаниях, предсказать, какую кнопку участник собирался нажать дальше, за десять секунд до этого — действительно, задолго до того, как участник сознательно «решил», какую кнопку нажать дальше.

В наши дни большинство научных исследований бессознательных процессов направлено на то, чтобы показать, что людям не нужно сознание для определенных психологических процессов или поведения. Один из таких примеров — формирование отношения. Самый основной процесс формирования отношения — это простое разоблачение (Zajonc, 1968). Простое повторное восприятие стимула, например, бренда на рекламном щите, который вы проезжаете каждый день, или песни, которая часто звучит по радио, делает его более позитивным. Интересно, что простое обнажение не требует сознательного осознания объекта установки.Фактически, эффекты простого воздействия возникают даже тогда, когда новые стимулы предъявляются подсознательно в течение чрезвычайно коротких промежутков времени (например, Kunst-Wilson & Zajonc, 1980). Любопытно, что в таких подсознательных экспериментах с простым воздействием участники указывают на предпочтение или положительное отношение к стимулам, которым они не помнят сознательно, подвергались воздействию.

Исследование бессознательных процессов также значительно улучшило наше понимание предрассудков. Люди автоматически классифицируют других людей в соответствии с их расой, и Патрисия Девайн (1989) продемонстрировала, что категоризация бессознательно приводит к активации связанных культурных стереотипов.Важно отметить, что Девайн также показал, что активация стереотипов не зависит от уровня явных предубеждений людей. Вывод этой работы был мрачным: мы бессознательно активируем культурные стереотипы, и это верно для всех нас, даже для людей, которые не имеют явных предубеждений, или, другими словами, для людей, которые не хотят стереотипов.

«Опыт Эврики» — это тот момент, когда идея входит в сознательное осознание. [Изображение: Барт, https://goo.gl/ZMnGFr, CC BY-NC 2.0, https://goo.gl/VnKlK8]

Понимание бессознательных процессов также внесло свой вклад в наши представления о творчестве.Творчество обычно рассматривается как результат трехэтапного процесса. Все начинается с осознанного решения проблемы. Вы думаете и читаете о проблеме и обсуждаете вопросы с другими. Этот этап позволяет собрать и упорядочить необходимую информацию, но на этом этапе редко возникает действительно творческая идея. Вторая стадия — бессознательная; это инкубационная стадия, во время которой люди думают бессознательно. Проблема на время откладывается, и сознательное внимание направляется в другое место.Процесс бессознательного мышления иногда приводит к «переживанию Эврики», когда творческий продукт входит в сознание. На этой третьей стадии снова играет роль сознательное внимание. Творческий продукт необходимо выразить словами и передать. Например, научное открытие требует подробных доказательств, прежде чем его можно будет сообщить другим.

Идея о том, что люди думают бессознательно, также применялась при принятии решений (Dijksterhuis & Nordgren, 2006). В недавней серии экспериментов (Bos, Dijksterhuis, & van Baaren, 2008) участникам была представлена ​​информация о различных альтернативах (например, автомобилях или соседях по комнате), различающихся по привлекательности.Впоследствии участники выполняли отвлекающую задачу, прежде чем приняли решение. То есть они сознательно думали о другом; в этом случае они решали анаграммы. Однако одной группе перед выполнением задачи отвлекающего воздействия сказали, что позже им зададут вопросы о проблеме принятия решения. Второй группе вместо этого сказали, что с проблемой принятия решения они покончили, и что они больше ни о чем не будут спрашивать. Другими словами, у первой группы была цель дальнейшей обработки информации, тогда как у второй группы такой цели не было.Результаты показали, что первая группа принимала лучшие решения, чем вторая. Хотя они делали то же самое сознательно — опять же, решая анаграммы, — первая группа принимала лучшие решения, чем вторая группа, потому что первая думала бессознательно. Недавно исследователи сообщили о нейробиологических доказательствах таких бессознательных мыслительных процессов, действительно показывающих, что недавно закодированная информация дополнительно обрабатывается бессознательно, когда у людей есть такая цель (Creswell, Bursley, & Satpute, в печати).

Иногда люди удивляются, узнав, что мы можем сделать так много и так много сложных вещей бессознательно. Однако важно понимать, что между вниманием и сознанием нет однозначной связи (см., Например, Dijksterhuis & Aarts, 2010). Наше поведение во многом определяется целями и мотивами, и эти цели определяют, на что мы обращаем внимание, то есть сколько ресурсов наш мозг тратит на что-то, но не обязательно то, что мы осознаем. Мы можем осознавать то, на что почти не обращаем внимания (например, мимолетные мечты), и мы можем уделять много внимания тому, о чем мы временно не осознаем (например, проблеме, которую мы хотим решить, или важному решению, которое мы принимаем. облицовка).Отчасти путаница возникает из-за того, что внимание и сознание взаимосвязаны. Когда человек уделяет больше внимания входящему стимулу, вероятность того, что он осознает его, увеличивается. Однако внимание и сознание различны. И чтобы понять, почему мы можем делать так много вещей неосознанно, важно внимание. Нам нужно внимание, но для целого ряда вещей нам не нужна сознательная осведомленность.

В наши дни большинство исследователей сходятся во мнении, что наиболее разумный подход к изучению бессознательных и сознательных процессов — это рассматривать (высшие) когнитивные операции как бессознательные и проверять, что (если что-либо) добавляет сознание (Dijksterhuis & Aarts 2010; van Gaal, Lamme , Fahrenfort, & Ridderinkhof, 2011; для исключения см. Newell & Shanks, в печати).Однако исследователи по-прежнему расходятся во мнениях относительно относительной важности или вклада сознательных и бессознательных процессов. Некоторые теоретики утверждают, что причинная роль сознания ограничена или практически отсутствует; другие до сих пор верят, что сознание играет решающую роль почти во всем человеческом поведении любых последствий.

Примечание. Исторический обзор того, как люди думали о бессознательном, в значительной степени основан на Кестлере (1964).

Бессознательное | психология | Britannica

Бессознательное , также называемое Подсознание , комплекс умственных действий внутри человека, которые происходят без его ведома.Зигмунд Фрейд, основатель психоанализа, заявил, что такие бессознательные процессы могут влиять на поведение человека, даже если он не может о них сообщить. Фрейд и его последователи считали, что сны и оговорки на самом деле были скрытыми примерами бессознательного содержания, слишком угрожающего, чтобы с ним напрямую противостоять.

Некоторые теоретики ( например, ранний экспериментальный психолог Вильгельм Вундт) отрицали роль бессознательных процессов, определяя психологию как исследование сознательных состояний.Тем не менее, существование бессознательной умственной деятельности кажется хорошо установленным и продолжает оставаться важной концепцией в современной психиатрии.

Фрейд различал разные уровни сознания. Действия в непосредственном поле осознания он назвал сознательными; например, чтение этой статьи — сознательная деятельность. Сохранение данных, которые легко довести до сведения, — это предсознательная деятельность; например, человек может не думать (осознавать) свой адрес, но с готовностью вспоминает его, когда его спрашивают.Данные, которые нельзя вспомнить с усилием в определенное время, но которые можно вспомнить позже, сохраняются на подсознательном уровне. Например, в обычных условиях человек может не осознавать, что когда-либо был заперт в туалете в детстве; тем не менее, находясь под гипнозом, он может живо вспомнить пережитое.

Поскольку переживания одного человека не могут непосредственно наблюдаться другим (поскольку человек не может чувствовать головную боль другого), попытки объективного изучения этих уровней осознания основаны на умозаключениях; и.е., не более , исследователь может сказать только, что другой человек ведет себя , как если бы он был без сознания, или , как если бы он был в сознании.

Получите подписку Britannica Premium и получите доступ к эксклюзивному контенту. Подпишитесь сейчас

Попытки интерпретировать происхождение и значение бессознательной деятельности в значительной степени опираются на психоаналитическую теорию, разработанную Фрейдом и его последователями. Например, считается, что происхождение многих невротических симптомов зависит от конфликтов, которые были удалены из сознания посредством процесса, называемого вытеснением.По мере роста знаний о психофизиологической функции многие психоаналитические идеи оказываются связанными с деятельностью центральной нервной системы. То, что физиологическая основа памяти может лежать в химических изменениях, происходящих в клетках мозга, было выведено из клинических наблюдений, которые: (1) прямая стимуляция поверхности мозга (коры), когда пациент находится в сознании на операционном столе во время операции, имеет эффект возвращения к осознанию давно забытых (бессознательных) переживаний; (2) удаление определенных частей мозга, по-видимому, отменяет сохранение определенных переживаний в памяти; (3) общая вероятность доведения бессознательных или предсознательных данных до осознания повышается за счет прямой электрической стимуляции части структуры мозга, называемой ретикулярной формацией, или ретикулярной активирующей системой.Кроме того, согласно так называемой теории сдвига крови в головном мозге, переход от бессознательной к сознательной деятельности опосредуется локальными изменениями кровоснабжения различных частей мозга. Эти биопсихологические исследования пролили новый свет на обоснованность психоаналитических представлений о бессознательном. См. Также психоанализ.

7.6 Бессознательное — Введение в психологию

Ap Dijksterhuis

Бессознательные психологические процессы очень давно интересовали людей.Идея о том, что у людей должно быть бессознательное, основана на идее, что (а) в нашем мозгу происходит так много всего, а емкость сознания настолько мала, что должно быть гораздо больше, чем просто сознание; и что (б) если вы не верите, что сознание причинно отсоединено от других телесных и ментальных процессов, сознательные переживания должны быть подготовлены другими процессами в мозгу, которые мы не осознаем. Не только логика подсказывает, что действие начинается бессознательно, но и исследования убедительно подтверждают это.Более того, бессознательные процессы очень часто очень важны для функционирования человека, и многие явления, такие как формирование отношения, стремление к цели, стереотипы, творчество и принятие решений, невозможно полностью понять без включения роли бессознательных процессов.

Цели обучения

1. Поймите логику, лежащую в основе предположения о важности бессознательных процессов.
2. Получите общее представление о некоторых важных исторических мыслях о бессознательных процессах.
3. Узнайте о некоторых важных психологических экспериментах над бессознательным.
4. Оцените различие между сознанием и вниманием.

Вы когда-нибудь брали шоколадный батончик, жевательную резинку или журнал, когда покупали продукты? Эти хорошо известные «импульсивные покупки» поднимают интригующий вопрос: что на самом деле определяет ваши решения? Хотя, с одной стороны, вы можете возразить, что именно ваше сознание решает, что вы покупаете, что едите и что читаете.С другой стороны, вам, вероятно, придется признать, что этих журналов о знаменитостях и соленых шоколадных конфет на самом деле не было в вашем списке покупок с яйцами и хлебом. Так откуда же появилось желание их приобрести? Как мы увидим в этом модуле, на ваше мышление и решения влияет ряд сил, о которых вы, возможно, даже не подозреваете; все они обрабатываются бессознательным.

Хотя термин « бессознательное » был введен сравнительно недавно (в 18 веке немецким философом Платнером, немецкий термин был «Unbewusstsein»), относительная «бессознательность» человеческой природы вызвала как изумление, так и разочарование. более двух тысячелетий.Сократ (490–399 до н.э.) утверждал, что свобода воли ограничена, или, по крайней мере, так кажется, после того, как он заметил, что люди часто делают то, чего они действительно не хотят делать. Он назвал это akrasia , что лучше всего можно перевести как «отсутствие контроля над собой». Несколько столетий спустя римский мыслитель Плотин (205–270 гг. Н. Э.), По-видимому, первым сослался на возможность бессознательных психологических процессов в письменной форме: «Отсутствие сознательного восприятия не является доказательством отсутствия умственной деятельности.”

Эти две идеи, впервые сформулированные Сократом и Плотином соответственно, были и до сих пор горячо обсуждаются в психологии, философии и нейробиологии. То есть ученые по-прежнему исследуют, в какой степени человеческое поведение (и / или кажется) является (и / или кажется) добровольным или непроизвольным, и ученые по-прежнему исследуют относительную важность бессознательных психологических процессов по сравнению с сознательными или психической деятельности в целом. И, что неудивительно, оба вопроса до сих пор остаются спорными.

Рисунок 7.31 Еще в древние греки люди интересовались загадкой кажущегося отсутствия контроля, который мы проявляем при принятии решений. Что бы подумал Сократ, если бы увидел, как современные люди ориентируются в типичном супермаркете?

Во время научной революции в Европе наше бессознательное, так сказать, отнял у нас французский философ Декарт (1596–1650). Дуализм Декарта влечет за собой строгое различие между телом и разумом. Согласно Декарту, разум производит психологические процессы, и все, что происходит в нашем сознании, по определению является сознательным.Некоторые психологи назвали эту идею, в которой психические процессы, происходящие вне сознательного осознания, были невозможны, декартовой катастрофой года . Науке потребовалось более двух столетий, чтобы полностью оправиться от обнищания, продиктованного Декартом.

Это не означает, что современники Декарта и более поздние мыслители соглашались с дуализмом Декарта. Фактически, многие из них не соглашались и продолжали теоретизировать о бессознательных психологических процессах.Например, британский философ Джон Норрис (1657–1711) сказал: «У нас могут быть идеи, которые мы не осознаем. . . . В нашем сознании запечатлевается бесконечно больше идей, чем мы можем уделить внимание или воспринять ». Иммануил Кант (1724–1804) согласился: «Область наших чувственных восприятий и ощущений, которую мы не осознаем. . неизмеримо ». Норрис и Кант использовали логический аргумент, на который до сих пор любят указывать многие сторонники важности бессознательных психологических процессов: В нашем мозгу происходит так много всего, а емкость сознания настолько мала, что должно быть гораздо больше. чем просто сознание.

Самый известный защитник важности бессознательных процессов выступил на сцене в конце 19 века: австрийский невролог Зигмунд Фрейд. Большинство людей связывают Фрейда с психоанализом, с его теорией ид, эго и суперэго, а также с его идеями о вытеснении, скрытых желаниях и мечтах. Такие ассоциации полностью оправданы, но Фрейд также опубликовал менее известные общетеоретические работы (например, Freud, 1915/1963). Эта теоретическая работа звучит, в отличие от его психоаналитических работ, очень свежо и современно.Например, Фрейд уже утверждал, что человеческое поведение никогда не начинается с сознательного процесса (сравните это с экспериментом Либета, обсуждаемым ниже).

Фрейд, а также Вильгельм Вундт указали на еще один логический аргумент в пользу необходимости бессознательных психологических процессов. Вундт сказал об этом так: «Наш разум настолько хорошо оборудован, что дает нам наиболее важные основы для наших мыслей, при этом мы не имеем ни малейшего знания об этой работе по разработке. Осознаются только его результаты.Этот бессознательный разум для нас подобен неизвестному существу, которое создает и производит для нас, и, наконец, бросает спелые плоды нам на колени ». Другими словами, мы можем осознанно осознавать множество разных вещей — вкус бокала бургундского, красоту Тадж-Махала или острую боль в пальце ноги после столкновения с кроватью — но эти переживания не меняются. воздух, прежде чем они достигнут нас. Они как-то и где-то подготовлены. Если вы не верите, что сознание причинно не связано с другими телесными и ментальными процессами (например, если предположить, что им руководят боги), сознательные переживания должны быть подготовлены другими процессами в мозгу, которые мы не осознаем.

Немецкий психолог Ватт (1905) в увлекательном эксперименте показал, что мы осознаем только результаты психических процессов. Его участникам неоднократно предлагали существительные (например, «дуб»), и они должны были отвечать связанным словом как можно быстрее. В некоторых случаях участников просили назвать главное слово («дуб» — «дерево»), в то время как в других случаях их просили придумать часть («дуб» — «желудь») или подчиненное («дуб» — «луч») слово.Следовательно, мышление участников было разделено на четыре этапа: инструкции (например, вышестоящие), представление существительного (например, «дуб»), поиск подходящей ассоциации и вербализация ответа (например, «дерево»). »). Участников попросили тщательно проанализировать все четыре этапа, чтобы пролить свет на роль сознания на каждом этапе. Третий этап (поиск ассоциации) — это этап, на котором происходит собственное мышление, и поэтому он считался наиболее интересным этапом.Однако, в отличие от других этапов, этот этап был, как его называют психологи, интроспективно пустым: участники не могли ничего сообщить. Само мышление было бессознательным, и участники осознавали только всплывший на поверхность ответ.

Рис. 7.32 Используя ЭЭГ в психологической лаборатории, экспериментаторы смогли показать, что неосознанная подготовка предшествует сознательному принятию решения.

Идея о том, что мы подсознательно подготавливаем действие до того, как осознаем это действие, была проверена в одном из самых известных экспериментов психологии.Некоторое время назад Корнхубер и Дик (1965) провели эксперименты, в которых они просили своих участников выполнить простое действие, в данном случае согнув палец. Они также измерили ЭЭГ , чтобы выяснить, когда мозг начинает готовиться к действию. Их результаты показали, что первый признак бессознательной подготовки предшествовал действию примерно на 800 миллисекунд. Это серьезный промежуток времени, и это заставило Бенджамина Либета задуматься о том, появляется ли сознательное осознание решения действовать так же давно или даже дольше заранее.Либет (1985) повторил эксперименты Корнхубера и Дикке, добавив еще одну меру: осознанное осознание решения действовать. Он показал, что сознательные решения следуют за бессознательной подготовкой и предшествуют фактическому выполнению действия примерно на 200 миллисекунд. Другими словами, бессознательное решает действовать, затем мы осознаем желание выполнить действие и, наконец, действуем.

Эксперимент Либета вызвал настоящий переполох, и некоторые люди пытались спасти решающую роль сознания, критикуя эксперимент.Некоторые из этих критических замечаний имели смысл, например, идея о том, что последовательность действий в экспериментах Либета начинается не с сигналов ЭЭГ в мозгу, а с момента, когда экспериментатор дает указание согнуть палец. И эта инструкция воспринимается осознанно. Пыль, окружающая точное значение этого эксперимента, до сих пор полностью не улеглась, и недавно Соун и его коллеги (Soon, Brass, Heinze, & Haynes, 2008) сообщили об интригующем эксперименте, в котором они обошли важное ограничение эксперимента Либета.Участникам приходилось неоднократно делать дихотомический выбор (нажимать одну из двух кнопок), и они могли свободно выбирать, какую из них. Экспериментаторы измерили мозговую активность участников. После того, как участники сделали свой простой выбор много раз, экспериментаторы могли, глядя на разницу в активности мозга для двух разных вариантов выбора в более ранних испытаниях, предсказать, какую кнопку участник собирался нажать дальше, за десять секунд до этого — действительно, задолго до того, как участник сознательно «решил», какую кнопку нажать дальше.

В наши дни большинство научных исследований бессознательных процессов направлено на то, чтобы показать, что людям не нужно сознание для определенных психологических процессов или поведения. Один из таких примеров — формирование отношения. Самый основной процесс формирования отношения — это простое разоблачение (Zajonc, 1968). Простое повторное восприятие стимула, например, бренда на рекламном щите, который вы проезжаете каждый день, или песни, которая часто звучит по радио, делает его более позитивным. Интересно, что простое обнажение не требует сознательного осознания объекта установки.Фактически, эффекты простого воздействия возникают даже тогда, когда новые стимулы предъявляются подсознательно в течение чрезвычайно коротких промежутков времени (например, Kunst-Wilson & Zajonc, 1980). Любопытно, что в таких подсознательных экспериментах с простым воздействием участники указывают на предпочтение или положительное отношение к стимулам, которым они не помнят сознательно, подвергались воздействию.

Рис. 7.33. Исследования на основе прайминга показывают, что воздействие определенных слов или идей может активировать бессознательные ассоциации, которые напрямую влияют на наше поведение.Может ли один лишь вид слова «лото» заставить вас замедлить темп ходьбы?

Другой пример современного исследования бессознательных процессов — исследование прайминга . В хорошо известном эксперименте, проведенном исследовательской группой под руководством американского психолога Джона Барга (Bargh, Chen, & Burrows, 1996), половина участников была подготовлена ​​к стереотипу пожилых людей, выполняя языковое задание (им приходилось составлять предложения). на основе списков слов). Эти списки содержали слова, которые обычно ассоциируются с пожилыми людьми (например,g., «старый», «лото», «трость», «Флорида»). Остальным участникам было предложено языковое задание, в котором критические слова были заменены на слова, не относящиеся к пожилым людям. После того, как участники закончили, им сказали, что эксперимент окончен, но за ними тайно наблюдали, чтобы узнать, сколько времени им потребуется, чтобы дойти до ближайшего лифта. Подготовленные участники заняли значительно больше времени. То есть после того, как они услышали слова, которые обычно ассоциируются со старостью, они вели себя в соответствии со стереотипом стариков: медлительность.

Такие эффекты прайминга были продемонстрированы во многих различных областях. Например, Dijksterhuis и van Knippenberg (1998) продемонстрировали, что прайминг может улучшить интеллектуальные способности. Они попросили своих участников ответить на 42 общих вопроса, взятых из игры Trivial Pursuit. В нормальных условиях участники правильно ответили примерно на 50% вопросов. Однако участникам, воспевающим стереотип профессоров, которых большинство считает умными, удалось правильно ответить на 60% вопросов.Напротив, результативность участников, пропагандирующих «тупой» стереотип хулиганов, упала до 40%.

Holland, Hendriks и Aarts (2005) исследовали, способно ли простое грунтование запахом изменить поведение. Они подвергли некоторых участников воздействию запаха универсального очистителя, но участники не осознавали присутствие этого запаха (в лаборатории было спрятано ведро). Поскольку предполагалось, что запах очистителя определяет концепцию уборки, исследователи предположили, что участники, подвергшиеся воздействию аромата, спонтанно начнут уделять больше внимания чистоте.Участников попросили съесть очень рассыпчатое печенье в лаборатории, и действительно, участники, подвергшиеся воздействию запаха, приложили больше усилий, чтобы их окружение было чистым и не было крошек.

Методы прайминга также применяются для изменения поведения людей в реальном мире. Лэтам и Пикколо (2012) случайным образом распределили сотрудников колл-центра в условиях, когда сотрудники просматривали фотографию людей, звонящих в колл-центр, или фотографию женщины, выигравшей гонку. Обе фотографии привели к значительному повышению производительности труда по сравнению с работниками в контрольном состоянии, которые не видели фотографии.Фактически, люди, которые видели фотографии людей, звонящих по телефону, собрали на 85% больше денег, чем люди из контрольной группы.

Исследование бессознательных процессов также значительно улучшило наше понимание предрассудков. Люди автоматически классифицируют других людей в соответствии с их расой, и Патрисия Девайн (1989) продемонстрировала, что категоризация бессознательно приводит к активации связанных культурных стереотипов. Важно отметить, что Девайн также показал, что активация стереотипов не зависит от уровня явных предубеждений людей.Вывод этой работы был мрачным: мы бессознательно активируем культурные стереотипы, и это верно для всех нас, даже для людей, которые не имеют явных предубеждений, или, другими словами, для людей, которые не хотят стереотипов.

Рис. 7.34 «Опыт Эврики» — это момент, когда идея входит в сознательное осознание.

Понимание бессознательных процессов также внесло свой вклад в наши представления о творчестве. Творчество обычно рассматривается как результат трехэтапного процесса. Все начинается с осознанного решения проблемы.Вы думаете и читаете о проблеме и обсуждаете вопросы с другими. Этот этап позволяет собрать и упорядочить необходимую информацию, но на этом этапе редко возникает действительно творческая идея. Вторая стадия — бессознательная; это инкубационная стадия, во время которой люди думают бессознательно. Проблема на время откладывается, и сознательное внимание направляется в другое место. Процесс бессознательного мышления иногда приводит к « Эврика, », в результате чего творческий продукт проникает в сознание.На этой третьей стадии снова играет роль сознательное внимание. Творческий продукт необходимо выразить словами и передать. Например, научное открытие требует подробных доказательств, прежде чем его можно будет сообщить другим.

Идея о том, что люди думают бессознательно, также применялась при принятии решений (Dijksterhuis & Nordgren, 2006). В недавней серии экспериментов (Bos, Dijksterhuis, & van Baaren, 2008) участникам была представлена ​​информация о различных альтернативах (например, автомобилях или соседях по комнате), различающихся по привлекательности.Впоследствии участники выполняли задачу отвлекающего агента , прежде чем приняли решение. То есть они сознательно думали о другом; в этом случае они решали анаграммы. Однако одной группе перед выполнением задачи отвлекающего воздействия сказали, что позже им зададут вопросы о проблеме принятия решения. Второй группе вместо этого сказали, что с проблемой принятия решения они покончили, и что они больше ни о чем не будут спрашивать. Другими словами, у первой группы была цель дальнейшей обработки информации, тогда как у второй группы такой цели не было.Результаты показали, что первая группа принимала лучшие решения, чем вторая. Хотя они делали то же самое сознательно — опять же, решая анаграммы, — первая группа принимала лучшие решения, чем вторая группа, потому что первая думала бессознательно. Недавно исследователи сообщили о нейробиологических доказательствах таких бессознательных мыслительных процессов, действительно показывающих, что недавно закодированная информация дополнительно обрабатывается бессознательно, когда у людей есть такая цель (Creswell, Bursley, & Satpute, в печати).

Иногда люди удивляются, узнав, что мы можем сделать так много и так много сложных вещей бессознательно. Однако важно понимать, что между вниманием и сознанием нет однозначной связи (см., Например, Dijksterhuis & Aarts, 2010). Наше поведение во многом определяется целями и мотивами, и эти цели определяют то, на что мы обращаем внимание, то есть сколько ресурсов наш мозг тратит на что-то, но не обязательно то, что мы осознаем. Мы можем осознавать то, на что почти не обращаем внимания (например, мимолетные мечты), и мы можем уделять много внимания тому, о чем мы временно не осознаем (например, проблеме, которую мы хотим решить, или важному решению, которое мы принимаем. облицовка).Отчасти путаница возникает из-за того, что внимание и сознание взаимосвязаны. Когда человек уделяет больше внимания входящему стимулу, вероятность того, что он осознает его, увеличивается. Однако внимание и сознание различны. И чтобы понять, почему мы можем делать так много вещей неосознанно, важно внимание. Нам нужно внимание, но для целого ряда вещей нам не нужна сознательная осведомленность.

В наши дни большинство исследователей сходятся во мнении, что наиболее разумный подход к изучению бессознательных и сознательных процессов — это рассматривать (высшие) когнитивные операции как бессознательные и проверять, что (если что-то) добавляет сознание (Dijksterhuis & Aarts 2010; van Gaal, Lamme, Fahrenfort, & Ridderinkhof, 2011; за исключением см. Newell & Shanks, в печати).Однако исследователи по-прежнему расходятся во мнениях относительно относительной важности или вклада сознательных и бессознательных процессов. Некоторые теоретики утверждают, что причинная роль сознания ограничена или практически отсутствует; другие до сих пор верят, что сознание играет решающую роль почти во всем человеческом поведении любых последствий.

Примечание. Исторический обзор того, как люди думали о бессознательном, в значительной степени основан на Кестлере (1964).

Внешние ресурсы

Книга: Замечательная книга о том, как мало мы знаем о себе: Уилсон, Т.Д. (2002). Незнакомцы для себя. Кембридж, Массачусетс: Издательство Гарвардского университета.

Книга: Еще одна замечательная книга о свободе воли — или ее отсутствии ?: Вегнер, Д. М. (2002). Иллюзия сознательной воли. Кембридж, Массачусетс: MIT Press.

Видео: Интересное видео на внимание http://www.dansimons.com/videos.html

Web: Хороший обзор прайминга http://en.wikipedia.org/wiki/Priming_(psychology)

Вопросы для обсуждения

1. Оцените как сильные, так и слабые стороны знаменитого исследования Либета.
2. Предполагая, что внимание и сознание ортогональны, можете ли вы назвать примеры сознательных процессов, которые почти не требуют внимания, или бессознательных процессов, требующих большого внимания?
3. Как вы думаете, некоторые из экспериментов по праймингу также можно объяснить чисто сознательными процессами?
4. Как вы думаете, в чем может заключаться основная функция сознания?
5. Некоторые люди, в том числе ученые, сильно отвращаются к идее о том, что человеческое поведение во многом определяется бессознательными процессами.Ты знаешь почему?

---

Авторство изображений

Рисунок 7.31: Mtaylor848, https://goo.gl/GhuC6L, CC BY-SA 3.0, https://goo.gl/eLCn2O

Рисунок 7.32: SMI Eye Tracking, https://goo.gl/xFMw5I, CC BY 2.0, https://goo.gl/BRvSA7

Рисунок 7.33: Эдвин Торрес, https://goo.gl/QvbdGx, CC BY 2.0, https://goo.gl/BRvSA7

Рисунок 7.34: Барт, https://goo.gl/ZMnGFr, CC BY-NC 2.0, https://goo.gl/VnKlK8

Список литературы

Барг, Дж.А., Чен, М., и Берроуз, Л. (1996). Автоматичность социального поведения: прямое влияние построения черты и активации стереотипа на действие. Журнал личности и социальной психологии , 71, 230–244.

Бос, М. В., Дейкстерхейс, А., Ван Баарен, Р. Б. (2008). О зависимости бессознательного мышления от цели. Журнал экспериментальной психологии , 44, 1114–20.

Creswell, D., Bursley, J. & Satpute, A. (в печати). Реактивация нейронов связывает бессознательное мышление с эффективностью принятия решений. Социальная когнитивная и аффективная нейробиология .

Дивайн, П. Г. (1989). Стереотипы и предрассудки: их автоматические и контролируемые компоненты. Журнал личности и социальной психологии , 56, 5–18.

Dijksterhuis, A., & Aarts, H. (2010). Цели, внимание и (не) сознание. Ежегодный обзор психологии , 61, 467–490.

Dijksterhuis, A., & Nordgren, L. F. (2006). Теория бессознательного мышления. Перспективы психологической науки , 1, 95–109.

Dijksterhuis, A., & van Knippenberg, A. (1998). Связь между восприятием и поведением, или как выиграть в игре Trivial Pursuit. Журнал личности и социальной психологии , 74, 865–877.

Фрейд, С. (1963). Общая психологическая теория . Нью-Йорк: Саймон и Шустер. (Оригинальная работа опубликована в 1915 г.)

Холланд, Р. У., Хендрикс, М., & Аартс, Х. (2005). Пахнет чистым спиртом: бессознательное влияние запаха на познание и поведение. Психологические науки , 16, 689–693.

Кестлер А. (1964). Акт создания . Лондон: Пингвин.

Корнхубер, Х. Х., & Дик, Л. (1965). Hirnpotentialanderungen bei Wilkurbewegungen und passiv Bewegungen des Menschen: Berietschaftpotential und reafferente Potentiale. Pflugers Archiv fur Gesamte Psychologie , 284, 1–17.

Kunst-Wilson, W., & Zajonc, R. (1980). Аффективное различение стимулов, которые невозможно распознать. Наука , 207, 557–558.

Латам, Г. П., и Пикколо, Р. Ф. (2012). Влияние контекстно-зависимых и неспецифических подсознательных целей на производительность сотрудников. Управление человеческими ресурсами , 51, 535–548.

Либет Б., (1985). Бессознательная церебральная инициатива и роль сознательной воли в произвольных действиях. Поведенческие науки и науки о мозге , 8, 529–39.

Ньюэлл, Б. Р., & Шанкс, Д. Р. (в печати). Бессознательное влияние на принятие решений: критический обзор. Поведенческие науки и науки о мозге .

Сун, К. С., Брасс, М., Хайнце, Х. Дж. И Хейнс, Дж. Д. (2008). Бессознательные детерминанты свободных решений в человеческом мозгу. Nature Neuroscience 11, 543–45.

Ватт, Х. Дж. (1905). Experimentelle Beitrage zur einer Theorie des Denkens. Archiv für die Geschichte der Psychologie , 4, 289–436.

Зайонц, Р. Б. (1968). Установочные эффекты простого воздействия. Журнал личности и социальной психологии , 9, 1–27.

ван Гал, С., Ламме, В. А. Ф., Фаренфорт, Дж. Дж., И Риддеринхоф, К. Р. (2011). Диссоциативные механизмы мозга, лежащие в основе сознательного и бессознательного контроля над поведением. Журнал когнитивной неврологии 23 (1) , 91–105.

.