Проверка связи: как построить близкие отношения с детьми и не потерять их
11 мая в Казани в гимназию №175 вошел ее бывший ученик и расстрелял 11 человек, еще 20 — ранил. Задержанному Ильназу Галявиеву 19 лет, он рос в благополучной семье и никогда не выделялся плохим поведением. О нем отзываются как о тихом, неконфликтном мальчике, у которого не было друзей.
После трагедий, подобных казанской или керченской, снова и снова поднимается вопрос о том, почему родители не замечали, что с их детьми что-то не так. Речь не только о терактах, но и детских самоубийствах, детском деструктивном поведении. Почему внешне благополучный ребенок вдруг берется за оружие или хочет уйти из жизни? Виноваты ли в этом компьютерные игры, дурные компании или дело в травле в классе? Как и почему развивается детская депрессия и как родителям вовремя заметить ее? ТАСС поговорил об этом с учредителем Ассоциации психиатров и психологов за научно обоснованную практику, детским психиатром Центра лечебной педагогики «Особое детство» и Mental Health Center Артемом Новиковым, психологом Еленой Мачинской, педагогом Димой Зицером и руководителем программы профилактики социального сиротства и укрепления семьи в Казани «Детские деревни SOS» Александром Головатенко.
Начальник — подчиненный
Ребенок был спокойным и послушным и вдруг грубо отвечает родителям и хлопает дверями. Всегда хорошо учился и вдруг стал приносить двойки. Целыми днями играет в «стрелялки». Связался с компанией хулиганов. Пришел домой пьяным. Список родительских претензий к детям обширен, но все они, как правило, сводятся к одному: всегда понятный, предсказуемый и управляемый ребенок вдруг перестал быть таковым.
Педагог Дима Зицер считает, что слово «вдруг» тут лишнее: на самом деле у деструктивного или агрессивного поведения всегда есть предпосылки и причины, и заметить их можно, только если у родителей с ребенком сформированы доверительные, близкие отношения.
«Вот так, чтобы ребенок, с которым у вас связь и взаимопонимание, вдруг резко изменился, — так не бывает. Но надо бы определиться, что мы называем хорошими отношениями с ребенком. Если они строятся таким образом, когда родителю надо, чтобы ребенок как-то был обут-одет, в школу ходил, двойки не приносил, на вопрос «как дела в школе?» отвечал свое обычное «нормально», особо не создавал проблем, конечно, это кончится плохо.
Почти гарантированно.
При такой модели отношений, когда родитель — начальник, а ребенок — подчиненный, это неминуемо кончится разрывом — раньше, позже, в более жесткой форме, со скандалами или нет, но это произойдет
Если у взрослого с ребенком не выстроена двусторонняя крепкая связь, теплые отношения, в подростковом возрасте он перестанет воспринимать родителей как людей, которым можно доверять, прийти со своей бедой или радостью.
«Как понять, что такое партнерские отношения? — говорит Дима Зицер. — Подумайте о своих отношениях со своими любимыми взрослыми: с мужем, женой, сестрой, с близкими друзьями. Почему того мы называем другом, а другого не называем? Представьте, что вы спрашиваете у подруги, как дела, но никогда не рассказываете, как дела у вас. Как долго вы останетесь друзьями? Партнерство предполагает многовекторное общение. Если вы хотите, чтобы ребенок делился с вами мыслями, переживаниями, но не рассказываете, что происходит с вами, он не будет вам доверять.
Мы можем сколько угодно предупреждать об опасности, но если ребенок не верит родителю, он все равно сделает. Если он знает, что со взрослыми лучше не разговаривать, потому что будет хуже, то в ситуации беды он не придет к родителям и не доверится. Построение контакта между близкими людьми подразумевает, что я могу прийти к маме и сказать: мам, у меня происходит вот то-то. И я не знаю, что делать. Никто не становится грубым и агрессивным просто так, это я могу гарантировать. И если я — помогающий и поддерживающий взрослый, то у меня будут инструменты, чтобы ребенку помочь, убедить, что станет лучше, а не хуже, если он последует моему совету».
Часто, не в силах справиться с поведением ребенка, родитель ищет воздействия на него запретами и манипуляциями. Пытается искать причины поведения где угодно, но не в семье. Специалисты предупреждают, что это изначально ложный путь.
Нам пытаются навязать такую точку зрения, что просто дети стали такими негодяями, что просто такое поколение выросло — из-за компьютерных игр, из-за чего-то там еще.Ребята, дело вообще не в этом.
Ребята, дело вообще не в этом.Дима Зицер
педагог
Руководитель программы профилактики социального сиротства и укрепления семьи в Республике Татарстан благотворительной организации «Детские деревни SOS» Александр Головатенко работает с детьми с проблемным поведением, в том числе из неблагополучных семей.
«Я знаю многих подростков с девиантным поведением и могу смело сказать, что в 99 процентах это отличные ребята. Это хорошие, классные ребята, которые абсолютно правильно трактуют свою жизнь, могут выслушать и понять, если с ними разговаривать. Но большинство говорят, что с ними почти никогда не разговаривают дома, — рассказывает Александр. Проще всего свалить всю ответственность на подростка, снять ее с семьи, с дома, со школы, с учителей. Ведь это он плохой, ленивый, агрессивный».
«Если ты не сделаешь, то я…»
Манипуляции — наиболее частый инструмент, к которому прибегают родители, когда не могут справиться с ребенком. Они звучат вполне привычно: «Не съешь суп — не получишь сладкое», «Не помоешь посуду — не пойдешь гулять».
Родитель наказывает ребенка молчанием, игнорированием, не берет в гости, где у того друзья, ведет себя подчеркнуто холодно.
Александр Головатенко отмечает, что все эти популярные способы воздействия — на самом деле варианты морального насилия. Они учат ребенка не выполнять то, что от него требуют, а обманывать, находить обходные пути, чтобы избежать наказания, кроме того, формируют неправильную модель поведения, которую ребенок в будущем будет использовать в отношениях с близкими людьми.
«Мы в организации «Детские деревни SOS» проводили анонимное статистическое исследование наличия насилия в семье в начале пандемии в восьми регионах России. Мы выяснили, что физического насилия в семьях почти не существует. Понятно, что такие результаты получили потому, что родители не говорят правду. Психологическое насилие — манипуляции, лишение прогулок, интернета, общения с бабушкой, с друзьями — присутствует очень широко. Мы таким опросами пытаемся дискутировать с родителямии, обсуждать, можно ли избежать такого поведения, как себя вести в сложных ситуациях, как выстраивать отношения с ребенком.
Потому что часто и родителей воспитывали именно так. То, что тема насилия в семьях, не только физического, но и морального, поднимается, — это уже шаг вперед».
Читайте также
«Чувствовала себя заложником»: как выжить в послеродовой депрессии
Педагог Дима Зицер говорит, что наказания подрывают веру ребенка в родителя с раннего детства, хотя в первые семь лет это не так просто сделать, ведь мама и папа для малыша — боги, они пользуются абсолютным авторитетом.
«Вот мама наказывает ребенка трех лет за то, что он не собрал игрушки в комнате, вместо того чтобы просто убрать их вместе с ним. Убрать раз, два, пять, пятнадцать — ребенок будет счастлив делать это вместе с мамой и, глядя на нее, научится делать это самостоятельно. Или, к примеру, ребенок прошел в комнату в обуви, забыл разуться или не надел домашние тапочки. И все — наказание, выговор, лишение мультиков, ультиматумы. А если ваш муж пройдет в ботинках или без тапочек? Вы лишите его ужина или выключите ему футбол? Заведите в доме правило, что никто не ходит в квартире в уличной обуви.
Ни мама, ни папа, ни бабушка. Объясните почему. Это называется семейной культурой. Если забывает надеть тапочки — ну, обратите в шутку, скажите: «Ой, мой маленький, давай я надену тебе их сама». И посмеетесь, и ребенок после этого запомнит, что вы от него хотите, лучше, чем если вы лишите его мультика» .
При этом важно помнить, что в партнерских отношениях ответственность за ребенка все равно на взрослом, считает детский психиатр Артем Новиков.
«Нельзя перекладывать на ребенка часть своей ответственности. Есть ситуации, в которых нужно просто сказать «нет», что мы делаем только так и никак иначе. Да, нужно объяснить почему, но это не должно быть на усмотрение ребенка. Речь о вещих, касающихся его здоровья и безопасности. Например, есть правило — ты никогда не разговариваешь и не уходишь с незнакомыми людьми, когда мамы или папы нет рядом. Ты никогда не переходишь дорогу, не посмотрев по сторонам. На дорогу ты не выбегаешь. Можно условно разделить для себя на красный, оранжевый и зеленый свет поведение и поступки, о которых мы говорим: вот это вообще не обсуждается по вот такой причине, вот это я готов обсудить, а тут можешь поступать так, как тебе хочется».
Пряник, а не кнут
Выстраивание системы домашних правил поможет уйти от манипуляций в воспитании, считает детский психолог Елена Мачинская. Но для того, чтобы такой способ работал, важно их соблюдение всеми членами семьи.
Наказания расшатывают психику и не являются ни методом коррекции, ни методом помощи, ни методом воспитания ребенка. Когда мы проговариваем общие правила дома, все работает иначе. При выполнении этих правил все члены семьи имеют какие-то бонусы. Правила устанавливаются в зависимости от того, какие проблемы есть в семье, какие традиции
У меня был случай, когда мама жаловалась, что ее маленькие дети очень плохо ведут себя за столом во время еды, вплоть до того, что кладут на стол ноги. Я посоветовала завести правило, что за общим столом едят только те, кто ведет себя хорошо, что класть ноги на стол запрещено всем — не только им, но и маме, и папе. А кто не выполняет это правило, тот ест за отдельным столом. Хотите есть со всей семьей — выполняйте правило.
Если мама или папа будут себя неприлично вести во время еды, они тоже будут есть отдельно. Будете соблюдать правило — будем обедать все вместе. В такой ситуации ребенка не наказывают, не кричат на него, не ставят в угол, не унижают, но он учится следовать нормам поведения. Ведь ребенок хочет быть как взрослые и со взрослыми».
Эффективна и система поощрений, а не наказаний. Она работает от обратного: вместо «если не сделешь это, не получишь желаемое» — «если сделаешь это, получишь что-то приятное».
«Такая система работает и со взрослыми. Эффективнее работают те люди, которые получают премию за хорошо выполненную работу, чем те, кого штрафуют за ошибки, — объясняет Елена Мачинская. — Ребенок имеет право разозлиться, даже резко высказать недовольство, не сделать что-то или, наоборот, нашалить. Но и родитель имеет право в такой ситуации не награждать его. Вознаграждением может быть и мультик, игра, поход в какое-то интересное место. Не сладкое, не еда. Лучше не делать вознаграждение материальным, не покупать бесконечное количество игрушек».
Читайте также
«Хочется содрать с себя свое тело, как колготки». Жизнь с расстройством пищевого поведения
При этом, отмечает психолог, важно не лишать ребенка базовых вещей, того, что уже есть в его жизни. Не нужно лишать прогулки, купания, десерта или вкусного полдника, свидания с родными, например с бабушкой, чтения на ночь, если в семье есть традиция чтения перед сном. Если родитель сорвался и накричал на ребенка, ответил ему грубо или отмахнулся, когда тот пришел с какой-то просьбой или проблемой, важно уметь попросить прощения, считает педагог Дима Зицер.
«Да, мы имеем право на раздражение, имеем право злиться. Но человек отличается от животного свободой воли, она предполагает, что я с этим могу что-то сделать. В следующий раз, чтобы не орать, просто вдохните. Разожмите кулаки, выпейте воды, можно выйти из комнаты. Почему я говорю про дыхание — потому что в ста процентах случаев вы не дышите в такие моменты. У нас перехватывает дыхание, когда мы кричим. Не важно, что перед нами маленький человек, мы общаемся с ним как с человеком, уважая его.
Если мы чувствуем, что виноваты, мы просим прощения. И он в этот момент учится, что мама или папа живые, учится, как поступать, если чувствуешь, что сделал ерунду».
Сигналы о помощи
Большинство родителей боятся метаморфоз и проблем с детьми подросткового возраста, но заметить вовремя тревожные сигналы в поведении ребенка можно уже в дошкольном возрасте, утверждает детский психиатр Центра лечебной педагогики «Особое детство» и Mental Health Center Артем Новиков.
«Часто на прием приходят подростки с депрессией или тревожным расстройством. И родители говорят, что в детстве с этими детьми вообще не было проблем. Но когда начинаешь спрашивать подробности, выясняется, что тревожные звоночки были уже давно. Когда я ставлю детям предподросткового возраста депрессию, родители удивляются: а как у ребенка она вообще может быть, такое бывает? Ведь он радуется, прыгает. Но суицидальные мысли могут быть и у ребенка пяти-шести лет, просто он будет выражать их иначе, чем подросток.
Когда мы говорим о суицидальных мыслях, то представляем, что дети сидят в широко известных группах в соцсетях, ведут определенные разговоры. А дети пяти — семи лет не делают ничего такого, но они могут пытаться не дышать. Говорить: «Зачем я родился?», «Лучше бы я не рождался», «Меня никто не любит». Важно знать, что такое может быть
Вовремя диагностированное расстройство в младшем возрасте, когда с ним гораздо легче работать врачам, с большой долей вероятности позволит избежать более серьезных проблем в подростковом возрасте. При отсутствии помощи, напротив, состояние ребенка может резко ухудшиться в пубертатном периоде, и тогда детские суицидальные мысли, которые крайне редко приводят к трагедии у младшеклассников, могут стать серьезнее.
«Если мы замечаем это рано, то и воздействие будет максимально нейтральным, преимущественно с помощью психотерапии, — объясняет психиатр. В более серьезных случаях в подростковом возрасте уже не обойтись без лекарств».
Насторожить родителя должно слишком болезненное переживание ребенком неудач, его стремление все сделать на «отлично», навязчивые страхи после каких-то пережитых событий. Например, у соседей ограбили квартиру, и ребенок постоянно тревожится и спрашивает: «А вдруг к нам заберутся воры?»
Читайте также
Перфекционист, сверхчувствительный, безразличный: почему мы такими становимся
«Идеальный ребенок в массовом представлении — это плохо, — объясняет Артем Новиков. — Ребенок должен иногда баловаться, шалить, иногда не делать домашнее задание, спорить с родителями. И те, кто всегда идеально себя ведут, делают все уроки, в моей практике это высокотревожные дети, и к подростковому возрасту, когда, говоря народным языком, нервная система истощается, они впадают в депрессию или страдают тревожным расстройством».
По словам детского психолога Елены Мачинской, в подростковом возрасте дети чаще всего становятся или демонстративными, или замыкаются. Первые стараются выделиться, ярко и вызывающе одеваются, бурно выражают эмоции, скандалят, становятся агрессивными, спорят.
Вторые становятся замкнутыми, будто прячутся — закрываются капюшонами, носят объемную одежду, мало общаются со сверстниками, много времени проводят в Сети, у себя в комнате, у них формируется круг своих интересов, в которые не посвящают родителей.
«Проблем такие дети приносят мало, — говорит Елена, — Но как раз самая опасная группа — тихони. Они тяжело все переживают внутри. Их эмоции не выходят наружу, и родитель не может догадаться, что творится у него в душе. Самоубийствам больше подвержены тихие дети. Когда ребенок конфликтует, то дает выход своим эмоциям, сбрасывает негатив. Тогда нам проще заметить, что у ребенка появилась депрессия, суицидальные мысли».
Компьютерные игры, которые так часто винят в формировании девиантного поведения у детей, часто становятся способом сбросить внутреннее напряжение, считает детский психиатр Артем Новиков. Если ребенок стал слишком много играть, нужно понимать, что игры — это не причина проблемы, а лишь ее симптом. Суть ее кроется, как правило, совсем в другом — в неприятностях с одноклассниками, в неразделенной любви, в проблемах в семье, в депрессии.
О депрессивном состоянии подростка говорит резкое снижение или усиление аппетита, нарушение сна, апатия, равнодушие к тому, что он раньше любил. Нужно насторожиться, если на теле ребенка появились шрамы или другие повреждения — так называемый селфхарм, он говорит об аутоагрессии. Вслушивайтесь в то, что говорит ребенок, не пропускайте фразы «я никчемный», «я ненужный», «я хочу умереть
«Если ребенок говорит о том, что не хочет жить, что его не понимают, если меняется аппетит, сон — это повод бежать к психиатру, а не отмахиваться со словами: «Да не говори ерунду!», «Чего тебе для счастья не хватает?» — объясняет Елена Мачинская. — Надо поднимать эту тему, говорить о ней, а не замалчивать ее. Сказать человеку в депрессии «жизнь прекрасна» — бесполезно. Он так не чувствует в данный момент. Эти рассуждения не принесут никакого эффекта. К счастью, подростковая депрессия довольно хорошо лечится, если ее не пускать на самотек. Подростковая депрессия не про то, что «иди погуляй», или «иди найди себе девушку», или «запишись на футбол».
Если человеку плохо, он не может встать и пойти записаться в спортивную секцию или найти себе девушку. Это не плохое настроение, не дурь, а болезнь. И если вы заставите его куда-то в этот момент идти — скорее всего, ухудшите его состояние».
Читайте также
«Меня травили, я травила». Жертвы, свидетель и зачинщик буллинга вспоминают, как это было
Отключать интернет, отбирать гаджеты, если вы узнали, что ребенок сидит в опасных группах в соцсетях, нельзя, сходятся во мнении специалисты.
«Если мы что-то заметили, надо понять, почему он это делает, — говорит Артем Новиков. — Самое неправильное — запретить. Если мы не поймем причину, он найдет способ залезть в Сеть вне дома. Даже если вам кажется, что ребенок не собирается ничего делать с собой, а просто вами манипулирует, надо понять, почему он это делает. Почему он угрожает? Почему сидит в этих группах? Что он чувствует, когда там сидит, помогает ли ему это? Поговорите с ребенком искренне и открыто. Мы в какой-то момент перестаем разговаривать с детьми.
И ребенок перестает разговаривать с нами. Отчасти от того, что у нас на все свое мнение. К примеру, мама осуждала интересы ребенка, говорила ребенку, что условный «Роблокс» — плохая игра, «Майнкрафт» — еще хуже. Если приходит ребенок и говорит вам о Моргенштерне — ну поговорите о нем, узнайте, почему он считает его крутым и классным. «А вот он матерится — почему тебе это нравится? И вообще, почему он съел деда? Ты как это понимаешь?»
Если взрослый видит тревожные симптомы в поведении ребенка, но тот отказывается от помощи психолога, в терапию нужно идти родителям — даже дистанционно, через взрослых, ребенку можно помочь.
Детский психиатр Артем Новиков говорит, что в России не принято ходить к психиатру без крайней нужды. Все внимание родителей обычно направлено на физическое, а не на психическое здоровье ребенка.
«Соматоцентричность — это проблема не только российская, она есть и в других странах, — рассказывает врач. — Родители следят за физическим здоровьем, ходят с ребенком к ЛОРу, гастроэнтерологу, соматику мы лечим, а психическое, психиатрическое совсем забываем.
Родители часто считают, что к психиатру идут, только если у человека шизофрения. Что любой психиатрический диагноз — это ужас-ужас. Если ребенку ставят диагноз, родители отчаиваются, хотя лучше поставить диагноз в раннем возрасте, чем в подростковом. Если вы сомневаетесь в диагнозе, возьмите второе мнение. Доверяйте мнению квалифицированных докторов и не ищите ответов на форумах. Медицина должна быть не лечебной, а профилактической, и в психиатрии это экстремально важно».
Карина Салтыкова
Сепарация от родителей во взрослом возрасте: что это в психологии
Разбираемся, что такое сепарация в психологии, почему важно сепарироваться от родителей во взрослом возрасте и какие техники для этого использовать. Этапы сепарации, признаки и последствия незавершенной сепарации — в статье Анны Крымской, клинического психолога и соосновательницы онлайн-сервиса YouTalk
Что такое сепарация от родителей
Сепарация в психологии — это процесс отделения ребенка от родителей, когда он постепенно становится самостоятельным и независимым человеком.
При этом его отношения с родителями из иерархических, в которых он занимает подчиненное положение, переходят в равноправные отношения взрослых со взрослым.
Процесс сепарации начинается с рождения и в идеале заканчивается к 18-20 годам. За это время ребенок должен пройти путь от полной зависимости от мамы до способности обеспечивать свое существование и распоряжаться своей судьбой. C каждым годом происходит расширение зоны самостоятельности и ответственности ребенка. Он принимает все больше решений, сталкивается с их последствиями, проходит кризисы, приобретает опыт, постепенно становится независимым в разных аспектах своей жизни.
Если у человека есть дом, семья, работа, но он не может ни в чем отказать родителям из-за возникающего чувства вины, — он не сепарировался
Действия родителей могут как помочь, так и навредить этому процессу, поэтому их поддержка и понимание происходящего очень важны.
По словам психоаналитика Маргарет Малер, одного из главных исследователей процесса сепарации, он проходит успешно, если отец и мать обладают достаточной степенью автономности, а также имеют надежную связь с ребенком, позволяют ему открыто выражать свои чувства, поощряют его действия, создают безопасное окружение, объясняют запреты и так далее.
В этом процессе самим родителям придется адаптироваться к изменяющейся реальности и искать новые способы взаимодействия с взрослеющим ребенком. Придется перестать относиться к нему как к маленькому, уважать его право на собственные взгляды, мнения и желания, доверять принятие решений, даже если не согласны с ними, а в конце концов признать, что ребенок лучше них знает, что делать со своей жизнью, и отпустить его в свободное плавание.
Сепарация имеет четыре составляющих: функциональная подразумевает способность обеспечить свое существование, эмоциональная — принимать решения, исходя из своих желаний, ценностная — иметь собственную картину мира, конфликтная — не испытывать чувства вины и отстаивать свою точку зрения в случае несогласия с родителями.
Завершенная сепарация подразумевает, что все эти пункты выполнены.
Если у человека есть дом, семья и работа, но он не может ни в чем отказать родителям из-за возникающего чувства вины, — он не сепарировался. Другой может полностью вычеркнуть родителей из своей жизни, не общаться с ними, но в душе переживать детские обиды и винить их в своих неудачах — в этом случае сепарации также не произошло.
Этапы сепарации
В первые месяцы жизни младенец полностью зависит от мамы и ничего не умеет. Затем он начинает сам выполнять простые действия: садиться, ходить, есть ложкой, копировать взрослых. Родителям надо дать ему исследовать мир и свои возможности и не пытаться все сделать за него, чтобы он смог сепарироваться от мамы.
В три года ребенок осознает, что он отдельная личность со своими желаниями, которые могут не совпадать с желаниями родителей.
Главные слова этого периода — «Нет» и «Я сам». Ребенок проявляет свою волю, упрямится, возражает, не слушается. Если в этом возрасте пытаться любой ценой принудить его к подчинению и «хорошему поведению», можно задавить эти ростки самостоятельности, и из него вырастет пассивный, безвольный человек, который не знает, чего хочет. Родителям стоит поддерживать стремление ребенка к самостоятельности, позволять ему принимать подходящие по возрасту решения, например выбирать одежду.
В возрасте от 4 до 8 лет начинается социализация: ребенок учится выстраивать отношения со сверстниками, у него появляется свой круг общения. Родители перестают быть единственным источником информации о мире. Ребенку стоит освоить базовые навыки самообслуживания: убирать свою комнату, помогать на кухне.
Материал по теме
Между 8 и 12 годами дети познают школу, у них появляются одноклассники, учителя, интересы вне дома.
В этом возрасте развивается волевая сфера личности: это значит, что ребенок учится собираться и делать то, что надо. У него должны быть зоны ответственности: самостоятельно делать уроки, иметь круг домашних обязанностей. Это постепенно готовит его ко взрослой жизни. Не надо контролировать, напоминать, навязывать помощь: у ребенка должна быть возможность столкнуться с последствиями своей лени или забывчивости и сделать выводы на будущее.
От 12 до 18 лет — самая сложная стадия взросления: подростковый возраст. Ребенок начинает замечать недостатки родителей, их авторитет в его глазах падает. Зато возрастает влияние окружения, сверстников, на которых подросток и ориентируется в первую очередь. Происходит «бунт»: дети перестают слушаться, протестуют против ограничений, контроля, вмешательства в личную жизнь, требуют признания своей взрослости и независимости. В этот период важно прислушиваться к подростку и находить компромиссы.
От 18 лет. Если предыдущие этапы сепарации прошли успешно, то к этому моменту повзрослевший ребенок готов к отделению. Процесс взросления полностью завершится только к 24-25 годам, но человек уже способен взять на себя ответственность за свою жизнь. Часто как раз в это время дети поступают на учебу или находят работу, начинают жить самостоятельно.
Зачем нужна сепарация
Сепарация позволяет человеку стать хозяином своей жизни, свободно ей распоряжаться и получать от нее удовлетворение. Человек становится независимым и обретает уверенность в себе.
В процессе сепарации человек обучается выстраивать личные границы. Это умение необходимо для автономной личности, оно дает возможность построить здоровые отношения в семье, с друзьями, с коллегами на работе. В будущем человек сможет уважительно относиться к личным границам собственных детей и поддерживать их во время взросления и сепарации.
Сепарация — двусторонний процесс, в котором участвуют и дети, и родители. Задача первых — отделиться, вторых — отпустить
Какие факторы затрудняют процесс сепарации
Сепарация — двусторонний процесс, в котором участвуют и дети, и родители. Задача первых — отделиться, вторых — отпустить. Но иногда либо дети не хотят отделаться, либо родители осознанно или неосознанно препятствуют этому процессу.
Со стороны детей тормозящими факторами могут стать привычка и удобство, когда им комфортно и выгодно жить с родителями и пользоваться их ресурсами, особенно если те поощряют такое поведение и продолжают их обслуживать. В атмосфере комфорта сложно сформироваться импульсу на отделение. Иногда препятствием могут служить проблемные отношения в семье или разного рода зависимости: дети как будто меняются местами с родителями и взваливают на себя заботу о них. Также препятствием к сепарации служат тревога и страх уже взрослого ребенка, что он или она не справится самостоятельно, не найдет любящего партнера, не добьется успеха.
Материал по теме
Часто всячески замедляют процесс сепарации сами родители. Они слишком тревожатся и гиперопекают, не дают ребенку столкнуться с проблемами самостоятельно. Некоторые воспринимают ребенка как личный проект и пытаются контролировать каждый его шаг «на пути к успеху». Такой ребенок обречен постоянно «оправдывать ожидания». Нереализованность родителей также порой тормозит сепарацию: чаще всего это происходит с матерями, у которых нет достижений вне семьи. Их мир сосредотачивается вокруг ребенка; заботясь о нем, они чувствуют себя востребованными. Если чадо попытается отделиться от мамы, она потеряет смысл жизни, останется одинокой и никому не нужной. Поэтому такая мать будет всячески противиться сепарации, зачастую манипулируя чувством вины.
Есть родители, которые боятся стареть: им кажется, что пока ребенок не стал взрослым, они сами останутся молодыми.
Также препятствием могут служить эмоциональная недоступность, атмосфера равнодушия в семье, а также консервативные ценности, которые предполагают власть родителей даже над взрослыми детьми и почтение к старшим, которые априори «лучше знают».
Эти факторы могут привести к тому, что человек «застревает» на каком-то из этапов и не может завершить сепарацию.
Чем грозит незавершенная сепарация
Последствия незавершенной сепарации сильно осложняют жизнь. Самооценка такого человека неустойчива, потому что опирается не на его собственные достижения и представления о себе, а на чужое мнение. Человек зависит от оценок окружающих, постоянно ищет одобрения и склонен к конформизму. Он делает не то, что ему нужно или хочется, а то, за что его похвалят.
Гиперопека или, наоборот, диктат в семье не дают человеку научиться самостоятельности.
Отсутствие личных границ не дает построить здоровые отношения: человек может раствориться в партнере, начать жить его интересами и потерять себя
Таким людям сложно самореализоваться и построить карьеру. У них нет понимания своих целей и желаний, они могут бесконечно и безрезультатно «искать себя». Даже если такой человек по указанию родителей получит востребованную профессию, у него не будет внутренней мотивации, поэтому он всегда будет проигрывать коллегам, которые мотивированы и точно знают, что они делают и зачем.
Наконец, незавершенная сепарация приводит к проблемам в личной жизни. Вмешательство родителей в дела пары может повредить даже самым сильным чувствам.
Отсутствие личных границ не дает построить здоровые отношения: человек может раствориться в партнере, начать жить его интересами и потерять себя. Люди с незавершенной сепарацией часто повторяют родительские сценарии в отношениях, например разводы, измены или домашнее насилие.
По каким признакам можно распознать незавершенную сепарацию
- Материальная зависимость
Речь идет не только о деньгах, но и о бесплатном пользовании любыми ресурсами и услугами, которые за пределами родного дома стоят денег: проживание на жилплощади родителей, бытовое обслуживание вроде готовки, стирки, уборки, регулярная помощь бабушек и дедушек в уходе за детьми. Подобная «даровая» помощь превращает человека в должника, заставляет его чувствовать себя обязанным. У родителей появляются рычаги влияния и давления, право требовать участия в принятии решений, с которым сложно не согласиться.
- Неспособность отпустить прошлое и принять настоящее
Человек чувствует обиду на родителей, ждет от них раскаяния, извинений, исправления. Или стремится доказать, что они ошибались, недооценивая его. В этом случае отношения с семьей и связанные с ними переживания занимают непропорционально большое место в жизни взрослого человека.
- Чувство вины и боязнь разочаровать
Эмоции и настроение родителей имеют над взрослым ребенком очень большую власть: недовольный голос, укоризненный взгляд заставляют его мучиться чувством вины. Человек настолько боится огорчить родителей, обидеть отказом, не оправдать ожиданий, что готов ради них жертвовать своими собственными интересами. В относительно легких случаях ребенок отменяет планы на вечер и мчится к ним помочь повесить картину, в тяжелых — выбирает одобряемую ими профессию вместо той, к которой лежит душа, или взрослая дочь так и не выходит замуж, потому что не может оставить мать в одиночестве.
- Нарушение личных границ ребенка
Родители не замечают того, что ребенок давно вырос, и продолжают вмешиваться в его жизнь. Они могут требовать отчета о делах, контролировать, давать непрошеные советы, задавать бестактные вопросы про личную жизнь, комментировать внешность, вес, образ жизни — естественно, «из лучших побуждений» и «с самыми добрыми намерениями».
Какие техники сепарации использовать, чтобы отделиться от родителей
Если вы осознаете, что незавершенный процесс сепарации усложняет вашу жизнь, важно обратиться за поддержкой к специалисту. Психолог поможет сделать так, чтобы процесс сепарации прошел быстрее, как можно проще и безболезненнее как для вас, так и для ваших родителей. Есть несколько важных этапов, которые предстоит пройти:
- Стать финансово независимым: начать самостоятельно зарабатывать, жить отдельно, перестать рассчитывать на помощь родителей, тогда в общении с ними можно будет устанавливать свои правила.
- Проработать обиды и принять родителей такими, какие они есть. Прошлое изменить нельзя, но зато настоящее и будущее — в наших руках. Родители — взрослые сформировавшиеся люди, они имеют право жить так, как хотят. Лучше отказаться от попыток изменить их и вместо этого направить свою энергию на достижение позитивных изменений в собственной жизни.
- Научиться выстраивать здоровые личные границы. Прямо говорить, когда вам что-то не нравится, уважать не только свои потребности и ограничения, но и чужие. Установить правила общения: разговаривать тогда и столько, сколько это удобно лично вам, обозначить темы, которые вы не собираетесь обсуждать, ограничить поток указаний и ценных советов.
- Избавиться от чувства вины перед родителями и перестать им угождать. Вы не ответственны за их чувства и не должны винить себя, если они недовольны. Причина их негативных эмоций — их собственные проекции и ожидания, которым вы не обязаны соответствовать, потому что у вас своя жизнь. Им нужно прекратить возлагать на вас ответственность за свои эмоции и научиться справляться с ними самостоятельно.
- Осознать свои ценности и цели в жизни, не оглядываясь на мнение родителей. Разработать план, как достичь желаемого, начать его выполнять, быть последовательным и устойчивым.
Мнение редакции может не совпадать с точкой зрения автора
Для подростка, подумывающего о самоубийстве и ищущего силы, чтобы протянуть руку помощи
Я знаю, что у вас были мысли покончить с собой, и вы не знаете, почему. Вы чувствуете себя бесполезным и хотите покончить с этим. Боль просто не прекращается.
Вы хотите кому-то рассказать, но боитесь. Трудно понять, что и кому сказать. Если вы расскажете кому-нибудь, они отвергнут вас? Будут ли они думать, что вы шутите? Будут ли они смеяться над вами? Если вы расскажете своим родителям, они расстроятся? Если вы что-то говорите, то что именно?
Advertisement
Я собираюсь рассказать вам кое-что, что я хотел бы иметь возможность сказать своему сыну.
Видите ли, он покончил жизнь самоубийством. После его смерти, много месяцев спустя, я понял, что он хотел сказать мне об этом в том последнем телефонном звонке, но ему было слишком стыдно, и вместо этого он покончил с собой. Я буду оплакивать эту потерю до самой смерти. Без него мир не становится лучше, и я опустошен. Я жажду его тощих объятий и того писклявого голоса, которым он приветствовал свою собаку.
Реклама
Я не хочу, чтобы твоим родителям пришлось терпеть то же, что и мне. Итак, я собираюсь рассказать вам, что сработало для десятков молодых людей, которые обратились ко мне за помощью в том, как сказать своим родителям или другим родственникам, что у них были мысли о самоубийстве.
Я знаю, что на самом деле ты не хочешь умирать. Вы просто хотите остановить боль и не видите другого выхода. Ваш мозг не позволит вам поверить, что вы можете чувствовать себя лучше, но то, что происходит в вашей голове, поддается лечению.
1. Примите решение рассказать кому-нибудь.
Это требует большого мужества. Я прошу вас, как маму, которая потеряла самого дорогого человека в мире из-за нее, пожалуйста, примите решение рассказать кому-нибудь, потому что им будет больно потерять вас. Просить о помощи — это не слабость, а сила. Это требует мужества.
Реклама
2. Решите, кому лучше рассказать.
Возможно, это не родитель. Это может быть тетя, бабушка или учитель. Если вы не сообщаете об этом знакомому человеку, напишите на горячую линию кризисной ситуации или позвоните на горячую линию для самоубийц. Иногда общение с ними может помочь вам набраться смелости, чтобы рассказать об этом своим близким.
3. Найдите лучший способ рассказать кому-нибудь, что вам подходит.
Будьте прямолинейны. Не используйте такие фразы, как «Я хочу навредить себе». Вместо этого скажите: «Я хочу сказать тебе кое-что очень важное. Это не шутка. Могу ли я верить, что вы будете слушать? Я думал о самоубийстве, и мне нужна помощь.
Я не понимаю этих чувств».
Реклама
Они могут сказать что-то вроде: «У тебя есть ради чего жить!» или «Вы не должны так себя чувствовать». Будьте терпеливы с ними, потому что они сначала не знают, что сказать или сделать. Скорее всего, они могут сказать что-то таким образом, что вы почувствуете, что они не понимают, а они не понимают. Вы должны помочь им понять.
4. Если вы не хотите садиться лицом к лицу, напишите маме или папе сообщение.
Возможно, вам захочется встретиться с ними лицом к лицу. Для них может быть полезно иметь возможность подумать и решить, что делать. Письмо или сообщение (текст, сообщение Facebook или электронная почта) могут быть эффективным средством общения. Многие из тех, кто связался со мной, предпочли отправить сообщение и поговорить лицом к лицу после того, как их мама или папа получат сообщение.
Advertisement
Если вам действительно хочется покончить с собой прямо сейчас, не ждите. Позвоните или расскажите кому-нибудь прямо сейчас! Не ждите, потому что мы хотим спасти вашу жизнь.
Многие родители рассказывают мне, что, как только их дети сказали им, что у них были мысли о самоубийстве, они почувствовали облегчение, что у их поведения есть причина. Часто родители не могут понять, почему их сын или дочь попадали в неприятности с полицией, безрассудно водили машину или постоянно злились. Они обычно ошеломлены, но они также благодарны и признательны. Для большинства из них большая честь, что их ребенок доверил им эту информацию.
Реклама
Вам нужно что-то сказать, потому что самоубийство может быть последней мыслью родителей. Они могут и не подумать о том, чтобы спросить вас. Это не потому, что им все равно, а потому, что они думают, что это последнее, что вы сделаете. Они не знают, как это больно или как близко вы были. Возможно, вы даже пытались покончить жизнь самоубийством раньше, и они понятия не имеют.
Если ты покинешь нас, то унесешь с собой дары, о которых мы даже не подозревали, что они у тебя есть. Я хочу, чтобы вы знали, что вы этого достойны.
Правда в том, что ваши родители скорее услышат, как вы просите о помощи, чем потеряют вас.
Если вам или вашим знакомым нужна помощь, посетите нашу страницу ресурсов по предотвращению самоубийств.
Если вам нужна поддержка прямо сейчас, позвоните на линию помощи по предотвращению самоубийств по телефону 1-800-273-8255. Вы можете связаться с Crisis Text Line, отправив текстовое сообщение «СТАРТ» на номер 741-741.
Реклама
Мы хотим услышать вашу историю. Станьте могущественным участником здесь.
Изображение с Thinkstock.
Хотите больше The Mighty?
Вы можете найти еще больше историй на нашей домашней странице. Там вы также найдете мысли и вопросы нашего сообщества.
Отвези меня домой
Реклама
Один из самых простых, самых трудных и искупительных жизненных советов, которые вы когда-либо получали – маргинал
«Смерть делает людей похожими на очень маленькие контейнеры, упакованные так плотно, что мы осознавать часть того, что находится внутри нас от момента к моменту».
Мария Попова
«Ваши дети — не ваши дети. Они — сыновья и дочери тоски Жизни по себе», — написал Халиль Джебран в своем пронзительном стихе о воспитании детей. И все же мы, каждый из нас, чьи-то дети — физиологически, или психологически, или и то, и другое — и они поют себя через нас, когда мы поем себя в нашей тоске по жизни, нравится нам эта мелодия или нет.
Подобно дзенскому коану, этот факт становится совершенно обескураживающим, когда вы начинаете глубоко задумываться о фундаментальных многослойных реальностях, скрытых за обыденной, даже банальной реальностью факта. Родители — само понятие о них. Представление о том, что вы — эта невероятно сложная совокупность сухожилий и самости, эта портативная вселенная, мерцающая миллионами идей, страстей и маленьких способов бытия-в-мире, которые делают вас вами, — начиналось как мерцание в чужом глазу, набор химических реакций, которые превратились в молекулы, которые стали клетками в чьем-то теле, прежде чем они объединились в вас.
Представление о том, что так много аспектов вашей личности, так много данных, которые вы считаете само собой разумеющимися при осмыслении мира, были выкованы кем-то другим, кроме вас самих (и, возможно, другим телом, породившим клетки, которые стали вами) — кем-то кто занимает в космогонии вас это странное и ошеломляющее положение арбитра между существованием и небытием того конкретного вас, которым вы являетесь.
Вдвойне обескураживающий опыт того, что происходит, когда этот арбитр переступает порог собственного небытия, — это то, к чему обращается Мэри Гейтскилл в своем вдумчивом, нежном вкладе в Примите мой совет: письма следующему поколению из People Who Know a Thing or Two ( public library ) — чудесной антологии 2002 года художника и писателя Джеймса Л. Хармона, вдохновленной одним из его собственных духовных родителей: Рильке и его вневременной Письма молодому поэту .
Gaitskill пишет:
Мой совет очень конкретен и практичен. Это совет, который я бы хотел, чтобы кто-то дал мне так сильно, как я собираюсь дать его сейчас: когда твои родители умирают, ты должен быть с ними. Вы должны проводить как можно больше времени. Это может показаться очевидным; вы удивитесь, насколько это может быть сложно. Это менее сложно, если у вас хорошие отношения с родителем или, даже если у вас их нет, если вы достаточно стары, чтобы потерять друзей и всерьез задуматься о собственной смерти. Тем не менее, это может быть сложнее, чем вы думаете.
С деликатной оговоркой о том, что существуют люди, «к которым эта общая директива не применима», и что ее совет не предназначен для упрека этим людям, Гейтскилл обращается к тем из нас, кого воспитывали заблуждающиеся родители, которые так или иначе , ужасно потерпел неудачу в самой важной задаче воспитания — безусловной любви:
Рисунок Экуа Холмса из набора «Звездный материал» Мэрион Дейн Бауэр.Если вы молодой человек, у которого были плохие отношения с вашим родителем, это кошмар гнева, замешательства и вины.
Даже если вы их ненавидите, вы все равно можете не хотеть верить в то, что это происходит… Даже если ваши родители оскорбляли вас, физически или эмоционально, они являются частью вас не только как личность или даже характер. Возможно, «за пределами» — не то слово. Они являются частью вас в той мере, в какой они ниже вашего повседневного «я». Они передали вам сущность. Эта сущность может быть неузнаваема; ваши родители, возможно, превратили его сырье во что-то настолько отличное от того, что вы сделали из него, что кажется, что вы совершенно не похожи друг на друга. То, что они дали вам эту сущность, возможно, не является их добродетелью — возможно, они даже не хотели этого делать. (Возможно, это и не биологическое; все, что я здесь говорю, я бы сказал как о приемных, так и о биологических родителях.) Быть с умирающим родителем, отмечает Гейтскилл, — это способ почтить тот факт — такой простой, но такой непостижимый факт — что они скоро уйдут, а с ними уйдет ваш опыт быть их ребенком в том виде, в каком вы его знали.
, фундаментальный способ, которым вы познали себя. В основе этого двойного признания лежит «суровая правда о том, что мы ничего не знаем о том, кто мы есть и что значит наша жизнь». Она пишет:
Искусство Дороти Латроп, 1922 г. (Доступно в печатном виде.)Ничто не делает это более очевидным, чем пребывание в присутствии умирающего в течение любого промежутка времени. Смерть заставляет людей казаться очень маленькими контейнерами, упакованными так плотно, что мы можем осознавать только часть того, что находится внутри нас от момента к моменту. Пребывание в присутствии смерти может сломать вас, извергая чувства, которые глубже и сильнее, чем все, что, как вы думали, вы знали. Если у вас были любящие, ясные отношения с вашим родителем, этот опыт, вероятно, не будет таким мучительным. На самом деле могут быть моменты чистой нежности, даже экзальтации. Но вам, возможно, все же придется наблюдать, как ваш родитель ломается, умственно и физически, распадаясь на нечто, что вы больше не можете распознать. В каком-то смысле это ужасно — многие считают это абсолютно так.
Однако есть и другая сторона: наблюдая эту кажущуюся поломку, мы мельком видим ту часть наших родителей, которая не выражается человеческими терминами, ту, о которой мы ничего не знаем, и человеческое вместилище слишком мало, чтобы придать ей форму. к.Потому что любое эмоциональное переживание, которое мы испытываем, когда сталкиваемся с другим, всегда является эмоциональным переживанием, которое мы испытываем внутри себя и в отношении самих себя — особенно если этот другой породил это «я» — столкновение с этим сверхпознаваемым качеством означает столкновение с пределами нашего собственного самопознания. Гейтскилл пишет:
Рисунок Маргарет С. Кук из редкого английского издания 1913 года книги Уолта Уитмена « Листья травы ». (Доступно в печатном виде.)Знать свои чувства тоже сложно, потому что эмоций так много, что трудно сказать, какие из них самые искренние. Часть вас может захотеть уйти прямо сейчас; часть тебя может захотеть остаться навсегда. Вот почему я посоветовал вам оставаться «настолько, сколько сможете».
Что это означает, зависит от каждого человека, от потребностей родителя и других родственников. Дня может хватить, а может и целый месяц. Если это длительная ситуация, может быть хорошо уйти на несколько дней и вернуться. Эти решения настолько личные, что они выходят за рамки моих советов, кроме моего совета уделять пристальное внимание себе. Если вы чувствуете, К черту это, я выхожу , не волнуйтесь, для этого есть место. Может быть, вам действительно стоит уйти. Но прежде чем вы это сделаете, убедитесь, что этот голос не кричит более правдиво. Когда твои родители умрут, ты никогда их больше не увидишь. Вам может казаться, что вы это понимаете, но пока это не происходит, вы этого не понимаете. Внешне противоречивое, но на самом деле созвучное глубокому смыслу того, что художница Луиза Буржуа в старости вписала в дневник всей своей жизни — «Ты рожден один.
Ты умираешь в одиночестве. Ценность пространства между ними — доверие и любовь». — Гайтскилл заключает:
Говорят, что ты приходишь в мир один и уходишь один. Но вы не рождаетесь одинокими; твоя мать с тобой, может быть, и твой отец. Их присутствие могло быть любящим, могло быть безумием, а может быть и тем, и другим. Но они были с тобой. Когда они умирают, помните об этом. И иди будь с ними.
Дополнить этот фрагмент Примите мой совет — который также включает романиста Ричарда Пауэрса о самом важном отношении, которое вы можете занять в своей жизни, и философа Марту Нуссбаум о том, как уважать свой внутренний мир — с Ричардом Докинзом о счастье смерти, Маркусом Аврелием об объятиях смертность как ключ к полноценной жизни, а основатель проекта Zen Hospice Project Фрэнк Остасески о пяти жизнеискупительных предложениях расшириться перед лицом смерти, а затем вернуться к этой нежной иллюстрированной медитации о жизненном цикле.