Что такое тест Роршаха? — Практическая психология на Aboutyourself.ru
Автор Татьяна в . Опубликовано Психоанализ Последнее обновление: 10/04/2016
Многие люди слышали о знаменитом тесте Роршаха, в котором респондентов просят смотреть на чернильные кляксы и описывать то, что они видят. Этот тест часто демонстрируется в популярной культуре и часто преподносится как способ раскрыть подсознательные мысли, мотивы или желания человека.
Методика чернильных пятен была создана в 1921 году швейцарским психологом по имени Герман Роршах. Она часто используется для оценки эмоционального функционирования и является вторым из наиболее часто используемых в рамках судебно-медицинской экспертизы тестов. В 1995 году опрос показал, что 82% психологов по крайней мере один раз использовали в своей практике тест Роршаха.
Немного истории
В детстве Герману очень нравилось создавать рисунки из чернильных пятен (кляксография).
Позже, заинтересовавшись ещё и психоанализом, он даже опубликовал несколько статей, в которых анализировал творчество пациентов. Он предположил, что их работы можно использовать для того, чтобы узнать больше об их личности.
Вдохновленный, возможно, как своим детским увлечением, так и идеями Зигмунда Фрейда, Роршах приступил к разработке системного подхода к использованию чернильных пятен в качестве инструмента оценки.
Роршах создал свой подход, проработав более чем с 400 субъектов — в том числе, более 300 пациентов и 100 контрольных субъектов. В своей книге «Психодиагностика», вышедшей в 1921 году, он представил десять чернильных пятен, которые счел обладающими высокой диагностической ценностью, и подробно изложил свой подход.
Книга Роршаха не получила особого успеха. Он внезапно умер в возрасте 38 лет, спустя лишь год после публикации книги. Позже, когда стали появляться и другие скрининговые методы, тест Роршаха стал одним из наиболее широко используемых психологических тестов.
Как работает тест Роршаха?
Тест Роршаха состоит из 10 черных, белых или цветных изображений.
Психолог показывает каждую из десяти картинок респонденту и затем просит его описать то, что он или она видитн. Респонденты могут свободно интерпретировать неоднозначный образ, описывая как изображение в целом, так и отдельные его фрагменты (или даже белое пространство, которое окружает изображение).
После того, как пациент ответил, психолог задает дополнительные вопросы, чтобы заставить его более подробно рассказать о своих первоначальных впечатлениях.
Психолог оценивает также реакции и другие факторы — все его наблюдения затем интерпретируются и складываются в профиль индивида.
Критика теста Роршаха
Несмотря на популярность теста, он остается предметом серьезных споров. Его широко критиковали в 1950 — 1960-х годах за отсутствие стандартизированных процедур, методов подсчета результатов и точных критериев оценки.
До 1970 года имелось целых пять систем, которые отличались настолько сильно, что они, по сути, представляли собой пять различных версий теста.
Тест показал некоторую эффективность в диагностике заболеваний, характеризующихся искажением мышления — таких как шизофрения и биполярное расстройство. Однако недоброжелатели отмечали, что методика Роршаха не способна точно идентифицировать большинство психологических расстройств. Одно из ключевых критических замечаний к системе Роршаха заключается в том, что ему не хватает надежности. Как вы можете себе представить, его результат может быть весьма и весьма субъективным. Два психолога могут прийти к очень разным выводам при анализе ответов одного и того же субъекта.
Несмотря на споры и критические замечания, тест Роршаха сегодня по-прежнему широко используется в самых различных учреждениях: в школах, клиниках и залах судебных заседаний.
Теги: Роршах, тестирование
Есть что сказать? Оставть комментарий!:
Фрактальный анализ объяснил популярность теста Роршаха
Ученые применили фрактальный анализ к пятнам Роршаха и нашли прямую взаимосвязь между фрактальной размерностью изображения и количеством ассоциаций, которые оно вызывает. Результаты исследования объясняют такие распространенные явления, как «узнавание» человеческих лиц, животных и других объектов в облаках, горном рельефе и береговых линиях. Описание работы опубликовано в журнале PLoS ONE.
В 1921 году Герман Роршах опубликовал изображения десяти клякс, которые, по его идее, должны были раскрыть тайну человеческого бессознательного. Психиатры использовали тесты на основе этих изображений для проверки ментального здоровья своих пациентов. Испытуемому предлагалось дать интерпретацию десяти симметричных относительно вертикальной оси чернильных клякс. Каждая такая фигура служит стимулом для свободных ассоциаций — испытуемый должен назвать любое возникающее у него слово, образ или идею. Тест основан на предположении, что ассоциации испытуемого определяются особенностями его собственной личности. Тест стал очень популярным и широко применялся во всем мире.
В современной науке тест Роршаха имеет скорее историческую ценность: его результаты могут говорить скорее о богатстве воображения испытуемого, нежели о его ментальном здоровье. И все-таки впечатляющая способность этих простых форм вызывать такое разнообразие ассоциаций — для каждого пятна исходного набора Роршаха задокументировано до 300 разных интерпретаций — не отпускала внимания ученых. Характеристики изображений, стимулирующих такую богатую визуальную активность, если их выявить и оценить количественно, могли бы найти применение во многих приложениях, от дизайна камуфляжа до искусственного зрения.
Свойство человеческого восприятия видеть осмысленные картинки в неструктурированных объектах, таких как облака, горы, поверхность Луны, называется парейдолией. Границы таких объектов, как правило, обладают фрактальными свойствами — узор линии многократно повторяется при увеличении. В новой работе ученые решили изучить взаимосвязь между фрактальной размерностью фигуры и способностью изображения вызывать ассоциации с различными объектами.
Фрактальная размерность прямой линии равна единице (линия не имеет фрактальной сложности), а размерность полностью закрашенной двумерной поверхности (опять же не имеющей фрактальной структуры) равна двум. Фрактальную размерность любой кривой на плоскости можно объяснить интуитивно, предполагая, что фрактальная линия — это объект слишком детальный (подробный), чтобы быть одномерным, но недостаточно сложный, чтобы быть двумерным. Поэтому ее размерность лучше описывать не обычной топологической размерностью 1, но ее фрактальной размерностью, равной в этом случае числу, лежащему в интервале между 1 и 2. Чем плотнее рисунок, образуемый линией, тем ближе ее фрактальная размерность к 2. Для определения фрактальной размерности D границу рисунка покрывают квадратной сеткой с длиной стороны квадрата L и считают количество квадратов N(L), содержащих фрагменты границы. Затем размер L уменьшают и повторяют процедуру. Фрактальные линии отвечают соответствию N(L) ~ L-D, где 1 < D < 2.
Исследователи провели компьютерный анализ оригинальных пятен Роршаха и вычислили их фрактальную размерность — оказалось, что она варьируется в диапазоне от 1.11 до 1.23 для пяти черно-белых изборажений (для сравнения, средняя фрактальная размерность природных объектов колеблется в диапазоне 1.2 — 1.5). При этом линии с низким значением фрактальной размерности способны вызвать большее количество ассоциаций, а с увеличением фрактальной размерности количество ассоциаций сокращается. Для пятен Роршаха эту закономерность проследили на основе задокументированных ассоциаций, собранных Маргаритой Хертц, членом института Роршаха, в 1930 году (для каждого пятна Роршаха был собран каталог ассоциаций на базе ответов 1050 респондентов в возрасте от 11 до 19 лет) и затем Виртом и МакРейнолдсом в 1953 году (они собрали статистику о том, сколько в среднем ассоциаций вызывает каждое изображение у отдельного испытуемого).
Для подтверждения выявленной закономерности ученые сгенерировали несколько фрактальных изображений с разными фрактальными размерностями и провели тест среди студентов на основе этих изображений. Результаты теста подтвердили взаимосвязь количества ассоциаций и фрактальной размерности изображений.
Исследователи не остановились на этом и посчитали фрактальные размерности в работах абстрактного экспрессиониста Джексона Поллока: выяснилось, что в работах, созданных с 1943 по 1952 год, фрактальная размерность изображений увеличилась с 1.1 до 1.7. Известно, что художник намеренно увеличивал сложность рисунка для того, чтобы сократить количество ассоциаций, вызываемых абстрактными изображениями более ранних работ.
Ученые отмечают, что результаты исследования подтверждают эффект так называемой фрактальной беглости взгляда — человеческий глаз легко воспринимает фрактальные узоры природы, они сокращают стресс наблюдателя и повышают концентрацию. Это свойство критично для разработки искусственного зрения: если бионический глаз не будет им обладать, он не сможет эффективно ориентироваться в пространстве, и воспринимать природные объекты.
Надежда Бессонова
Нашли опечатку? Выделите фрагмент и нажмите Ctrl+Enter.
Что стоит за тестом чернильных пятен Роршаха?
Опубликовано
Немногие устройства из мира психологии вошли в популярную культуру так сильно, как знаменитый тест Германа Роршаха на чернильные пятна. Но тест по-прежнему разделяет психологов, пишет доктор Майк Дрейтон.
Впервые я столкнулся с тестом чернильных пятен Роршаха, когда учился на клинического психолога. Мне показали серию карточек с чернильными пятнами и попросили сказать, как они мне кажутся (тестер: «На что это похоже?» Я: «Летучая мышь»). правильный психометрический тест.
Однако, когда тест был подсчитан и интерпретирован, он дал пугающе точный профиль моей личности. Он знал обо мне то, чего не знала даже моя мать. Я был поклонником, хотя и довольно скептически, с тех пор.
Итак, что такое тест чернильных пятен Роршаха? Это просто набор карточек с изображениями чернильных пятен, которые были свернуты друг с другом, чтобы создать зеркальное отражение.
Тест Роршаха — это то, что психологи называют проективным тестом. Основная идея заключается в том, что когда человеку показывают двусмысленное, бессмысленное изображение (т. е. чернильное пятно), разум будет усиленно работать над тем, чтобы придать смысл изображению. Это значение порождается умом.
Попросив человека рассказать вам, что он видит в кляксе, он на самом деле расскажет вам о себе и о том, как он проецирует смысл на реальный мир.
Но изобретатель теста Герман Роршах никогда не предполагал, что это будет проверка личности.
Image caption,Кто-то может увидеть двух танцующих слонов
В детстве юный Герман был большим поклонником популярной игры под названием Klecksographie, настолько, что его прозвали Kleck. Идея игры заключалась в том, чтобы собирать карточки с чернильными пятнами, которые можно было купить в местных магазинах, и составлять из них ассоциации и истории.
Роршах продолжал изучать психиатрию и во время обучения в 1918 году заметил, что пациенты с диагнозом шизофрения вызывают совершенно иные ассоциации с кляксографией, чем нормальные люди. Поэтому он разработал тест Роршаха как инструмент диагностики шизофрении.
Только в 1939 году тест стал использоваться в качестве проективного теста личности. Сам Роршах всегда относился к этому скептически.
Этот спор о надежности и достоверности теста Роршаха существует с момента его создания. Сегодня многие, а возможно, и большинство психологов в Великобритании считают, что тест Роршаха — это чепуха.
Критика Роршаха сосредоточена на трех вещах:
Во-первых, некоторые психологи утверждают, что психолог-испытатель также проецирует свой бессознательный мир на чернильные пятна при интерпретации ответов.
Например, если испытуемый видит бюстгальтер, психолог-мужчина может классифицировать это как сексуальную реакцию, тогда как психолог-женщина может классифицировать это как одежду.
Во-вторых, тест Роршаха также подвергался критике за его достоверность. Другими словами, измеряет ли он то, что говорит об измерении? Роршаху было ясно, что его тест измерял неупорядоченное мышление (как при шизофрении), и это никогда не оспаривалось. Но вопрос о том, точно ли он измеряет личность, является предметом споров.
Наконец, критики предположили, что тесту Роршаха не хватает надежности. Два разных тестировщика могут создать два разных профиля личности для одного и того же человека.
Я также скептически отношусь к научной достоверности теста Роршаха. Но я действительно думаю, что это полезный инструмент в терапии и коучинге как способ поощрения саморефлексии и начала разговора о внутреннем мире человека.
Вот пример того, как я использовал тест Роршаха:
Саманта — 28-летний юрист. Она счастлива в браке и недавно узнала, что беременна. Последний год они с мужем пытались забеременеть.
Я использовал тест Роршаха вместе с ней в рамках программы обучения лидерству. Чтобы дать вам представление о тесте Роршаха на практике, вот ее ответы на эту карточку.
«Это два человека лицом друг к другу. Вы можете видеть их головы, руки и ноги раскинутыми. (1) Между ними большой котелок. Они мешают котелок, готовя еду. (2) То, что посередине, похоже на два сердца — может быть, это должно показать, что они влюблены?
» (2) Красная штучка посередине похожа на бабочку. Я знаю, что это глупо — и, возможно, потому, что я беременна, но (3) красных штучек по бокам выглядят как новорожденные с пуповиной шнуры все еще прикреплены. Когда я думаю об этом, (4) два человека могут быть мамой и папой, держащими корзину Моисея или кроватку. Посмотрите, вы можете увидеть одеяло сбоку.
» (2) Красное посередине — их два сердца соединены и это ребенок. (1) Они могут бороться за ребенка, как перетягивание каната с кроваткой. Это напоминает мне о работе, о которой я не думал целую вечность. Родители разводятся и ругаются из-за детей. Не дай Бог, чтобы это случилось со мной.»
Саманта — уравновешенная, уверенная в себе и успешная женщина, которая переживает особенно счастливый период в своей жизни. Хорошо видно, как она проецирует темы своей нынешней жизни на чернильное пятно.
Существует сильная тема партнерства и привязанности. Два человека что-то делают («помешивают кастрюлю»), намекая на беременность Саманты. Затем эта тема усиливается («красные вещи с каждой стороны выглядят как новые- рожденные младенцы с прикрепленной пуповиной»), а затем конкретизированы («два человека могут быть мумией и папой, держащими корзину Моисея или кроватку»)9.0005
Тревога — это эмоция, противоположная радости в эмоциональной динамике Саманты. Беспокойство о будущем конфликте с партнером вторгается в ее повествование («они могут драться за ребенка, как перетягивание каната с кроваткой»).
Это всего лишь снимок. В Роршахе Саманты было много других вещей, которые открыли двери к тому, как ее внутренний психологический мир влиял на ее жизнь дома и на работе.
Можно ли доверять тесту Роршаха? | Психология
Виктор Норрис дошел до финального этапа подачи заявки на работу с маленькими детьми, но ему еще предстояло пройти психологическую оценку. За два долгих ноябрьских дня он провел восемь часов в офисе Кэролайн Хилл, психолога-оценщика, работающего в Чикаго.
На собеседованиях Норрис казался идеальным кандидатом – обаятельным и дружелюбным, с подходящим резюме и безупречными рекомендациями. Хиллу он нравился. Его результаты по когнитивным тестам, которые она ему дала, были от нормальных до высоких, как и его результаты по тесту личности, который он проходил. Когда Хилл показала ему серию снимков без подписей и попросила рассказать ей историю о том, что происходило на каждом из них — еще одна стандартная оценка, — Норрис дал ответы, которые были немного очевидными, но достаточно безобидными.
В конце второго дня Хилл попросила Норриса пересесть со стола на низкий стул рядом с диваном в ее кабинете. Она достала желтый блокнот и толстую папку и протянула ему одну за другой серию из 10 картонных карточек из папки, на каждой было симметричное пятно. Вручая ему каждую карточку, она говорила: «Что это может быть?» или «Что ты видишь?»
Пять карточек были черно-белыми, две также имели красную форму и три были разноцветными. Для этого теста Норриса попросили не рассказывать историю, не описывать то, что он чувствовал, а просто говорить то, что он видел. Никаких ограничений по времени, никаких инструкций о том, сколько ответов он должен дать. Любые вопросы, которые он задавал, были отклонены:
«Могу ли я перевернуть его?»
«Это зависит от вас».
«Должен ли я попробовать использовать все это?»
«Как хочешь. Разные люди видят разные вещи».
После того, как он ответил на все 10 карточек, Хилл вернулся для второго прохода: «Теперь я собираюсь перечитать то, что вы сказали, и я хочу, чтобы вы показали мне, где вы это видели».
Ответы Норриса были шокирующими: тщательно продуманные жестокие сексуальные сцены с детьми; части чернильных пятен выглядят как наказанные или уничтоженные женщины. Хилл вежливо отослал его — он вышел из ее кабинета с крепким рукопожатием и улыбкой, глядя ей прямо в глаза — затем она повернулась к блокноту на своем столе с записью его ответов. Она систематически присваивала ответам Норриса различные коды стандартного метода и классифицировала его ответы как типичные или необычные, используя длинные списки в руководстве. Затем она рассчитала формулы, которые превратили бы все эти оценки в психологические суждения: доминирующий стиль личности, индекс эгоцентризма, индекс гибкости мышления, констелляцию суицида. Как и ожидала Хилл, ее расчеты показали, что оценки Норриса оказались такими же экстремальными, как и его ответы.
Во всяком случае, тест Роршаха побудил Норриса показать ту сторону себя, которую он иначе не показал. Он прекрасно осознавал, что проходит обследование. Он знал, каким он хочет показаться на собеседовании и какие мягкие ответы давать на других тестах. На Роршахе его личность сломалась. Еще более показательным, чем конкретные вещи, которые он увидел в чернильных пятнах, был тот факт, что он чувствовал себя свободным сказать их.
Вот почему Хилл использовал тест Роршаха. Это странная и открытая задача, в которой совершенно непонятно, что представляют собой чернильные пятна или как вы должны реагировать на них. Важно отметить, что это визуальная задача, поэтому иногда она может обойти сознательные стратегии самопрезентации. Будучи аспиранткой, Хилл усвоила эмпирическое правило, которое она неоднократно видела на практике: проблемная личность часто может сохранять целостность на тесте IQ и других стандартных тестах, а затем разваливаться, сталкиваясь с чернильными пятнами. Когда кто-то преднамеренно или непреднамеренно подавляет другие стороны своей личности, тест Роршаха может быть единственной оценкой, которая поднимает красный флаг.
Хилл не указала в своем отчете, что Норрис мог быть растлителем малолетних в прошлом или будущем – ни один психологический тест не может это определить. Она пришла к выводу, что Норрис «цеплялся за реальность чрезвычайно уязвимо». Она не могла рекомендовать его для работы с детьми и посоветовала работодателям не брать его на работу. Они этого не сделали.
Тревожные результаты Норриса и контраст между его очаровательной внешностью и скрытой темной стороной произвели на Хилла глубокое впечатление. Через одиннадцать лет после проведения этого теста ей позвонил терапевт, который работал с пациентом по имени Виктор Норрис, и хотел задать ей несколько вопросов. Ей не нужно было напоминать, кто этот человек. Хилл не имела права делиться подробностями результатов Норриса, но изложила основные выводы. Терапевт выдохнул. «Вы получили это из теста Роршаха? Мне потребовалось два года сессий, чтобы добраться до этого материала! Я думал, что Роршах — это чайные листья!»
Герман Роршах был молодым швейцарским психиатром , который, работая в одиночку, возясь с детской игрой, сумел создать не только чрезвычайно влиятельный психологический тест, но и визуальный и культурный пробный камень. Он умер в 1922 году в возрасте всего 38 лет, менее чем через год после публикации своего теста, и его короткая жизнь была полна трагедий, страстей и открытий. Роршаха считали гением-первооткрывателем, неуклюжим дилетантом, провидцем, страдающим манией величия, ответственным ученым и почти всем, что между ними.
Роршах с раннего возраста знал, что хочет стать врачом, но в 19 лет написал сестре: «Я никогда больше не хочу читать только книги, я хочу читать людей… Самое интересное в природе — это человек. душу, и самое большое, что может сделать человек, это исцелить эти души, больные души».
Семья Роршаха не была богатой, но ему удалось наскрести средства, чтобы поступить в университет, и за несколько недель до своего 20-летия он прибыл в Цюрих. В начале 1900-х годов Цюрих заменил Вену в качестве эпицентра фрейдистской революции. Его университетская психиатрическая клиника, известная как Burghölzli, стала первой в мире, применившей психоаналитические методы лечения. Научный руководитель Роршаха Ойген Блейлер был очень уважаемым психиатром и первым, кто привнес теории Зигмунда Фрейда в профессиональную медицину. Будучи студентом, Роршах посещал лекции Карла Юнга.
В январе 1908 года на лекции в цюрихской ратуше Юнг объявил, что «мы полностью отказались от анатомического подхода в нашей цюрихской клинике и обратились к психологическому исследованию психических заболеваний». Независимо от того, посещал ли Роршах именно эту лекцию, он определенно усвоил ее сообщение. Он отдавал должное точной науке, проводя анатомические исследования шишковидной железы в мозгу, но соглашался с тем, что будущее психиатрии заключается в поиске способов интерпретации сознания.
Обследуя пациентов с использованием различных подходов, от гипноза до словесных ассоциаций, Роршах обнаружил, что ему нужен метод, который мог бы работать за один сеанс, немедленно создавая то, что он называл «единой картиной». Он должен быть структурирован, с конкретными вещами, на которые нужно реагировать, например, на подсказки в тесте на словесные ассоциации; неструктурированный, как задача сказать все, что придет в голову; и, как гипноз, способный обойти нашу сознательную защиту, чтобы раскрыть то, о чем мы не знаем, что знаем или не хотим знать.
Чернильные пятна использовались и раньше для измерения воображения, особенно у детей, но в своих ранних экспериментах Роршах показывал людям чернильные пятна, чтобы узнать, что они видят и как. Будучи пожизненным художником-любителем, сыном учителя рисования, он знал, что, хотя картина сама по себе ограничивает то, как вы ее видите, она не лишает вас всей свободы: разные люди видят по-разному, и эти различия обнаруживаются. Первоначально Роршах считал это перцептивным экспериментом, а не диагностическим тестом. Но постепенно он понял, что разные типы пациентов и люди с разными типами личности демонстрируют систематические различия в том, как они видят чернильные пятна.
К лету 1918 года Роршах записал свои первые эксперименты с чернильными пятнами, описав последние 10 созданных им чернильных пятен, , а также процесс тестирования и основную схему интерпретации результатов. Роршах решил, что существует четыре важных аспекта реакции людей. Во-первых, он отмечал общее количество ответов, данных в тесте в целом, и «отбрасывал» ли испытуемый какие-либо карточки, отказываясь отвечать вообще. Во-вторых, он записал, описывал ли каждый ответ все чернильное пятно целиком или касался только одной его части. В-третьих, Роршах классифицировал каждый ответ в соответствии с тем, на каком формальном свойстве изображения он основан. Большинство ответов основывались на формах: увидеть летучую мышь в пятне в форме летучей мыши, медведя в части пятна в форме медведя и так далее. Он назвал эти формы (F) ответами. Другие ответы касались цвета (C), движения (M) или комбинации этих свойств.
Наконец, Роршах обратил внимание на содержание ответов – что люди на самом деле видели в карточках. Как и все остальные, он был очарован и восхищен неожиданными, творческими, а иногда и причудливыми ответами испытуемых. Но в основном он сосредоточился на том, был ли ответ «хорошим» или «плохим» — можно ли было бы разумно сказать, что он описывает реальную форму пятна. Ответ формы будет помечен как F + для хорошо заметной формы, F- для противоположной формы, F для безупречной формы.
С самого начала в его рукописи за август 1918 года возник вопрос, который будет продолжать преследовать Роршаха: кто решает, что является разумным? «Конечно, должно быть много тестов с нормальными субъектами с различными видами интеллекта, чтобы избежать любого личного произвола в оценке того, хорош или плох ответ F. Тогда придется классифицировать многие ответы как объективно хорошие, которые нельзя было бы назвать хорошими субъективно». Только что придумав тест, Роршах не располагал данными, которые позволили бы ему объективно различать хорошее и плохое, — не было набора норм. Установление количественного базового уровня, для которого ответы были обычными среди обычных испытуемых, а какие были необычными или уникальными, было бы одной из его первых целей.
В своем эссе 1918 года, посвященном тесту, Роршах описал типичные результаты для десятков различных подвидов психических заболеваний, всегда стараясь указать, когда ему не хватало достаточного количества случаев для безопасного обобщения. Он настаивал на том, что эти типичные профили, хотя они и могут показаться произвольными, возникли на практике. Маниакально-депрессивный психоз в депрессивной фазе, писал он, не будет реагировать на движения или цветовые реакции, не будет видеть человеческие фигуры и склонен начинать с мелких деталей, прежде чем переходить к целому (обратное нормальному паттерну), давая вообще мало полноценных ответов. С другой стороны, люди с шизофренической депрессией будут отбрасывать больше карточек, иногда будут давать цветные ответы, очень часто будут давать ответы движениями и будут видеть гораздо меньший процент животных и значительно больше бедных форм. Почему? Роршах отказался строить догадки, но указал, что этот дифференциальный диагноз — способность определить разницу между маниакально-депрессивной и шизофренической депрессией «в большинстве случаев с уверенностью» — был настоящим прорывом в медицине.
Несмотря на десятилетия споров, сегодня тест Роршаха допустим в суде, возмещается медицинскими страховыми компаниями и применяется во всем мире при оценке работы, битвах за опеку и в психиатрических клиниках. Распространенная привычка описывать Брексит, Бейонсе или что-то еще как «тест Роршаха» — подразумевая, что нет правильных или неправильных ответов; ваша реакция на это имеет значение — она сосуществует в своего рода альтернативной вселенной по сравнению с буквальным тестом, который психологи дают пациентам, подсудимым и претендентам на работу. В этих ситуациях есть вполне реальные правильные и неправильные ответы.
Для сторонников теста эти 10 чернильных пятен — те самые, которые были созданы и доработаны в 1917 и 1918 годах — представляют собой удивительно чувствительный и точный инструмент, показывающий, как работает мозг, и обнаруживающий ряд психических состояний, включая скрытые проблемы, которые другие тесты или прямое наблюдение не может выявить.
Для критиков теста, как в психологическом сообществе, так и за его пределами, его продолжающееся использование является скандалом — смущающим пережитком лженауки, который должен был быть списан много лет назад, вместе с сывороткой правды и терапией первобытного крика. По их мнению, удивительная сила теста заключается в его способности «промывать мозги» разумным людям, заставляя в них поверить.
Отчасти из-за отсутствия профессионального консенсуса и в большей степени из-за подозрений в психологическом тестировании в целом общественность склонна скептически относиться к тесту Роршаха. Отец в недавнем широко разрекламированном случае «сотрясенного ребенка», который в конечном итоге был признан невиновным в смерти своего маленького сына, считал оценки, которым его подвергли, «извращенными», и особенно возмущался тем, что ему дали тест Роршаха. «Я смотрел на картины, абстрактное искусство и рассказывал им, что я видел. Я вижу здесь бабочку? Означает ли это, что я агрессивен и оскорбителен? Это безумие.»
Тест Роршаха не дает однозначных результатов, как тест IQ или анализ крови. Но тогда ничего из того, что пытается постичь человеческий разум, не могло. Много лет тест раскручивали как рентген души. Это не так, и изначально это не должно было быть, но это уникально раскрывающее окно в то, как мы понимаем наш мир.
Чернильные пятна широко используются либо для постановки диагноза, либо для изменения того, как терапевт понимает клиента. Если женщина приходит к психологу за помощью с расстройством пищевого поведения, а затем имеет высокий индекс самоубийства по тесту Роршаха, ее психолог может изменить свой подход.
Примеры, подобные этому, покажутся подозрительными психологам или непрофессионалам, которые думают, что Роршах находит что-то сумасшедшее в каждом. Но помимо психических заболеваний тест также используется для определения психического здоровья. Недавно в государственном психиатрическом учреждении системы уголовного правосудия США, где содержатся лица, признанные «невиновными по причине невменяемости» или «недееспособными, чтобы предстать перед судом», один жестокий мужчина проходил интенсивное лечение. Лечение, похоже, сработало – психотические симптомы мужчины исчезли. Судя по всему, он больше не представлял опасности ни для себя, ни для окружающих, но мнения врачей по его делу разделились во мнениях относительно того, действительно ли ему стало лучше, или он притворялся, чтобы выбраться из учреждения. Поэтому они сделали ему тест Роршаха, который не выявил никаких признаков расстройства мышления. Тесту доверяли достаточно как надежному и чувствительному индикатору таких проблем, поэтому отрицательный результат убедил команду, и мужчину отпустили.
Несмотря на недоброжелателей, тест Роршаха продолжает использоваться в исследовательском контексте. Часто бывает трудно отличить деменцию типа болезни Альцгеймера от других последствий возраста и психических заболеваний — так могут ли чернильные пятна отличить их друг от друга? На конференции 2015 года финский ученый представил свой анализ тестов Роршаха, проведенных у 60 пациентов парижского гериатрического отделения в возрасте от 51 до 93 лет (средний возраст 79 лет). У 20 пациентов была легкая или умеренная болезнь Альцгеймера, а у 40 — ряд других расстройств настроения, тревоги, психозов и неврологических проблем.
Тест выявил много общих элементов между двумя группами, а также ряд отличительных черт. Полдюжины баллов Роршаха показали, что пациенты с болезнью Альцгеймера были менее изобретательны в психологическом отношении, с меньшей когнитивной утонченностью, креативностью, эмпатией и способностью решать проблемы. Они искажали информацию и не объединяли идеи и представления. Самое интересное, что, несмотря на то, что пациенты с болезнью Альцгеймера прилагали нормальные усилия для обработки сложных и эмоциональных стимулов, они давали меньше «человеческих» ответов — своего рода содержательных ответов, которые до сих пор считаются признаком интереса к другим людям. Пациенты с болезнью Альцгеймера больше, чем их сверстники, выбыли из социального мира. Это открытие было новым в исследованиях болезни Альцгеймера, и имело значение для лечения и ухода.
Помимо клинической психологии, тот факт, что существует так много данных о том, как воспринимаются чернильные пятна, делает их полезными в целом ряде приложений. В 2008 году группа японских нейробиологов хотела изучить, что происходит, когда люди видят вещи оригинальными способами, и им нужны были общепризнанные стандартизированные критерии того, является ли то, что видит человек, обычным, необычным или уникальным. Поэтому они взяли то, что они назвали «10 неоднозначными цифрами, которые использовались в предыдущих исследованиях», и спроецировали их в трубку МРТ, оснащенную голосовым сканером, отслеживая активность мозга в режиме реального времени, когда испытуемые давали типичные или нетипичные ответы на чернильные пятна.
Исследование показало, что при видении чего-то «стандартным» образом используются более инстинктивные, предвидящие области мозга, в то время как «оригинальное» видение, требующее более творческой интеграции восприятия и эмоций, использует другие части мозга. Как указывали японские ученые, Роршахеры уже давно утверждали, что первоначальные реакции «возникают из-за вмешательства эмоций или личных психологических конфликтов… в перцептивную деятельность». Исследование МРТ подтвердило традицию Роршаха, точно так же, как чернильные пятна сделали возможным эксперимент МРТ.
Другие недавние исследования восприятия использовали новые технологии для изучения самого процесса прохождения теста Роршаха. Поскольку типичные испытуемые дают в среднем два или три ответа на карточку, но могут дать девять или десять, когда их спрашивают, группа психологов-исследователей из Детройтского университета в 2012 году утверждала, что люди должны фильтровать или подвергать цензуре свои ответы. Обход этой цензуры может сделать тест, основанный на производительности, более показательным. Если бы только была непроизвольная реакция на изображение или хотя бы реакция, «относительно более сложная для цензуры». Были: движения наших глаз, когда мы сканируем чернильное пятно, прежде чем говорить.
Итак, основываясь на исследованиях Роршаха по движению глаз, проводившихся еще в 1948 году, исследователи надели на головы 13 студентов устройство для отслеживания глаз, показали им чернильные пятна и спросили: «Что это может быть?»; затем снова показывал каждую кляксу и спрашивал: «Что еще это может быть?»
Они подсчитали и проанализировали, сколько раз каждый испытуемый останавливался и смотрел в одно место на изображении, как долго они смотрели, сколько времени требовалось, чтобы оторваться от всего изображения и начать осматриваться, и как далеко прыгнул взгляд. Они также сделали общие выводы, например, что мы дольше задерживаем взгляд во время второго просмотра, поскольку переосмысление изображения — это «попытка получить концептуально сложную информацию». Это внимание к тому, как мы видим, а не к тому, что мы говорим. Движения глаз никогда не расскажут о разуме так много, как то, что мы видим в чернильных пятнах, но исследователи изучают, что они действительно показывают о том, как мы видим, и возвращаются к первоначальному видению Роршахом теста как способа понять восприятие.
Самый фундаментальный вопрос о тесте, который Роршах оставил без ответа после своей смерти, заключался в том, как эти 10 карт вообще могли давать такие богатые ответы. Основной тенденцией в психологии было оставить в стороне этот вопрос теоретического обоснования. Эмпирики думали о тесте как о выявлении ответов и потратили десятилетия на то, чтобы точно настроить, как эти ответы должны быть сведены в таблицу. Для Роршаха — и для некоторых, кто пришел позже — чернильные пятна выявили нечто более глубокое: весь способ видения человека.
Видение — это действие разума, а не только глаз. Когда вы смотрите на что-то, вы направляете свое внимание на части поля зрения и игнорируете другие. Вы видите книгу в своей руке или мяч, несущийся к вам, и предпочитаете игнорировать всю остальную информацию, которая достигает вашего глаза: цвет вашего стола, форму облаков в небе. Вы постоянно сверяете то, что есть вокруг, с объектами и идеями, которые вы узнаете и помните. Информация и инструкции путешествуют по нервам от глаза к мозгу и от мозга к глазу. Стивен Косслин, один из современных ведущих исследователей зрительного восприятия, отслеживал эту двустороннюю нейронную активность, движущуюся «вверх по течению» и «вниз по течению» во время акта видения, и обнаружил, что соотношение составляет 50:50. Видеть — значит действовать в той же мере, в какой реагировать, выдавать столько же, сколько впитывать.
Восприятие — это не только психологический процесс, но также — почти всегда — культурный процесс. Мы смотрим через нашу личную и культурную линзу, в соответствии с привычками жизни, которые сформированы определенной культурой. Это помогает объяснить, почему вопрос, заданный Роршахом в тесте, так важен. Если нас спросят: «Как вы себя чувствуете при этом?» или «Расскажи мне историю об этой сцене», это задание не проверяет наше восприятие. Мы можем свободно ассоциировать мысли или чувства с чернильными пятнами, но для этой цели они не лучше, чем облака, пятна, ковры или вообще что-либо. Сам Роршах считал, что чернильные пятна не особенно подходят для свободных ассоциаций. На вопрос «Что ты видишь?» или «Что это может быть?», однако, касается того, как мы воспринимаем мир на самом базовом уровне, и взывают к нашей личности и диапазону опыта.
Восприятие не просто визуальное: «Что это может быть?» и «Что ты видишь?» это не совсем один и тот же вопрос. Но больше, чем просто личные предпочтения или технологические ограничения, заставили Роршаха использовать чернильные пятна, а не звуковой тест Роршаха или запаховые пятна. Зрение — это чувство, которое действует на расстоянии, в отличие от осязания и вкуса, и может быть сфокусировано и направлено, в отличие от слуха и обоняния. Мы можем обращать внимание на определенные шумы или запахи или пытаться игнорировать их, но мы не можем моргнуть ушами или направить нос: глаз гораздо более активен и находится под гораздо большим контролем. Видение — наш лучший инструмент восприятия, наш основной способ взаимодействия с миром.
В принципе, тест Роршаха основывается на одной основной предпосылке: зрение — это действие не только глаза, но и разума; и не только зрительной коры или какой-то другой изолированной части мозга, но всего человека. Если это правда, визуальная задача, требующая достаточного количества наших перцептивных способностей, раскроет работу разума.
Я пришел к чернильным пятнам не как практикующий психолог и не как борец против тестирования личности. У меня не было причин ломать голову над тем, следует ли использовать тест в любой конкурирующей системе тестирования чаще или реже. Как и многие люди, я был удивлен, узнав, что его до сих пор используют в клиниках и залах суда. Мне было любопытно, что это артефакт, но потом я узнал, что это настоящий инструмент, и захотел узнать больше.
Первым шагом было пройти тест. В этот момент я обнаружил, что не все умеют его давать, а специалисты, как правило, не склонны предаваться праздному любопытству. Я пошел искать кого-то, кто знал бы все техники и формулы, но при этом рассматривал тест как исследование, о чем можно было бы поговорить. В конце концов меня направили к доктору Рэндаллу Ферриссу.
Карточки с чернильными пятнами Феррисса уже некоторое время не использовались. Он редко дает тест больше. Он работает с обвиняемыми в системе уголовного правосудия и не хочет находить ничего, за что их могут отправить в тюрьму. Последний тест Роршаха, который он сделал перед моим визитом, был в тюрьме. У большинства испытуемых беспокойный профиль, и это неудивительно, поскольку тюрьма настолько тревожная среда, насколько это вообще возможно. Феррис работал с молодым афроамериканцем, которого судили за ношение оружия. Его брата только что застрелили в южной части центра Лос-Анджелеса, и он знал, что стал мишенью. Он производил впечатление «сердитого и враждебного», как и любой другой в таких обстоятельствах — так зачем устраивать ему испытание? — Вы пытаетесь рассказать его историю, — сказал Феррис. «Вы просто не хотите знать, насколько люди обеспокоены, если вы не ставите им диагноз, чтобы лечить их». Но никто не собирался лечить этого парня; только запереть его или нет и выбросить ключ.
Как можно улучшить тест Роршаха для этого подсудимого? Не изменяя оценки и формулы, переопределяя административные процедуры или переделывая изображения, а используя их, чтобы помочь в гуманном обществе, как часть процесса предоставления всем, кто нуждается в психиатрической помощи, доступа к ней.
Чтобы выйти из тупиковых споров о Роршахе прошлого и в полной мере использовать то, как тест раскрывает наши умы в работе, мы должны открыть то, что мы просим от него. По сути, мы должны вернуться к собственному широко гуманистическому видению Германа Роршаха.
В январе 2002 года стало известно, что 40-летний арендодатель Стивен Гринберг из Сан-Рафаэля, Калифорния, более года изнасиловал 12-летнюю Басю Каминскую. Она была дочерью матери-одиночки-иммигрантки, которая жила в одной из его квартир. Позже выяснилось, что насилие продолжалось с девяти лет. Полиция приехала к нему домой с ордером на обыск. Через несколько часов он поехал в муниципальный аэропорт Петалумы, взлетел на одномоторном самолете и долетел до горы Сонома, оставив после себя небольшой шумиху в СМИ. Здесь, в отличие от рассказа, с которого я начал эту статью, имена и идентификационные данные не изменились. Бася хочет, чтобы ее история была рассказана.
Когда Басю посетил психолог, ее склонность преуменьшать и отрицать свои проблемы делала тесты самоотчета практически бесполезными. В контрольном списке симптомов травмы для детей — шкале депрессии Бека, шкале безнадежности Бека, детской шкале манифестной тревоги и детской самооценке Пирса-Харриса — а также в разговоре с психологом она занижала симптомы. у нее не было ни хороших, ни плохих чувств к Гринбергу, и она утверждала, что чувствовала, что события остались позади, и она предпочла бы не обсуждать их.
Только два теста дали достоверные результаты. Ее IQ, измеренный по шкале интеллекта Векслера для детей (WISC-III), был чрезвычайно высоким. А ее баллы по шкале Роршаха выявили эмоциональную замкнутость, меньше психологических ресурсов, чем можно было бы подумать, судя по тому, как она себя подавала, и глубоко поврежденное чувство идентичности.
Ее первый ответ на Карту I, ответ, который часто интерпретируется как выражение отношения к себе, был чем-то внешне условным, но красноречивым. Клякса часто выглядит как летучая мышь. Бася увидела летучую мышь с дырками в крыльях: «Видишь, вот голова, крылья, а они все перепутаны, дырявые. Похоже, что кто-то напал на них, и это печально. Здесь он выглядит очень рваным, а крылья летучей мыши обычно точны. Крылья обычно выходят здесь. Это как бы разрушает то, что обычно было бы». Остальная часть теста, как ответы, так и баллы, подтвердили это первое впечатление.
Психолог, проводивший обследование, записала в своих записях: «Очень повреждена и держится на ногтях со щитом изощренности». В ее отчете сделан вывод о том, что Бася «явно эмоционально пострадала в результате травмирующих обстоятельств, несмотря на ее хладнокровие и протесты против».
Бася в конце концов подала в суд на имущество Гринберга о возмещении ущерба, а спустя четыре года дело дошло до суда. Адвокаты поместья пытались использовать ее прежнее преуменьшение и опровержение против нее. Затем психолог зачитал присяжным ответ Баси Роршаха.
Чтобы быть эффективными в суде, доказательства должны быть действительными, но они также должны быть яркими. Грустная, запутанная летучая мышь Баси звучала правдоподобно — она давала присяжным почувствовать, что они добрались сквозь туман обвинения и защиты до внутренней жизни этой девушки, ее реального опыта. Это не магия. Тот, кто смотрел на Басю и был уверен, что девушка лжет или притворялась, не изменил своего мнения ни от этого результата теста, ни от чего-либо еще. Но то, что Бася увидела в кляксе, рассказало ей историю. Это помогло людям в зале суда увидеть ее глубоко и ясно, в отличие от других свидетельских показаний.