Почему в мире так много жестокости: Ученые нашли причину человеческой жестокости

Откуда берется человеческая жестокость? — Hi-News.ru

Не слишком ли мы оптимистичны в отношении человеческой природы? Ведь если мы становимся лучше как вид, то почему продолжаем убивать друг друга? Как получилось, что вместо созидания и развития представители рода человеческого невероятно жестоки и на протяжении всей своей истории развязывали кровопролитные войны? У ученых немало предположений на этот счет так как люди постоянно совершают ужасные поступки. Но правда ли, что при «правильных» обстоятельствах и окружении стать тираном может каждый? Как показали результаты скандально известных социальных экспериментов, мы способны превратиться в чудовище всего за несколько дней. Среди причин жестокого поведения исследователи выделяют дегуманизацию, попутно отмечая, что жестокость и склонность к насилию – такие же аспекты человеческого существа, как доброта и любовь. Более того, ни одно живое существо на нашей планете не способно причинить так много страданий ближнему, как делаем это мы. Причем, зачастую друг с другом.

Действительно ли люди жестоки по своей природе?

Даже сейчас, на заре 21 века, в нашем мире остается слишком много разногласий, ненависти, социальных барьеров и насилия. Основной целью всего, что мы делаем в жизни — как личной, так и общественной — остается продолжение непростого пути к лучшему миру — тому, о котором мы так восторженно мечтали… Воевать и разрушать — очень легко. Настоящие герои — те, кто устанавливает мир и начинает строить.

Из выступления Нельсона Манделы в Соуэто, ЮАР 12 июля 2008 года

Содержание

• 1 Почему люди такие жестокие?
• 2 Природа человека
• 3 Стэндфордский тюремный эксперимент
• 4 Жестокость, садизм и психопатия

Почему люди такие жестокие?

В 2017 году группа ученых задалась вопросом о том, какие животные являются самыми жестокими убийцами себе подобных. Ответить на этот вопрос несложно, достаточно просто посмотреть в зеркало. Еще лучше взглянуть на себя глазами зоолога, наблюдающего за животными и тем, как любое другое существо воспринимает человека. Правда очевидна и ужасающе жестока. Мы – самые безжалостные убийцы на Земле. А еще у нас очень плохая память.

Мы убиваем незнакомцев и членов своей семьи. Убиваем людей, которые отличаются от нас внешним видом, убеждениями, расой и социальным статусом. Мы убиваем ради выгоды и мести, ради развлечений: гладиаторские бои, перестрелки, коррида, охота и рыбалка. Люди могут уничтожить что угодно, — Дуглас Филдс, «Почему мы срываемся» (Why We Snap) с. 286, 2016.

Наша жестокость способна уничтожить всю жизнь на Земле

Некоторые исследователи склоняются к тому, что определяющее поведение нашего вида – это бойня. Мы убиваем всех подряд и делали это всегда. Безусловно, насилие существует и в животном мире, но в совершенно иных масштабах. И если хищники убивают ради еды, люди убивают просто потому, что могут.

В 2017 году в журнале Society & Animals было опубликовано исследование, результаты которого показали, что склонность убивать себе подобных имеет эволюционное происхождение. Сбор данных о смертельном насилии среди 1024 видов млекопитающих подтверждает мрачное описание нашего вида. Проведенный анализ показал, что уровень смертельного насилия среди Homo sapiens в семь раз выше чем у других животных.

Больше по теме: Что такое выученная беспомощность?

Причины подобной жестокости можно отследить до самых далеких предков человека – приматов. Эти животные исключительно жестоки и убивают друг друга с завидной частотой. Полученные данные указывают на то, что непрекращающееся повторение убийств и войн на протяжении всей истории человечества (и в доисторические времена среди всех человеческих культур), проистекает из нашего эволюционного развития.

Жестокость у нас в крови – склонность к насилию и убийству себе подобных развилась у человека десятки тысяч лет назад.

Внимательно изучив данные об уровне убийств в современном обществе, исследователи обнаружили, что насилие со смертельным исходом – самое обычное явление в мире. Организованные группы или племена всегда сражались за пищу, территорию, население и ресурсы. «Мы эволюционно и генетически предрасположены к смертельному насилию», – заключают авторы научной работы.

Хотите всегда быть в курсе последних новостей из мира науки и высоких технологий? Подписывайтесь на наш новостной канал в Telegram чтобы не пропустить ничего интересного!

Природа человека

Сегодня многие исследователи полагают, что жестокость — такая же часть человеческого существа, как любовь и доброта. Каждый из нас способен быть жестоким в той или иной степени при определенных обстоятельствах. Такого мнения придерживается профессор психологии Йельского университета Пол Блум полагая, что совершить ошеломляющие зверства при подходящих обстоятельствах способен практически каждый.

Но что будет, если человека не считать человеком? Подобная дегуманизация по-настоящему опасна – когда не ценишь человечность других людей, процветает рабство, геноцид и все виды зла.

На протяжении всей нашей истории мы убиваем друг друга с поводом и без него

Многие действительно ужасные вещи, которые мы делаем по отношению к другим людям, происходят из-за того, что мы не воспринимаем их как людей, – пишет Блум в статье для The Converstaion.

Знаменитый и спорный Стэнфордский эксперимент (пожалуй, самый жестокий в истории) подтверждает эту теорию – когда мы унижаем достоинство других людей, то уверены, что они заслужили такое отношение к себе. Нам и правда нравится доминировать над окружающими. вы, но дегуманизация реальна и по-настоящему ужасна, но она – лишь часть портрета нашего вида.

Вам будет интересно: Может ли наука стать аморальной? Опыт прошлого показывает, что да

Стэндфордский тюремный эксперимент

В 1973 году исследователи из Стэндфордского университета хотели понять, была ли жестокость, о которой сообщали охранники в американских тюрьмах, следствием садистских наклонностей охранников. Чтобы изучить поведение людей в условиях заключения, подвал здания в университете превратили в имитационную тюрьму. В эксперименте приняли участие 24 мужчины с крепким физическим и психическим здоровьем. Испытуемые также не были склонны к антиобщественному и антисоциальному поведению.

Стэнфордский эксперимент или как американский психолог Филипп Зимбардо доказал, что любой хороший человек при определенных обстоятельствах превращается в зверя.

До начала эксперимента участники не знали друг друга и получали зарплату в размере 15 долларов в день. Во время подготовки к работе испытуемых случайном образом поделили на две группы – заключенных и охранников. Последние обращались с задержанными как с настоящими преступниками: их арестовывали и без предупреждения отправили в местный полицейский участок где сняли отпечатки пальцев, сфотографировали и отправили в имитированную тюрьму, присвоив «преступнику» идентификационный номер.

Не пропустите: Делает ли наличие оружия вашу жизнь безопасной?

В тюрьме заключенным выдали тюремные робы, а охранникам одинаковые мундиры цвета хаки. Удивительно, но за очень короткий период времени и охранники, и заключенные освоились со своими новыми ролями. Всего через
несколько часов после начала эксперимента некоторые охранники начали беспокоить и унижать заключенных.

Поскольку охранники были наделены властью, они начали вести себя так, как не поступали бы в обычной жизни, – к такому выводу пришли авторы эксперимента.

Имитационное тюремное заключение планировалось закончить через две недели, однако ситуация стремительно ухудшалась из-за чего эксперимент остановили всего через шесть дней. Причиной послужила агрессия охранников и нервные срывы заключенных.

Уже на второй день охранники решают, что их подопечные несерьезно относятся к их авторитету.

В конечном итоге Стэнфордский тюремный эксперимент показал, что люди с готовностью приспосабливаются к социальным ролям, особенно если эти роли столь же стереотипны, как роли тюремных охранников. После окончания эксперимента большинству охранников было трудно поверить, что они вели себя так жестоко. Многие были уверенны, что не способны на нечто подобное. В свою очередь заключенные пребывали в шоке от собственной покорной реакции на насилие.

Читайте также: Что такое тирания, культ личности и диктатура?

Жестокость, садизм и психопатия

Среди множества причин человеческой жестокости особняком выступает наша чувствительность к социальной иерархии и желание получить одобрение других людей. По этой причине мы легко поддаемся социальному давлению со стороны окружения (которое далеко не всегда является злом во плоти).

Так, в желании преуспеть нет ничего плохого если мы помогаем окружающим, заслуживая таким образом их уважение. Но если за уважением стоит доминирование и насилие – жди беды. От нашего социального окружения зависит огромное количество факторов включая изменения поведения.

Некоторые люди получают удовольствие от чужих страданий

Более того, ни для кого не секрет, что в мире достаточно людей, получающих удовольствие от причинения вреда другим людям. Как правило таких людей называют садистами, которые остро чувствуют боль окружающих и наслаждаются ей (по крайней мере до тех пор, пока не почувствуют себя плохо). При этом садистами и психопатами является далеко не каждый встречный, а причины агрессивного и покорного поведения намного сложнее.

Уже не раз история демонстрировала нам, что хорошие люди совершают плохие поступки (иногда очень и очень плохие). Такое поведение, как бы нам это не нравилось, свойственна людям. Наши далекие предки на протяжении тысячелетий сражались за место под солнцем, параллельно приспосабливаясь к изменчивой окружающей среде. Нейропластичность человечного мозга и особенности мышления также внесли свой вклад в развитие и становление современного Homo Sapiens.

С точки зрения науки говорить о том, что все жестокие люди страдают психическими расстройствами, неправильно.

Не пропустите: Что науке известно о психопатах?

Философ Блез Паскаль в 1658 году заключил, что «люди — это слава и отбросы Вселенной». К сожалению с тех пор мало что изменилось. Будучи людьми мы любим и ненавидим; помогаем и вредим; протягиваем руку и одновременно втыкаем нож в спину. Такие дела.

Люди жестоки по-звериному | Наука и жизнь

По отношению друг к другу люди агрессивны не более, чем другие млекопитающие.

В пафосных рассуждениях о «Человеке и Природе» человека часто называют самым кровожадным и жестоким из всех животных, так как только он убивает себе подобных. Однако этот риторический приём давно устарел – в живой природе можно найти массу примеров «братоубийства». С другой стороны, можем ли мы сравнивать человеческую жестокость по отношению друг к другу и жестокость животную? Может быть, у животных такое случается время от времени и под действием обстоятельств непреодолимой силы, тогда как у нас-то…

По отношению друг к другу люди агрессивны не более, чем другие млекопитающие. (Фото Elovich / ru.depositphotos.com.)

Шимпанзе, живущие группами и защищающие свою территорию от чужаков, относятся к одним из самых агрессивных видов зверей.

(Фото GUDKOVANDREY / ru.depositphotos.com.)

‹

›

Открыть в полном размере

Авторы статьи в Nature полагают, что никакого качественного рывка в смысле кровожадности человек не совершил – по крайней мере, если сравнивать его с другими приматами. В течение двух лет Хозе Мария Гомес (José Maria Gómez) из Университета Гранады вместе с коллегами анализировал научные «свидетельства о смерти», относящиеся к 1024 видам млекопитающих, среди которых были и обезьяны, и киты, и волки, и сурки, и летучие мыши, и многие другие.

У 40% из них были зафиксированы случаи взаимного убийства, однако статистика по видам была весьма разной. Например, почти никогда не убивают друг друга летучие мыши и киты, а вот суслики и тупайи, напротив, делают так довольно часто. На уровень «внутривидовой ненависти» влияют разные факторы, и самые очевидные – территориальность и социальность. Те, кто живут группами и при том на определённой территории, чаще совершают убийства: защищая всем коллективом свои кормовые угодья, проще убить какого-нибудь «чужого своего», покусившегося на границы; характерные примеры здесь – волки и шимпанзе.

Кроме того, исследователям удалось показать, что склонность к убийствам, как и не-склонность, тяготеют к определённым участкам на эволюционном древе млекопитающих. То есть, к примеру, если у нас есть какой-то вид, у которого ближайшие родственники (ближайшие ветви эволюционного древа) склонны к насилию, то и этот вид с большой вероятностью тоже будет таким же. И если мы попытаемся таким образом проанализировать кровожадность человека, то что мы получим?

В целом приматы – те, что живут сообществами – довольно неприятные типы, но и среди них уровень взаимных убийств варьирует довольно сильно: если среди обыкновенных шимпанзе на «внутривидовой криминал» приходится 4,5% смертей, то среди шимпанзе бонобо – всего 0,68%. (Вообще шимпанзе славятся своей агрессивностью: ещё в 70-е годы XX века было обнаружено, что они склонны вести настоящие войны против своих сородичей: несколько самцов, объединившись в отряд, делают вылазки на земли соседних сообществ, оставляя после себя изуродованные трупы; поначалу агрессивность обезьян пытались списать на влияние человека, однако не так давно антропологи пришли к выводу, что человек тут всё-таки ни при чём.

)

Согласно эволюционному методу оценки агрессивности, люди оказываются где-то посередине: уровень смертности от рук ближнего должен составлять у нас около 2%. Чтобы понять, верна ли эта цифра, нужно оценить человеческую агрессивность за всю историю вида. Авторы работы использовали данные археологических раскопок, привлекли исторические свидетельства и, разумеется, современную статистику из самых разных стран, и в результате пришли к выводу, что в период с 50 000 и до 10 000 лет назад уровень взаимных убийств в человеческих сообществах составлял те самые 2%. В те времена люди вели образ жизни охотников-собирателей и жили небольшими группами; впоследствии, когда сообщества стали укрупняться и усложняться вплоть до появления государств, братоубийственная статистика подскочила до 12%. Впоследствии, по мере приближения к современности, число убийств снижалось и достигло сейчас 1,3%.

Снижение с 12% до 1,3% произошло, грубо говоря, благодаря совершенствованию законов и вообще улучшению социального климата: в мире стали понимать, что жить без убийств лучше, чем с, и что убийства можно и нужно предотвращать, да и научно-технический прогресс сделал жизнь лучше и проще, так что банальная экологическая конкуренция среди людей стала не такой жёсткой.

Впрочем, говоря о современных процентах, вероятно, следует держать в уме различия между разными народами и странами: пусть где-то убийств совершается очень мало, в другом месте их, наоборот, очень много, и различия тут зависят от уровня экономического развития и ещё массы других вещей. Однако в данном случае наибольший интерес вызывает не современная статистика, а то, что человек на заре своей истории не слишком выбивался из «звериного» ряда, так что упрёки в какой-то особой человеческой кровожадности тут, в общем, оказываются беспочвенны.

Новые данные согласуются с другими антропологическими исследованиями. Охотников-собирателей иногда считают весьма агрессивными, присваивая им 15-процентный уровень убийств, однако, как пишет портал журнала Science, более тщательный анализ показывает, что уровень криминала в таких сообществах близок к пресловутым 2%.

С другой стороны, многие называют опубликованную статью «интересной, но противоречивой».

В-первых, тут есть ряд вопросов относительно методологии: можем ли мы рассматривать археологические находки и сведения из глубокой истории в одном ряду с современной статистикой? И можем ли мы вот так легко складывать одно с другим?

Во-вторых, сравнивая животных и человека, стоит разделять разные формы убийств: например, у тех же шимпанзе весьма обычен инфантицид, то есть детоубийство, которое в современном (подчёркиваем – в современном) человеческом обществе встречается весьма и весьма редко, если сравнивать с убийством взрослых. Сами авторы, впрочем, со вниманием выслушивают критику, и даже предлагают всем, кто пожелает, добавить им новых данных, будь то из археологии или из зоологии, чтобы можно было уточнить сделанные выводы.

Ещё один вопрос, который тут неизбежно возникает: можно ли говорить о том, что мы унаследовали нашу агрессивность от животных предков? Тут сами собой подразумеваются «гены агрессивности», однако здесь сразу же нужно напомнить, что на уровень убийств влияют экологические особенности вида – например, как было сказано выше, «внутривидовой криминал» свойствен тем, кто живёт группами и охраняет территорию.

Насколько на агрессию по отношению к себе подобным влияет среда, а насколько – гены (и какие гены), мы не знаем; не исключено, что решающее слово тут как раз остаётся за конкретной экологией, которая настраивает соответствующим образом геном животных. Если же мы перейдём на человеческий уровень, то тут, кроме обычной экологии, придётся говорить ещё и культурной среде, и вспоминать про более и менее миролюбивые племена, а также про то, что одни и те же этносы могут вести себя по ходу истории весьма по-разному.

Конечно, почему бы тот ген, который помогает строить социальную жизнь, не назвать заодно геном агрессивности, а заодно к нему добавить какой-нибудь «ген доблести» – но это будет уже не наука, а «таинственный мир воображения» какого-нибудь фантастического литератора.

Почему в мире так много насилия?

Я пишу эту статью с тяжелым сердцем.

Мы живем в жестокие времена. Некоторые скажут, что все всегда было таким жестоким, и это может быть правдой, а может и нет. Что объективно верно, так это то, что мы никогда не были в состоянии наблюдать и обрабатывать нынешнее насилие так, как мы можем сейчас. Социальные сети, к лучшему или к худшему, показали нашу взаимосвязь так, как никогда раньше.

Если вы похожи на меня, каждое событие большого насилия вызывает чувство печали, страха и бессилия.

Печаль, потому что погибли люди.

Страх, потому что мы, казалось, направляемся в темное место, как страна.

Бессилие, потому что как бы мы ни хотели, чтобы все это прекратилось, ничего не помогает.

В этот момент я призываю всех нас помнить, что в наших сердцах находится Сам Божий Дух: тот Дух, который воскресил Иисуса из мертвых.

Наша проблема не в недостатке энергии, а в том, что мы плохо ее используем.

Каждый акт насилия, я вижу, как люди штурмуют социальные сети, чтобы утешить себя.

Мы рассматриваем эти ужасные события как доказательство того, что мы правы, а другие ошибаются. Мы слышим о трагедии; мы узнаем о великой несправедливости или ужасах и тут же реагируем, укутываясь теплым одеялом своих мнений. Мы накапливаем информацию в социальных сетях и наполняем общественные места нашими мнениями и политикой. Кажется, нам не терпится рассказать всем, что в этих ужасных событиях и им подобных виноват тот человек, тот человек, те люди или их политика.

Мы отвечаем своими голосами, и эти голоса становятся пронзительными. Мы отвечаем своим мнением. и эти мнения становятся доктриной, которую мы используем, чтобы сокрушить тех, кто с нами не согласен.

И вот почему становится все хуже. Мы сделали это о том, что эти люди должны делать.

Но проблема не в этих людях. Другие существуют для того, чтобы вы их обслуживали, а не исправляли. Чтобы решить проблемы насилия в нашей стране, нам нужно обратиться к сути проблемы. И, перефразируя Г.К. Честертон, я — суть проблемы. Я проблема.

Проблема во мне, потому что я слишком доверяю идеологическим удобствам и оставляю слишком много места для греха в своем сердце.

Меня устраивает то, что я думаю. Мне нравится моя политика. Я потратил годы, деля мир на хороших и плохих парней. У меня есть моя команда. А ты? Когда случается что-то плохое, я знаю, чья это вина. Таким образом, мне никогда не бросают вызов. Мне никогда не приходится переоценивать то, что я думаю или во что верю.

Грех? К сожалению, мне слишком комфортно с этим в моем сердце. Я подружился с некоторыми из моих грехов. Я не бдительно следил за тем, что позволял жить и дышать в этом прекрасном сердце, которое дал мне Бог.

Если достаточное количество из нас примет эти идеи, а это явно так и есть, общество станет шумной, наполненной яростью и разделенной реальностью.

Но сегодня я приглашаю вас присоединиться ко мне и сказать: «Хватит».

Сегодня я приглашаю вас присоединиться ко мне, поскольку я объявляю войну греху: не греху в обществе или церкви, или в той или иной группе, я объявляю войну единственному греху, над которым я действительно контролирую: греху в мне.

Сегодня я приглашаю вас присоединиться ко мне и сказать: «Я был создан быть святым» и перестать притворяться, что быть святым невозможно.

И мы должны молиться. В прошлом году я видел что-то похожее на это: происходит трагедия, и кто-то пишет, что собирается молиться. Неизбежно, кто-то отвечает, говоря человеку в той или иной форме: «Молитва — это хорошо, но мы должны действовать».

Полное отсутствие самосознания, подразумеваемое подобным заявлением, одновременно ужасает и комично. Конечно, мы должны действовать. Наша проблема не в том, что нам не хватает убежденности действовать, проблема в том, что мы сначала не молимся, а просто ищем самое быстрое и удобное решение.

Кто-нибудь когда-нибудь смотрел на нас как на группу и думал: «Боже, эти люди просто слишком много молятся»? Наша проблема, как правило, заключается в резких реакциях и рефлекторных реакциях, которые не решают проблему, и я предлагаю вам, чтобы молитва была ответом на это.

Мы обнаружим, что эта внутренняя война и это посвящение молитве начинают изменять то, как мы действуем и живем. Мы будем заставлять себя быть более любящими, более полезными, более понимающими и более снисходительными.

Мы с тобой должны быть святыми. Мы должны очистить наши сердца и умы от мерзкого духа разделения и гнева. Мы должны очистить наши сердца и умы от жажды казаться правыми. Нам нужно стать одержимыми не тем, чтобы быть правыми, а тем, чтобы Бог сделал нас правыми.

Становясь одержимыми святостью, мы делаем Божий закон видимым. Божья заповедь любить становится чем-то, что другие могут коснуться, когда они коснутся нас. Божье указание любить всем, что у нас есть, отвечает на молитвы множества людей, которые взывают и просят Бога «сделать что-нибудь».

Так и будем святыми. Мы простим. Мы будем любить. Мы помиримся. Мы бросим вызов своим мыслям и предубеждениям. Мы будем бороться с тьмой в наших сердцах той самой силой, которая воскресила Иисуса из мертвых.

Мы будем святыми.

Почему в мире так много ненависти и насилия?

Остановка разговора

Многие из вас, возможно, сталкивались с беседой, в которой кто-то говорит: «Как вы можете верить в Бога, который допускает в мире столько боли и боли?» И многие из вас, в том числе и я, возможно, ответили примерно так: «Потому что люди по своей природе плохи, и у нас злая природа. Бог не делает того, что делаем мы». Хотя технически это правильный ответ, он часто не полностью удовлетворяет студентов в современной культуре, интересующихся этой проблемой. Эти студенты часто являются активистами в кампусе, теми, кто увлечен справедливостью, кто хочет перемен, у них чувствительный характер и они глубоко заботятся о людях. По этой причине ваш ответ должен включать обсуждение Бога как чувствительного и заботливого Бога. Бог, который знает о проблемах, знает о ненависти и насилии, и Бог, который что-то делает с этим. Правда в том, что мир сломан, и человек пытается его починить сам. Проблема в том, что человек сломлен.

Предположения

• Бог, должно быть, чудовище, раз допустил такое.
• Истинно любящий Бог создал бы мир, лишенный ненависти и насилия.
• Бог лично не участвует в делах мира.

Темы для обсуждения

• Если бы Бог создал мир без насилия, то это был бы и мир без свободы. Бог в Своей любви дал нам свободу выбора. Наши свободы принесли много очевидных страданий в мире.
• Бог лично участвует в делах мира. Он вошел в этот мир как человек и позволил себе испытать боль и страдание вместе с нами. Его план состоит в том, чтобы однажды исцелить мир навсегда, убрать всю ненависть и насилие. В конце концов, мы не знаем, почему возникает ненависть и насилие, но не лучше ли идти по жизни с Богом, чем без Него?
• Иисус дал бы ответ, как история о добром самаритянине. «Возлюби ближнего своего как себя.» Человек отвечает: «Кто мой ближний?» Проблема в том, что мы эгоистичны, мы думаем о себе, мы пытаемся определить, что мы считаем хорошим, мы выбираем то, что лучше для нас, а не для наших ближних. Мы не очень любим наших ближних.
• Бог не чудовище, Бог есть любовь. Бог знает и заботится. Бог берет всю боль на себя и очень глубоко все это чувствует. Он предлагает решения для сломленности вместо того, чтобы отвернуться от нее.
• Что касается четырех миров, то часть, которая действительно отвечает на этот вопрос, это когда речь идет об отношениях: Бог создал нас из любви, чтобы мы были в гармонии с собой, друг с другом и с окружающим миром.